Трэвис пожал плечами. — Поскольку тебе все разболтали, нам пришлось внести в план кое-какие изменения. Сюрприз удался? — Еще как, — подтвердила я, когда подошел Финч и обнял меня. — С днем рождения, крошка! — Он поцеловал меня в губы. Америка толкнула меня в бок. — Еще повезло, что я взяла тебя в город, иначе ты здесь выглядела бы чучелом! — Ты великолепна, — похвалил Трэвис, осматривая мой наряд. Брэзил обнял меня, прижимаясь щекой. — А как тебе коронная фраза Америки: «От Брэзила у меня мурашки». Ведь это только для того, чтобы заманить тебя сюда. Я взглянула на Америку, и подруга засмеялась. — Главное в том, что это сработало. Когда все по очереди обняли меня и пожелали счастливого дня рождения, я наклонилась к Америке. — А где Паркер? — Придет позже, — шепнула она. — До самого обеда Шепли не мог дозвониться ему. Брэзил добавил громкости в колонках, и все закричали. — Идем со мной, Эбби! — Брэзил повел меня на кухню. На стойке бара он выставил целый ряд стопок текилы. — Поздравление с днем рождения от футбольной команды, малышка! — улыбнулся он, разливая текилу «Патрон» по стопкам. — Вот так мы отмечаем эти праздники. Раз тебе исполняется девятнадцать, то столько же и стопок. Ты можешь выпить или поделиться ими, но чем больше выпьешь, тем больше получишь вот этого. — Он пошуршал горстью двадцатидолларовых купюр. — Боже! — завизжала я. — Давай, Гулька, выпей их! — сказал Трэвис. Я с подозрением глянула на Брэзила. — Значит, я получу двадцатку за каждую выпитую стопку? — Так точно, слабачка. Учитывая твой вес, ты заработаешь к концу вечера баксов шестьдесят. — Брэзил, не торопись с выводами. — Я взяла первую стопку, поднесла к губам, мигом опустошила и переложила в другую руку. — Вот черт! — воскликнул Трэвис. — Брэзил, это пустая трата денег, — сказала я, вытирая губы. — Надо пить не «Патрон», а «Куэрво». Самодовольная улыбка исчезла с лица Брэзила. Он покачал головой и пожал плечами. — Тогда принимайся за дело. В твоем распоряжении бумажники двенадцати футболистов, и парни сомневаются, что ты сможешь прикончить хотя бы десяток рюмок. Я прищурилась. — Удваиваем ставки. Я говорю, что выпью пятнадцать. — Сорок баксов за рюмку? — неуверенно спросил Брэзил. — Испугался? — поинтересовалась я. — Нет, черт побери! Я дам по двадцатке за каждую стопку, а когда ты доберешься до пятнадцатой, удвою общую сумму. — Вот как празднуют дни рождения в Канзасе, — сказала я, опустошая еще одну рюмку. Через час и еще три стопки я танцевала в гостиной с Трэвисом. Играла рок-баллада; двигаясь в такт музыке, Трэвис шевелил губами и повторял слова песни. В конце первого припева он наклонил меня, а я забросила руки назад. Парень снова поднял меня, и я ахнула. — Только не делай так, когда я перейду к двузначному числу стопок. — Я захихикала. — Не помню, я уже говорил, что ты потрясающе выглядишь сегодня? Я покачала головой, обняла Трэвиса и уткнулась лицом ему в плечо. Он крепко прижал меня к себе и зарылся в моей шее. Я совершенно позабыла о всяких решениях, браслетах и раздвоении личности. Я находилась там, где и хотела. Когда музыка стала более ритмичной, отворилась дверь. — Паркер! — Я подбежала к нему и обняла. — Ты все-таки пришел! — Извини, Эбс, что опоздал. — Он поцеловал меня в губы. — С днем рождения! — Спасибо, — ответила я, краем глаза замечая, как на нас пялится Трэвис. Паркер приподнял мою руку. — Ты надела его. — Я же обещала. Потанцуем? Паркер покачал головой. — Э… я не танцую. — Тогда хочешь посмотреть, как я опустошу шестую стопку «Патрона»? — Я улыбнулась, показывая пять двадцатидолларовых купюр. — Если доберусь до пятнадцатой, то сумма удвоится. — А тебе не кажется, что это немного опасно? — Я ловко с ними управляюсь, — шепнула я ему на ухо. — Мы с отцом играли в это с моего шестнадцатилетия. — Правда? — неодобрительно спросил Паркер и нахмурился. — Ты пила с отцом текилу? — Так уж он налаживал отношения. — Я пожала плечами. Паркер никак не отреагировал на мои слова. Он обвел взглядом толпу. — Я не смогу остаться надолго. Мы с отцом рано утром уезжаем на охоту. — Хорошо, что моя вечеринка сегодня, иначе завтра у тебя не получилось бы, — сказала я, удивляясь его планам. Паркер улыбнулся и взял меня за руку. — Я вернулся бы вовремя. Притащив Паркера к стойке бара, я схватила очередную стопку, прикончила ее и с грохотом опустила обратно, к предыдущим пяти. Брэзил вручил мне еще двадцатку, и я отправилась танцевать в гостиную. Трэвис перехватил меня, и мы кружились вместе с Шепли и Америкой. Шепли шлепнул меня по ягодицам. — Раз! Америка добавила второй шлепок, а потом присоединились все остальные, кроме Паркера. Перед девятнадцатым разом Трэвис потер ладони. — Мой черед! Я потерла свою пятую точку, начавшую уже побаливать. — Полегче только! У меня задница не железная! Лукаво улыбнувшись, Трэвис высоко занес руку. Я крепко зажмурилась, через мгновение приоткрыла глаза и увидела, что за секунду до шлепка Трэвис остановился, а потом легонько хлопнул по моей попе. — Девятнадцать! — заявил он. Гости радостно закричали. Америка пьяным голосом принялась исполнять «Happy Birthday». Я засмеялась, когда вся комната запела «Голубка» вместо моего имени. Заиграла очередная медленная мелодия, и Паркер повел меня на импровизированный танцпол. Очень скоро я поняла, почему он не танцует.