— Что это значит? — поинтересовался Астролягов. — Чёртова срань. Ната пришла в себя. У неё заблестели глаза и покраснел нос. — Всё, ребята, спасибо, что посидели со мной. Вы хорошие. Мне пора домой, к мужу, — сказала она и поднялась. Никто не осмелился ей перечить. Когда Ната вышла, мужчины переглянулись, заказали еды и пива. — А она не по-русски сурова, — заметил Алексей. Григорий желчно засмеялся и посмотрел ему в глаза. — Ты просто Нату не знаешь. — Что-то, действительно, бездны открываются. Ната, всегда словно поглощённая заботой о себе, не представлялась ему человеком, способным жёстко противостоять агрессору, залпом пить водку и ругаться. — Она военный переводчик, старший лейтенант запаса, — объяснил Игорь. — Что переводит? — спросил Алексей, помолчав. — Ничего, — Игорь с сожалением пожал плечами. — Не пригодилось. У неё специализация — языки скандинавской группы: норвежский, шведский. Но поскольку все права на скандинавский нуар у известного холдинга, а на скандинавскую подростковую литературу — у их подразделения, Ната занимается русскоязычной городской прозой. Пока, — обнадёжил Тантлевский, — до лучших времён, когда «Напалм» станет ведущим издательством в стране, заткнёт за пояс конкурентов из первой тройки и выкупит все права на актуальные скандинавские тренды. «Если Ната олицетворяет в «Напалме» скандинавские переводы, то скорее Солнце погаснет», — уяснил для себя Астролягов. — Ну, хоть гения может отоварить, — сказал он. — Вот так нас и убивают, — вздохнул Игорь. — Может быть, и Веню замочили не по злому умыслу, а на вспышке гнева. Начался разговор, потом автор вспылил… — Ты всё на авторов думаешь? — На кого ещё? Сам видишь… — Вы следствие с этой версией ознакомили? — в который раз спросил Астролягов. Сегодня под впечатлением он снова хотел в этом убедиться. — Первым делом. И координаты всех авторов, с которыми Веня работал, следаку отдали. Я сам распечатку готовил. Григорий засопел и с грохотом двинул по столу принесённую кёльнером пивную кружку. — Теперь все наши авторы на кукане у гестапо. Надеюсь, их будут жестоко пытать, — излив надежду, он сделал много энергичных глотков, за это время пиво заменило веру, и Григорий с сомнением закончил: — Только напрасно всё это. Никого не найдут и уголовное дело закроют. Всё в Алексее воспротивилось этому. Он захотел возразить, но говорить об успехах полиции было бы суесловием. — Закрыть можно преступника, и то это разговорная форма, — в нём взыграл криминальный журналист. — Уголовное дело можно прекратить или передать в суд. — А раскрыть? — Раскрыть можно преступление. — А уголовное дело, его ведь открывают? — Уголовное дело возбуждают, — объяснил Астролягов. — Так учит нас Уголовно-процессуальный кодекс. — Вот так, Гриша, учись у специалиста, — посоветовал ведущий редактор Тантлевский и налил подчинённым водки. — Мне бы самому поучиться, — скромно сказал Алексей. — Хотя бы понять, для кого я работаю. — Для фирмы, — сказал Тантлевский. — Чтобы издательство получало прибыль, а сотрудники зарплату. Для них мы и работаем. — А как же читатели? Матёрые редакторы дружно хрюкнули. — Ты ещё про культуру скажи, — засмеялся Игорь. — Или про авторов, — съязвил Григорий. — Не, я серьёзно. Мы ведь для читателей книги издаём. Зачем у нас чернухи столько? Почему мы выпускаем такую кучу постапокалипсиса и нуара? — Мы должны исподволь готовить наших читателей к неизбежно нарастающей нищете, — Григорий пожал плечами, будто удивляясь, что вынужден объяснять коллеге очевидное. — Кому должны? — Читателям. Чтобы им не было потом мучительно больно от жёсткого столкновения с реальностью. — Нет, честно? Хотелось бы понять, чего им надо. — Им надо занять время и хорошо развлечься, если получится, — сказал Игорь. — А ещё они читают для поднятия самооценки. Не вставая с дивана, человек временно ощущает себя борцом со злом. — Это если у него получается сопереживать герою, — заметил Григорий. Игорь кивнул: — Или удачливым авантюристом, если у него получается сопереживать злодею. Астролягова едва не вывернуло от их цинизма, и он поспешно залил протест холодным пивом. — Вы глумитесь надо мной? — возмутился он. — Товарищи, называется! Коллеги оскалились с таким видом, что стало понятно, в каком овраге их товарищи доедают лошадь. — Мы такие, — сказал ведущий редактор. — А сам как думаешь? Почему люди читают детективы? — спросил Григорий. — Им нравится следить за рассуждениями сыщика, за ходом расследования. Особенно, если это процедурный детектив, где всё немного предсказуемо и потому читатель может порадоваться, что встречает долгожданную сцену экспертизы, — вспомнил Астролягов творчество Климовича. — А ещё? — Они включаются в событийный ряд, следят за героем, отождествляя себя с ним и заодно повышают в своих глазах собственную важность. Хотя бы ненадолго, — добавил Алексей. — Пока не закрыл книгу. — Тоже неплохо. А ещё они радуются, читая, как злодей получает по заслугам. В прежних детективах убийцу всегда наказывали. Был заказ общества на восстановление спокойствия: был порядок нарушен, теперь порядок наведён, жизнь продолжается. В детективах нового времени обаятельный убийца избегает ответственности, чтобы продолжать действовать в следующем произведении. Ради продаж барыги от искусства не думают о будущем, а общество расслабилось и не хочет напрягаться, чтобы покарать зло. Как только Первый мир стал зажиточным, в литературе возникла тенденция радоваться, когда опасный маньяк избегает уголовной ответственности. — Не всем нравится уголовная ответственность, даже если она ложится на других, — согласился бывший криминальный корреспондент. — Слишком многим стали нравиться маньяки. Люди привыкли, что в их повседневной жизни не случается беды. Когда дети растут в полной безопасности, у них возникает иллюзия, будто с ними ничего не произойдёт, — глаза Григория сверкнули, как у хищного зверя. — От этого они принимаются сопереживать злодеям, которых в менее благополучном государстве казнят при всеобщем одобрении. Они сами хотят стать воинами хаоса и тёмными лордами, нечестивыми пожирателями человеческой плоти и рабовладельцами. Это нам тоже надо учитывать при рассмотрении самотёка. Если в финале зло торжествует, оно может оказаться много кому нужным. — Тогда зло должно быть прельстиво, а злодей зверски обаятелен, — сказал Астролягов. — Сечёшь! — зверски обаятельно улыбнулся Григорий. 11. ОТРИЦАТЬ И ЩАДИТЬ — Ты самотёк читаешь? Алексей встрепенулся излишне нервно. — Читаю, а что? — Почему не отвечаешь? — Перед кем? — человек при понятиях, сидящий глубоко внутри, насторожился и приготовился к обороне. Григорий желчно скривил губы и подмигнул, мол, жжошь! — Авторы жалуются, что ответов нет, — терпеливо пояснил Игорь. — Редакция должна отвечать на сраные письма по истечении двух месяцев. Так указано на нашем издательском сайте. — О! — сказал Астролягов. — Я забыл. Ты знаешь, столько всего навалилось, — он горестно вздохнул, получилось убедительно, — после вчерашнего болела голова и подташнивало не только его одного. — Из башки вылетело. Я сейчас напишу им сраные ответы на их сраные предложения об издании их сраных текстов.