– Тебе необходимо поесть, – мягко заметила я. – Я оставлю, а ты, пожалуйста, съешь, как проголодаешься. Хорошо? Насильно впихивать в неё было бы бесполезно и совсем не педагогично. Получив от Оли негромкое «угу», как сигнал к разрешению уйти, я покинула комнату и быстро закрыла дверь. Всё так же осторожно, тихо, но быстро. Как будто хрупкая девочка могла начать трескаться, словно хрустальная ваза, от любого превышающего норму звука, но при этом могла и наброситься, словно дикий зверь. Такое впечатление создавалось. Этот короткий разговор сильно меня утомил. Я просто не знала, что ещё делать. Оставалось верить, что со временем всё образуется. Время лечит – так ведь говорят в народе? А сейчас на девочку лучше не давить. Дальше всё было по-обыденному: уроки, недолгая прогулка в магазин за хлебом, снова уроки. Пара серий любимого сериала. Всё это так привычно и серо. То же самое, что и вчера. То же самое, что и позавчера. То же самое, что и два дня тому назад. Неизменно. Ничего не меняется. Когда какие-то вещи входят в привычку, они теряют свой былой вес, свою ценность и какой бы то ни был смысл. Возможно, поэтому говорят, что хорошего должно быть понемножку. Я не заметила, как настало семь с половиной вечера, и как солнце на небе сменила серебристая луна. Долгожданный вечер, долгожданная возможность наконец-то отдохнуть. Скоро, примерно через пару часов, с работы должен вернуться отец, чего я не могла сказать про дядю с тётей и маму. Те чёрт знает, когда ещё вернутся. Когда кончится скидка на помидоры? Один раз они воротились с такой ярмарки только к одиннадцати ночи. Всего раз в месяц – удовольствие, всё-таки, не частое. И Катя, должно быть, всё ещё гуляет с девчонками из своего класса – она ушла около получаса назад, точно не больше. Из ванной я выхожу осторожно, практически на цыпочках, стараясь не создавать лишнего шума. Оля могла спать – как выяснилось от взрослых, порой она спала и днём, спала очень часто, что обусловлено стрессом. Иногда родители и тётя просто оставляли еду в её комнате, которую она съедала, когда просыпалась. Дверь открывается с лёгким скрипом, и я зажмурилась, мысленно молясь, чтобы этот звук её ни в коем случае не разбудил. Несколько секунд не двигаюсь с места. Я должна быть тихой, просто должна быть тихой. Как же я вздрагиваю, как вспыхивает моё сердце, когда я чувствую чужое прикосновение к своему запястью. – Твою ж, Макс! – я обернулась и в темноте сумела различить некоторые черты его внешности. Худая фигура и ярко-красные пряди волос, как всегда лежащие в небольшом беспорядке. Этого было достаточно. Я чувствую на себе поедающий взгляд, так же, как и тяжёлое дыхание, обжигающее мне кожу. В моём голосе прозвучал скорее испуг, нежели гнев, а, заметив тревожное состояние брата, я взволновалась ещё больше. – Что случилось? Он только нахмурился и предупредительно шикнул на меня, крепче сжав моё запястье, однако боли я не почувствовала. Он не отличался физической силой, но зато отличался ловкостью и редкой выносливостью. Несколько секунд, пока он переводил дыхание, очевидно, после бега, тянулись для меня минутами. И наконец он произнёс слово. Одно-единственное слово, от которого мгновенно всё прояснялось. – Демон. У нас в доме. Чувствую, что сердце в груди заколотилось ещё сильнее прежнего. Неизвестная тяжесть осела на лёгкие, препятствуя нормальному дыханию. Демон. Он ведь не шутит, да? Он не может об этом шутить. Это те монстры, что убили дядю с тётей. И сейчас они здесь, в нашем доме, когда я осталась за старшую, родители уехали, и Боже, Боже… Нет-нет-нет. Нужно держать себя в руках. Нужно, потому что я сейчас за старшую. – Идём, Лада, надо выбираться из квартиры. Меня поражало то, с каким ледяным спокойствием Макс говорил со мной. Он тянет меня на себя, и я поддаюсь. Он тащит меня за собой, и я двигаюсь следом, словно неживая, словно кукла на ниточках, которой на данный момент управляет он. Мои глаза уже успевают привыкнуть к мрачной темноте, поэтому я передвигаю ногами уже гораздо более уверенно. – Это Оля? Ты видел, как она стала демоном? – Да. Это произошло на моих глазах. Я собирался отнести ей ужин… Когда я заглянул в комнату, она говорила сама с собой, а потом, ну… Всё и произошло. Её глаза стали белыми, повезло, что она меня не заметила. Пока демон ещё привыкает к её телу, она не может нападать на нас какое-то время. В этом была основная слабость демонов. Тело человека они не могут использовать сразу, как только завладели им – может, минут через пять или шесть, не раньше. Но ведь, если она действительно не заметила Макса, она думает, что мы всё ещё не в курсе? – Куда мы бежим? – спросила я. Мои глаза приковываются невидимыми цепями к открытой Максом входной двери нашей квартиры и к лестничной клетке. Неширокие ступени не то чтобы выглядели надёжными, во всяком случае, для спуска с седьмого этажа. Ждать лифт? Это может быть долго. – А это случилось сразу, как ты к ней заглянул? – почему-то этот вопрос внезапно заинтересовал меня и именно сейчас. Когда мы уже бегом спускались по лестнице, и возвращаться к лифту было бы нелогично. – Нет… Я дожидался тебя. Говорю же, я заметил, что тебя не было, и вспомнил, что ты в душе. А с демонами нельзя быть сильно громкими, иначе заметят раньше времени, так что я не мог позвать тебя. Но много времени не прошло… Может, минуты три. Господи… Неужели он действительно остался только ради меня? Неужели и правда в Олю вселился демон? Это была моя вина. Только я виновата. Всё потому, что я не сумела поговорить с ней! Я думала об этом, параллельно перешагивая со ступеньки на ступеньку. Пару раз я перешагивала сразу через две, из-за чего мы едва не удосужились судьбы сорваться вниз и умереть на лестнице. Сбежать от демона и умереть, скатившись со ступеней – ну не глупо разве? Мои ноги дрожат от напряжения, а биение сердца заглушает даже наше слоновье топанье. Грудь захватывает волнением, я чувствую боль в правой ключице. Такое чувство подобно тому, какое возникает, когда ты играешь в видео-игру, и тебе остаётся буквально чуть-чуть, чтобы перейти на следующий, более престижный уровень, и страх проиграть возрастает ещё больше, чем когда-либо. Или когда играешь в какой-нибудь хоррор, и вынужден оборачиваться каждый чёртов раз в стрессе и приступе нервозности, поскольку знаешь, что тебя вот-вот может догнать монстр, может атаковать неизвестно откуда. Но это не игра. Это реальная жизнь. Это на самом деле происходит. Я слышу, как Оля гонится за нами следом, и пытаюсь ускориться, что при нервах не так-то и просто. Воздух обжигает лёгкие, его начинает катастрофически не хватать. Становится жарче. Не только от бега – я действительно чувствую жару. Воздух стал будто тяжелее. А этот запах… Дым?! – Пожар, – прошептал Макс, словно прочитав мои мысли. Опоздали. Мы одновременно останавливаемся и заходимся в лёгкой одышке, но лучше от этого не становится. Только хуже. Едкий дым раздражает рецепторы, я закашливаюсь, а глаза застилают слёзы. Становится жарче. В попытке подавить приступ кашля я двигаюсь и оглядываюсь по сторонам, краешком сознания пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, что нас могло бы спасти. Вижу окно, нелепое и размытое из-за застеливших глазные яблоки слёз. Рядом с ним Оля… Нет, это демон в её теле. На её лице улыбка, до омерзения нахальная и самодовольная. Неужели это конец? Она что-то говорит. Я не могу разобрать слов, разве что слышу её голос, который кажется мне немного искажённым. То ли от того, что я отключаюсь и едва уже держусь на ногах, то ли из-за демона внутри неё, то ли из-за всего вместе – я не знаю. Последнее, что я видела – Оля, медленно приближающаяся к нам в туманной дымке. Последнее, что я чувствовала – запах дыма, чужое прикосновение и движение куда-то в неизвестность. Глава 2 Резко распахиваю глаза и принимаю сидячее положение на кровати, будто бы меня откинуло пружиной. Впрочем, я тут же пожалела об этом своём необдуманном действии: в голове оно отдалось ужасной болью, и я невольно хватаюсь за неё, как будто бы это могло каким-либо образом помочь мне справиться с мерзкими ощущениями. Да уж, чувства совсем не из приятных. В глазах поначалу темнеет, после чего эти противные чёрные пятна пчелиным роем начинают рассеиваться во всевозможные стороны или просто бесследно исчезают, оставив после себя лишь лёгкое размытие. Требуется несколько секунд, чтобы зрение наконец-таки пришло в норму. Белые стены, белый пол, белое постельное бельё… Первый вопрос, посетивший моё сознание – "Где я?". Второй – "Что я здесь делаю?". Следует отметить, что оба вопроса настигли меня практически в одно и то же время с ничтожной разницей в миллисекундах. Оглядываюсь ещё раз. Белый потолок. Белые стены. Белый пол. Белое постельное бельё. Кажется, я начинаю понимать… Воспоминания медленно всплывают, воссоздавая в голове искусственную кино-сцену. Эти чувства невозможно забыть. Отчаяние. Страх. Агония перед подступающей смертью. Ты знаешь, что вот-вот умрёшь, но ничего не можешь поделать с этим, так же как и с чёртовым телом, которое напрочь отказывается двигаться вперёд. Всё темнеет, усталость не позволяет даже распахнуть слипшихся глаз. Усталость такая, словно ты только-только вернулся домой после тяжёлого рабочего дня (мой отец много работал и достаточно часто возвращался домой поздним вечером в подобном состоянии), и тело уже физически не подчиняется командам головного мозга. Ты просто лежишь, словно камень, словно вещь, выброшенная прочь и больше никому на этом свете не нужная. И вдруг чувствуешь прикосновения… Я отчётливо помню, как появились маги и как подняли меня на руки, хотя моё сознание на тот момент уже висело где-то на волоске. Тонкая грань между реальностью и миром вечного сна. Я их не видела, но зато чувствовала очень отчётливо. Откуда я тогда знаю, что это были именно маги? Что ж… А кто ещё мог? Руки, подхватившие меня с такой поражающей лёгкостью, были довольно крепкими и подготовленными будто специально для того, чтобы носить девушек. Это чувствовалось даже по тому, с какой скоростью меня подняли. Как какую-нибудь плюшевую игрушку, практически невесомую и потому лёгкую на подъём. Маги всегда появляются там, где появляются демоны. Словно огонь и вода, живущие в постоянной борьбе друг с другом – где появляется один, там всегда появляется и второй, но только и исключительно для того, чтобы изничтожить своего соперника. Как вода тушит огонь, так маги побеждают демонов. Это неизменно. Маги всегда побеждают, единственное, что в результате этих стычек постоянно меняется количество жертв. Маги, невинные люди рискуют остаться без дома, семьи, души и даже жизни. Это ужасно. Постоянно жить с этим чувством напряжения, не дающим вдохнуть полной грудью. Да, жизнь в городе протекает своим чередом, в целом, по обыкновенному: люди учатся, работают, развлекаются, так же, как и всегда. Так же, как десятки лет тому назад, когда демоны не появились вновь на Земле. Но теперь они опять вторглись в нашу жизнь, в наши повседневные дела и обязанности, бесцельно и беспардонно, словно стая вредоносных тараканов. И нет такого средства, которое избавило бы нашу территорию от демонов, как средство от насекомых избавляет от тараканов. Единственное эффективное средство против демонов – война. И люди сражаются. Все, кто обладает магией, кто способен с ними сражаться. В остальном жизнь в Петербурге протекает по-обычному. К нам даже приезжают туристы, преимущественно на каникулах, из других городов и даже других стран. Наш город всегда завлекал, завлекает и будет завлекать своим королевским величием, изящным превосходством, и никакая зараза не сможет этому препятствовать. Иногда мне кажется, что наш русский народ реально не сломать ничем. Правда, такая ситуация не только в нашем городе. С возвращением демонов приходится мириться людям по всему миру. Простым людям, отчаянно пытающимся сохранить своё существование и жить дальше, несмотря на всё, что происходит. А вот если ты родился магом, твоя судьба, можно сказать, предрешена. Защищать людей, излечивать раны и тяжёлые болезни – неизвестно, что из этого достанется тебе, но выбор не велик. Врачом или солдатом, ты будешь служить своему городу. Стране. Человечеству. Это может прозвучать несправедливо, но что ещё остаётся делать существам, чьё существование находится на грани? Лучше принести в жертву несколько жизней, чем несколько тысяч. Такова политическая точка зрения. Получается, я должна радоваться, что родилась обычным человеком? Даже не знаю… Если честно, я была бы совсем не против родиться и магом: поступить в Магическую Академию, а затем стать и полноправным членом Организации; сражаться с этими тварями из Ада за право существования людей. Звучит так круто. Прямо по-геройски. И не надо ничего решать. Мои мысли рассеиваются, когда дверь открывается со щелчком. Я машинально поворачиваю голову к источнику звука. Сначала в поле зрения попадает пара голубых глаз, а затем уже я обнаруживаю овальное лицо с аккуратными и даже привлекательными чертами. Девушка. Молоденькая медсестричка. Её короткие волосы, постриженные под каре, имели такой же оттенок, как и её белоснежный халат. Она просовывает голову в палату – замечает, что я пришла в себя, и теперь уже нарисовывается полностью. – Ты очнулась. Как самочувствие? У этой медсестры очень нежный и успокаивающий голос. Она заходит внутрь с подносом в руках, и я чувствую довольно аппетитный аромат, очевидно, какой-то еды, вызвавший активность в желудке. Девушка немного мнётся у входа, прежде чем дойти наконец до меня и поставить поднос на близстоящую тумбочку. Я бы сказала, она привлекательна и очень даже мила внешне, но чересчур скромна. Невинная овечка с излишней стеснительностью. Почему-то она мне представляется одной из тех девушек-паинек, которые не ходят на тусовки или дискотеки, возвращаются домой не позже одиннадцати и всё свободное время своё проводят за книгами, учёбой или работой, вообще, получается, не имея никакого свободного времени. Но внешне она мила. Может, у неё даже есть молодой человек. Удивительно, как много говорит о человеке его внешность! Не спорю, часто она бывает обманчива, но ведь именно она создаёт то самое первое впечатление, такое сильное и крайне необходимое. – Нормально, – честно отвечаю я и вдыхаю сладкий запах её духов. Магия действительно просто творит чудеса: ни ожогов, ничего. Словно я просто уснула и проснулась в больнице по совершенно неизвестной причине. Сонно пододвинувшись к тумбе, я склоняюсь над тарелкой с рисовой кашей. Выглядит не очень аппетитно. Я беру в руку подготовленную специально для меня ложку, но прежде, чем приступить к трапезе, спрашиваю: – А… Что с моим братом? – Всё в порядке, – отвечает она, – до сих пор спит. На его теле не обнаружено значительных повреждений. Я выдыхаю, чувствуя, как внутри всё будто отпускает. Становится легче. Это похоже на Макса. Днём он словно заводная игрушка, полон энергии и неутомим, но если же ляжет спать – тут уж всё, век не добудишься. Я беру в руки ложку и осторожно пробую кашу на вкус; на самом деле, очень даже неплохо. – А вот с Вашей сестрой дела обстоят куда хуже, – в её голосе дрогнуло волнение, и я хорошо почувствовала это на себе. Оля. Она говорит об Оле. Страх медленно, но верно начинает овладевать моим телом. Хуже? Что это значит? Что с моей сестрой? – С Олей? Что с ней? – стараюсь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. Получается плохо. Серьёзно, актриса из меня просто ужасная. – Множество ожогов. Она так и не очнулась с тех пор, как демона извлекли из её тела. Наши врача занимаются ею, но точный срок исцеления мы сказать не можем. Да уж… Оле досталось больше всех нас. Насколько сильными могли оказаться её ожоги, раз даже при помощи магии их не удаётся излечить? Она до сих пор не проснулась. Что, если она вообще больше не… Нет, такого не может быть. Просто не может быть. Я мотаю головой, отгоняя совершенно не правдивые и ненужные мысли, чем вызываю вопросительный взгляд медсестры. – Её состояние стабильно. Жить она будет, но пока неизвестно, когда придёт в себя, – удивительно, она словно читает мои мысли! – Может через несколько дней, может через месяц. Слышится нотка сочувствия. Пытается успокоить? Непохоже, чтобы она обманывала. Как-то не верится, что человек с такой ангельской внешностью способен на такую подлую чёрную вещь, как обман. Пусть даже и обман во благо. Внешность бывает обманчива, а вот глаза… Глаза не могут врать. Если человек врёт, это видно по глазам, ровно так же, как по его пульсу. Так говорили в одной передаче – не то, чтобы я безоговорочно верила всему, что преподносится с экрана телевизора, но я на собственном опыте общения убедилась в правдивости этого замечания. В данном случае я уверена точно. Она не врёт. Я медленно жую свой обед, переваривая еду и только что полученную информацию. От еды становилось чуть легче, и мысли оттого прояснялись. Я буквально чувствую, как приливают силы, мускулы наполняются невидимой, но очень хорошо ощутимой энергией. Мне нужно хорошо питаться, чтобы как можно скорее прийти в норму и выбраться отсюда. – Мы разговаривали с Вашими родителями, – продолжала медсестра. – Объяснили им всю ситуацию… Им пока запретили навещать Вас, но их оповестят о том, что Вы проснулись. Голос медсестрички звучал мягко, но не без определённого стержня, однако глаза её смотрели куда-то мимо меня. Словно бы она разговаривала со стеной. Каждый раз, когда я пыталась сцепиться с ними взглядом, они смущённо, будто чего-то испугавшись, сбегали то вправо, то влево, демонстрируя лёгкую панику. – А когда мне можно будет навестить Олю? Я понимаю, что, скорее всего, выгляжу невероятно глупо сейчас. Откуда знать врачу, а тем более обычной медсестре, когда очнётся пациент? Но я всё равно хочу знать. Она медленно качает головой, и светлая волнистая прядь выбивается из-за её уха. – Только когда придёт в себя. Неизвестно, сколько для этого понадобится. Наши врачи делают всё возможное… – она закусывает губу, делая паузу в своей не очень-то вдохновляющей речи. – Ей сильно досталось. Может, не будь она ребёнком, перенесла бы легче. Демоны забирают у людей большое количество энергии. Точно. Конечно. Ожоги от пожара – это ничто, по сравнению с уроном, нанесённом демонами. Всё равно, что сравнивать царапину и перелом ноги. Демоны не могут нападать на людей самостоятельно, лишённые ангелами этой способности, и потому используют человеческие тела. Кому бы Вы больше поверили: дьявольского существу или человеку, с виду самому обычному человеку? Так ведь сразу не определишь. Из-за этих гадов люди перестают доверять даже друг другу, ведь проклятые бесы могут завладеть телом каждого. Каждого, кто испытывает какие-либо негативные эмоции. Грусть. Обиду. Гнев. Ненависть. Кто их не испытывает? Хотя бы раз в жизни мы все испытываем и грусть, и обиду, и гнев, и даже ненависть, и этого одного раза будет вполне достаточно, если рядом окажутся демоны. А они окажутся. Всегда оказывались. Так, собственно, для чего демоны вообще всё это затеяли? Ответ очень прост. Еда. Мы для них еда. Душа, которая есть у каждого человека, у каждого живого существа, для них самое желанное лакомство. Как для нас мороженое или шоколадный торт. Ну и, конечно же, забава. Убийство других для демонов – забава, весёлое шоу на банкете. Им всё равно, сколько людей умрёт после их так называемой "вечеринки". Если из тела человека вовремя не извлечь демона, человек умрёт, оставшись без души и энергии. – Я из Организации магов, – заявляет медсестра, но в её голосе не звучит ни гордости, ни самодовольства. Дар магии – это дар, которым принято гордиться. Так почему же? – Я обладаю магией Воды, и поэтому работаю в больнице. Судя по количеству происшествий, произошедших за последние несколько недель, – она вновь делает паузу и демонстративно прокашливается в кулак, – наша Организация справляется не слишком удачно. Не слишком удачно? Да ничего подобного! – Если бы не ваша Организация, мы бы сейчас, возможно, были бы мертвы. Я пытаюсь поддержать её, вытянув свои губы в слабую улыбку. Жаль, что я не умею делать это так же, как Макс. Уж он-то всегда знал, как успокоить плачущего ребёнка, разбившего коленку или потерявшего любимую игрушку. Он знал, как поддержать меня на кануне защиты индивидуальных проектов в прошлом году, которая немало потрепала мою нервную систему. Макс знал, когда человеку нужна была помощь, и лучше всех умел её оказывать. Но, кажется, мой метод срабатывает. Я вижу, как глаза девушки теплеют, и она смотрит на меня с благодарностью.