Рассказ секретарши неприятно удивляет меня. Получается, мой спаситель выставил себя героем и купается в лучах славы, мол, смотрите, какой я крутой! Гордитесь, что работаете у такого босса. «Зачем я согласилась? Дура! Хотела же уйти из компании!» – нашептывает внутренний голос. Так и не поняв для себя, кем является Тимур: боссом большой компании или бандитом Захери, я вхожу в конференц-зал. Но тут же забываю о своих сомнения: новые накрывают меня с головой. Сажусь за стол и осматриваю помещение, наполненное журналистами. То тут, то там мелькают названия известных газет и журналов, фотографы щёлкают камерами, а мне кажется, будто они готовятся к расстрелу. Случайно поворачиваю голову и ловлю взглядом несколько видеокамер, установленных на штативах. – Телевидение? – бормочу под нос. – А оно что тут делает? – А как же! – отвечает секретарша, которая сидит слева от меня. – «Голдинвест» – компания с мировым именем. Обязательно в новостях будет сюжет. «Мамочки мои! – тяну руку ко лбу, покрытому испариной, но тут же ее отдергиваю. – А если тетка увидит? Или… Степан? В колонии есть телевизор? Наверняка есть. Если нет, то газеты заключённым обязательно приносят. Они должны знать, что делается в мире». Думать о том, что будет, если родственники узнают, где я работаю, не хотелось. Перед глазами уже стояла картина, как Степан приходит на ресепшн и требует встречи со мной. «Зачем? – едва сдерживаемый стон рвётся из груди. – Девочки, зачем вы разослали резюме? Бежать! Срочно!» Начинаю подниматься, но Мария Игоревна прижимает мое колено. – Женя, не дергайся, не нервничай. Все будет хорошо! И действительно, Вениамин и босс спасают ситуацию. Они отвечают на вопросы, но я их почти не слушаю. Занятая своими мыслями, с тоской смотрю на дверь, мечтая спрятаться или раствориться в воздухе. Когда раздаётся крик с дальнего ряда, вздрагиваю и присматриваюсь. Спрашивает высокая брюнетка с дерзкой прической: волосы у одного виска выбриты, а с другой стороны головы лежат длинными прядями, и среди них мелькают синие блики. Она хочет получить ответ именно от меня. Что ж, вперёд! Я поднимаюсь. Страха больше нет, в решающую минуту я всегда собираюсь, чтобы отразить удар. – Давно вы работаете в компании? – Первый день… Ловлю боковым зрением движение справа: Тимур дергается, хочет вскочить, его глаз трясётся от нервного тика, но Вениамин тянет босса назад. Зато репортеры оживляются, их пальцы так и бегают по клавиатурам, звук ударов становится все громче и громче. Чувствую, что уплываю, голова кружится, вот-вот накроет беспамятство. – Хм, – усмехается журналистка, и я встряхиваюсь. Есть что-то в этой девушке такое, что заставляет меня принять боевую стойку. – Первый день на работе и такое сложное задание. Справитесь? – Ох, никто не знает, как повернётся судьба, а она дама коварная, – я широко улыбаюсь, и сразу вижу реакцию: журналисты расплываются в ответ. – Вы такая молодая, а уже знакомы с сюрпризами судьбы? – не успокаивается брюнетка, резко выбрасывает вперёд руку с микрофоном, и тот внезапно выскальзывает из ладони. «Чего она добивается? Хочет узнать подробности моей жизни? Не выйдет!» – проносится мысль, пока обдумываю ответ. А как известно, лучший способ пропустить мимо ушей каверзный вопрос – задать свой. Эту истину ведения дискуссии я тоже усвоила. – А вы разве не знакомы? Вон, у вас микрофон упал. Вдруг это судьба предупреждает вас о чем-то! Я сопровождаю свой ответ ослепительной улыбкой и сразу вижу реакцию зала. Мужчины зашевелились, забыв о ноутбуках, а женщины нахмурились. – Есть уже идея рекламной кампании? Поделитесь с народом, – вскакивает с места молоденький репортёр. – Конечно, есть. Блестящая идея! Но т-с-с-с, – прикладываю палец к губам, – это секрет! Вокруг шпионы конкурентов. Мы обязательно расскажем, как идут дела, на следующей конференции. – И когда она состоится? – Думаю, через неделю. А впрочем, на этот вопрос вам точнее ответит мой шеф. Сажусь, а все взгляды устремляются на босса. А я застыла, словно парализованная, и не могу ни пошевелиться, ни глубоко вздохнуть. – Молодец, девчонка! – крякает Вениамин и подмигивает мне за спиной босса. – На вопрос ответила честно, но тут же перевела стрелки на шефа. Так держать! Он поднимает руку с растопыренными пальцами, я секунду медлю и все же хлопаю по его ладони. Ничего не происходит. Паническая атака спит сладким сном, а мое настроение поднимается. Я справилась! Ура! Есть чем гордиться! – Да, встретимся в это же время через неделю, – говорит босс. – На сегодня мы закончили. Тимур разворачивается и чуть ли не бегом выходит из зала. Журналисты тоже закрывают ноутбуки. Мария Игоревна дергает меня за рукав. – Женя, уходим. – А куда это шеф рванул, как одержимый? – Наверное, на перехват. – Что? – Ну, та девушка, что задавала вопросы, это его невеста. Пошёл выяснять отношения. – Зачем? – все ещё не понимаю я. – Она же его чуть не подставила, – усмехается секретарша. – К тебе приревновала, не иначе. Вот это новость! Только мне разборок с чужими бабами и не хватало! Неожиданно чувствую укол в сердце: мой спаситель имеет отношения, неприятное открытие. Мы идём к лифту. В этот день я больше не видела Тимура, а вскоре и забыла об инциденте на конференции: новое дело заняло все мысли и время. Но плохое предчувствие меня не обмануло: информацию о начале рекламной кампании передали в вечерних новостях, а наутро моя физиономия крупным планом красовалась на полосах большинства газет. И первой мне позвонила тетка… – Ух, ты! Какая красавица! – восхищается Маша, разглядывая мое фото на первой полосе газеты. Она специально сбегала утром в киоск, чтобы первой купить свежую прессу. – Умеешь ты быть чертовски обаятельной. – Как бы это обаяние не вышло мне боком, – ворчу, подбирая одежду на сегодняшний день. Я уже поняла, что в офисе не принято работать в деловом костюме. Не потому, что традиция сложилась такая, а потому, что спортивный стиль удобнее. Он не сковывает движения, позволяет сидеть и стоять так, как комфортно. – Так и пойдёшь? – скептически оглядывает соседка мои джинсы и футболку. – Слишком приземлённо. Чёрная двойка, оттенённая выстиранной белой блузкой, разложена на кровати и ждёт, пока ее заберёт хозяйка. – Ничего, зато все в офисе одеты подобно, выделяться не буду. Когда вернусь домой, не знаю. Может, даже останусь ночевать, работы предстоит непочатый край, а сроки сжатые. Маша бросается ко мне и крепко прижимает к груди. – Я так за тебя рада, подружка! Так рада! – она машет перед лицом руками. – Сейчас заплачу от счастья! – Не выдумывай, – отнекиваюсь я, но чувствую, как щиплет глаза от непролитых слез. – Все произошло так неожиданно! Не верю, что все закончится добром. Сердце так и жмёт от нехорошего предчувствия. – Лучше молчи! Все волнуются на новой должности. Ой, кажется, у тебя в сумке телефон звонит. Линка поздравить спешит. Достаю мобильник и, не глядя на экран, выкрикиваю: – Привет, подружка! – Привет, привет, коли не шутишь, – вибрирует в ухе тёткин голос, и я сжимаюсь: от ее звонков всегда веет угрозой. – Как это понимать, Женя? – Что вы имеете в виду? – Притворялась несчастной овечкой с психологической травмой, из-за которой даже на улицу выходить не можешь, а сама, оказывается, звезда… А мой Степан… Короткий всхлип режет мне ухо. Сейчас посыплются упрёки, как из рога изобилия. – Тетя, вы видели фотографии? Это обыкновенная случайность, вы все неправильно поняли. – Я тебя пять лет кормила и поила, а ты решила отплатить чёрной неблагодарностью? Эти деревенские страдания тетки кажутся такими искусственными, что я завожусь не на шутку с горячностью начинаю спорить: – В ответ я работала на вас в магазине, а зарплату получала намного меньше других продавцов. Плюс ко всему из-за разборок вашего сына с Карликом возникла та ситуация пять лет назад. А пострадали в ней я и невинный человек, который попытался меня спасти. – Ах, ты… змея… – тетка захлебнулась словами от злости. – Смотри, как заговорила! Мой сын, значит, не пострадал? Он в колонии сидит, а ты… – Степан попал в тюрьму по собственной дурости. Его никто не просил с ножом на напарника бросаться. – Он же ради тебя, бесстыжая стерва, старался! Дыхание, ставшее учащенным и поверхностным, уже плохо снабжает кислородом мозг. Перед глазами все плывет, я вижу, как мечется Маша в поисках баллончика, но не могу отключиться, палец не попадает на красную кнопку. – Не те методы выбрал, – захлебываюсь словами в ответ. – Я что, до конца жизни буду на коленях стоять перед вашей семьей? —