— Это подарок тебе, Ян, — говорит девушка неестественно, улыбнувшись. – Правда, ведь похожа, скажи? А я валяюсь, как идиот, и таращусь на незнакомку. Вижу впервые, но да… похожа, и внутренности сковывает льдом. — Эй, парень, — окликает меня старший смены. – Ты ее знаешь. Она обращалась к тебе? Или это наркоманские штучки? — Я ее не знаю, но подозреваю, кого она имела в виду. Послание действительно для меня. Агния Оказывается, тут не так далеко, если вдуматься. Раньше у меня не было возможности вот так лениво и неторопливо прогуливаться в одиночестве по улицам Горскейра, наслаждаясь ветерком с реки, в котором отчетливо чувствуется запах цветущих кустов, усыпанных яркими, алыми цветочками, названия которых я не слышала. Несмотря на неудобную обувь, я получаю наслаждение от неспешного шага, теплого вечера и ни с чем несравнимой атмосферы города, который притягивает самых разных людей. Роднит их только одно – они успешны и богаты, другие жизнь Горсрейре просто не потянут. Ловлю восхищенные взгляды. Я лишь недавно научилась их воспринимать нормально и не шарахаться, и думаю о том, что возможно все же смогу полюбить этого город. Определенное очарование в нем, несомненно, есть. Темно-синяя оса с росчерками молний на боках и мерцающими крыльями останавливается рядом со мной на тротуаре. Улыбка сама собой появляется на губах. Парень снимает шлем, взлохмачивает непослушные светлые волосы, которые за год в Монарко стали практически белоснежными и говорит. — Запрыгивай. Сказал же, заберу. Не стоило идти самой. У тебя просто невероятные шпильки. Наверное, устала. — Я хотела прогуляться. Соскучилась по туманам и легкой прохладе, — отвечаю и сажусь за спину к парню, привычно обнимая его руками за талию. Прислоняю щеку к мягкой коже на куртке, и мы взмываем в небо, а я думаю, правильно ли поступила по отношению к Киту? Возможно, стоило взять себе больше времени на размышления, а не пытаться любыми доступными способами отгородиться от Яна и его возможного влияния на меня. Мое «да», может стать болезненным для нас обоих. Но Кит сумел принести в мою жизнь то, чего напрочь лишил Ян – спокойствие, комфорт и веру в себя. Это стоит очень дорого. И я, правда, в один момент решила: этого достаточно, чтобы строить отношения. Но сегодня один взгляд холодных стальных глаз — и я снова потеряла покой и себя. Не хочу снова проваливаться в бездну, и должна держаться подальше от сводного. Ничего хорошего рядом с ним не ждет, а вот с Китом мне будет спокойно – он не обидит, не предаст, просто потому, что ни один его поступок не способен меня затронуть так глубоко, чтобы причинить настоящую боль, а не банальную обиду. С Китом мне легко, мы нашли общий язык сразу, именно поэтому я без раздумий поехала с ним в Монарко, а там… лето. Солнце и беззаботная жизнь. Мне было очень грустно, а он веселил. Даже разница в возрасте не имеет никакого значения. Его бабушка, моя, родители все за этот комфортный союз, пусть и не сейчас, а когда мы оба выучимся. А мы… мы слишком привыкли друг к другу, я поддержала его в трудный момент, когда он думал, что потерял брата, а он вытащил меня из бездны, в которую я провалилась после предательства Яна, наш роман был закономерен, и я не жалею. Главное, не забыть об этом здесь, где нет легкости Монарко. Зато кипят нешуточные страсти и совсем другой ритм жизни. В этой части набережной много народа. Шумно. Между осами сложно протолкнуться. Они все навороченные и сразу видно, что здесь тусуются не простые детки. Кита помнят и любят, и мы сразу оказываемся в толпе его знакомых. Некоторые лица узнаю и я. С визгом бегу обниматься с Карен, которая, кажется, стала чуточку мягче. Она единственная, с кем из прошлой жизни я общалась. Ну, и иногда с приютскими девчонками, но с ними мы стали слишком разными, чтобы продолжать дружить. Созвоны происходили все реже, а общих тем оставалось все меньше. Волосы подруги отросли, исчезла пара сережек – одно из брови и одна с нижней губы. Карен тоже рада меня видеть и от этого светло на душе. Она в курсе наших отношений с Китом, и если ее и удивило, что мы вышли из френдзоны, то она не подала виду, когда узнала, и сейчас не задает лишних вопросов. Если сначала оставались какие-то сомнения, то сейчас я ни на секунду не жалею, что приехала сюда. Начать узнавать Горскейр и людей, его населяющих, заново действительно хорошая идея. Я с кем-то знакомлюсь, кого-то встречаю. Кит тоже растворяется в общении со своими друзьями, которых он не видел почти год. Но парень все равно незримо рядом. Его рука то у меня на талии, то касается кончиками пальцев моих. Эта незримая поддержка значит для меня очень много. Еще бы окончательно вытравить из сердца Яна, и все бы у меня было хорошо. Черный матовый магмобиль – слишком большой и серьезный — не вписывается в местную тусовку. На таких ездят люди постарше. Чувствую, как рядом напрягается Кит, да я и сама подбираюсь. Ну, демоны забери! Почему нельзя без этого? Мы оба прекрасно знаем, кто пассажир этого максимально комфортного магмобиля. Для нас это значит одно – подъехали проблемы. Народ чувствует наше напряжение. Задняя дверь открывается, Кит отпускает мою руку и делает шаг к магмобилю. Пауза затягивается, потому что пассажир не спешить выходит. И только мы знаем, почему. Каждое движение. Каждый жест доставляют ему невероятную боль. Чтобы просто стоять приходится тратить уйму сил. Выбраться из магмобиля самостоятельно – непосильная задача. Это знаю я, знает Кит. Знает сам Дар, но ни за что не согласится принять помощь, тем более на людях. Гордый и упрямый. Он выходит медленно, но очень плавно, как умеют двигаться близнецы. И не скажешь, что каждое движение мучительно. На лице, словно застывшая маска, хотя должна быть гримаса боли. Дар тренировался, чтобы не показывать, насколько ему тяжело. Светлая рубашка, черные брюки. И только когда он поднимается во весь рост и делает медленный шаг в сторону замершей толпы, проносится вздох то ли восхищения, то ли шока. На спине парня под рубашкой, и этого не видно собравшимся зрителям, тонкий, изящный, выкованный из серебряной проволоки экзоскелет. Когда Дар в одежде видны лишь части конструкции, призванной помогать ему передвигаться. Металлический скорпион впивается в ключицы Дара острыми отростками, металлическая конструкция идет по позвоночнику, шипами фиксируя мышцы спины, поднимается по шее, фиксирует челюсть с обеих сторон и последние тонкие, как лапы паука, спицы впиваются чуть ниже скуловых костей в лицо. Это не портит внешность Дара. Почти. Серебряные тонкие спицы, в местах сгиба соединенные прозрачными драгоценными камнями, смотрятся как странное украшение. Оторопь берет, только когда понимаешь, что вся это конструкция фиксируется глубоко под кожей парня, пробивая мышцы и сухожилия, врастая в кости. Рукава рубашки закатаны и видно, что экзоскелет обвивает запястья. На тыльной стороне ладоней по массивному камню, утопленному в плоть, а от него уже невидимые отростки под кожей. Сейчас Дар может почти на сто процентов пользоваться своим руками, это очень большое достижение. Я знаю, он предпочитает не думать о той цене, которую приходится платить каждый день за такую возможность. Без этого, подпитывающегося магией устройства, ходить Дар неспособен. Не способен сжать ладонь в кулак, а с ним — почти лишен магии, и испытывает постоянную боль – это расплата за юношескую самонадеянность. Но самое страшное, Дара до сих пор тянет на этот проклятый трек, как и Кита. — Не ждали меня, да? – со злой улыбкой спрашивает Дар у брата, и тот качает головой. — Надеялись, разум победит. — Посмотри на меня! – Дар разводит руки широко в стороны, и я все же замечаю на лице гримасу боли. Слишком резкое движение с большой амплитудой. Сотни спиц впиваются в его мышцы и кости. – Разум уже победил. Но кто мне мешает попробовать взять реванш? Я не знаю, как отношусь к Дару. Он сложный. Наверное, несмотря на тяжелый характер, восхищаюсь. Скорпион, фиксирующий его тело, имеет ту же природу, что и паук на спине Яриши, только скорпион больше, и вонзается в тело Дара глубже. Я не представляю, как он живет с этой болью. И изрядно испортившийся характер, в общем-то, мелочь. У него был выбор попрощаться с возможностью ходить или позволить упаковать себя в этот страшный артефакт, который нельзя снять даже на короткое время. Говорят, постепенно он станет частью Дара, но уйдет ли когда-нибудь боль? Я в это не верю. Глава 3 Ян Мне все это категорически не нравится. На душе скребут кошки. Приехавший целитель отмечает, что из девушки, как и из предыдущих, выкачали всю силу. Как в свое время из Яриши, только вот Яриша жива. Она была первой ласточкой? Почему ее оставили в живых или вернее, почему сейчас он вдруг начал убивать? Делаю себе мысленно пометку, поискать были ли случаи лишения силы до эпизода с Яришей. Все девушки претендовали на магию рода – сильные, здоровые без проблем с самоконтролем. Эта четвертая. Но в нашей среде принято хранить грязные секреты. Про Яришу знают, потому что ее пришлось заменить на Агнию. А если лишается силы вторая в роду? Или, когда до принятия силы еще есть время? Такие случаи никто не учитывает, но не значит, что их нет. Мне не нравится, что в зоне риска Агния, мне не нравится, что это дело косвенно связано с Яришей. Я надеялся — вернусь, и в Горскейре будет спокойнее, чем когда из него уезжал, но надежды не оправдались. Я уезжал из ада и вернулся в ад. Девушка, в чувствах к которой я разобрался слишком поздно, собирается замуж за другого (кто бы ей еще это позволил), кто-то убивает наследниц, а сестра, которую я боготворил совсем слетела с катушек. Не так я представлял себе возвращение в родной город. Первая мысль — ехать домой, как только освобожусь. Поговорить с отцом, с Агнией, придумать, как ее защитить. Если понадобиться отправить обратно в Монарко, но потом я понимаю — это не вариант. Я слишком взвинчен и могу натворить глупостей. Не нужно никого кошмарить на ночь глядя. Агния спит после дороги, отец вернется поздно и уставший, а я не смогу все рассказать с холодной головой. Лучше дождаться утра. К завтраку я остыну и смогу изложить суть дела вдумчиво, так чтобы все отнеслись серьезно, и никто, типа мамы, не впал в панику. Ребята из комитета по магпреступлениям обещают держать в курсе. Сначала хотели поговорить с Агнией, но выяснив, что она только сегодня вернулась из Монарко, решили повременить. Адреналин клокочет в груди. Я на взводе – это обычный откат после использования магии, а тут еще примешивается личное. И этот адреналин мне жизненно необходимо выплеснуть. Раньше бы я оторвался на треке, но сейчас могу позволить себе только смотреть. Выходить на старт гонки, не восстановив навык, — глупость. С работы меня отпускают быстро. Задача некроманта — поймать последнюю эмоцию жертвы, узнать последние слова, чем быстрее приезжаешь на место, чем сильнее магия, тем больше можно узнать, иногда даже увидеть картинку, но эту жертву оставили специально для меня. И слова ей вложили те, что выведут меня из равновесия, поэтому, кроме них, не удалось поймать ничего особенного. Боль, разочарование и неверие. Она хотела жить, и не думала, что подобное когда-нибудь может случиться с ней. Простые смертные обычно пишут какие-то отчеты, но я мажор на полставки, я не занимаюсь бумажной волокитой, а значит, свободен. Сажусь на осу и срываюсь в обратную сторону, в надежде, что сейчас мне ничего не помешает доехать до стрелки. Я предвкушаю встречу со старыми знакомыми, и настроение наконец-то начинает выравниваться, а быстрая поездка немного снижает адреналин в крови, я почти спокоен и уравновешен, но когда останавливаюсь в конце длинной вереницы ос, замечаю сначала парня в экзоскелете со встрепанной шевелюрой – желудок нехорошо сжимается, когда понимаю кто это. Дар. А напротив него Агния, которую обнимает его близнец. А мне следовало бы догадаться. Кит тащился от нее еще в прошлом году, а Агния после неудачи со мной, выбрала вариант, с которым однозначно сможет справиться сама. Но этому не бывать. Слезаю с осы и решительно иду в самую гущу толпы, игнорируя приветственные возгласы. Сегодня меня интересует только она. Люди расступаются передо мной. Чувствуют шлейф моей силы – а он тяжелый и неприятный, веет мертвенной тоской с кладбища — агрессию и бурлящий адреналин. Мне сложно держать себя в руках, но если нападу, только осложню наши и без того тяжелые отношения. Агния не обращает на меня внимания. Она смотрит в другую сторону. Забавно хмурит брови и морщит носик. А вот Кит видит. Без труда замечаю, как напрягаются его плечи, но лицо остается спокойным. — Привет, Ян! Мне кажется, он здоровается исключительно для того, чтобы у меня не получилось застать Агнию врасплох. А я его даже уважаю. И отчасти понимаю, чем он ее привлек – он заботится о ней. Агния поворачивается и со страхом смотрит на меня. Что за демоны! Пугать ее – это последнее, чего я хочу. — Что ты здесь делаешь? – испуганно спрашивает она. — Тот же вопрос могу адресовать тебе. И если я тут частый гость… — запинаюсь и добавляю: – Ну, по крайней мере, был раньше, то ты не частая гостья… — Прости… — Повисает неловкое молчание. Агния смущена. – Я не должна была наезжать, просто удивилась. — Может, и со мной поздороваешься, Ян? – хмыкает Дар, и я поворачиваюсь к парню, который за этот год повзрослел сильнее, чем его брат. Он более худощавый и его поза неестественная, я слышал, эти штуки доставляют адскую боль. — Привет, Дар! Я рад, что ты выкарабкался. — Нет, — парень хмыкает. – Я не выкарабкался Ян, но отлично, что ты здесь. Мы ведь с тобой не закончили заезд. Думаю, Кит одолжит мне осу. Дар говорит это таким тоном, что становится понятно, это не вопрос. Он уверен — Кит уступит. Травма не сломала Дара, а сделала упрямее и злее. — Нет… — Агния дёргается, но Дар смотрит упрямо и на нее, и на своего брата. Немного обидно, что взгляд девушки обращен не на меня. Она просит одуматься Дара. Считает, меня совсем отбитым? Зря. Я не играю больше в эти игры. — Я не поеду с тобой Дар, — отвечаю и развожу руками. Может психовать, злиться. Его право. — Как и все бережешь бедного калеку, да, Ян? – выплевывает он зло, и на миг я ощущаю отголосок его боли. Наверное, я бы вел себя так же на его мете. Но я на своем. — Так вот не стоит, я еще смогу тебя сделать. — На тебе не сходится свет клином, — бросаю парню. – Я не был на треке год. Завязал. Не потому что мне кого-то жалко, а потому что не хочу сам примерить такую штуку, — указываю на лапы скорпиона, раздирающие кожу Дара. — Если я и выйду на трек, то только когда восстановлю навык. И не с тобой. Тебя неудачный заезд просто убьет, а меня может поставить на твое место. И зачем мне это надо? Потешить твое самолюбие? — Значит, просто боишься. — Ты не боялся год назад, не боишься сейчас, и кому от этого лучше? Ты всегда был без башки, Дар. Либо ты сейчас начинаешь думать, либо этот корсет лучшее, что с тобой случилось! Агния, домой, — бросаю я. – Уже поздно, родители будут переживать. — Она со мной, — огрызается Кит, а я закатываю глаза. Сегодня день нарывающихся щенков. — Кит, ты хоть не будь идиотом. У тебя брат в психе, он в таком состоянии любит творить фигню. Кого ты бросишь? Его или невесту? А? Я тебя просто избавляю от унизительного выбора. — Все нормально, Кит, — подает голос Агния. — Уже поздно, меня отвезет Ян. — Ты можешь остановиться у меня, ты же знаешь? – говорит он ей, поворачиваясь и убирая с лица прядь волос, а я молча с бессильной злостью сжимаю кулаки, убеждая себя, что этот раунд все равно за мной. — Могу, но сейчас я живу у родителей, — бросает она и поворачивается ко мне, а я праздную маленькую, но сладкую победу. Утрись мелкий. Агния Я знала, что будет тяжело. И с Даром и его стремлением снова бросить вызов судьбе. Бабушка говорила об этом – он слишком пылок и горяч, чтобы смириться с новой жизнью. И с Китом, и Яном. И вот сейчас мне приходится делать сложный выбор. Воздух дрожит от напряжения, и я жду, кто же совершит глупость. Ставлю на Яна, но удивляет Кит. Едва я отступаю от него, он берет меня за руку и разворачивает к себе. Хочу спросить, в чем дело, но не успеваю. Парень просто обнимает меня, запускает руку в волосы на затылке и впивается поцелуем – злым, жадным, совсем не похожим на то, как обычно он меня целует. Едва сдерживаюсь, чтобы не вырваться. Нет, я не испытываю отвращения. Просто неожиданно и иррационально не хочу, чтобы этот поцелуй видел Ян. Понятно, Кит хочет продемонстрировать наши отношения, и это злит. Я не хочу доказывать что-то Яну, не хочу обижать его или злить, я просто хочу, чтобы он держался от меня подальше. Хочу покоя, но в первый день уже ясно – покой мне совершенно точно не светит. Выворачиваюсь, пытаясь сохранить лицо, и бросив с улыбкой «пока», иду следом за Яном. Он не смотрит на меня и от этого некомфортно. Широкие плечи, прямая спина. Я понимаю, что его задела эта демонстрация. Кит иногда ведет себя как мелкий идиот, вот зачем ему это? Проблем с Даром мало? Зачем все усложнять и так всем понятно, что мы вместе. Я не собиралась скрывать от Яна, родители хотят в ближайшее время устроить большой прием и объявить о помолвке. Разве мало внешних проявлений?