В таверне стоял шум, слышались нетвёрдые голоса, звон кружек и взрывы хохота. Если б мы с Риком не находились на задании, сказала бы, что здесь весело. Правда, в драконьем обществе ужаснулись бы, увидев, как девицы с подведёнными углём глазами прижимаются к своим кавалерам, а те обнимают их, целуют или шлёпают по заду, но я не видела тут ничего ужасного. Простые люди не стесняются в выражении своих чувств на публике так, как знатные, и уж тем более — как мы, драконы. — А ну-ка, вторую порцию вон того пойла! — заорал Рик чуть ли не мне в ухо и стукнул пустой кружкой по столу. Я отодвинулась от него, задела юбкой за гвоздь, торчавший из скамьи, и выругалась: — Демоны! К нам уже спешила девушка-подавальщица в сером платье с довольно большим вырезом на груди. Хорошенькая, черноволосая, игриво стреляющая глазками. — Замечательный у вас эгль, — похвалил Рик и безо всякого стеснения заглянул девушке в вырез. Я закатила глаза — это уж слишком. — Выпьем за самых красивых женщин города! И за мою жёнушку! — провозгласил Рик, приобняв меня за плечи, а я изобразила улыбку. Но как только посетители таверны и любопытная подавальщица отвлеклись от нас, сердито шепнула своему наглому спутнику на ухо: — Мы договорились, что станем притворяться обычными людьми, вот и всё! Объятия в список не входили! Рик убрал руку с моего плеча и усмехнулся. — Действительно. Кстати, сейчас ты должна злиться на меня из-за подавальщицы, так что роль играешь отлично! — и подмигнул мне. Я сделала глубокий вдох. Выдох. Ещё раз, ещё. Теперь уже не так сильно хотелось стукнуть Рика… — Таверна — это место, где собираются выпить, поесть и почесать языками, — сказал он мне час тому назад. В лесу, примерно в тысяче шагов от Регии, мы приняли человеческую форму и направились к городским воротам, то и дело проваливаясь в сугробы. На мне было простое белое шерстяное платье с капюшоном, а на шее — артефакт, выявляющий истинную суть вещей. Теперь я всегда носила его с собой, вдруг пригодится. Рику переодеваться не понадобилось. Он и так был в одежде стражника и с мечом на поясе. — В таверне мы быстро выясним, кто такая Леинья и что связывало её с белым драконом, — самоуверенно заявил Рик. — Значит, легенда такая: я любитель помахать кулаками, подраться на мечах, выпить и поволочиться за женщинами, а вы, Ания, моя ворчливая жёнушка. Вы старше меня и оттого ревнуете к каждой юбке. — Я выгляжу младше вас! — возмутилась я. — А это потому, что муженёк берёг, под палящее солнце и в зимние холода нечасто пускал, — широко улыбнулся Рик. Заметил, что я отстаю, остановился и подождал. — А теперь мы решили попутешествовать: весёлый Рик и всем недовольная Ани! Уверен, эту роль вы сыграете блестяще. Я не знала, чего мне хочется больше: расхохотаться или ткнуть его кулаком в плечо. — Ладно, будь по-вашему! И вот теперь мы сидели в таверне, слушали гомон и пьяные выкрики, а Рик невозмутимо потягивал из кружки эгль. Я попробовала только один раз, поперхнулась и отставила в сторону. — Ты как, не начнёшь плохо соображать и падать на меня? — спросила я на местном языке. То, что мы, драконы, легко распознавали любой человеческий язык и говорили на нём, являлось большим преимуществом для квизари. Можно было сколько угодно прикидываться людьми! Рик посмотрел на меня совершенно ясным взором и одним махом допил эгль. — Интересные идеи ты подаёшь, Ани. Нет, я не про первую, а про вторую. — Ох, и недосчитается кое-кто зубов, если не перестанет так шутить, — вздохнула я. К нам приблизился толстяк в коричневой куртке, таких же плотных с виду штанах и грязных башмаках неопределённого цвета. В руках у него были две кружки эгля, и, подходя к столу, толстяк покачнулся и едва не уронил одну из них. Рик успел схватить кружку — и поставить её перед собой. — Ты п-поосторожнее с д-драго-ценнм нн-питком! — возмущённо заявил он. Ещё несколько мгновений тому назад Рик разговаривал связно, а теперь у него как будто заплетался язык. — П-псторожней, точно, — пробормотал толстяк и плюхнулся на скамью напротив. Протянул нам по очереди свою пухлую, покрытую рыжим волосом руку: — Т-тагр…траг… Тар-галь! — Р-р…ик, а это, ик… Ани! — И «муженёк» похлопал меня по плечу, за что я наградила его свирепым взглядом. — П-путешств… — Таргаль запутался в слове, — п-пут-ни-ки? — Ага, — Рик явно решил избегать сложных слов, и они с Таргалем долго и путано объяснялись, кто из них уважает другого и почему; зачем Рик пустился в странствия; почему Ани — то есть я — такая пасмурная. Напрямую ко мне толстяк ни разу не обратился — может, соблюдал какой-то местный обычай. У людей иногда бывают очень странные и непонятные обычаи. Под конец Рик всё тем же заплетающимся языком упомянул о Леинье. Дескать, когда-то он в Регии уже побывал, и незнакомая девушка выручила его из беды. Теперь он ищет её, чтобы передать подарок. — Д-добр… у неё сердце! — Рик дошёл до такой степени притворства, что даже правдоподобно прослезился и утёр глаза рукавом, пока я, затаив дыхание, наблюдала за спектаклем. Таргаль протрезвел почти сразу, услышав имя злополучной девушки. — Да… доброе, — мрачно произнёс он. — И дракона п-проклятого приветила. А зря. Я заметила, как сжался и тут же разжался правый кулак Рика. Мне и самой захотелось ударить толстяка, как следует, но я успокоила себя простой мыслью: регийцам не за что хорошо относиться к драконам, те ведь грозили городу несчастьями за ранение собрата. По крайней мере, так сказал Хэг-Дааль. Если преступник не отыщется, вся Регия будет отвечать за него, справедливо это или нет. — Как это — приветила? — Я подалась вперёд, с любопытством взглянула на Таргаля. Тот подхватил со стола пустую кружку, бросил: — Сейчас, — и ушёл. Вернулся он умытый, трезвый и с мокрыми волосами. Окинул нас непонятным взглядом и стал рассказывать: — Леинья, она из лучших невест города. Добрая, красивая, умная. Только себя берегла, хотела жизнь святым богам посвятить. Молилась с утра до вечера, ходила босая, с распущенными волосами и в рубахе до пят. И всегда с цветами, пока мороз не стукнет. В лесу собирала. Таргаль помолчал. Выпил немного из кружки, в которой теперь была вода, и возобновил рассказ: — В лесу её дракон и увидел. Начал к ней прилетать, человеком оборачиваться и просить, чтобы стала его возлюбленной. С ними же, проклятыми, сладу нет. Как что-то возжелал, так дай ему и дай, ничего не послушает. — И что Леинья? — с волнением, которое даже не пришлось разыгрывать, спросила я. — Не вынесла, поддалась. Дракону не откажешь! Потом наутро мы её спасли — я и друг мой, — мимо проходили, из петли вынули. Повеситься хотела, бедная. — А дракон? — Так ранили его. А нож, видать, был ядом смазан. Чтоб наверняка. Живучие они, твари. Мы с Риком переглянулись. Интересные познания насчёт драконов у этого Таргаля. И ведь не боится оскорблять божественных потомков! Ах да, в Арифании же молятся другим богам. Несуществующим. — Ну, а где теперь Леинья? — спросил Рик. Он так внимательно слушал собеседника, что даже не допил эгль. — Неизвестно, — Таргаль помолчал. — Так что, путник, захочешь подарок ей передать — весь город придётся обойти. Кто-то прячет её, не иначе. Не отец, не мать, кто-то другой. XII Из таверны мы с Риком вышли молча. Солнце уже стояло высоко над Регией, било в глаза своими белыми лучами. С черепичных крыш домов свешивались матовые сосульки. Иные — тяжёлые, острые — уже подтаивали у оснований и грозили сорваться вниз. — Что думаешь, Ани? — нарушил тишину Рик. — Где будем искать Леинью? Я бы ещё людей нашёл и расспросил. Что-то в истории не давало мне покоя. Некая тревожно звенящая нотка фальши. У меня не было чутья зелёных драконов, но даже мне некоторые детали в рассказе Таргаля показались сомнительными. — Рик, а ты знаешь о том, где люди поклоняются местным богам? Он поразмыслил и неуверенно сказал: — Наверное, строят храмы, как у нас, и ходят туда, чтобы помолиться. Но ты к чему это, Ани? Предполагаешь, что беглянка могла скрыться в храме, а жрец её не выдаёт? Я мотнула головой: — Нет. У меня иные соображения, а какие — расскажу по дороге. Рик, ты точно не напился эгля больше, чем следовало? Вдруг нам придётся драться. — Будь спокойна, милая жёнушка Ани, — хмыкнул он, блестя стальными глазами, — меч в руках я держать сумею. Не засну. А ещё могу применить магию альга Грайзерис, и земля под ногами врагов превратится в болото. Я ответила не сразу. — Знаешь что? Чем столько возиться, по-моему, проще будет их огнём накормить! На пути к воротам предстояло пройти через ряд узких улочек, и я ускорила шаг. Рик шёл за мной, положив руку на обтянутую чёрной кожей рукоять своего меча, и насвистывал. Терпеть не могу, когда так делают, но почему-то именно свист Рика действовал на меня успокаивающе. — Рик, — не оборачиваясь, заговорила я, — скажи, ты ходишь как стражник во дворце потому, что тебе это действительно нравится, или взамен порванной рубашки нечего надеть? Свист оборвался. Рик иронически протянул: — Надо же, какая проницательность. И какой интерес к моим рубашкам. Морда бесстыжая! Хорошо, что он не видел, как я покраснела.