— Вы сказали, что Эйль-Хассе нравится магия из чужого альга. Так может, ей понравится моя? У нас, Грайзерис, есть артефакты, которые могут превращаться в какие-то определённые предметы или во что угодно. Что там любит Хасса? Драгоценности? Отлично, у меня есть один артефакт, который будет превращаться для неё в любую драгоценность, — я говорил торопливо, стараясь убедить девушку. — А потом вы будете должны мне услугу. Идёт? Не бойтесь, ничего страшного я не потребую. Думал прибавить с ухмылкой: «Пусть я и Ассту», но благоразумно решил этого не делать. — Услугу? — Ания подумала, потопталась на ступеньке, легонько вздохнула. От мороза у неё покраснели щёки, от резких движений растрепались волосы. Она была такой хорошенькой, что я даже глаза отвёл. Не моя и моей не станет — чего смотреть-то? — Ну… хорошо. Будь по-вашему, Рик. Пока я доставал из своей комнаты нужный артефакт, засветился переговорщик, лежавший за пазухой — белые прожилки на синем камне стали красными. Наставник собирался поговорить, но мне было не до этого. — Потом, — буркнул я переговорщику и с артефактом в руке выскочил из комнаты. Ания и её стражники ждали меня в коридоре. — Красивый, — с уважением произнесла Ания, разглядывая артефакт. Ну да, хорошая побрякушка в виде жемчужной броши, а могла ещё в кучу всего превратиться. — А зачем вы её с собой привезли? Не могли же знать, что пригодится? Я хмыкнул — квизари есть квизари, дотошная, — и ответил: — На всякий случай. Думал, вдруг подарю такой же красивой девушке. Щёки Ании отчего-то опять заалели, хотя в коридоре точно не было никакого мороза. — О, вот как… Ладно, — и забрала у меня брошь из рук. Потом мы ещё немного поговорили, прошлись по коридору. Кажется, девчонка немного оттаяла — думаю, толчком послужило то, что она чувствовала себя виноватой передо мной. А потом ещё и моя помощь. Но прежде чем уйти, Ания напомнила мне о прошлом. Посмотрела в глаза испытующим взглядом и неловко проговорила: — Мне любопытно… вы там, в библиотеке, заявили, что я не похожа на брата. Когда вы с ним встречались и где? …Передо мной встала, как наяву, тронная зала. Я снова стоял там и держал мать за руку, а она — всегда спокойная и сдержанная Эйрин из рода Гис — была в панике. Потому что моего отца судили наравне с его братьями, и ей тоже грозил год заключения в Ирлигарде, хоть она и не была Ассту. Целый год, а отцу — и того больше. У меня не было права ничего говорить, не было права заступаться за родителей. Мать притащила меня и двоюродных братьев — совсем маленьких, пять и шесть лет, — чтобы смягчить приговор отцу. Мол, он как дядя должен смотреть за племянниками, и как отец — за единственным сыном. И альгахри — Иэрэм — дрогнул бы. Если б рядом с ним не стоял высокий, плечистый, весь в чёрном, с чёрными же зализанными назад волосами, с бледной, как сама смерть, физиономией Ирр-Каэм. — Все взрослые Ассту должны быть наказаны, — разнёсся его голос по зале. — Мне был дан решающий голос в этом деле, и вот моё решение: никакого снисхождения! Ни к одному! Они не были милосердны к моему роду. Я настаиваю на том, чтобы Ассту получили то, что им причитается. Его увесистые кулаки были сжаты, словно чёрный дракон собирался размозжить чью-то голову. И такими кулачищами он смог бы, я не сомневался. Я видел, как отец — мягкий, добрый, жалкий — пытается что-то возражать. Слышал, как мать тихо плачет. Она никогда при мне не плакала! Я пытался что-то сказать, хотя мне не было положено. Заступиться за отца, за нашу маленькую семью, которая всегда держалась особняком от остального рода Ассту. Но меня никто не слушал. А когда вынесли приговор — отцу пятнадцать лет заточения в Ирлигарде, матери один, — я смотрел не на родителей, а на Каэма. Его глаза горели торжеством, и он улыбался. Отец умер в Ирлигарде, мать вернулась повредившейся в рассудке. А мне все эти годы не давало покоя желание отомстить. Хоть как-нибудь, но стереть улыбку с ненавистной физиономии чёрного дракона. Заставить его умыться кровью. И отобрать то, что было дорого ему, как он разрушил мою семью… И теперь, глядя в такие же карие, как у него, но добрые и наивные глаза Ании, я подумал и ответил на её вопрос: — Когда встречались с вашим братом, говорите? Да так… видел его однажды. Издали. IX Едва получив радостные вести о свободе, слуги Эйль-Хассы принялись собираться домой. Я решила проводить их и вышла из дворца в сопровождении верных стражников, одновременно думая об удивившем меня поступке Рика. Было ли это благородным порывом или желанием сделать меня своей должницей и потом потребовать что-нибудь, чего я не захочу отдавать? Рик казался таким искренним. Будто и не серый дракон. Будто не из рода Ассту. Я плотнее запахнула на себе накидку и решила, что время покажет, насколько коварен Рик и коварен ли он вообще. Возможно, именно благодаря этой услуге, которую я ему отныне задолжала, удастся выяснить истинные намерения серого. Двое слуг и Сайя уже развернули летающие ковры, которые с удовольствием называли драконьим словом хэргмэ, и положили на них свои нехитрые пожитки. А затем приблизились ко мне. — Госпожа Ирр, мы и передать не можем, как вам благодарны. — Господин Ассту тоже помог мне, — я улыбнулась тоненькой и покрасневшей от холода Сайе, — если б не он, ты осталась бы в служанках Эйль-Хассы. — Жаль, что не могу отблагодарить его, — застенчиво отозвалась девушка. Мгновенно вспомнились возбуждённое хихиканье Тилары и довольный голос Рика, и я невольно подумала: «Да нет уж, хорошо, что ты не можешь его отблагодарить!» Подумала — и разозлилась. Ну, какое мне дело до того, с кем развлекается Рик?! — Давайте, летите, — я махнула рукой отчего-то медлившим слугам. Сайя обменялась парой слов с лысым, он сунул ей что-то в руку, и она вновь обернулась ко мне. — Но мы хотим отблагодарить вас, госпожа Ирр. Вы отдали за нашу свободу свои зелья, а мы подарим вам магический артефакт. Знаю, — заторопилась она, — вы, господа драконы, очень редко пользуетесь артефактами, но вдруг он вам поможет… на службе, например? Сайя передала мне продолговатый, белый как мрамор камушек на простой металлической цепочке. — Что это и как работает? — заинтересовалась я. — Артефакт, позволяющий увидеть истинную суть вещей. Именно вещей, не людей или драконов, — бледная улыбка появилась на лице Сайи, — на нашу бывшую госпожу мы его направляли — не сработал. Я подумала — и радостно сгребла смутившуюся девушку в объятия. — Да это же замечательный артефакт! Откуда он у вас?! Сайя высвободилась и кивнула в сторону лысого: — У него остался от других господ. Нам такое без нужды, а вам пригодится. — Ещё как! — с чувством сказала я, пряча артефакт за пазухой. Холодный металл пощекотал кожу, а вот камень оказался тёплым. — Доброго вам пути! Я махала всем троим рукой и думала, что всё-таки добрые дела вознаграждаются. Если вдруг Рик поведёт себя подозрительно или решит подшутить надо мной, превратив один предмет в другой, разоблачить это будет несложно. Дождавшись, пока ковры со слугами скроются вдали, я вынула камушек и направила его на меч Рапши. Артефакт засветился, стал прозрачным, будто стекло, и показал, что меч — это просто меч, ничего особенного. — Смотрите, госпожа Ания, кто-то ещё летит. И теперь к нам, а не от нас, — сказал мне Рапша, пряча улыбку в бороде. Я развернулась на каблуках, сжимая цепочку артефакта в руке, и ахнула: да это же Хаарвен, младший брат альгахри и наш с Каэмом давний друг! — Хаар! — завопила я и кинулась навстречу. Едва он встал на облачную твердь и из стройного белого дракона перевоплотился в такого же стройного и светловолосого человека, я с визгом повисла у него на шее. — Спокойно, спокойно, Ания, — смеялся Хаарвен, крепко сжимая меня в объятиях, — я тоже очень рад тебя видеть… Неожиданная догадка поубавила мне радости. Я резко высвободилась и с подозрением уставилась на друга: — Ты прилетел потому, что соскучился, или потому, что Каэм послал тебя за мной присматривать? Хаар сконфуженно улыбнулся и сделал вид, что с преувеличенным интересом разглядывает камушек у меня в руке. — Ания, ты стала настоящей квизари! Везде начала видеть двойное дно. Лучше расскажи мне, что это у тебя за артефакт? Я вздохнула и насупилась. Конечно, Хаар прилетел не просто со мной повидаться, а ещё и выполнить поручение Каэма! Ох, вернусь домой — скажу брату всё, что думаю о его манере опекать меня, как маленькую! — Это артефакт, выявляющий истинную суть вещей, Хаар. Слышал когда-нибудь о таком? — Слышал, да не видел, — Хаарвен взял у меня из руки камушек, полюбовался им и вернул. — Ну-ка, расскажи мне, как ты здесь живёшь, откуда достала артефакт и не прокляли ли Эльм и Рапша тот день, когда их отправили вместе с тобой в Бланкастру, — посмеиваясь, закончил он. Всю дорогу до тронной залы мы шли медленно, не торопясь, и я выложила Хаару всё. В том числе и про Ассту. — Это очень плохо, — белый дракон мгновенно посерьёзнел, и его весёлые голубые глаза приобрели мрачное выражение. — Я знаю, как сильно Каэм ненавидит род Ассту. Не уверен, что, узнав про Рикенна, твой брат не захочет тут же забрать тебя домой. Я упёрла руки в бока, забыв поздороваться со спешившим мимо придворным. — Каэм не имеет права меня куда-то «забирать»! Мне восемнадцать лет, а не восемь! — Он беспокоится о тебе, — возразил Хаар, — ты знаешь, Ания, он тебя очень любит. Обычно это напоминание заставляло меня смягчиться, но сейчас я была тверда, как алмаз. — Хаар, домой я из-за Ассту не полечу. Я не боюсь его, и он вовсе не такой уж плохой. Объясни всё Каэму, убеди его как-нибудь, — я просительно заглянула другу в глаза, — просто скажи, что я могу, демон побери, за себя постоять! Судя по лицу Хаара, я взвалила на его плечи нелёгкую ношу. Ничего, справится! Никто лучше его и невестки Аланы не мог переубедить моего брата. Раньше и я могла, но не в таком деле, когда речь шла о кровных врагах. Пожалуй, напишу Алане письмо вечером. — Ладно, я поговорю с Каэмом, — сдался Хаар и получил от меня звонкий поцелуй в смуглую щёку.