*** Рита На следующий день на работе подруга все уши прожужжала, что «её наряд произведёт фурор» на вечеринке. Она радовалась ровно до обеда, ведь в общей столовой нас поджидала Надя – местная стервочка высшего разряда. Она с деловым видом выбирала лёгкий салат и ненароком обмолвилась, что видела нас в обувном, а то, что мы в итоге выбрали, её – искушенную модницу – повергло в шок. Конечно, Лизка в долгу не осталась и выпалила, что губы Надежды её тоже вводят в кому каждый раз. Их перепалка могла быть долгой, если бы только не Юрий Анатольевич – он позвал Надю к себе. -И чего только с ней говорить, - бормотала под нос Лунёва и с горьким видом жевала свою кашу. Время до корпоратива шло незаметно: я погрязла в работе, Лизке босс тоже подкинул пару заданий, весь офис неспешно гудел, люди бегали друг от друга и пытались быстрее разделаться со своими делами. В четверг расслабленно выдохнула, ведь статья была принята, а босс даже сухо похвалил меня. Желание петь и танцевать увеличивалось в геометрической прогрессии, ведь Юрий Анатольевич решил, что я готова к своему первому интервью. Буквально парила весь день, не в силах сдерживать улыбку. Лиза вечером начала рассуждать о прическах, и даже заказала на работу на вечер пятницы стилиста. Правда, меня в эту авантюру втянуть ей не удалось. Заказанный лофт находился всего в пяти минутах ходьбы от работы, поэтому мы с подругой решили подготовиться в офисе, а на праздник уже идти при полном параде. Зима выдалась бесснежной, поэтому за испорченные причёски волноваться не приходилось. Так мы и проболтали до того момента, пока все коллеги не покинули здание, а свет в коридорах не начали выключать. Мы испуганно переглянулись, как вдруг из соседнего кабинета, где сидело чуть меньшее количество человек, не послышался заливистый смех Нади, и громкие мужские восклицания. Мы обе напряглись, схватили вещи и отправились на выход, но в итоге столкнулись нос к носу с веселящейся парочкой. Мужчиной оказался никто иной, как Юрий Анатольевич. Мы хором попрощались и пулей вылетели из офиса. Лиза бесцветным голосом попрощалась и убежала в темноту улицы, а я ещё пять минут смотрела ей вслед и не могла понять: что же такого происходило между ней и начальником? Конечно, в нашей компании отношения были запрещены внутренними правилами, но Лунёва далеко не всё выполняет. С такими мыслями ушла к метро. Офис в этот раз уже гудел. Так как мы заказали лофт ровно на шесть, то в три начальство решило, что рабочий день можно завершать. Девочки немедля зашуршали пакетами с различного рода приспособлениями и косметикой, кто-то сразу начал влезать в платье. Их не волновал тот факт, что дверь в наш кабинет не закрывалась на защёлку, все просто воодушевлённо собирались. Словно это был первый и последний их корпоратив в жизни. Будто все разом превратились в золушек, готовящихся к балу. Я с улыбкой наблюдала за жужжащим ульем. Хоть стилист Лизы и задержался, но всё же девушка пришла и выполнила свою работу мало того, что быстро, так ещё и очень качественно. Лунёва буквально блистала – платье цвета шампань светилось, блестели тонкие серебряные бретельки, каблуки задорно цокали по кафелю, высокая причёска открывала плавный изгиб шеи, пара локонов легко парили на ветру, а естественный макияж и чуть выделенные глаза делали из неё королеву вечера. Она, кажется, и сама себя таковой ощущала. Я же, в противовес Лизке, надела выделяющееся из толпы красное платье, часть волос забрала невидимками сзади, оставив пару прядей по бокам, выделила глаза и намазала губы бордовым блеском, который практически сразу стёрся. Лунёва постоянно поддевала меня и говорила, что я смогла бы легко отхватить любого мужчину, если бы только мне это было нужно. Отмахнулась от слов девушки. Мы ожидали остальных коллег для того, чтоб вместе прошествовать к месту празднования. И уже через десять минут все, преодолев холод, толпились в небольшом тамбуре. Самая боевая – Алевтина Григорьевна – протолкалась вперед и самым наглым образом приказала нас пустить. Конечно, перед грузной женщиной в возрасте, которая напялила на себя розовое короткое платье и белый полушубок, два милых швейцара стушевались и открыли двери. Наша шумная компания ввалилась внутрь. Конечно, ещё не все успели прийти, да и официанты спешно расставляли закуски на небольших столиках, но мы всё же спокойно разместились на диванчиках и начали сплетничать. Пока дамы говорили, я осмотрелась. Лофт и правда был двухэтажным, как и обещали, всё в светлых тонах. На втором этаже разместился маленький диванчик, а под помостом – небольшая сцена и шикарный белый рояль. Барная стойка вытянулась вдоль правой стены вместе с многочисленными полками, забитыми напитками. В соседней небольшой комнатке стоял диван и два пуфика, а на стене висел огромный телевизор. Как мы подсмотрели – там расположилась игровая консоль, что парочка парней, прибывших с нашим «курятником», сразу оценили. Примерно через полчаса появилось и всё начальство, они обменивались фальшивыми улыбками и слишком уж устало осматривали занятые диваны. Неделя выдалась напряжённой. Наконец, нас смогли спокойно пустить, поэтому девушки с радостью бросились к шампанскому, дабы почувствовать вкус роскоши. Мы с Лизкой взяли себе немного закусок и тотчас заняли диванчик на втором этаже. Девушка выглядела подавленной, поэтому я пыталась вывести её на разговор по душам. -Тебе нравится Юрий Анатольевич? – в лоб поинтересовалась. Лунёва в один миг зарделась, закашлялась и отложила бокал с шампанским. Она тяжело сглотнула, лихорадочно осмотрелась и негромко ответила. -Знаешь, может, как мужчина он и ничего, но в нём всего слишком. Слишком наглый, слишком красивый, слишком напористый. Да и начальник как никак. -Это тебя останавливает? -Вообще, нет, - она скромно потупила взгляд. – Я ему не интересна, только это меня сейчас тормозит. Чуть не закашлялась от выпитого алкоголя. Так же поставила стакан на пол, внимательно осмотрелась, поймала заинтересованный взгляд Юрия Анатольевича на Лизке и выпалила на одном дыхании. -А мне кажется, что ты ему очень даже нравишься. Она махнула головой, словно пыталась отогнать навязчивые мысли. -А что с тобой? – лучшая защита, как известно, нападение, поэтому Лизка не оставалась в долгу. Она уперла руки в бока и хитро сощурилась. – Про тебя писали многие журналы и газеты, правда, в основном без фото. Но я и так смогла нарыть информацию. Тот рокер тебя обидел? Почему вы разошлись? Что-то пошло не так? Тяжело сглотнула. Мне так не хотелось об этом рассказывать. Я хранила напечатанную статью как память о чём-то светлом и чистом, а всё, что могла вспомнить сама, отнюдь не было таким радужным. И уж тем более разговоры об этих отношениях никак не делали проще. Вздохнула и тихо призналась. -Просто мы встретились не в то время и не в том месте. Не более того. Лиза молча кивнула. Мы сидели около десяти минут, слушая лишь лёгкий джаз и качая телами в такт. Лунёва в какой-то момент даже встала и начала плавно болтаться в воздухе, словно растекалась, как вода. В один момент музыка закончилась. Заиграл рояль. Лизка радостно взвизгнула и попыталась свеситься, чтоб увидеть, кто же сел за инструмент. Но уже через полминуты мне это стало и так понятно – до боли знакомый голос с лёгкой хрипотцой начал напевать. Все мои песни отныне тебе, Все мои мысли отныне с тобой. Жизнь превратилась в бессмысленный бег, Сцена – в пустой затянувшийся бой. Я так устал, что слова не идут, Мысли запутались, голос охрип, И голова в беспробудном бреду. Это всё ты – мой убийственный грипп. Дальше я уже не слышала. Как завороженная встала и пошла вниз по лестнице. Мне так хотелось увидеть его одним глазом и убедиться, что всё происходящее – не сон. Часть 3. Эпизод 2 *** АрданОна исчезла из моей жизни и забрала с собой покой. Сначала я пытался всё забыть, продолжать жить дальше. Возвращался домой в пустую квартиру и понимал: не выйдет. Они засела где-то слишком глубоко под ребрами, растворилась в крови, заполнила лёгкие собой. И я никак не мог избавиться от её образа. Рита испортила всё, целиком и полностью. Жизнь пошла ко дну практически сразу после её ухода – бабушка и дедушка обиделись и перестали говорить со мной, карьера тоже покатилась под гору. В конце сентября произошло непоправимое: жена Амура поставила ему ультиматум, после чего он объявил об уходе из группы. Окончательном и бесповоротном. Он пытался сохранить семью, и мы прекрасно понимали его желание. Пока все судорожно искали замену на подвисшие гастроли, неожиданно Женя тоже возжелал уйти в одиночное плавание. Позже выяснилось, что он три месяца назад развёлся, не прожив с супругой и полгода, и решил учиться на инженера. Продюсер принял это тяжело, поэтому в срочном порядке выдвинул идею выступать мне в качестве сольного певца. Миша же мог остаться в качестве барабанщика и дальше, ведь он на себя одеяло не перетягивал никогда. Мы старались изо всех сил, но всё постепенно становилось прахом. Миша поддерживал меня, разбирался в своих отношениях. Хотя я догадывался, что ему самому нелегко, что очень много всего навалилось. Он стойко терпел. И всё же несмотря на усилия гастроли оказались провальными. Из-за ухода Амура больше тридцати процентов фанклуба нас оставили, около двадцати процентов билетов вернулись в кассы, а часть концертов вообще пришлось отменить. Я пытался вылезти из этой трясины, как мог. Барахтался в этом болоте, в которое загнал себя сам. Самым отвратительным был тот факт, что я не мог писать песни. Все требовали новый альбом. А у меня появилось стойкое отвращение к своему же творчеству. Снегирёва забрала с собой мою душу. К концу декабря продюсер отказался от нашего проекта полностью. Мне пришлось остаться наедине с этим жестоким миром музыки. Несомненно, на небольшие корпоративы, дни рождения и памятные даты меня приглашали очень даже охотно. Теперь стоимость моего голоса упала в разы, отчего резко вырос спрос. Вот только не многим понравилась моя внешняя трансформация. За почти полгода я вообще не стригся и превратился в некое подобие бездомного. Многих девушек такой вид слегка шокировал и отталкивал, но не всех. К тому же количество татуировок на руках и теле заметно прибавилось – многие посчитали это перебором и кривили губы в злых ухмылках при виде. И самое страшное, что произошло – я начал спиваться. Ни один вечер не обходился без пары стаканов виски, а иногда и больше. Умом понимал, что до добра такое не доведёт, вот только остановиться не мог. Алкоголь успокаивал, приводил мысли в порядок, не давал упасть и раскиснуть. Он был некого рода клеем, который в тот момент меня держал в вертикальном положении. Мама, бабушка и дедушка пытались меня вразумить – делегация из трёх человек приходила к моей двери стабильно два раза в неделю в попытках попасть в квартиру и помочь. Но мне не нужна была помощь. Мне нужна была Рита. Казалось, она – единственная, кто мог бы вытащить меня со дна, обратить к свету. И я каждый день запивал горечь потери дорогим напитком, разглядывая совместные фото на телефоне. К счастью, часть заработанных средств я выкладывал в недвижимость и акции, поэтому без дохода не остался. Но предоставить себя без сцены не мог. Правда, большая сцена спокойно существовала без меня. И это угнетало. За месяц я сделал несколько попыток поработать у дяди в фирме, но там оказался слишком строгий дресс-код и завышенные требования к соискателям. Да и мне самому пришлось несладко на должности заместителя директора, куда дядя и хотел меня протолкнуть назло всем. Он всё твердил, что «может верить лишь мне», а в итоге облажались мы оба. Я честно признался, что ничего не усвоил из полученной информации, а он – что ошибся в своем желании заставить меня работать, как других людей. -Не каждый сможет собирать залы, петь и скакать по сцене. Это тоже не так просто. Но у тебя получалось, так что продолжай. Только не сдавайся, - напутствовал дядя. И я боролся. Начал с Москвы – закинул в сумку самые необходимые вещи и уехал туда жить, ведь именно там мне в основном и предлагали выступать на частных вечеринках. Я решил заново подняться до самой вершины. Я снова взялся за написание песен, от которых ещё недавно выворачивало. Меня часто посещали мысли, что мы как-нибудь ещё увидимся с Ритой. И я миллион раз представлял, что скажу ей, что сделаю, прокручивал в голове все исходы и надеялся на то, что к моменту нашей встречи она остынет. Всё мои знакомые, друзья друзей, родственники и те, кто хоть как-то мог помочь, были оповещены о внешности Риты и том, кому нужно сообщать информацию о местонахождении пропажи. Всё без толку. Она словно в воду канула - никто так и не отозвался на мою мольбу. Я уже начал отчаиваться, когда меня пригласили в Санкт-Петербург на корпоратив. За время сольного существования мы с Мишей договорились при возможности выступать вместе и делить гонорары по-честному. Каждый раз, когда меня звали на концерт, я старался протолкнуть нашу новую группу. Теперь мы были «Ангелами преисподней» - весьма символично с учётом предыдущего названия и скандала с продюсером, отказавшего нам в выкупе нашими же руками и созданного бренда. Грузный мужчина лишь рассвирепел и сказал, что «мы не сможем добиться успеха без громкого имени». Да, на это требовалось время, но мы старались. И из «демонов» мы превратились в слегка чудаковатых «ангелов». Именно поэтому, когда поступило приглашение, я засомневался. Приличный журнал, должны были собраться некоторые известные люди и, конечно, сами журналисты. Я планировал отказать и послать их ко всем чертям. Ну, где это видано, чтоб Ардан Доронин выступал для жуналюг? Но внезапно для всех мы получили второй запрос, правда уже на созданную новую группу. И я сдался под натиском Муравьёва и своей собственной совести. Разве можно выбирать, когда жизнь загоняет в угол? Всё нутро кричало, молило остановиться, но я решил хоть раз за последнее время принять необдуманное и нетипичное решение. На свой страх и риск дал отмашку, предоплату мне тотчас перевели на карту. А я там временем словно находился в прострации. Писал новые песни, стихи, сочинял музыку, но всё это происходило на автомате. Я даже не задумывался сам, что делал, что в итоге вышло. Просто работал. Жизнь не прекратилась после ухода Риты, но перестала нести смысл. Именно это выбивало дух.