Встретиться? Он хочет встретиться! — Хей, Китти? Ты же сейчас одна? — Одна, — отвечаю быстрее, чем могу осознать сказанное. Я не хозяйка себе, поводок уже дёрнули, и я не хочу сопротивляться. Послушная Китти. Хорошая девочка. — Тогда приезжай ко мне. Закажем суши, посмотрим фильм. Ну так? В памяти всплывает тот отвратительный день, когда он слил меня, а ведь был мне так нужен. Моя ладонь перемещается к животу, и на мгновение я забываю, как дышать, охваченная ещё не до конца притупившейся болью. Вот только это длится недолго. Мерзкий адвокат в моём мозгу накидывает миллиард оправданий для Итана. Он не так понял меня. Не услышал, что я беременна. А ещё мы не были парой официально. Я пришла без звонка. Но теперь всё может быть иначе, теперь я буду по ту сторону двери.Он осознал, что не может без меня. Какую же идиотскую песню я написала! Боже, надеюсь он не слышал этот бред. На мост горящий запрыгнула. Его дожечь не мешало бы, Я бы по углям шипящим шагала, Мне бы скрыться подальше, но... Я это серьезно? — Я… — мой голос дрожит. Сейчас я могу думать только о квартире Итана, его вечно скандалящих за стеной соседях, старом скрипучем диване и капельках пота на бледной коже. Секс с ним уже не кажется мне чем-то постыдным, прямо сейчас это почти сакральный процесс. Память подводит, разум отказывается помочь. — Если ты занята, я пойму, — уже холоднее отвечает он, ловко манипулируя льдом в своем голосе. Не слишком много, чтобы не отпугнуть, но достаточно, чтобы я сильнее насадилась на крючок, как тупоголовая рыбёшка заглотила по самые кишки. — Я не занята, — быстро отвечаю, и крючок уже позорно торчит у меня из задницы. — Ну так, когда? — снова липкое обволакивающее тепло по моим ушам. Итан дарит мне иллюзию, что я могу что-то решать. — Надо подумать, — предпринимаю я отчаянную попытку сбежать, отсрочить любые решения, потому что я не хочу ничего решать. — Давай сегодня. К восьми успеешь, Китти? Я смотрю в окно, реально прикидывая, успею ли я к восьми. Возможно. Но тогда надо торопиться и уже выезжать. И что я скажу Роб? — Наверное успею,— неуверенно бормочу, — но мне ещё заправиться надо. — Ага, я видел по геолокации, далеко ты от Пало-Альто каталась, — со смешком бросает Итан, и я не сразу понимаю, о какой такой геолокации он говорит. — М? — Даббл Денни выложил у себя в инсте. Да ты у меня крута, Китти. Общаешься с селебрити? Денни... При звуках этого имени я вдруг просыпаюсь от удушающего кошмара, в котором вновь оказалась. Дыхание становится чуть ровнее, а мысли медленно приходят в порядок. — Ты по-этому звонишь? — в моём голосе впервые за всё время общения с Итаном появилась саркастическая насмешка, которой он явно не ожидал. — Увидел, что у меня все круто и решил внезапно нарисоваться? Повисла напряжённая тишина. Кое-кто явно был озадачен, а я окончательно сбросила с себя оцепенение. — А у тебя всё круто? — не менее саркастично переспрашивает он. — Я просто предложил встретиться, — снова битый лёд в каждом слове и очередная попытка поиграть со мной в собачонку на верёвочке, вот только в моей жизни правда появился мужчина, который смотрит по-особенному и считает меня особенной. Этого хватает, чтобы вырвать повод из рук одного манипулятора. — Не могу, Итан. Дела. Бросаюсь короткими фразами, потому что как бы я ни убеждала себя, что мне насрать на этого мудака, в какой-то момент я реально поверила в сказку и чуть было не сорвалась. Чего уж там, я до сих пор хочу к нему есть дешевые суши, а потом переспать на убогом диване. Всё ещё жду, что Итан подберёт правильные слова и додавит меня. Скажет, что любит и все эти годы любил. Но сегодня ему лень уламывать меня дольше положенного. — Тогда бывай, Китти. Он отключается первым. Я выстояла, справилась, но все равно сижу и рыдаю, как маленькая девочка, а ещё молю вселенную, чтобы никто в сестринстве не увидел брутальную Мор такой жалкой и никчемной. Я же почти согласилась, в глубине души я уже отдалась Итану, и он снова поимел меня, самоутвердился и бросил. И всё это за один короткий телефонный разговор. Сука. Как он это делает? Денвер — Пипец тебе, Денвер. На самом деле Мишель сказала другое словечко, но я даже в мыслях не могу повторить тот нецензурный выверт, который произнесли эти милые пухлые губки, когда я заглянул в гримерку. — Michelle, ma belle. These are words that go together well. My Michelle, — затянул я и расставил руки для дружеского объятия. Знаю же, что она либо заржёт, либо запустит в меня чем-то тяжелым. В прошлый раз это была анальная пробка, которой Мишель готовилась к хардкорному даблу. В этот раз пронесло, она прихрюкнула со смеху. Хороший знак, значит, пипец меня ждёт не от неё. Уже хорошо. С Мишель я ссориться не хочу, она одна из немногих актрис без закидонов. После съёмок я не чувствую себя выжатой досуха тряпкой, с ней можно поражать в процессе и зарядиться позитивом. — Мы же сегодня с тобой, ма бель? — с надеждой спросил её. — Смешно только в первый раз, Денни. Ещё раз назовешь меня так, получишь вибратором по морде. И нет. У меня сегодня соло, отдохну от вас, мальчики, — она эффектно причмокнула накрашенными губами и поправила грудь. — А пипец тебе от Оливии. Говорят, ты им с Дастином что-то обломал вчера своей пьяной выходкой. Месть их будет страшна. — Я не пил, — обиженно пробурчал я. — А уже пофиг, Денни, колеса судьбы разогнались, их не остановить, — зловеще прорицала эта Луизианская демоница. — Чё? — ей бы, блин, книжки писать. Мишель подмигнула мне, шутливо щелкнула по носу и вышла из гримерки, оставив меня наедине с пугающим предвкушением. Ну не в гей-порно же меня сегодня заставят сняться? Я, конечно, не ханжа, но… Но повторять тот очень очень очень очень старый опыт больше не хочу. Когда в комнату вошла Оливия, я аж подпрыгнул, потому что у нашей феи-крестной вместо палетки в руках была опасная бритва. — Лииив… — я мучительно вспоминал, а не пели ли битлы, что-то про тёлочек по имени Оливия? — Не смотри на меня так заискивающе, Денвер. Сказать, сколько я шла к этому? Как трудно было Дастина оторвать от работы? А ты, ты… Не будет же она в таком состоянии брить меня. И главное, что она собралась этой бритвой мне чекрыжить. — Садись уже в кресло. Я сел. А куда деваться-то? В гримёрку ещё кто-то зашёл, и я с надеждой уставился на нашего босса-спасителя. — Дастин, молю, она чокнутая. — Лив, убери нахрен эту щетину с его морды. Права была Мишель. Заслужил. Терпеть. Терпеть и не ныть. — Прочитать твой скрипт на сегодня, Денни? — угрожающе спросил начальник, и я бы кивнул, если бы мне к горлу лезвие не приставили. — Скажи, что мне не надо будет трахать какого-нить сладкого мальчика? — Ах, вот ты чего боялся, походу надо переписывать все. Лив, давай Кристиану позвоним, он давно хотел с Даббл Денни затусить. Мать от меня отречётся точно. С тоской смотрел, как из брутала я планомерно превращаюсь в мальчишку. Стыдно признать, но новый образ сейчас больше подходил моему состоянию, потому что я реально чувствовал себя влюблённым школьником. Погладил гладкие щёки. Непривычно. — Пользуйся, — самодовольно сказала Оливия. — Девчонки давно уже жаловались, что ты колючий. Можно подумать, они не колючие, но окей. Надо так надо. — Что с сюжетом-то? Дастин положил передо мной нехитрый скрипт с заголовком “Дефлорация Даббл Денни”. Я даже перечитал его три раза. Какая в жопу дефлорация? — Дастин, ты не попутал ничего? Ты мой член видел чаще, чем свой собственный, кто в это поверит вообще? — Ты сегодня ученик, тебя совращает репетитор, всё просто. Ломайся, зажимайся, и ни в коем случае не доминируй. Я вскинул брови, но Дастин явно не шутил. Я до последнего надеялся, что он заржёт, а он мне очки ботанские протянул. Примерил, посмотрел на себя в зеркало. Хэндерсон нервно отдыхает в сторонке.