– Я не знаю. Все так… – Быстро? – ответил Ден за меня, и я кивнула. – Я бы очень хотела, чтобы он был настоящим. Без всяких «но». Только, когда ты показал, что это липа, я осознала, как сильно хочу всего этого. Я встряхнула свидетельство и тяжело вздохнула. – Ну тогда покопайся в своём рюкзаке ещё. Послушалась и вытащила ещё один документ. – Лицензия на брак? – Круто да? Одна из див Ливая клерк в мэрии. Она выписала нам разрешение. Это ещё не брак, но у нас есть два месяца, чтобы узаконить наши отношение и получить уже настоящее свидетельство. – Два месяца, – повторила я. – Тебе срочно нужен кофе, ты у меня сегодня жутко странная. Ещё одним открытием этим утром стало полное отсутствие у меня одежды, кроме свадебного платья, носков, ботинок и несвежих трусов. Все осталось в гримёрке клуба. Такими темпами я всего своего гардероба лишусь менее чем за месяц! Денни суетился вокруг меня и прикладывал ко мне свои школьные спортивные штаны. – Ты реально такая тощая, Мор? Поджала губу. Да я вся целиком ему в штанину помещусь. Как я вообще выжила после секса с ним? – А у тебя есть что-то с десятилетнего возраста? – вздохнула я. – Так я это в десять и носил. Держи пока вот. Он просунул мне голову в футболку c логотипом Linkin Park. – Ты слушал LP? – я пригладила выцветший принт, чувствуя, как даже сквозь него в мою ладонь перетекает драйв тех лет и разрывающая душу на части музыка. – Все слушали LP. Они же спонсор нашего счастливого детства. Ну-ка попробуй эти шорты. То, что Денвер назвал шортами для меня было полноценными штанами. Покрутилась перед ним, пока не получила одобрительный кивок. – Отлично. Чистим зубы и топаем завтракать. У Каваны даже новая щетка для меня нашлась. Держала её в руках как невиданное чудо и не решалась вскрыть упаковку. Денвер смотрел на меня с умилением. – Знал бы, что у тебя реакция будет, подарок на Рождество бы не покупал, ограничился этим. – Ого! Ты мне уже подарок купить успел? Ден устал наблюдать за тем, как я тискаю зубную щётку, вытащил её из упаковки и даже пасту мне заботливо выдавил. – Купил. А что? Он даже зубы чистит сексуально… – До Рождества ещё месяц! – И? – Денвер уже успел рот ополоснуть, пока я тупила. – А что ты купил? – Угадай! – Собаку! – выпалила первое, что пришло на ум. – Вот я и узнал, что ты хочешь, – рассмеялся Ден. – Неожиданно. Но ок! Собака так собака. – Ты чокнутый, Кавана. – Ты тоже, моя почти Кавана. Моя рука в его руке. И вот мы уже спускаемся по лестнице. Я даже забыла, что мы творили этой ночью, но услышав тихие переговоры родителей Денвера, застыла на последней ступеньке. Они просто не могли не слышать мои крики, отчаянные стоны старой кровати и все остальное. Особенно, как требовала Дена трахнуть меня, когда он и так это делал. Вот уж действительно не ммогу в глаза им заглянуть теперь. Ден силком тащил меня за собой, а я натягивала его футболку себе до самого лба. Если мы скажем, что телек в ночи смотрели, нам поверят? Но когда мы вышли в комнату, на нас даже внимания толком не обратили. Мистер и миссис Кавана склонились над телефоном и что-то смотрели в нём. Через секунду я осознала, что вчерашние крики были не самым худшим, что они могли слышать, потому что прямо сейчас они смотрели запись моей песни. Я тихо простонала Дену в подмышку, и он участливо погладил меня макушке. – Утро! Ма, есть что похавать? Ночка была… долгая. Он вытер со лба воображаемый пот, а я в этот момент мысленно расчленяла своего будущего мужа. Миссис Кавана резко подорвалась и метнулась на кухню, напевая мелодию из моей песни. Я все ещё пряталась за Денвером, который на удивление сам казался напряженным. – Твоё сочинительство? – небрежно бросил отец Дена, когда я отлепилась от своего парня и заняла место за столом. Сочинительство не самое плохое слово, которым называли моё творчество в сети, потому я не обиделась на замечания старшего Каваны. – Ага. Вчера я первый раз исполняла эту песню на публике. – Оно и видно. Сыровато, – продолжал мистер Кавана, и я увидела, как у Денвера побелели костяшки пальцев. Что это с ним такое? Его ни разу в жизни не цепляли? Обычное же дело, когда старшее поколение давит авторитетом и критикует. – Ма, что там с чаем? – Ден зачем-то пытался разрядить вполне себе дежурную обстановку. – Сам жопу подними и сделай! Тебе сколько лет? – рявкнул отец. Денвер зло сглотнул, молча встал и ушел за матерью, оставив меня наедине с мистером Каваной. – У меня много вопросов к твоей песне, Китти, – он поднял со стола исписанный лист и выжидательно посмотрел на меня. – Задавайте, мистер Кавана. Он поморщился. – Ударение неправильно ставишь. На первый слог нужно. Вся твоя рифма от этого теперь сыпется. Я пожала плечами: – Денвер не поправлял, я думала так и надо. Подумаешь ударение. Готова поклясться, что слышала в каком-то сериале именно свой вариант. – Потому что твой Денвер трындит, когда не надо, а когда надо, он язык из одного места достать не может. Мне все меньше нравился этот разговор, и я теперь тоже хотела помочь Абигейл с чаем. – Ладно, поехали дальше. Влюбляться мне ещё рано. Ты же не про возраст ты поёшь, тебе есть восемнадцать-то? Это явно не критика, а глумление, вот почему Ден так среагировал. Он первый понял, к чему все идёт. Значит, я тем более не должна подавать виду, что меня это парит. – Восемнадцать есть, – ответила с улыбкой, прежде чем получить новую порцию. – От старых бомб котлованы, это что? Болезни какие-то венерические? – Нет, мистер Кавана. Тут речь о разбитом сердце. До того, как встретить Денни я… – Детский сад, – хмыкнул он и снова упер взгляд в листок. – Ладно хоть с карданом я понял, у меня есть машина. Карданный вал, фаллический символ, все дела. Решила выпендриться, что знаешь такое словечко, да? Я закусила губу до боли, но не смолчала. – Это не тот кардан. Кардан – это такая двойная педаль на ударной установке, чтобы… – Ясно-ясно. А бочка? Ты уже от этого увальня залететь успела? Я думал, он только холостыми стреляет, столько лет тазом дрыгает, и никто до сих пор не понёс от него. – Хватит, папа! Какого хрена ты несёшь сейчас?