– Мне тоже никто не сказал, – Райан поправлял воротник явно неудобной рубашки, а я принюхалась к своей футболке. Денвер, блин! Когда мой парень управился с подарками, то подошёл ко мне и утянул от стола. – Ты у меня расслабишься, или нет? – Или нет! Я выгляжу, как бродяжка. Он развернул меня к себе. – Смотри-ка, омела. – У вас тут везде ом… Денни наклонился ко мне и очень нежно поцеловал. – Я все предусмотрел, – с этими словами он протянул мне один из подарочных пакетов. – Клянусь, Денни, если там костюм секси-Санты, или что-то в этом духе, я тебя! Погрозила ему кулаком – Мы все ещё под омелой! Ладно. Я расслабилась. У меня вообще после поцелуев с Денвером не остается ни сил, ни желания беситься. – Купил нам парные свитера с оленями. Он достал один и приложил к себе, а я вытащила на свет свой и чуть не разревелась, это было нереально мило, особенно, когда Ден добавил: – Всю жизнь мечтал вот так со своей девушкой надеть по парному свитеру на Рождество. Это типа моё первое, когда я в отношениях. Моё тоже! – Денни, это шикарный подарок, я правда офигела. – Это не подарок, скорее аперитив перед основным блюдом. Надевай и погнали помогать предкам. У отца там просто башню срывает из-за тёти Уны. Я сам подохренел, когда узнал. – Чем же она ему так насолила, скажи, чтобы я на те же грабли не наступила? Кавана заржал. – Её четвертый муж чёрный! – А это проблема? – Для меня нет, но черт возьми, отец ещё не знает самого страшного о нём. Мать взяла с меня клятву, что я буду молчать до самой смерти. – Что же это? Он веган? – брякнула первое, что мне пришло в голову, учитывая, как сильно семья Дена любит поесть. — Хуже! Он чёртов брит! – Ну тогда, это вскроется сразу же как он зайдёт, – я глумливо изобразила британский акцент, и Кавана замер с открытым ртом. – Я говорил, что люблю тебя, Мора? – Ага. Но скажи еще! Джейкоб оказался вполне сносным для “чёртова брита”. Меня даже не сильно цеплял его акцент. А вот Денвер с отцом отрывались во всю и то и дело повторяли за гостем последние слова. Мне оставалось только краснеть и мысленно извиняться за своего бестактного парня. К счастью, гостя это совсем не задевало, и всем быстро надоело его подкалывать, ровно до того момента, как дверь вновь распахнулась не впустила в комнату громогласное: – Бриташка уже приехал? Или мы первые? О, Мора! Прежде, чем я успела запротестовать, удивиться, или сделать хоть что-то, меня стиснули в такие крепкие объятья, что в глазах потемнело. Как это знакомо! Знаю я одного такого жесткого обнимателя. Мужчина, который был похож на Денвера, как брат-близнец откровенно тискал меня при всех, сказал что-то про висящую над нами омелу, а затем поцеловал в щеку. Это я всем говорю, что в щёку, а на деле он почти в губы мне жахнулся, и, если бы не Денвер, уверена, язык этого доппельгангера у меня во рту бы оказался. – Шон, отвали, не твоё! – Жадный Пэдди! Это же ирландская традиция, не будь ханжой! – звучно смеялся вошедший и подмигнул мне. – Нет такой традиции сосаться с девушкой кузена! – Девушка? Я думал, вы женаты. Тогда тем более, иди сюда, Мора. Нахрена тебе этот неудачник? Я тоже Кавана, так что песня твоя и ко мне подойдёт. У меня двоилось в глазах и подкашивались ноги. Лучше одного Каваны могут быть только два Каваны. Вот же встреча… Денвер и Шон в шутку боролись друг с другом, пока второй не скрутил моего Денни и не одарил меня победной улыбкой. – Я же сказал, что я лучше, – посмеивался Шон. – Что тут у вас опять? Пэдди и Шонни, завязывайте уже. Ты же задушишь его! – совсем не ласково рыкнул ещё один рослый кельт. Картинку сложить было несложно, этот вошедший точно брат Райана. Ошизеть у них генофонд. Те, кто дразнят ирландцев лепреконами, ни разу не видели ни ирландцев, ни лепреконов. Потрепанный, но совершенно не злой Денвер вернулся ко мне, потирая шею. – Привыкай, у нас весело. Живая? – Что значит Пэдди? – спросила Дена, и судя по его лицу, вопрос этот ему не понравился. – Скажу, но обещай, что не будешь называть меня так никогда в жизни. – Я всегда могу погуглить этот слово, Пэдди, – показала ему язык, и мой парень принял недовольную позу. – Это уменьшительное от Патрика. Довольна? – Ага. Пэдди! Это был один из самых теплых и масштабных семейных ужинов на моей памяти. Я была безумно рада, Джейкобу. Только он позволял мне чувствовать себя комфортно среди этих ржущих и вечно шуткующих кельтов, которые время от времени переходили на ирландский и явно обсуждали между собой меня и новоиспеченного супруга тёти Уны. В такие моменты мы с ним обменивались солидарными и поддерживающими взглядами. – Ты же понимаешь, насколько это невежливо, не все говорят по-ирландски, – шепнула я Денверу после очередного взрыва хохота. – Невежливо в принципе говорить такое, – он даже не извинялся! – Но, если в вкратце, все херососят Шона. Он у нас до сих пор без девушки. Обычно меня дрючат, но это время прошло, у меня есть ты. – Мужчины семьи Кавана у нас поздние яблочки, – вмешалась тётя Уна. – Ой не скажи, – подал голос Райан и кивнул на сына: – Этот вон ни разу не поздний. Во сколько ты там начал членом трясти на камеру. В четырнадцать? – В восемнадцать, папа. Все по закону. – Скороспел! – не без гордости за Денвера сказал отец. – Скорострел, – передразнил его Шон, и словил убийственный взгляд моего парня. – Мора, уделай его, – подначивал меня Денни, а я опрокинула уже третий стакан глинтвейна. Безалкогольный он, что ли? Почему я не пьянею? – Не-не. В эти игры играйте без меня, – лениво протянула я. – Но для протокола, Денвер не скорострел. Подтверждаю. Дала довольному Дену пять. – И когда же у вас настоящая свадьба, Пэдди? – не унимался Шон, который наконец выбрался из семейного объектива. – А когда девушку хотя бы приведёшь, Шонни! Или ты больше по мальчикам? Так они в шутку и препирались до ночи, в то время как тётя Уна и Абигейл отчаянно пытались меня откормить. Я уже попробовала фаршированного гуся, сливовый пирог и пять разных видов пудинга. К концу вечера Денвер буквально тащил меня в спальню. Либо я переела, либо глинтвейн все же был настоящий. – Ты ж моя пьянчужка, – посмеивался Кавана, стаскивая с меня свитер с оленями. Он попытался меня поцеловать, но я увернулась. – Нет! Я столько выпила, что это можно будет считать за нарушение твоей трезвости. Я сама как глинтвейн уже. Но зато я могу тебя поцеловать кое-куда ещё… Я многозначительно вскинула указательный палец вверх, подмигнула Дену и потянулась к ширинке его джинс. После неуверенной возни с молнией, подняла взгляд на своего парня. – Помоги, что-то прям никак. Он шумно и очень вымученно вздохнул, после убрал мои руки со своих причиндал и осторожно толкнул меня обратно на кровать. – Тихонечко и на полшишечки, – канючила я, пока на меня сверху не упало одеяло, а не мой порно-парень. – С нами в комнате сегодня Шон спит. Так что отбой. Никаких шишечек и орешков. Глаза закрывай.