— Маловероятно, мы работаем со всеми сотрудниками при найме. Все они прошли строгий отбор, массу различных проверок и психологическую подготовку. Так же мы регулярно проверяем помещения на наличие «жучков». — Это похвально, только люди могут обмануть. А развитие технологий не стоит на месте. — То, о чем вы говорите, — поскреб затылок Стрельцов, — очень дорогая технология. И до недавнего времени она была в распоряжении лишь определенных ведомств. — Пожалуй, рискну процитировать моего близкого друга: «Так и преступник нынче стал ушлый». Но, оговорюсь еще раз, сейчас не время спорить на эту тему. Главное — найти зацепку, что приведет нас к логову бандитов. И похищенной девушке. — Вы хотя бы можете сказать, как они похитили мою дочь? — подал голос молчавший все это время Копылов. — Пока могу лишь высказать предположения. А их всего два. Преступники могли попасть в квартиру через балкон, что огибает комнаты ваших детей. И хоть это невероятно сложно, уйти так же. — Глупости! — фыркнул Стрельцов. — Они же не циркачи! — Почем знать, может, и обладают необходимыми навыками и техникой?! — А какое второе предположение? — Они вошли и вышли через дверь, а сигнализация была виртуозно выведена из строя. Но это еще означает, что преступники и с камерами видеонаблюдения поработали. — Это тоже очень сложно — испортить сигнализацию так, чтобы вмешательство незаметно было. — Именно. Поэтому я говорю о том, что мы имеем дело не с рядовыми бандитами. Говоря о двух версиях, Гуров немного лукавил. На самом деле у него была готова еще одна версия. Признаться честно, он считал ее самой перспективной. Возможно, девушка сама сбежала из дому. Ведь исключать существование поклонника у милой, симпатичной и всеми любимой девушки все же не стоило. И причины скрывать кавалера у Ольги могли быть свои. Гуров не озвучивал эту версию из-за двух соображений. Во-первых, она обязательно будет воспринята родственниками в штыки. И тогда обвинения в нежелании работать, а также сетования на узколобое мышление современной полиции посыплются на Гурова как из рога изобилия. И второе. Он опасался, что произошло худшее. Ольга не планировала сбегать из дому. Мать девушки подтвердила, что все вещи дочери на месте. Можно сбежать налегке, прихватив минимум вещей, но нельзя уйти, оставив дома абсолютно все: телефон, ключи, кошелек с деньгами. Лев полагал, что, возможно, Оля вышла из квартиры для того, чтобы встретиться с кем-то практически у самого дома, и что-то на свидании пошло не так. Или она думала, что уходит ненадолго, то есть ее выманили и похитили. И участие в подобном некоего молодого человека он не стал бы исключать. Но и озвучивать свои соображения, не подкрепленные ни одним доказательством, тоже не торопился. Нужно сначала все проверить. — Горничная сказала, что вы попросили не только телефон, но и компьютер дочери. Можно узнать зачем? — поинтересовался Копылов. — Пока у нас нет четкой версии, я пытаюсь проверять все варианты. Значит, нужно проверить и такой: похищенная девушка могла сама сообщать похитителям сведения о себе и своей семье, общаясь с неизвестными в различных соцсетях или на форумах. — Моя дочь?! — вспыхнул бизнесмен. — Да быть этого не может! — Поверю, если вы мне прямо сейчас, с ходу, назовете имена и «ники» всех, с кем Ольга общалась в сети. Но я сомневаюсь, что это возможно. Мы живем в такое время, когда родители не способны контролировать своих детей двадцать четыре часа в сутки. Да и под «ником» может скрываться кто угодно. Вы поймите, я ни вас, ни тем более Олю ни в чем не обвиняю. Но если выяснится, что с девушкой общались какие-то сомнительные личности, их нужно проверить в первую очередь. — Как вы собираетесь это проделать? — поинтересовался Стрельцов. — У Ольги, скорее всего, пароль на компьютере. Да и переписка, если происходит в реальном времени, не сохраняется. — Честно говоря, я не смогу посвятить вас во все технические подробности, потому что сам не слишком хорошо в них разбираюсь. Но наши специалисты сделают все необходимое. И раздобудут сведения какие только возможно. Они уверяют, что попробуют восстановить переписку хотя бы нескольких последних дней. А сегодня я еще хотел бы поговорить с Романом, вашим сыном. И с водителем — охранником Ольги. Вдруг выяснится, что он все же замечал у дома что-то любопытное и для расследования полезное, только значения не придал. — Павел сейчас в гараже, но он подъедет, я позвоню, — взялся за телефон Стрельцов. — Спасибо. И еще у меня есть вопросы к службе безопасности. — Какие? — Мне нужны данные фирмы, которая устанавливала сигнализацию. — Частное охранное предприятие «Сапсан». — Они же и обслуживают аппаратуру? — Да. — Я сам или мои сотрудники осторожно проверим их специалистов, которые работали с вами. Не исключаю, что один из них мог быть сообщником преступников. — У этой фирмы хорошая репутация, поэтому мы ее и выбрали. Но, конечно, проверить стоит. — И еще, думаю, необходимость некоторой корректировки наших действий вполне очевидна. — Что вы имеете в виду? — снова уточнил Стрельцов. — Возможно, что это похищение устроено силами конкурентов или других недоброжелателей Владимира Копылова и связано с его бизнесом. Ведь похитители своих требований еще не озвучили. Вы, кстати, трудитесь в какой сфере? — обратился Лев к хозяину дома. — Начинал в торговле недвижимостью. А теперь больше занимаюсь дизайном интерьеров. В основном готовим квартиры под ключ. — Хорошо. Поскольку экономическая безопасность — это ваша, Евгений, задача, я, пожалуй, не стану вмешиваться и учить вас работать. Есть только одна просьба: ставьте меня в известность о своих действиях. Чтобы обошлось без сюрпризов. — Конечно, — кивнул Стрельцов. — И еще, обязательно проведите инструктаж своих сотрудников. Теперь они при работе должны учитывать, что у злоумышленников, возможно, имеется вся личная информация. Имена членов семьи, описание их внешности или фото, номера телефонов, марки и регистрационные номера личных автомобилей и так далее. Возможно, что под прицел злоумышленников попали ведущие сотрудники вашей, Владимир Егорович, фирмы, сами охранники и такие приближенные к семье сотрудники, как прислуга. — Хорошо, мы все сделаем. И на всякий случай всех негласно проверим. — Если обнаружите что-то полезное, не забудьте поделиться информацией. — Конечно, о чем речь. — Да, еще мне будет нужна качественная и желательно недавняя фотография Ольги на случай, если понадобится инструктировать наших людей. И письмо, что оставили похитители. Оно необходимо для исследований и стилистического анализа. — Записка у меня в столе, вот, возьмите. — Бизнесмен достал из ящика листок, уложенный в прозрачный файл, и протянул Гурову. — Кто касался записки? — Моя жена, — начал перечислять Копылов, — я, возможно, сын тоже читал. Мы тем утром так суетились. — И я тоже прикасался, — уточнил Стрельцов. — Хорошо. Вернее, плохо, — вздохнул Лев. — Если и была надежда на то, что похитители проявили беспечность и оставили на листе бумаги свои отпечатки, скорее всего, их уничтожили или сделали непригодными для идентификации последующие касания. — Что же теперь делать? — Ничего. Покажу специалистам. Они посмотрят и вынесут окончательный вердикт. Осталось обсудить последний, но очень важный момент — правила поведения во время ведения переговоров. Боюсь, что понадобится проинструктировать всех членов семьи. — Это еще зачем? — напрягся бизнесмен. И тут же пояснил: — Боюсь, что моя жена не выдержит подобного. — И тем не менее это необходимо. Опыт подсказывает, что похитители заранее выбирают того, с кем станут вести переговоры. И от правильного поведения этого человека зависит многое. Ведь все присутствующие осознают, что будет на кону? — Конечно. Жизнь моей дочери. — Верно. И, возможно, преступники выберут самого уязвимого в эмоциональном смысле члена семьи. К этому нужно быть готовыми. — Вы можете предположить, как они свяжутся с нами, Лев Иванович? — Понятия не имею, — честно признался Гуров, — поэтому не стоит исключать ни один из возможных вариантов. И желательно подготовиться к любому из них. — Что потребуется сделать? — Как ни странно, немногое. Установить определители номеров и записывающие устройства на стационарных телефонах. Дома и в офисе. Установить камеру наблюдения у входной двери, с внешней ее стороны. Разумеется, если есть техническая возможность проделать это незаметно. — Вы полагаете, что преступники подбросят под дверь конверт со списком требований? — с сомнением протянул Стрельцов. — Или любой носитель информации: диск, флешку — не важно что. — Кажется, для успешного ведения переговоров проще позвонить. — Совершенно верно. И об этом знают абсолютно все. А также о том, что звонок можно отследить или по крайней мере попытаться. Лично я полагаю, что похитители выберут максимально безопасный для себя способ переговоров. И, вероятно, это будет нечто оригинальное. Так что нам, видимо, не удастся предусмотреть абсолютно все варианты. — Но если они выберут телефонный звонок, что нам делать? — беспокойно заерзал в кресле Копылов. — По возможности разговаривайте спокойно. Никаких оскорблений или угроз! Не провоцируйте преступников! Но и сами старайтесь не поддаваться на их провокации. С требованиями соглашайтесь только после того, как похитители представят доказательства, что Ольга у них. И что она цела и невредима. Если преступники потребуют деньги и назовут сумму, попытайтесь выиграть немного времени. Имеется в виду, не разговор затянуть, это может быть чревато для заложницы. Просите больше времени на сбор средств. Хотя, если я все понимаю правильно, о ваших финансовых возможностях преступники должны быть осведомлены. Вплоть до того, какую сумму и в какие сроки вы способны собрать. Будьте готовы к тому, что на сбор средств дадут меньше времени, чем требуется на самом деле. — То есть они будут диктовать условия? А я должен подчиняться? — По сути — да. Возможности поторговаться вам не дадут. Да и желания вести торг, когда ребенку грозит реальная опасность, думаю, у вас не возникнет. Собеседники обсудили еще несколько важных моментов. Обменялись контактами. И Гуров получил возможность поговорить сначала с братом, а потом и с охранником похищенной девушки. Но, к сожалению, оперу не удалось разузнать новые или хоть сколько-нибудь полезные для расследования сведения. Гуров неторопливо вел автомобиль вдоль Тверского бульвара и размышлял. В квартире Копыловых он провел почти весь день. За изучением материалов и опросами членов семьи, слуг и охранников время прошло незаметно. На последнем пункте настоял лично Стрельцов, несмотря на то что Гуров несколько раз повторил, что у него пока нет оснований подозревать кого-либо из сотрудников службы безопасности в пособничестве преступникам. Либо Стрельцова насторожило именно слово «пока», либо начальник службы безопасности, как толковый специалист, осознавал, что столь «чисто сработанное преступление» — само по себе показатель пособничества изнутри. В любом случае, проведя допрос всех присутствующих сотрудников охраны, Гуров не обнаружил в их словах грубых нестыковок. Правда, и особой пользы расследованию эти показания не принесли. Он не почерпнул в них для себя ничего нового. Вечерние сумерки сгущались над Москвой. Лев ощущал потребность побыть в одиночестве, поразмышлять над полученными сведениями, немного систематизировать уже известные факты, но решил не торопиться с возвращением в Управление или домой. Пользуясь тем, что одна из близких подруг похищенной девушки, Рита Самойлова, жила неподалеку, он созвонился с ней и назначил встречу. Рита уже давно вернулась из колледжа и без лишних вопросов согласилась встретиться с «психологом» семьи Копыловых. Правда, домой приглашать не стала. Назначила встречу в небольшом кафе на Малой Бронной. Войдя в кафе, Гуров сразу заметил стройную юную брюнетку, сидящую за уютным столиком с полукруглым диванчиком. Девушка потягивала молочный коктейль и явно чувствовала себя в этом заведении как дома, значит, часто здесь бывала. Она периодически вопросительно поглядывала на входную дверь. Гуров уверенно двинулся в ее сторону, остановился перед столиком и представился: — Меня зовут Лев Иванович. А вы — Рита?