-Знаешь, я тут слышал, как солдаты между собой обсуждали, как в полном составе уничтожили роту, которая отличилась в казнях мирного населения. Говорят, что наши таких в плен не берут, или сразу пристрелят или чуть позже повесят. -Ладно, сейчас беги в Жуковку, скажешь там всё деду Макару, а затем домой, а я сама тут скажу кому надо. Когда сын убежал в соседнюю деревню, Прасковья пошла к деду Мирону, который был старостой деревни. Когда сюда пришли немцы, то к удивлению всей деревни дед Мирон встретил их хлебом и солью, за что его и назначили старостой деревни. Вначале все недоумевали, думали, что у старого на старости лет голова поехала, но всё оказалось совсем по-другому. Решив, что лучше, если новая власть будет из своих, дед Мирон и подсуетился. После своего назначения старостой, он сходил еще к пятерым мужикам, все они были уже в возрасте и поэтому не попали в армию, да и произошло всё достаточно быстро. Вначале, когда мужики только слышали, что предлагал им дед Мирон, они его посылали, но после того, как дед Мирон объяснял, почему он это им предлагает, меняли свою точку зрения. В итоге в деревне появились пятеро местных полицаев, а для жителей деревни всё стало ясно, когда один из новоявленных полицаев пришел в дом к бабе Дуне и сказал, что раненый командир, которого она прячет у себя в сарае, может подставить всю деревню, а потому он его ночью перевезёт на заимку. За пару дней семеро раненых бойцов и командиров Красной армии, которых прятали жители деревни, перевезли на небольшую заимку в лесу, которая использовалась, как пристанище охотников. Хоть и разместились они там с большим трудом, зато дорог к ней не было и там было достаточно безопасно. Позже из этих бойцов и командиров вырос небольшой, но очень кусачий партизанский отряд, куда вошли другие окруженцы, те, кто смог сбежать из плена и немного местных жителей. На следующий день рота гауптмана Ортвига выдвинулась в соседнюю деревню, которая была в 12 километрах от них. Прибыв в деревню, немцы ни кого не обнаружили, поэтому просто сожгли деревню и вернулись назад, но и тут тоже уже ни кого не было. После того, как солдаты подожгли деревню, рота покинула её и направилась к месту новой дислокации. Всё это время за ними из леса наблюдал Димка и пара деревенских мужиков. Им было до смерти жаль своих домов, но жизнь дороже, дома они потом и новые отстроят, благо, что леса на дома море, надо его только срубить и высушить. Сегодня утром, как только немчура уехала, вся деревня забрав с собой оставшуюся немногочисленную живность, ушла в лес, где они давно приготовили себе землянки. Там вполне можно было перекантоваться несколько недель, то, что немцы драпают было ясно, канонада с Востока с каждым днём была всё громче, а значит очень скоро тут будут свои. Гауптман Клаус Ортвиг тоже был доволен, хоть он и сжег русские деревни, как ему приказали, но местных жителей не убивал, а если бы он не сжёг деревни, то об этом быстро стало известно начальству, и тогда его могли и расстрелять, а так и приказ начальства выполнил, и мирное население не убивал. После того, как мои части вернулись в Белоруссию, командование Прибалтийским фронтом принял генерал армии Конев, он, после того, как войска вчерне зачистили территорию, стал наступать вперёд, правда учитывая дефицит войск, двигался достаточно медленно. В тылу начали действовать войска охраны тыла и группы СМЕРШа, которые вычищали леса от лесных братьев. Уже получившие достаточно опыта в таком деле, они методично их зачищали, причём всех пойманных в конечном итоге ликвидировали, а их семьи высылали в Сибирь и на Дальний Восток. Таким образом терялась база для успешных действий оставшихся националистов, кое кто из них, видя что получается, хотя сам и не сдавался, но старался легализоваться и затем спокойно жить. Среди таких искали в основном только тех, кто успел основательно замараться кровью, на остальных махнули рукой. Многих из них призвали в армию, кто подходил по возрасту, вот так им и пришлось воевать против своих хозяев, но желание выжить оказалось сильней. В лесах остались только самые фанатичные и те, кто уже успел основательно наследить и потому прекрасно понимал, что им пощады и прощения не будет. К концу сентября я окончательно освободил Белоруссию, а Конев подошёл к Кёнигсбергу. Поскольку Кёнигсберг был немецким городом, причём достаточно знаковым, то тут Гитлер приказал стоять своим войскам насмерть и ни в коем случае не сдавать город нам. Для начала Конев окружил Кёнигсберг и отодвинул линию фронта километров на 50 от него, тем самым взяв его в плотное кольцо. Бои были очень ожесточёнными, так как теперь Красная армия вступила на территорию Рейха, но Конев, отодвинув линию фронта от Кёнигсберга, перешёл там к активной обороне, а основные силы сосредоточил на взятии города. Не желая лишних потерь, он использовал показавшую себя с самой лучшей стороны тактику уничтожения опорных пунктов и огневых точек. Тяжелые штурмовые самоходки и танки ИС выдвигались вперёд и огнём своих крупнокалиберных орудий прямой наводкой уничтожали или повреждали укрепления немцев, после чего вперёд выдвигались бронетранспортеры с пехотой, которая и зачищала вражеские укрепления. Таким образом за неделю он взял все форты, которые защищали подступы к городу. После того, как замолкали орудия и пулемёты обороняющихся, пехота могла вплотную подойти к укреплениям противника и тогда в амбразуры летели гранаты и бутылки с зажигательной смесью, а сапёры, которые были в порядках пехоты, подрывными зарядами вскрывали бронированные двери укреплений, после чего начиналась стандартная зачистка. Расход гранат и патронов был просто ужасающим, зато потери среди пехотинцев минимальными. После того, как все форты и другие укрепления были взяты, началась битва за сам город. Примерно половина населения успела уехать, но и осталось тоже немало и теперь всех мужчин мобилизовали, благо оружия хватало. Почти месяц пришлось зачищать город, и тут Конев тоже особо не церемонился. Хотя специально мирных жителей не убивали, но и не особо следили, есть они в доме или нет, когда его зачищали. Весь город оказался в развалинах, более половины зданий оказались разрушены, так как при упорном сопротивлении просто подгоняли самоходку или ИС и они своими тяжёлыми снарядами просто уничтожали огневую точку вместе с домом. К концу октября 1944 года остатки гарнизона Кенигсберга капитулировали. Конев дав своим войскам неделю на отдых и пополнение, после этого продолжил наступление. Пока Конев воевал в Прибалтике и Восточной Пруссии, я методично выдавливал немцев уже в Польше. Можно конечно было попробовать снова провести прорыв и охват противника, но вот только на носу было Варшавское восстание. Оно должно было произойти независимо от меня и моих желаний. Главное, что его инициаторами были польское правительство в изгнании и англы, а это шло в противовес нашим планам. Когда мы вошли в Брест, то я попридержал свои войска и мы ударили на Белосток. Как раз тут и началось Варшавское восстание, а я срочно вылетел в Москву. 7 октября 1944 года, Кремль, Москва. На приём к Сталину я попал без проволочек, сразу, как только прилетел. -Здравия желаю товарищ Сталин. -Здравствуйте товарищ Павлов, что за срочность заставила вас так срочно прибыть ко мне? -Варшавское восстание товарищ Сталин. -И что с ним не так? -То, кто именно его инициировал. Сейчас англичане и панское правительство Польши постараются загрести жар нашими руками. Я приказал своим войскам пока не двигаться в сторону Варшавы, пускай зачищают окрестности. Нам совершенно не выгодно проанглийское восстание, зная гонор и чванство панов, они сразу начнут ставить нам палки в колёса, а нам оно нужно? Пускай немцы сначала раскатают их в тонкий блин, и только потом мы двинемся вперёд. -А как же мирное население, товарищ Павлов? -Для меня намного важней жизни своих бойцов, чем жизни пускай и мирного, но чужого населения. К тому же как говорят — не в коня корм. Мы для поляков всегда были, есть и будем врагами, впрочем, как и для всего Западного мира. -Почему? -Они считают себя господами, кому все должны повиноваться, и не важно, какой у нас будет строй, но пока мы не будем исполнять все их желания и позволять себя грабить, мы будем для них врагами. Возможны только временные союзы, когда это выгодно им, и они мгновенно забудут о всех своих обещаниях и договорах, как только они перестанут быть им выгодными. -Значит по вашему мнению нам следует немного подождать? -Да товарищ Сталин, пусть немцы раскатают восставших, в противном случае они, как представители правительства начнут выставлять нам условия. -Хорошо товарищ Павлов, я вас услышал, можете пока не торопиться с наступлением на Варшаву. После ухода Павлова Сталин ещё раз прокрутил в голове прошедший разговор. Он и без Павлова придерживался того же мнения, к тому же наступление на Варшаву не подготовлено и потребует значительных сил, а также и потерь, которые он не хотел нести. Это восстание с ним ни кто не согласовывал, а значит и поддерживать его он не будет. Через день английский посол напросившись к нему на приём попросил помочь восставшим, на что Сталин ответил, что он бы и рад, но войска устали и требуется время на их отдых и пополнение. Через две недели немцы задавили восстание, а войска Конева и Павлова ещё немного продвинувшись вперёд, остановились. Если в Пруссии и в Польше пока наступила пауза, то на Украине Жуков и Рокоссовский ускорились. Если Рокоссовский наступал на Одессу и Кишинёв, то Жуков на Винницу и Житомир. Как не хотелось Сталину развивать дальнейшее наступление на Германию из Пруссии, но в первую очередь следовало освободить свои захваченные земли, а потому и все резервы в основном шли на Украину. Вечером 19 октября передовые части армии Рокоссовского вышли к Одессе, а через два дня вокруг города замкнулось кольцо. Из-за двух вытянутых озёр пришлось потратить много времени, пока не получилось полностью взять Одессу в кольцо. Здесь оборонялись как немцы, так и румыны, а также две испанские дивизии, как говорится каждой твари по паре. Два дня Рокоссовский подтягивал войска и припасы, а утром 24 октября без артподготовки, наши части пошли на штурм города. Весь день шли ожесточённые бои в ходе которых мы смогли приблизиться к городским домам, преодолев полевые укрепления противника. Утром следующего дня в порт Одессы в полном составе вошёл весь Черноморский флот с несколькими транспортами, корабельные орудия мгновенно подавили любое сопротивление, а с кораблей на берег принялись десантироваться две пехотные дивизии. В воздухе всё время кружили наши истребители, и когда немцы попытались прорваться к кораблям, то в небе завязалась ожесточённая битва. Обе стороны понесли большие потери в самолётах, но ни один вражеский самолёт так и не пробился к эскадре. Всё это время скрывавшиеся в катакомбах партизаны вышли наружу и у десанта появились проводники, которые могли провести их куда угодно. Ударные группы появлялись из под земли в разных местах и не жалея патронов давили любое сопротивление противника. Легче всего было воевать с румынами, мамалыжники совсем не держали удар и были хороши только против мирного населения, но и их не жалели. У партизан скопился очень большой счёт к ним, так как румыны зверствовали сильнее немцев, а потому в плен их не брали. Бои разрастались и скоро весь город был в огне, наши бойцы с помощью партизан появлялись повсюду и противник не знал куда бросать подкрепления. Все склады продовольствия и боеприпасов были известны подпольщикам и теперь они один за другим поджигались диверсионными группами и скоро оставшийся противник стал испытывать острый недостаток и того и другого. И если с продовольствием ещё можно было потерпеть, то вот отсутствие патронов сказывалось самым плачевным образом, уже через четыре дня практически нечем стало стрелять и немцы с испанцами стали сдаваться в плен. Румыны быстро просекли, что их в плен не берут и им по неволи пришлось сражаться до конца, чего в противном случае ни когда не случилось, так как вояки из них были очень хреновые. Вечером 12 ноября Одесса была полностью освобождена, а в городе шли масштабные зачистки в поисках спрятавшихся оккупантов. В свою очередь и Жуков достаточно быстро продвигался вперёд, задержки случались только в достаточно крупных населённых пунктах, так как на их зачистку требовалось время. В армию непрерывным потоком шла техника, пешком наша пехота уже давно не передвигалась, только на машинах и бронетранспортёрах, и такое превосходство и в количестве и в качестве техники играло решающую роль в боях на открытой местности. Наши армии просто задавливали противника огнём и бронёй и потому достаточно легко двигались вперёд. Немцы просто не успевали создать достаточно мощные укрепления, а обычные полевые надолго нас не задерживали. После короткого артобстрела, вперёд шли танки, а за ними бронетранспортёры, а самоходки с места поддерживали их огнём, подавляя огневые точки противника. Достаточно быстро Жуков достиг Винницы и Житомира, а после них двинулся на Львов и Луцк. Теперь снова настала и моя очередь и из Бреста и Белостока двумя колоннами моя армия ударила на Варшаву. Восстание немцы подавили, и теперь можно было свободно наступать, что я и сделал, и одновременно со мной вперёд двинулся и Конев. Он наступал на Гданьск, и его задачей было пробить коридор непосредственно до самой Германии. Что интересно, если в Прибалтике мы раньше, чем в моей истории выбили немцев, то вот в других местах освобождение шло медленней. Но ничего удивительного тут не было, ведь история пошла по другому пути, пусть со скрипом, и порой частично возвращаясь на проторенный путь, но всё же новой дорогой. Взять хотя бы наши потери, они были в разы меньше и в армии и среди мирного населения, ведь не было катастрофического разгрома лета 41-го, когда мы потеряли миллионы бойцов. А замедление освобождения было естественным, ведь теперь генералы не гробили бойцов в бессмысленных атаках. Начавшееся перевооружение армии продолжалось и только после того, как в войска широким потоком потекла новая техника, превосходя и по качеству и по количеству немцев. Своевременно закупленные в Америке и построенные в глубине страны автомобильные заводы, выйдя на полную нагрузку и круглосуточную работу производили сотни тысяч различных бронетранспортёров, тем самым обеспечив нам многократный перевес над противником. Многочисленные колёсные и гусеничные платформы бронетранспортёров несли на себе различное вооружение, давая тем самым возможность применять практически всё с очень высокой мобильностью. Все миномёты калибра 120 миллиметров монтировались исключительно в их корпусах, что позволяло мгновенно наносить мощные удары по противнику и сразу уходить от ответного огня, а многочисленные зенитки позволили надёжно защищать наши части на марше. Всё это позволяло нам значительно превосходить противника, ведь у немцев по сути практически не было разнообразия в лёгкой бронетехнике. Основной бронетранспортёр вермахта Sd.Kfz 251 был без крыши и вооружен двумя обычными пулемётами с десантным отсеком на 10 человек и было их выпущено пятнадцать с половиной тысяч. Кроме них была разведывательная модификация Sd.Kfz 250 на 6 человек десанта, но часто на них устанавливали 37 миллиметровую пушку, и их было построено примерно шесть с половиной тысяч. Были и другие, колёсные бронетранспортёры, но тоже достаточно ограниченными сериями, и тут сотни тысяч наших бронетранспортёров многократно их перекрывали. Даже армейские машины были блиндированными, у них были бронированные кабины и борта, что значительно снижало потери нашей пехоты, когда колонны на марше попадали под обстрел. Бронированные борта защищали пехоту от пуль и осколков и даже при отсутствие бронетехники, такие грузовики могли выполнять роль эрзац бронетранспортёров, так как имели бронированные щитки на окнах, а на верху кабины было крепление для ручного пулемёта. Всё это позволило нам, как только была накоплена критическая масса, двинутся вперёд и с достаточной легкостью сносить любую оборону противника. После короткого артобстрела вперёд шли танки, за ними бронетранспортёры с пехотой, а различные самоходки поддерживали их своим огнём с места, подавляя огневые точки противника. Именно поэтому мы стали нагонять график прошлой истории, задержки случались только в крупных населённых пунктах, так как городские бои значительно снижали эффективность бронетехники, давая массу укрытий пехоте немцев. Неотвратимо двигаясь вперёд, как гидравлический пресс, армия Рокоссовского к концу декабря полностью освободила Молдавию и вступила в Румынию. Одновременно с этим морским десантом была захвачена Констанца, после чего только что сформированный 11 мехкорпус совершил молниеносный рывок на Бухарест и две с половиной сотни километров, почти не встречая сопротивления, наши части преодолели меньше чем за сутки. Для румынского правительства стало шоком появлением на улицах своей столицы русских танков. Попытка удрать провалилась, так как небольшие мобильные группы уже перерыли все выезды из города, и 29 декабря 1944 года в Бухаресте Румыния подписала акт о безоговорочной капитуляции. Не теряя темпа, только подтянув линии снабжения, армия Рокоссовского не встречая сопротивления вступила в Болгарию. Сразу же Болгарское правительство запросило мира, так что боев в Болгарии не случилось, и армия двинулась дальше в Сербию и Грецию, где к ней сразу стали примыкать партизаны, которые всё это время боролись с гитлеровцами. Благодаря местным проводникам из партизан, наши войска нигде не плутали, а также всё знали о противнике. Обеспокоенные таким стремительным продвижением Красной Армии забеспокоились и союзники, и 7 января 1945 года попытались высадиться в Афинах. Что интересно, высадки в Нормандии так и не случилось, так как пока немцы ещё не понесли тех катастрофических потерь в войне с СССР, и пока имели достаточно сил. Только в этом году все поняли, что Германия окончательно проигрывает войну. Разработку операции по высадке союзников во Франции пришлось срочно отменять, после того, как Рокоссовский захватил Румынию и двинулся в Югославию и Грецию. Совершенно не желая, что бы СССР освободил Балканы, союзники срочно перенесли место высадки. Вот только немцы имели достаточно сил и операция по десантированию провалилась. В ходе полуторанедельных боёв союзники потеряли почти сто тысяч солдат убитыми и взятыми в плен. Также значительные повреждения получил и их флот. Массированный ночной налёт на эскадру, которая стояла у Афин, позволил потопить и повредить часть судов. В результате 16 января остатки десанта союзников были вынуждены эвакуироваться на корабли и отплыть на Мальту. Недостаток войск, Рокоссовский восполнял партизанами и добровольцами, причём не в своих войсках, а как отдельные отряды. Наши войска тараном сносили опорные пункты немцев, а зачистку и контроль территорий осуществляли партизаны, они обильно снабжались трофейным оружием, которого было много и отлично разгружали наши войска от этой работы. Выйдя к Адриатическому морю, и оставив мощный заслон, Рокоссовский двинулся на Афины, достаточно легко сметая со своего пути немецкие части. И что удивительно, но вместе с ним были и болгарские добровольцы, если с сербами у болгар были достаточно напряжённые отношения, то вот греки от их помощи не отказывались. Итогом этого стало то, что через месяц Рокоссовский вышел к Афинам, одновременно с этим другая часть его войск освобождала полуостров Пелопоннес, который они освободили раньше, чем были взяты Афины. Свободно использовать тяжёлую бронетехнику в городских боях Рокоссовский запретил, так как совсем не хотел уничтожения города. Всё же это было историческое наследие всего мира и превращать его в руины он не желал. Здесь приходилось работать виртуозно и тяжёлые танки в боях участвовали, вот только огонь они в основном вели из пулемётов. Пользуясь тем, что их толстую броню не могли пробить противотанковые пушки немцев, они пулемётным огнём подавляли их огневые точки. В итоге к концу февраля 1945 года вся Греция была освобождена, а Рокоссовский перебросил свои войска на Запад. Глава 19 Оставив в городах только небольшие отряды военных комендатур, Рокоссовский продолжил наступление на Югославию, а в освобождённой Греции вовсю формировались на основе партизанских отрядов силы самообороны, которые и следили за порядком. Их было вполне достаточно для наведения порядка на освобождённых территориях и поиска небольших групп немцев, которые умудрились не попасть нам под удар или смогли вовремя удрать. Это высвобождало нам большое количество войск, которые в противном случае пришлось бы привлечь для контроля за территорией. На всём пути, когда наши войска входили в любой населённый пункт, то население встречало их цветами, исключением была Хорватия, вот там пришлось повоевать, но к концу февраля 1945 года войска Рокоссовского вошли в Венгрию, где и встретились с войсками Жукова. Сам Жуков, после полного освобождения Украины, двинулся на Чехию, частично захватив и Польшу, тут он был моим соседом. Карпатские горы несколько задержали его, так как немцы обильно минировали горные дороги и перевалы, и поэтому сначала приходилось расчищать дороги для техники, именно этим и была вызвана его задержка, да и в отличие от Рокоссовского, ему не помогали партизаны, поскольку их тут не было. В Греции и Югославии, если противник подрывал дорогу, то партизаны, которые тут знали каждый камень, проводили войска в обход неизвестными тропами, а Жукову оставалось только тупо проламываться в лоб, под сопротивление немцев, так как другого выхода просто не было. Даже артиллерию в горах особо не поиспользуешь, вот и пришлось Жукову сбавить темп. А я тем временем двинулся на Варшаву, честно говоря не хотел бы я оказаться на его месте и воевать в горах, не моё это. Немцы сопротивлялись упорно, хотя мы и выбили достаточное количество их солдат, которые имели большой опыт войны, но недаром немцы считались одними из лучших солдат Европы. Кроме немцев, ещё приходилось воевать и с Армией Крайовой, руководимой из Лондона. Если немцы были сразу видны, то вот поляки зачастую одетые в гражданскую одежду не вызывали особого подозрения, зато при каждом удобном случае стреляли нам в спины. Именно поэтому я и не особо заботился о мирном населении, конечно специально его не уничтожали, но и не жертвовали собой ради их спасения. Кстати, в отличии от моей истории, здесь Армии Людовой не было, как и корпуса Андерсона, не настолько тяжёлым было наше положение в 1941 году. В нашей истории, оставшиеся верными польскому правительству войска, назывались Армией Крайовой, и они, как воевали с немцами, так и зачастую действовали вместе с ними сообща против нас. В противовес ей, в СССР была создана Армия Людова, которая была подконтрольна Советскому правительству и между собой Армия Людова и Армия Крайова враждовали. Ещё был корпус Андерсона, его создали в 1941 году из пленных поляков. Советский Союз их снарядил и вооружил, что в тех условиях было очень непросто, но корпус Андерсона отказался воевать на нашей стороне и потребовал, что бы их через Иран отпустили к Англичанам, что и было сделано. Прекрасно зная, как было в нашей истории, я действовал исключительно в своих интересах, и при каждом обстреле мои войска отвечали ураганным огнём не заботясь, есть там мирные жители или нет. На взятие Варшавы мне потребовалось три недели, и так после восстания город был основательно разрушен, а после взятия его моими войсками, минимум половина зданий была в руинах. Меня не особо беспокоила сохранность города, намного важней для меня были жизни моих солдат и офицеров, а в городе временами возникали коллизии, когда все воевали со всеми. Хоть немцы и подавили восстание, но всё же в Варшаве осталось достаточно бойцов Армии Крайовой, и когда мы взяли её в кольцо и пошли на штурм, то их остатки снова вылезли из подполья и воевали со всеми, как с немцами, так и с нами. Итогом стало то, что даже после того, как остатки немецкого гарнизона сдались в плен, поляки продолжали стрелять по нашим солдатам. Проблема была в том, что мы не знали, кто из жителей города мирный человек, а кто боевик Армии Крайовой. Охрана тыла и СМЕРШ замучались наводить порядок и так и не смогли вычистить всех аковцев, хотя обстановка и улучшилась. К январю 1945 года я с Коневым вышел к Одеру, и успешно его форсировал, и тут нам обоим пришлось дальше идти черепашьим шагом. Увидев, что война пришла в их дом, немцы осатанели, они цеплялись за каждый клочок земли. Учитывая, что территория Германия достаточно плотно заселена, там населённые пункты встречаются на каждом углу, это не как у нас. Иностранец едет с нашим водителем, ехать далеко, иностранец говорит — Включи навигатор, на что водитель отвечает, зачем, тут просто ехать. Иностранец настаивает, водитель включает, после этого навигатор выдаёт — едете прямо 1300 километров, после чего поворачиваете направо, и через два километра будет ваша цель. Каждый километр давался нелегко, сил у немцев ещё много, поэтому и приходилось постоянно использовать артиллерию, где прямой наводкой, а где артобстрелом, но чуть ли не каждый километр приходилось просто проламывать. Это значительно снизило нашу скорость, но и гнать свои войска на убой мы не собирались. Рокоссовский за это время покончив с Грецией и Югославией, Вышел к Австрии и Италии. Высадку в Италию союзники произвели, правда намного позже, но в отличие от Греции, она им удалась, так как тут не было немецких войск и большая часть Италии была ими занята. Пока ещё не поздно, Рокоссовский молниеносным маршем вышел к Генуе, тем самым отрезав союзников от Франции. Жуков всё же пробился через Карпаты и освободил Чехию, хотя пришлось ему нелегко. Помощи от чехов он не дождался, хотя они и не любили немцев, но и сопротивления им не оказывали, а добросовестно работали на заводах, поставляя вермахту вооружение и технику. Из Чехии Жуков одновременно вторгся в Австрию и Баварию, а после того, как совместно с Рокоссовским захватили Австрию, сосредоточил все свои силы на Германии. А у союзников тем временем шли жаркие дебаты. Ни Америка, ни Англия не желали видеть русских в Европе. Провал высадки в Греции больно ударил по их самомнению и престижу. Хотя высадка в Италии и удалась, но захватив её большую часть, они притормозили, одно дело воевать с итальянцами, которые были аховыми вояками и совсем другое дело с немцами. Сил у Германии было еще достаточно, но стремительный марш русских, которые внезапным ударом вышли к Генуе, тем самым отрезав войска союзников от материка, перекрыл им возможность двинуться во Францию. Едва успев слегка пополнить свой экспедиционный корпус, который убрался из Греции на Мальту, союзники срочно высадились в Марселе и Тулоне, воспользовавшись тем, что немецкие части, находившиеся во Франции, срочно стали перебрасывать к границе с Италией. Узнав об этом, Рокоссовский приостановил своё наступление и немедленно связался со Сталиным. С одной стороны у него было недостаточно войск для освобождения Франции, а с другой он должен был скоро столкнуться в таком случае с союзниками. Получив новые указания от ставки, Рокоссовский остановился на границе с Францией и перешёл к обороне, оставив часть своих войск, а остальные принялись зачищать оставшуюся территорию, двигаясь в сторону Швейцарии. К концу апреля он полностью взял под свой контроль север Италии, тем самым поделив её с союзниками на две части. Немцы, убедившись, что русские остановились на границе со Францией, тоже оставив достаточные заслоны, навалились на союзников, которые к этому времени, пользуясь тем, что основные силы противника были направлены к границе с Италией, успели захватить достаточно большую территорию. Союзники двинулись в сторону Испании, так как там практически не осталось немецких войск. Почти не встречая сопротивления, они в сутки проходили по 100 — 200 километров, а кроме того они ударили и на Тулузу. Также сюда были срочно переброшены и остатки французских войск, которые вместе с ними сражались в Африке. После капитуляции Франции, часть войск эвакуировалась в Англию, а часть в Африку, просто тем, кто был на Западе, ближе была Англия, а на востоке Африка. Сейчас, для большей легитимности и политического эффекта, остатки французских войск с помпой высадились в Марселе и присоединились к экспедиционному корпусу союзников. Вот только праздник жизни продлился недолго, как только немцы убедились, что русские пока двигаться из Италии не собираются и даже принялись отводить войска, а Рокоссовский часть своих войск отправил в обход Швейцарии к Жукову, благо, что разведка у немцев осталась, так сразу и навалились на союзников. Если вначале они двигались вперёд зачастую без единого выстрела и с лёгкостью захватывали практически пустые от войск города, небольшие подразделения комендатуры не в счёт, то теперь им пришлось иметь дело с крайне обозлёнными немецкими солдатами. Это против советских ИС-ов и Костоломов немецкая бронетехника мало что могла сделать, а против английских Черчилей и Кромвелей с Матильдами, да американскими Шерманами были вполне. Новые длинноствольные 7,5 сантиметровые орудия достаточно уверено поражали их практически с любой проекции, и это обычные четвёрки последней модификации, а что было говорить про Пантеры и Тигры, которые с лёгкостью их жгли, просто их было мало, так как в основном они шли на Восточный фронт против русских. Лёгкая, увеселительная прогулка внезапно превратилась в кровавый кошмар, когда немцы всерьёз принялись за союзников. Потери сразу стали астрономическими и приходилось в срочном порядке гнать войска во Францию, даже отправить часть войск из Италии, благо, что русские прикрыли их собой от Германии, когда заняли север страны. Во Францию срочно отправили резервы, в том числе и новозеландцев, австралийцев, индусов и вообще всех, кого только было можно, но на это требовалось время. Спасло их только то, что русские продолжили наступление в самой Германии и немцы были вынуждены в срочном порядке перебросить всё, что только было можно в Рейх, для того, что бы остановить русское наступление. Получив передышку, союзники принялись срочно окапываться, забыв о наступлении и только дождавшись подкреплений и убедившись, что немцы вывели из Франции практически все свои силы, они двинулись дальше. По мере возможностей, немцы огрызались, временами нанося союзникам чувствительные удары, но тем не менее вынуждены были отходить и второго мая 1945 года союзники вступили в Париж. Пока мы с Коневым проламывали оборону немцев, Жуков, получивший подкрепление в части армии Рокоссовского, ударом из Баварии, вдоль границы со Швейцарией, вышел к Штутгарту. Поскольку основные силы вермахта были сосредоточены против меня и Конева, то он достаточно легко захватил достаточно большую территорию, но затем стали прибывать войска из Франции и наступление Жукова несколько снизилось. Тем не менее, частично пройдясь по территории Франции, ибо следовать по всем изгибам границы было форменным идиотизмом, его войска достигли Люксембурга и с лёгкостью его заняли, после чего двинулись дальше в Бельгию и в итоге вышли к побережью Ламанша, тем самым отрезав остатки немецких войск во Франции от Германии. Впрочем остатки вермахта во Франции трепетались недолго, уже через пару дней после этого онимассово стали сдаваться в плен к союзникам. С одной стороны те облегчённо вздохнули, а с другой были жутко недовольны, что кроме Франции и половины Италии они ни чего не захватили. Получалось, что все Балканы, Греция и половина Европы были под русскими, чего им очень не хотелось. Главное, что давить на русских и Сталина было нечем. Хотя и тут был ленд-лиз, но поскольку тяжёлых поражений Красная Армия не получила и промышленность СССР оказалась лучше, то и ленд-лиз в основном состоял из необходимого сырья, причём к этому времени почти все позиции СССР мог покрыть и сам. Грозить Сталину продолжением войны было также глупо. Да, в апреле умер Рузвельт и ему на смену пришел ярый антикоммунист Трумэн, но и он и Черчилль прекрасно осознавали, что сейчас по крайней мере в Европе они не в состоянии противостоять Сталину. То, что русское оружие превосходит их, они уже убедились, это своему населению они могли вешать лапшу на уши, что их техника лучшая в мире, а их войска самые сильные. Реальность была такова, что на данный момент в Европе самыми сильными стали русские. В ходе войны они получили большую, прекрасно обученную, оснащённую и вооруженную армию и победить её было невозможно. А ведь была ещё и Япония, которую Америка пока так и не победила и без русских война на Тихом океане продлится еще минимум пару лет. Разработка атомного оружия подходила к концу, но для его массового производства требовалось время, которого практически не было. Именно поэтому союзникам приходилось под зубовный скрежет смотреть, как русские захватывают остатки Европы. Жуков после Бельгии развернулся на Голландию и не особо спеша двинулся вперёд, причём часть его войск продолжала стягивать кольцо вокруг центра Германии. К этому времени Конев, двигаясь вдоль побережья Балтийского моря, взял Росток и Любек и подступил к Гамбургу, одновременно двигаясь на Фленсбург и дальше в Данию. На всю Данию ему потребовалось полторы недели, за это время ситуация в Гамбурге особо не изменилась, но получив подкрепления и пополнив боеприпасы, Конев пошел на приступ города, который продолжался две недели, превратив большую часть строений в руины, некоторые кварталы города полностью были разрушены. После того, как остатки гарнизона сдались, войска Конева двинулись дальше на Бремен и Ганновер, где и соединились с войсками Жукова, который двигался от Голландии, тем самым замкнув кольцо над остатками рейха. А я за это время пробился к Берлину, и окружив его, принялся за осаду. Поскольку сейчас не было коридора на Запад к союзникам или в нейтральную Швейцарию, то путей для бегства нацисткой верхушки было очень мало. Поскольку Конев отсёк их от моря, а кроме того занял все морские базы, то тут оставалось только пытаться под видом мирных жителей постараться ускользнуть от нас. Воздушное пространство мы контролировали плотно, и прорыв на самолёте был маловероятен. Транспортник практически не имел шансов на прорыв, даже ночью, а истребитель, не знаю, с каждым днём таких шансов было всё меньше. По крайней мере, по докладу разведки, основная масса фашистских бонз была в Берлине, а к 12 маю мои войска сомкнули вокруг него кольцо. Да, сейчас мы несколько запаздывали, зато с другой стороны вся Германия была под нами, а значит точно после не будет деления на ФРГ и ГДР. Недельку подождав, пока не подтянутся подкрепления и не подвезут боеприпасы, 19 мая началась битва за Берлин. Со всех сторон города двинулась наша бронетехника, в первых рядах двигались тяжёлые танки и штурмовые самоходки, а чуть поотстав от них, бронетранспортёры с десантом. Тяжёлые снаряды бьющих прямой наводкой танков и самоходок сносили дома и здания, в которых были огневые точки, при этом хороня в своих обломках обороняющихся немцев. Не желая терять своих солдат, я приказал массово применять огнемёты и огнемётчики, под прикрытием других солдат, после разрушения зданий, совали трубы своего оружия во все щели и щедро, не жалея горючей смеси, прожаривали всё, что только могли. Над всем городом встал густой, чёрный дым. Пускай медленно, но верно и с минимальными потерями мы двигались вперёд. Для мирных жителей были коридоры, мы постоянно по громкоговорителям объявляли об этом, но пользовались ими единицы. Бои за Берлин шли больше месяца, пока 21 июня немцы наконец не сдались. За это время большая часть гарнизона города и большое количество мирных жителей погибло, Гитлер, как и в моей истории отравился, не желая сдаваться к нам в плен. Он прекрасно понимал, что после того, что он у нас натворил, пощады ему не будет и его в любом случае приговорят к смертной казни. Не скрою, с большим удовольствием посмотрел бы на суд над ним, но австрийский ефрейтор обломал нам в этом случае весь кайф. Не смотря на капитуляцию, боевые столкновения происходили каждый день, слишком много различных частей и небольших групп вермахта желали куда либо попасть. Союзники попытались отжать у нас часть Германии, но Сталин, хоть и вежливо, но твёрдо послал их, а поскольку американцы были кровно заинтересованы во вступление Советским Союзом в войну против Японии, то были вынуждены смирится с этим. Хотя тут мы можно сказать настояли на своём, но пришлось встревать в войну с Японией, тут всё прошло без изменений, часть армии отправили на Дальний Восток и командовать туда поехал Жуков, как уже имевший опыт боёв в этой местности. Затем последовал разгром Квантунской армии и атомные бомбардировки Японии, причём цели оказались те же самые. Вот после разгрома Японии и начинались основные торги с союзниками. Не смотря на то, что за это время мы получили великолепную и прекрасно вооружённую армию профессионалов, но новая война в Европе нам была не нужна. Даже угроза атомного оружия тут не имела пока большой роли, так как кроме прототипов ничего не было, а для его производства в достаточных количествах требовалось время. Если союзники пожелали бы открытой конфронтации, то учитывая, что большая часть Европы у нас, выдавить их из Франции, и начать переправу через Ламанш можно было в кратчайшее время. Думаю тут и немцы с охотой нам помогли, всё же для их населения англичане считались тоже врагами, а особенно их бомбардировки жилых объектов во время войны. Ширина пролива не такая большая и современные суда вполне могли за ночь его пересечь. Руководство Англии и Америки прекрасно осознавало, что не сможет сдержать советские войска в случае конфликта. Тут даже их флот не поможет, так как хоть у СССР и не было больших военных кораблей способных на равных противостоять флоту Англии и Америки, но вот подводных лодок и авиации было достаточно. Этих сил было вполне достаточно, чтобы прикрыть высадку десанта на Английскую территорию и потом подвозить туда подкрепления и припасы, а потому пришлось скрепя сердце договариваться со Сталиным. В итоге мы покидали Италию, отдавая её полностью союзникам. Бельгия, Голландия, Греция, Дания становились нейтральными странами, это прописывалось в их конституциях, а советские войска должны были в течение пяти лет выйти из них, за это время в них формировалось новое правительство. Тоже самое касалось и стран Восточной Европы, исключением была Германия. Она полностью находилась под протекторатом СССР, а кроме того восточная Пруссия с Кенигсбергом отходили к СССР. Она, учитывая Сувалки и Августов, примыкала к Белоруссии. В этот раз Сталин не стал отдавать части территории Германии полякам и чехам, вернул лишь Судеты, так как это была чешская территория. Кстати Данциг был присоединён к Кенигсбергу, и полякам осталась только достаточно узкая полоса выхода к Балтийскому морю. Прекрасно зная сволочную натуру панов, Сталин решил ничего им не давать. Кроме того начались преобразования и в Прибалтике, учитывая массовые случаи сотрудничества местного населения с немцами, было принято решение о ликвидации республик и на их месте образования Прибалтийской республики с привлечением в неё жителей со всей страны. Госбезопасность тем временем рыла во всю мощь, тщательно проверяя буквально всех жителей, кто остался в оккупации. При малейшем поводе их выселяли в Сибирь и на Дальний Восток, таким образом уже к 50-му году о лесных братьях можно было забыть. Они потеряли опору среди местного населения, так как почти половина жителей была выселена, а оставшиеся вместо помощи, сразу докладывали в МГБ, ибо в противном случае могли легко отправиться в ссылку, если даже не просто помогут националистам, а просто промолчат. Теперь точно можно было не опасаться, что позже в республике начнутся националистические выступления. Отсутствие прямой военной угрозы от бывших союзников позволило Сталину не насаждать социализм в странах Восточной Европы, их официальный нейтральный статус позволял не контролировать их, что позже очень благоприятно сказалось на СССР, так как ему не пришлось вбухивать прорву денег и материальных ценностей в них и я был причастен к этому. После подписания капитуляции, я напросился на приём к Сталину. Благодаря моим усилиям наши потери в этой войне были в несколько раз меньше, и разрушений тоже было значительно меньше, но вот если на этом и умыть руки, то дальше всё могло вернуться на круги своя и с тем же результатом. Именно поэтому я и напросился на этот разговор со Сталиным, хотя прекрасно понимал, что после него меня вполне могут не только снять с командования, но и расстрелять, но по-другому я просто не мог. 1 июля 1945 года, Кремль, Москва. В этот раз не надо было для безопасности лететь ночью и в сопровождении истребителей. Вернее вылетел я в ночь, но не для безопасности, а что бы прилететь в Москву утром. С аэродрома меня ненадолго отвезли домой, где я привёл себя в порядок. С женой только обнялся, а так просто не было времени, после чего меня привезли прямо в Кремль. -Здравствуйте товарищ Павлов, что у вас на этот раз, что вы срочно попросили о личной встрече? -Здравия желаю товарищ Сталин. Как настоящий коммунист и патриот своей страны я не могу молчать. От таких слов Сталин сразу насторожился. -Дело в том, что выиграв в ЭТОЙ войне, мы не должны расслабляться. Наш главный враг по прежнему полон сил и нам нельзя останавливаться на достигнутом, а кроме того необходимо не допустить ошибок сейчас, ибо эйфория от победы может сыграть с нами злую шутку. -И кто же, по-вашему, наш главный враг, товарищ Павлов? -Англосаксы товарищ Сталин. Они считают, что весь мир принадлежит им. Это только на первый взгляд обе мировые войны развязала Германия, на самом деле это не так. Обе эти войны организовали англосаксы. Первопричиной Первой мировой войны было то, что после образования Германии, её товары, как более качественные и дешевые стали теснить английские товары, а для англосаксов самое страшное преступление, это покушение на их прибыль. В той же Америке вам за уклонение от налогов могут дать больше, чем за убийство. Я вам уже говорил, что пока мы не даём англосаксам нас грабить, мы для них враги и неважно какой у нас строй. А сейчас они хотели просто погреть руки стравив между собой СССР и Германию. -Что вы предлагаете? -Товарищ Сталин, я долго думал об этом и считаю, что сейчас нам нельзя совершить две главные ошибки. Первая, это страны Европы, можно попробовать подмять их под себя, насильно устроить там социализм, вот только в итоге это сработает против нас самих. -Почему? -Дело в том, что насильно социализм не построить, в итоге мы просто надорвёмся. У нас просто и народ для него был больше склонен по причине общинности, что более соответствует коммунизму, а кроме того условия сложились благоприятные, но Европа дело другое. Там исторически сложился индивидуализм, и быстро его не истребить. Нам просто придётся обделяя себя, вкладывать огромные средства в Европу, а нам это надо? Намного лучше обезопасить себя и пустить все силы на собственное развитие. Только после того, как мы достигнем благополучия собственных граждан, можно будет на личном примере показать другим все преимущества социализма. Нам необходима не ликвидация богатых, нужно ликвидировать бедных, что бы все граждане нашей страны были обеспечены всем необходимым. Сейчас почти все наши солдаты задают себе вопрос, почему у проклятых буржуинов рабочие живут лучше, чем у нас, почему у них всё есть. Именно поэтому мы и должны сейчас все силы направить на резкое повышение благосостояния наших граждан. Думаю в этом нам могут хорошо помочь артели и кооперативы, так как они мгновенно реагируют на спрос населения в отличие от государственных предприятий, для которых с учётом госплана переход на выпуск новой продукции задача не быстрая, а отсутствие конкуренции просто не даёт это делать. Зачем делать что-то новое, если и старое купят за неимением другого. Это всё будет тормозить наше развитие, а в условиях, когда всё расписано на годы вперёд, конкуренции быть не может и многие изобретения будут просто класть под сукно, чтобы не делать лишней работы. А если учесть, что часть наиболее активной прослойки нашего населения всё равно будет этим заниматься, то такая деятельность уйдёт в подполье и государство потеряет много денег, которые пойдут теневым дельцам. Есть те, кто просто не может работать под строгим руководством, так лучше дать им возможности нормально работать, лишь контролируя законность их деятельности. Они быстро насытят рынок необходимыми населению товарами, я считаю, что лёгкую промышленность, сельское хозяйство и сферу услуг можно отдать частникам, не перекладывать это на них полностью, но дать им возможность работать вместе с государственными предприятиями. Это за счёт возникшей конкуренции заставит государственные предприятия работать намного лучше без всякого понукания с верха. -Хорошо товарищ Павлов, я вас понял, и в принципе согласен с вами, но вы говорили и про вторую ошибку. -Да товарищ Сталин. — Тут я ступил на очень тонкий лёд. — Всё дело в том, что все мы смертны, если допустим я завтра умру, то особо моя смерть на государство не повлияет. Но вот с вами, это совсем другое дело, сейчас на вас держится всё. Вспомните хотя бы империи Александра Македонского, Тамерлана и Чингисхана. Они распались после их смерти. Взгляд Сталина сразу стал жёстким и опасным, сейчас любая ошибка могла привести меня к смерти. -На мой взгляд наиболее лучшая форма власти это монархия, хотя и у неё есть недостаток, если власть наследует неподходящий наследник. Взять хотя бы Николая второго, правитель из него никудышный, и результат закономерный. Вы можно сказать Красный монарх, твёрдый, умный, и власть для вас не самоцель, а всего лишь инструмент для создания своей империи. Да, империи, Россия была, есть и будет империей, какая бы власть в ней не была. Вы делаете всё для её процветания, вы подобрали прекрасных соратников, но что будет, когда вас не станет? К сожалению все мы смертны, кто продолжит ваше дело? Где гарантия, что после вашей кончины соратники не передерутся за ваше место? Пока у вас ещё есть силы и время необходимо воспитать своего преемника, который продолжит вашу линию. -А преемник это вы? Голос у Сталина стал ледяным. -Нет товарищ Сталин, я не гожусь на это место. Необходим достаточно молодой кандидат, прошедший войну, причём не на тыловой должности, а воевавший, кто сам рисковал своей жизнью, такой наврядли окажется гнилым, который проявил хорошие лидерские качества и кто успешно руководил и кто не зазнался, кого волнуют проблемы людей. Именно такой человек сможет продолжить ваше дело и не угробить его. Понимаю, найти не так легко, но если взять несколько таких людей, приблизить их к себе и выбрать одного, кто будет лучше всех, и остальные тоже не будут лишними, им можно будет поручить ответственные посты в правительстве, не опасаясь, что они всё загубят. Главное не допустить возникновения красного барства, когда пробившиеся наверх начнут считать простой народ обычным быдлом. На этом погорело дворянство и не следует повторять их ошибку. К сожалению даже сейчас хватает таких руководителей, и чем их будет больше, тем больше шанс развала страны. -А у вас товарищ Павлов есть кандидаты в мои преемники? -Нет товарищ Сталин, я занимался исключительно военными делами, а тут нужны администраторы. Но война хорошо показала истинную натуру людей, гниды быстро показывали свою гнилую сущность, думаю сейчас не так трудно найти достаточно молодых, кто отлично показал себя в прошедшей войне, проявил свои лидерские и организационные данные. Сталин, который при первых словах Павлова насторожился, сейчас расслабился, Павлов действительно болел за дело и не побоялся поднять такой скользкий и опасный вопрос и при этом не пытался пропихнуть на место вероятного преемника какую либо кандидатуру и сам на это место не метил. А ведь он прав, сколько сил пришлось приложить ему самому, чтобы не просто получить этот пост, но и удержаться на нём. Это ведь был ещё тот серпентарий, и кто может гарантировать, что после его смерти его соратники не передерутся за его пост, а что будет со страной. Очень не хочется, что бы его преемник всё порушил, что он с таким трудом строил всю жизнь. Да, уже который раз Павлов поднимает важные вопросы и проблемы и даёт советы и ведь ни разу не ошибся, причём сам во власть не лезет, ни в каких группировках не состоит и свою не создаёт, хотя завистников у него хватает. Прав, Павлов прав в этом, здоровье уже начинает подводить, да и возраст берёт своё, ему уже почти семьдесят лет, а здоровье хорошо подорвано в ссылках и сколько он еще проживёт неизвестно. Да и с Европой Павлов пожалуй тоже прав, нельзя распыляться, оставить себе Германию и добиться нейтрального статуса остальных стран. Подождать несколько лет, пока там на сформируются правительства и уйти, СССР по любому их сейчас не потянет, а делать их врагами не стоит. Действительно, лучше собственным примером их заинтересовать, а для этого советские граждане должны жить лучше, чем в Европе, что бы сами европейцы захотели присоединится к СССР.