Ростислав – Что? – смотрю не понимающе. Пожираю девчонку жадным взглядом. Легко касаюсь русых волос. Вдыхаю знакомый запах. Изо всех сил стараюсь не смотреть в вырез кружевной ночнушки, едва прикрытой шелковыми полами халата. Мягкий оттенок розового приятно оттеняет бледное личико. Сжимаю пальцы в кулак, чтобы не сдернуть красивую тряпку с худеньких плеч. Улыбаюсь, стараясь унять поднимающееся желание. И все пытаюсь понять, что от меня хочет Влада. Явно не за порцией секса пришла! Хотя я бы точно не отказался. – Ростислав Владимирович, – робко тянет она. – Вы же заключили контракт с Ренатой. Я хотела бы посмотреть, какие там условия. Мне нужно знать… – Что именно? – спрашиваю и тут же приглашаю поспешно. – Садись. Давай поговорим. Влада делает робкий шаг к дивану. Садится на самый краешек. Трясущимися пальчиками поправляет полы халата, пряча от меня округлые коленки. И смотрит растерянно и вместе с тем решительно. Странное сочетание. Не иначе, что-то надумала. В полумраке комнаты, освещенной одним торшером, личико Влады кажется мягче и по-детски наивным. Залипаю на безупречных линиях. Тонко очерченные пухлые губы, идеальный носик и огромные зеленые глазищи. Утонуть в них можно! – Там стандартные условия, – роняю небрежно. Усаживаюсь с другой стороны дивана. Лениво представляю, как поднимаю под себя девчонку на этом самом диване… – Слава, – настойчиво отвлекает от идиотских мечтаний Влада. – Мне нужно точно знать… – Что именно? – никак не могу въехать. – В договоре есть пункт о командировках? – спрашивает сбиваясь. И поясняет как для умственно отсталого. – Если я поеду куда-нибудь ненадолго, Рената обязана сопровождать нас с Сашулькой? Или мне придется на месте искать человека? – А ты куда-то собралась? – интересуюсь насмешливо. Тянусь рукой к тонкой прядке. Нежно пропускаю ее сквозь пальцы. Влада… Владочка! До сих пор на меня как наркотик действуешь! «Я готов тебе все простить, – обращаюсь к девчонке мысленно. – Только будь моей. Пожалуйста». – Мне нужно уехать в Москву, – деловито сообщает Влада. Неожиданный поворот. – Могу я поинтересоваться, зачем? – от накатившего изумления голос становится чуть сиплым. Но Влада ничего не замечает. Не отслеживает нюансы. Стараясь скрыть собственную слабость, сардонически приподнимаю бровь. Придаю лицу насмешливое, чуть надменное выражение и жду. – Это по поводу моей музыки. Сейчас позвонил Эдуард… Ой, забыла отчество, – тараторит Влада и тут же поправляется. – Измайлов то есть. – И что? – давлю взглядом. – Ты к нему собралась? – Работать, – охает она. – Он говорит, что я очень талантлива и могу стать знаменитой… звездой то есть. – Знаменитой звездой? – скривив губы, роняю с издевкой. Специально вкладываю в безобидные слова двойной смысл. И добавляю раздраженно. – Решила папика сменить, пока Маркус в отъезде? Эдик хоть и пузан с одышкой, но бабла у него больше, чем у моего брата. Фарфоровое личико тот час же заливается краской стыда. – Да как ты смеешь? – вскидывается Влада. Решительно поднимается с дивана, намереваясь выйти из комнаты с высоко поднятой головы. – А ну постой, – поспешно хватаю за руку. Шагнув почти вплотную, притягиваю к себе. Вздохнув, ощущаю пустоту в желудке. Верный признак надвигающейся ярости. – Куда это ты собралась? – нависаю над изумленной девчонкой. – Отпусти, – пытается вырваться она. – Ты не имеешь права. – Да ну? – усмехаюсь кисло. Перехватываю обе руки. Чуть крепче сжимаю запястья. На одном болтается тонкий браслетик. И тот час же острые фигурные листики впиваются мне в ладонь. Ничего, потерплю! – Ты никуда не поедешь, – рычу негромко. – Я категорически против. – Да кто ты такой! – восклицает она. Пытаясь вырваться, опаляет взглядом. – Ты сама знаешь, – роняю с усмешкой. – А если сомневаешься, сделаем тест. Щеки девчонки снова пунцовеют от стыда. – Слава, – тянет она, глотая слезы. – Почему ты меня все время оскорбляешь? – Ну прости, – извиняюсь поспешно. Хотя в моем голосе нет ни капли раскаяния. И добавляю миролюбиво. – Если хочешь в Москву, поедем конечно. Одну я тебя никуда не отпущу. – Почему? – задрав голову, смотрит выжидательно. По щекам текут слезы. Пухлая губа прикушена, а худенькие плечики подрагивают. – Тихо, милая, – шепчу, осторожно вытирая мокрые щеки. – Тихо, – прошу, впечатываясь всей мощью в теплое податливое тело. – Ты – моя, заявляю, впиваясь в рот требовательным поцелуем. – Пусти, – вырываясь, шипит она яростно. – Ты сам отказался от меня. От Саши. Выгнал как паршивую собаку… – Это ты виновата, – рычу хрипло. – Почему ты так поступила с нами? – Я? – зыркает изумленным взглядом и добавляет с горьким сарказмом. – Конечно, это я виновата. Во всем. Это же я напустила полный дом мужиков, когда ты уехал к врачу… – Что? К какому врачу? – бросаю отрывисто. Вздрагиваю от неожиданности. И самому кажется, будто ведро воды на голову вылили. – Ты о чем, Владочка? Лихорадочно перебираю в башке прошлые события. Каждая минута того злополучного дня выбита у меня на извилинах и тщательно оберегается. Никак не могу забыть. – Погоди, – прошу настойчиво. Взяв за руку, веду к дивану. – Нужно поговорить… – Уже поздно, – мотает головой Влада. То ли напоминает, что время давно перевалилось за полночь, то ли намекает, что поезд давно ушел. – Удели мне пять минут. Расскажи свою версию, – выдыхаю с тихой яростью. Тот самый главный вопрос, который следовало задать два года назад. Допросить девчонку. Наорать. Зацеловать до бесчувствия, но все-таки докопаться до истины. А я, баклан, предпочел впасть в бешенство. – Завтра, – мотает она головой и замечает беспомощно. – Я очень устала, Слава. – Хорошо, – осторожно целую ее в лоб. Прижимаю к себе и заявляю решительно. – Ты- моя, Влада. Только моя. 29. Придется разбираться самому Ростислав – Отпусти, – слабо отталкивает меня Влада. – Видеть тебя не хочу. Зачем ты только приехал? В голосе сквозит обида и неприкрытая горечь. По щекам льются слезы, а тонкие пальчики сжимаются в кулачки. – Погоди, – инстинктивно притягиваю девчонку к себе. Хочется защитить. Уберечь. Пусть даже от самого себя. – Просто скажи, где была тем утром. Если помнишь, конечно… Последнюю фразу добавляю на автомате, словно даю возможность уйти от ответа. – Помню, – кивает она. – Каждый момент помню, – добавляет резко. – Только не вижу смысла обсуждать. Ты все сказал, Слава. А я запомнила. Мы не нужны тебе. Ни я, ни Саша. – Погоди, – повторяю ошалело. Хватаю девчонку за руки. Смотрю в упор. – Когда ты уходила от меня, ты знала? Почему не сказала? Чувствую, как меня накрывает от одной только мысли. – Ты был занят, Славочка, – кривит губы в горькой улыбке Влада и добавляет тихо. – Отпусти. Больно. Тот час же разжимаю сведенные пальцы. Вглядываюсь красные отпечатки на бледных запястьях. Прикасаюсь к ним губами. Шепчу какие-то слова в утешение и не сразу замечаю полное отсутствие реакции. Влада стоит не шелохнувшись. Отстраненно позволяет тормошить себя. Целовать. Как безумный таращусь в глаза полные слез. Тянусь вытереть, но нежная и робкая девочка решительно выставляет вперед руку. Хочет еще что-то сказать, но в этот момент у нее в кармане оживает маленький приборчик. Сначала слышится возня, вздохи сына, а затем хныканье и жалобный плач.