– Все нормально. Чай уже остыл, – шепчу я, позволяя Ростиславу забрать из моих рук кружку. Он, не задумываясь, отдает ее Гриши. – Отнеси вниз, – велит глухо. И снова обращает недовольный взор на главного безопасника. – А как вы ее проверяли? – Никак, – бесстрашно заявляет Тимур. – Команды не было, Ростислав Владимирович. Мы про Бородинскую узнали только сейчас… И сразу пробили по нашим каналам. – Пробили, блин, – хмурится Градов. – Есть еще кто-то… Печенкой чую. – Думаете, Бородинскую Владе Николаевне специально подсунули? – Уверен, – морщится Ростислав. По красивому лицу пробегает недовольная гримаса. – Влада, – поворачивается ко мне. Сверлит внимательным взглядом. Будто изучает, или что-то хочет выведать. – Ты когда поступила в оркестр, эта Ляля уже там работала? Улыбаюсь, когда Градов интонацией выделяет имя подружки. И до сих пор не верю, что она меня специально подставила. Этого не может быть… – Нет, она позже пришла. На несколько дней. Мы и сдружились поэтому. – Ну я понял… Чудесный план, – кивает Слава. Нервно ходит по комнате. И остановившись около Тимура, снова рыкает нетерпеливо. – А дальше что, Тимур? – Это все, – сокрушенно разводит руками начальник СБ. – Работаем… – А головой подумать? – снова напускается Ростислав. – Тут на самом деле все просто. Влада, – садится рядом со мной. – Постарайся вспомнить, кто мог знать о твоем состоянии или догадываться? – Никто, – пожимаю плечами. – Я же никому не говорила, Слава. Даже тебе. В глазах все расплывается от слез. Шмыгаю носом, стараясь не выдать застарелой обиды. На Славу. На себя. На неведомого врага. Кому же мы так помешали? Мне бы и в голову не пришло вторгаться в чужую жизнь. – Вспоминай, Владочка, – Ростислав обнимает меня покрепче. Прижимает к себе. А свободной рукой вытирает слезы с моего лица. И ни капли не смущается сотрудников. – Не знаю… Кто-то из прислуги мог догадаться. Или доктор твой бывший. Арсений Павлович… Кстати, а почему ты его заменил на Игоря? Он вроде тебя устраивал… – Он уволился, Владушка, – горестно вздыхает Ростислав. – А потом погиб. Машина сбила. Примерно за неделю до твоего отъезда. – Как раз, когда Влада Николаевна улетела, – добавляет от двери Гриша. – Я хорошо помню. Такси в аэропорт уехало и нам позвонили… – И никто не связал, – криво усмехается Ростислав. – Мозги включить постеснялись, что ли? – Да никаких предпосылок не было, – пожимает плечами Тимур. – Его вроде утром сбили… Ну никак док не вязался к нашим версиям… – Да ты своими версиями подтереться можешь, – в сердцах роняет Слава и, взяв меня за руку, предлагает устало. – Пора спать, Владочка. Целый день на ногах. Послушно поднимаюсь следом. Потом выпровожу Градова из спальни. А перед его верными псами поднимать скандал не хочу. И так вся моя жизнь под прицельными огнями прожектора. Если вдуматься… Стыдно-то как! Мое личное, обсуждается посторонними людьми. Мужчинами. Спасает только Ростислав. Сосредотачиваюсь полностью на нем. Расплываюсь на молекулы под гипнотическим взглядом. Меня словно окутывается жаром, который струится по артериям, капиллярам и венам, заставляя сердце биться сильнее. – Игоря проверь, – вскользь бросает Слава Тимуру. – Как-то невовремя он появился… И мгновенно сосредотачивается на мне. Как раньше. Целует пальцы, улыбаясь мне искоса. И от самой двери замечает насмешливо своим подчиненным. – Спокойной ночи вам желать бессмысленно. Работайте, господа. 48. Личное дознание Ростислав В спальне полумрак. Тускло светит ночник под витражным абажуром. Раскинувшись звездочкой, посапывает в своей кроватке Санек. – Слава, – выжидательно смотрит на меня Влада. Видимо хочет выпроводить из комнаты. Ага. Сейчас. Я теперь с тебя, девочка, глаз не спущу. А с сына тем более. – Отдыхай, – собственнически целую в лоб. Быстро выхожу из комнаты, стараясь дать Владе хоть немного времени и личного пространства. Сто пудов застесняется при мне переодеваться. Хотя… Для меня нет секретов. Каждый сантиметр ее тела помню. Снилась она мне. Мучила. По ночам от безысходности аж дух захватывало. Шагнув к библиотеке, застываю на месте. Задумчиво таращусь на огромный портрет матери, висящий на стене. Здесь великая Черкасова изображена в вечернем платье. Длинные волосы собраны в пучок. А по шее струятся завитые прядки. Красивая женщина в рассвете лет и в зените славы. Моя мама. Внимательно вглядываюсь в лицо. Надменное и красивое той самой холодной красотой, от которой у мужиков дух захватывает. Почти нет морщин. Глаза лучатся самодовольством, а голова горделиво вздернута. «А ты чего выжидал, дурень? – будто наяву слышу мамин голос. – Обиженку из себя строил. Думал, сможешь забыть… Родного человека судьба посылает один раз. И поверь, забыть его невозможно. Как не старайся. Хорошо, ты это вовремя понял». Вздрагиваю будто увидел привидение. Оглядываюсь по сторонам. Шалят нервишки. Уже и портреты разговаривают. Так скоро и до экзорциста дойдем. Быстрым шагом возвращаюсь в библиотеку. – Так, пацаны… шли бы вы вниз. Мы спать ложимся, – выпроваживаю своих горе-помощников. А то расположились тут. Марк мне потом голову снесет, если пропадут его бесценные ноты. Мужикам моим они явно без надобности. А вот по незнанию могут что-нибудь испортить. Терпеливо дожидаюсь, пока мои понурые сотрудники спустятся на первый этаж и запираю на замок двустворчатую дверь. Створки сами по себе хлипкие и мало чего удержат. Но пока их взломают, я успею принять меры. Снова возвращаюсь в библиотеку. Прикрыв дверь, кошусь на окна. Вроде плотно закрыты. Устало рассматриваю огромные дубовые шкафы, достающие почти до потолка. Там в одном фальшивая панель. За ней сейф. Кажется, второй справа. Нажав на потайную кнопку, терпеливо жду, когда полки отъедут в сторону. И когда перед моим носом появляется серая металлическая дверь, быстро нажимаю на нужные кнопки. И как зачарованный смотрю на открывшееся чрево сейфа. Папины охотничьи ружья. Больше ничего лишнего. Выбираю старенькую Сайгу. Из бокового ящика достаю патроны. Не знаю, кто к нам пожалует, но мне есть чем встретить. Сегодня я надеюсь только на себя. И сам готов держать оборону. – О господи, – охает Влада, когда я возвращаюсь в комнату. В одной руке винтовка, а в другой – плед, так и валявшийся на полу в детской. Чувствую себя Рембо, блин. – Спи, – шепчу, осторожно укладывая около кровати Сайгу. Стелю на полу плед. И улегшись прямо в одежде, заявляю торжественно. – Не боись, зайчона. Между нами кинжал… то есть Сайга. Влада фыркает недовольно. – Спокойной ночи, – вздыхает натужно. И отвернувшись к стене, делает вид, что спит. «Спи, моя радость, усни!» – морщусь, вспоминая детскую колыбельную из своего детства. А сам пытаюсь просчитать разные версии. Игорь человек Саблина? Ну допустим… Тимур и его команда все промухали, блин. Оговорили Владу на пустом месте. А Игорь остался незамеченным. Или еще Арсений Палыч барабанил? Вспоминаю худого жилистого старика, бывшего главврача, которого мне удалось переманить к себе на работу. Нет. Этот бы точно не из предателей. Про таких говорят – наша совесть. А Игорь… его же проверяли вроде. Голова идет кругом. По большому счету, что я ему сделал? И кто за этим стоит? Саблин? Он не способен на такую многоходовку. Ему бы шашку на голо и всех порубать. Старой закалки человек. Из девяностых. Тогда кто ж такой умный? Но чертежи двигателя оказались у Саблина. Наверняка, этот козлик заказал кому-то разработать операцию. Как бы узнать? «Ртом, твою мать! Открой и спроси!» – одергиваю сам себя. Осторожно поднимаюсь с лежанки. Сейчас главное не разбудить Владу. Потягиваюсь, пытаясь хоть немного размять затекшие мышцы. На цыпочках выхожу в коридор. Половина первого. Время детское. Порывшись в айфоне, нахожу заветный номерок. Когда-то давно мы очень тесно общались с Саблиным. А потом… будто черная кошка пробежала. – Добрый вечер! – здороваюсь, как только в трубке раздается изумленно-сдавленное «Алло!» От меня такой наглости явно не ожидали. Да и я сам от себя тоже.