— Как? — Просто найдем его. У Сергея Вешкина все было просто. По крайней мере, так он говорил. И Дайнека безоговорочно ему верила. — Отец не сказал Насте, куда он поехал, — проронила она. — С какой стати ему перед ней отчитываться? — удивился Сергей. — Я подумала: а вдруг? И просто спросила. — Что еще рассказывает Настя? — В основном говорила Серафима Петровна. — Что говорит она? — Покормила отца супом, подала к обеду грибы… Сергей Вешкин поморщился: — Давай по существу. Не уподобляйся Настиной матери. — Короче: пообедали, поговорили, и отец уехал от них в десять часов вечера. Остальное, как ты говоришь, несущественно. — А было что-то еще? — Сергей внимательно посмотрел на Дайнеку. — Серафима Петровна преподнесла разговор за обедом таким образом, как будто отец собрался вернуться к Насте. — Что за ересь? — усмехнулся Вешкин. — Где Елена Петровна и где Настя? — Уверена, что Серафима Петровна все сочинила, но у меня остался неприятный осадок. Чтоб ты знал: мне тяжело там бывать. Стены — родные, а в них живут два чужих человека. — Лучше сказать: две змеи, — уточнил Вешкин. — Ты уже решил, как будешь искать папу? — Подожди… Кроме тебя, Насти и Серафимы Петровны, на даче кто-нибудь был? — Нет, никого. — Ты уверена? — По крайней мере, мне так показалось. — Никто не приезжал? Не звонил? — При мне — точно нет. — А без тебя? — Они не рассказывали. — Ну, хорошо… — Сергей склонился над столом и заговорил тише: — Они не сказали… А как насчет твоего шестого чувства? — Интуиция?… — догадалась Дайнека, прислушалась к себе. — Они были встревожены. — На их месте любой встревожится. Ничего себе, дом отбирают! — Все действительно так серьезно? — Серьезнее некуда. — Ну вот, а теперь еще и папа пропал… Может, заявим в полицию? — Пока подождем. — И все-таки… — А если я попрошу тебя еще раз съездить на дачу? — спросил Вешкин. — Но я только что оттуда вернулась! — Тогда поезжай завтра. — Объясни мне, зачем? — Побудь на даче подольше, останься там ночевать. — Ну, уж нет! — Послушай, — Вешкин понизил голос, — в этом деле есть какая-то чертовщина. Необходим всесторонний анализ, включая женскую интуицию. Давай договоримся: ты едешь на дачу, а я буду искать отца. — Что нужно делать? — Повторюсь: пробудь там как можно дольше. Слушай, о чем говорят, контролируй телефонные звонки. Обращай внимание на тех, кто приезжает, если такие будут. И помни: мне нужна полная информация. — Может, объяснишь, в чем дело? — Риелторы из «Кантины» — жесткие люди. Если с Настей или с Серафимой Петровной что-то случится, Вячеслав Алексеевич мне не простит. — Я не понимаю. — Например, что-нибудь загорится. Теперь это популярный способ воздействия и очистки территории. Для информации: земля под вашим домом стоит больше, чем дом. — Ну и что? — После пожара не нужно будет тратиться на снос дома и вывоз строительного мусора. Риелторов из «Кантины» не расстроит, если вместе с домом сгорит пара человек. — Настя подписала все документы. Участок и без того принадлежит этой «Кантине». — Им нужно избежать судебных разбирательств и существенно ускорить процесс. — Сергей строго посмотрел на Дайнеку. — Зная Настю, можно предположить, что она у них на крючке. — Что это значит? — Это значит, что они хотят больше, чем дом и участок. — У нее ничего больше нет. — Думай, Дайнека, думай… — Думаю… — Твой отец — небедный человек. Догоняешь? — Думаешь, его похитили и теперь хотят денег? — Дайнека часто заморгала. Глядя на нее, любому стало бы ясно, что будет дальше. — Только не плачь! — предупредил Вешкин. — Не плачу… — Приедешь на дачу — проявляй бдительность. — Проявлю… — Когда едешь? — Ты же сказал — завтра… — Вот и хорошо. Дайнека вытерла слезы и тяжело вздохнула: — У меня есть одна просьба. — Давай, — сказал Вешкин. — Будешь говорить с Еленой Петровной — пожалуйста, деликатней. Не распространяйся про Настю.