С четырех участковых, тех, что помордастее, быстро стащили форму и переодели в ватники и сапоги. Всучили в руки удочки о объяснили, что говорить, чего не говорить. – Без мата или как обычно? – уточнили участковые. – По обстоятельствам. Если гость будет выражаться – то и вы. А если нет – то без лишних слов. Только что это за мужики, если без слов? Эпизод с мужиками быстро вписали в планы визита, прикинув, как его лучше обыграть в СМИ – что люди из народа должны спрашивать, что желать и какие ответы получать. Вышло к месту. Импровиз, он иногда бывает очень хорош. – Колюще-режущие предметы не брать, к кипятку не тянуться, резких движений не делать, руки под стол не прятать, к Гостю не тесниться, – предупредила охрана. – Каждую вашу башку на прицеле снайпера держать будут, которые, если что, не промахиваются. – А как же есть? – Руками. И деревянными ложками. Как, типа, дома издревле лопали… Ясно? – Так точно! – Ну всё, идите, занимайте исходные. В смысле, сесть в рядок с удочками на бережке, тупо глядя на поплавок, потому что на крючке даже наживки нет. И другие все служки по местам разбежались, кто-то охранять, кто-то баньку топить, кто-то рыбу в ушицу чистить, кто-то здравицы говорить. Все при деле. И все замерли. В ожидании… Праздничном. Но всё равно – тревожном… * * * По лесу шел человек. Уверенным размашистым шагом. Как хозяин, хотя ни разу здесь не был. А он и был «Хозяин». И здесь. И не здесь. Кругом на десять тысяч километров с запада на восток и на четыре с юга на север. Подле него, спереди него и сзади бежала, догоняя и семеня, свита. Ближе всех располагались телохранители, заслоняя «Первого» от вражьих выстрелов и назойливых местных начальников. – Хорошо у вас тут, – сказал «Первый». – Тишина, безлюдье. – Да, природа, места нетронутые, девственные, – закивал Губернатор. И чуть не наступил на голову зарывшегося в землю по самое забрало бойца. А там дальше были еще бойцы. И еще. И на дальних подступах в оцеплении… В том безлюдном лесу народа толклось, как на базарной площади в большой праздник. Просто они на глаза не лезли. – О, а это кто? – указал «Первый» на четырех участковых в телогрейках и сапогах. – Это местные мужики рыбалят. У них деревня тут. «Мужики» разом, через левое плечо, обернулись. В садке у каждого бились здоровенные рыбины. «Первый» подошел. С двух сторон от рыбаков встала, заинтересовавшаяся уловом, охрана. – Как рыбалка? Клюет? – спросил «Первый». – Так точно! – хором гаркнули «мужики». – Клюет! Губернатор состроил страшные глазки. Участковые вспомнили, кто они такие есть. – Так-то оно конечно… – А-то… – Так ить, как без того чтобы, если… – Чего?.. – Ну, то бишь, есть поклевка-то, коли не лениться, да спозаранку встать, да пойтить, да наживу хорошую поиметь. Вот ловим помаленьку на пироги детишкам. Так-то у нас всё в достатке, да уж больно рыбица здесь хороша. – Вот так и надо – спозаранку. Всем, – остался доволен ответом «Хозяин». – Детей-то много? – Так есть однако. Жизть-то хорошая нынче пошла, работа имеется, рыба вот, асфальт, магазин построили, пенсию на сто рублёв повысили, а это коли по прежним-то, по брежневским временам, ого какие деньжищи. Так отчего детишек не строгать. – В город не тянет? – поинтересовался Губернатор. – А чего в городе-то – маета одна. А здеся природа. Здеся испокон веку деды наши и прадеды жили. Мы всем довольны, чего нам город. Детишки вырастут, учиться поедут, в институты поступать. А мы уж тут доживать как-нибудь… Повисла пауза. Чего-то не то они сморозили… – В смысле жить-поживать да добра наживать. Хаты новые справим, мебелишку красного дерева, телевизоры в полну стену с ваем-фаем, стиралки «Бош» для жинок, ноутбуки для детишек. Опять же машину новую по кредиту льготному прикупим, отечественную, они нынче лучше заграничных пошли, как купишь – век не нарадуешься… Ну вот, дело другое. – Начальство не обижает? Губернатор и районное начальство выдохнули воздух. – Не, начальство у нас справное, народ лишку не жмет, но и разбаловаться не дает. Строго держит. Мы ими все шибко довольные. Те, что ране были, шалили, а эти – не. Век бы под ними жили. – Ну ладно, мужики, как уха будет готова, к столу просим. – Всенепременно. Благодарствуйте за приглашение, – дружно закивали «мужики». Ушел. Уф… Аж вспотели все!.. Но отыграли как надо… Как народные артисты. «Первый» и сопровождающие лица пошли на пригорок, где, стуча ложками и наяривая на гармошках, их радостно встречало местное население, чтобы в изустном народном творчестве выразить свою сердечную благодарность за их счастливое сегодня. Всё шло гладко, как и должно было. Шло по плану приема Высокого Гостя… * * * На пригорок взошла толпа. Заплясали ряженые. Поднесли хлеб-соль, пошел хоровод… На воду, на якорь, встала большая надувная лодка с какими-то копошащимися на борту людьми. В синих гидрокостюмах… Бригада аквалангистов встала на дежурство… Сколько их там? Если по головам считать? Раз. Два. Три… Отделение. Две смены боевых пловцов, техобслуга и командир. А не мало будет?.. Впрочем, это не море, а всего лишь озеро, причем сильно внутреннее. Откуда здесь взяться подводному десанту противника, типа американских «Тюленей»? Да и берега охраной кишат. Смотрим дальше… Две лодки МЧС с кругами, баграми, «кошками», сетками и прочей спасательной ерундой. Пара аквалангистов, но эти в драку не полезут. Три машины «скорой помощи» с полным меднабором и где-нибудь подальше – санитарный вертолет на случай экстренной медпомощи. И это не считая штатных, привезенных с собой медиков, аптечек и реанимационного оборудования, развернутого вон в той надувной палатке. Что еще? Ближняя охрана, телохранители, военные, каких-то четыре странных мужика в ватниках и болотниках с удочками в руках, которые они ни разу не дёрнули… Ближний круг все. Ну, а дальний – все эти снайпера, разъезды, засады – они далеко. Их пока в расчет не берем. Еще раз считаем по головам. Прикидываем, кто как будет действовать в нештатной ситуации, кто куда и зачем побежит. Где окажется. И чем может помешать. Чтобы внести корректировку в изначальный план. Много их. Очень. На одного-единственного противника. Тут если чуть промахнуться – костей не соберешь. Ну, всё. Всё, что нужно, посмотрели, можно ложиться на дно. В прямом смысле. Тихо свернуть высунутый из воды сорокакратный оптический перископ. Общий план можно отслеживать и через болтающуюся на поверхности замаскированную под дохлую лягушку вебку. Опуститься, залечь в логово из камышей, водорослей, грязи и раздувшейся туши какого-то дохлого лесного зверя. Куда никто не сунется, потому что далеко и уж больно противно, и воняет за километр. Запах в деле маскировки играет решающее значение, запах отпугивает больше, чем если увидеть. Потому что воображение. Поэтому мы и не любим в дерьмо наступать, что оно пахнет! Прилегли. Полежим, подышим воздухом через трубку с микрокомпрессором, чтобы баллоны не переводить. Посмотрим «кино» на небольшом экране. Берег. Банька.