Часть 4 из 49 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Да.
— Медленно, без резких движений! — скомандовал второй «самаритянин». — Руки на перила — ладонями вниз.
В узкие, поставленные стоймя серо-коричневые бетонные блоки вмурованы короткие штыри; к ним прикреплены — сплошной лентой вдоль выложенной плиткой пешеходной дорожки — деревянные перила, на которых сейчас лежат мои нервно подрагивающие ладони. От перил веет холодом; ощущение такое, что кожа касается стенки морозильной камеры. С моего правого запястья отщелкнули браслет, но отметил это обстоятельство только задним числом, когда рука уже была свободна.
Одет я в то, в чём меня взяли: светлые свободные брюки, добротные «шузы» цвета кофе с молоком, синяя в светлую полоску сорочка с закатанными рукавами. Или, наоборот, светлая в синюю полоску? Не важно. Мы купили её, помнится, в Marks&Spencer примерно месяц назад, когда выпал наконец-то свободный день, и мы смогли выбраться, как говорят в нашей среде, в «таун». Я не собирался, сколько помню, ничего такого себе покупать, но попробуйте спорить с женщиной. Особенно с такой, как Tanja.
Ремень и шнурки у меня отобрали двое суток назад, но не эти, не «самаритяне», а полицейские — при оформлении в СИЗО. На рубашке спереди узор из засохших пятен крови.
Я очень надеюсь, что моя вторая половина — лучшая, единственная, бесконечно дорогая — сейчас в безопасности. Но стопроцентной уверенности нет; и это главная причина тремора, овладевшего мною после разговора с джентльменом, попросившим называть его «мистер Вулси».
Зачем они привезли меня на этот мост? Что им от меня нужно? Есть несколько версий, несколько объяснений; но, подозреваю, все они далеки от истины.
Мост.
Раз уж они меня сюда доставили, — наверняка по приказу мистера Вулси — то… То вряд ли это случайность.
Они знают обо мне больше, чем я мог себе это представить. Возможно, они знают обо мне кое-что такое, чего я сам о себе пока не знаю.
До сих пор не могу прийти в себя после завершившегося всего четверть часа назад разговора с мистеров Вулси. Оказывается, я доставил кучу хлопот неким серьезным людям. Последние 48 часов непосредственно перед моментом моего задержания я числился в верхней части списка самых разыскиваемых личностей на всей территории Соединенного Королевства. Охренеть.
В любом случае, это уже не имеет особого значения. Лично я убежден в том, что у меня нет того, что ищут эти джентльмены — что бы это ни было. Я не могу передать им то, чего у меня нет и никогда не было.
Отсюда следует вывод, — логичный вывод — что моя песенка спета.
Как мне и было велено, я держу руки на перилах. Во всяком случае, пытаюсь — меня по-прежнему трясет лихоманка. Кто-то из этой парочки прихватил в горсть ворот сорочки — наверное, на случай, если я попытаюсь до срока сам соскользнуть с темы, перебросив тело через перила ограждения.
Я их называю про себя «самаритяне»; это определение пришло мне в голову минуту или две назад, когда вэн остановился на мосту. Что-то щелкнуло в мозгу; и я даже знаю, с чем это связано.
Чуть дальше того места, где мы сейчас стоим, ярдах в двадцати примерно, к перилам с внутренней стороны пешеходной дорожки прикреплен кругляш размером и формой напоминающий большую головку сыра. Обод его окрашен в синий цвет, по краю идет узкая красная полоса; лицевая же сторона светлая, если не сказать, белая. В верхней части полукружъем надпись: emergency. В нижней части указано предназначение этого странного девайса: Help point. Сам этот кругляш напоминает изображение лица грустного человечка: вместо глаз вмонтированы две кнопки, прорезь для динамика или микрофона смахивает на рот с опущенными уголками
Рядом укреплена табличка с душеспасительной информацией.
SUICIDAL?
DESPAIRING?
CALL SAMARITANS
А еще ниже указаны номера телефонов, по которым следует позвонить, если вдруг появилось острое желание «полетать».
Из-за спины долетел сторонний звук; похоже, из машины выбрался третий и последний из их компании — тот, что сидел за рулем. Я не знаю доподлинно, кто они такие. Взрослые, матёрые мужики. Все трое примерно моего возраста — между тридцатью пятью и сорока. Судя по навыкам и стати, сотрудники какой-то из спецслужб. Возможно — возможно — «частники», имеющие немалый опыт работы в силовых структурах.
— Arthur, вы в курсе, какова высота этого моста? — Вопрос задал тот «самаритянин», что подошел к нам от вэна. Не дожидаясь ответа, он сам озвучил цифру. — Девяносто два фута.
«Двадцать восемь метров», — вычислил встроенный калькулятор, все еще не отказывающийся служить своему хозяину. — «Высота десятиэтажного дома» — зачем-то добавил внутренний голос.
— Вот эта точка, где вы стоите, находится примерно на восемь футов ниже максимума, — проинформировал меня добрый самаритянин.
«Минус один этаж», — сказал внутренний голос. — «Но это ничего не меняет».
— Под нами, если смотреть строго вниз, не вода, не речная гладь, а каменная поверхность — предмостье, — уточнил водитель вэна. — В большинстве случае те, кто пытались покончить жизнь самоубийством, бросившись с моста, успешно добивались своего.
«Я знаю, — хотелось мне сказать им. — Знаю…»
Но решил промолчать.
— Вы ведь писатель, Arthur?
«В прошлой жизни, — подал реплику внутренний голос. — Да и то, не факт… много нынче развелось «писателей».
— У вас должно быть развитое воображение…
«К чему это он клонит?»
— Представьте себе, что вы взобрались на перила…
«Хм…»
— Возможно, вы сами еще не приняли окончательного решения. Вы балансируете на грани…
Я включил воображение и представил себе самого себя: стоящего на перилах Itchen Bridge: над рекой — с разведенными до хруста в суставах, прибитыми невидимыми гвоздями к невидимому кресту руками. Картинка получилась несколько пафосной, но, увы, реалистичной.
— И когда вы находите — сами для себя — основания, указывающие на то, что ситуация отнюдь не безвыходная, что есть смысл жить и бороться дальше…
«Так?..»
— И медленно… медленно… очень медленно — чтобы не свалиться вниз, опускаетесь на корточки, чтобы спуститься или сползти на дорожку, а затем и убраться прочь из этого гиблого места, вдруг…
В следующую секунду последовал толчок в спину; я охнул — удар грудью о перила оказался довольно болезненным.
— Вдруг кто-то или что-то подтолкнет вас — закончил проповедь добрый самаритянин — и вы полетите камнем вниз.
Они не дали мне времени толком отдышаться. Один из этой троицы, прихватив рукой за ворот рубашки, вновь развернул меня лицом к бездне.
— Последний шанс, Arthur, — сказал старший.
— Вы меня с кем-то перепутали.
— Отдайте то, что вам не принадлежит, и будете жить дальше.
— Я уже говорил мистеру Вулси…
— Тридцать секунд на размышление.
Как ни странно, после того, как эти добрые люди крепко приложили меня о бетонное заграждение, стало гораздо легче дышать.
Говорят, в последние мгновения — прежде, чем вспыхнет надпись GAME OVER — перед внутренним взором человека проносится вся жизнь… Ну, не знаю, не знаю. Мне бы разобраться с событиями последних пяти месяцев. Желательно, уложившись в отведенный добрыми людьми в наброшенных на головы капюшонах лимит.
С чего начать? За какую именно нить следует потянуть, чтобы распутать весь клубок?
Думай, Arthur, соображай.
За такими господами, как мистер Вулси, стоит сила и власть. Ты для них никто и ничто — иностранец, по сути. гастарбайтер, шлак, донная грязь. Не попади ты в конкретный замес, никто из них в твою сторону не то что не глянул, даже не плюнул бы.
Сейчас ты балансируешь на краю, но ты живой. Они могут забрать всё, что имеет в их глазах цену — деньги, документы, материальные вещи, движимое и недвижимое. Даже жизнь, если сочтут нужным. Но пережитое тобой и твои личные воспоминания никто не в силах у тебя отобрать.
Что привело тебя, человече, на этот мост?..
ГЛАВА 1
10 апреля. День 1-й.
День
— Ай лайк зе Юнайтед Кингдом… Ай вери лайк зе… з-зе… дзе…