Адам посмотрел на стол. Эйвери заметила как его взгляд забегал из стороны в сторону. Его плечи приняли более расслабленную позу по сравнению с той решительностью и напряженностью, которая была при их первой встрече. Все говорило о принятии им ситуации, он медленно переставал быть тем крутым парнем. – Один раз я даже попал под суд из-за нее, – сказал он. – Я напился, она начала возмущаться и я толкнул ее на землю. Когда она налетела на меня, то я ударил ее кулаком. – Поэтому она бросила тебя? Адам ухмыльнулся и покачал головой. – Нет. Это я ушел от нее. Она хотела детей, а я был против. Она попыталась заставить меня почувствовать вину и я ушел. Но какое это имеет отношение к Кейше? – Абсолютно никакого, – ответила Эйвери. – Давай вернемся к делу. Ты достаточно хорошо ее знал, чтобы описать ее обычный день? – Думаю, да. – В таком случае расскажи мне, что знаешь. Насколько получится. Он недоверчиво покачал головой, явно понимая, что вопросы выходили за рамки проблемы. – Каждый ее день начинался с этой чертовой собаки. Как только она просыпалась, то сразу шла выгуливать ее, еще до завтрака. Кейша работала на дому редактором для какого-то центра. Она не особо выбиралась куда-то. Не считая моего дома и, возможно, бара, она была скорее отшельницей, понимаете? – У нее был какой-нибудь определенный маршрут для выгула собаки? – Без понятия. Как только она начинала говорить о ней, я менял тему. – Когда вы общались последний раз перед тем, как она ушла домой, все было хорошо? – Да. Все шло очень хорошо. У нас наступил просто прекрасный месяц. Точнее был… – И я предполагаю, что если она редко выбиралась из дома, то у нее вряд ли было много врагов, так? – Я о них не слышал. Эйвери кивнула и постучала пальцами по столу. – Могу я спросить тебя о личном? – Почему нет? Ты же в любом случае спросишь, так ведь? Игнорируя его упрямство, Эйвери продолжила: – Почему ты не особо расстроен? Ты же понимаешь, что люди воспринимают это с подозрением? – Да, понимаю. Знаете, возможно я даже плакал, когда услышал новость по телефону. Но что-то в том, как она была убита… Я не знаю. Это как-то нереально, даже грязно, понимаете? Сказав это, он снова как-то пренебрежительно уставился на стол. Эйвери была уверена, что он годами работал над собственным авторитетом и что сейчас все летело к чертям, в момент, когда он стал уязвим. «Возможно, именно по этой причине он выглядит таким бесчувственным при сложившихся обстоятельствах». – Да, думаю, я могу понять тебя, – ответила Блэк. – Боюсь, нам придется связаться с твоим работодателем для уточнения некоторых деталей. Никаких особых проблем, просто это поможет расследованию. – Делайте, что хотите, – произнес он, все еще глядя на стол. Эйвери хотела извиниться за то, как его притащили сюда, но прекрасно понимала, что раз уж она заставила его слегка открыться и обнажить свое горе, то лучше оставить его одного. Она вышла из комнаты для допросов и зашла в помещение для наблюдения. О’Мэлли и Коннелли растерянно смотрели на нее. Рамирес улыбнулся ей, но, похоже, сам не знал, как реагировать. – И это все? – спросил О’Мэлли. – Да. Это не наш парень. – С чего ты взяла? – удивился Коннелли. – На это есть несколько причин. Если бы он был убийцей, то либо признал это уже сейчас, либо дал намеки. Тот, кто убивает людей подобным способом, жаждет внимания. Более того, Адам Венц не подходит под описание. У него нет никаких мотивов для этого. Обвинения в домашнем насилии в его досье никак не говорят о том, что он может быть убийцей, сжигающим тела. Эйвери видела, что ее слова постепенно доходят до них. Но она также прекрасно знала Коннелли. Он будет хвататься за Венца до последнего… просто для того, чтобы в А1 кто-то сидел за решеткой в качестве подозреваемого, пока идет охота за настоящим убийцей. Именно так он ощущал себя наиболее эффективным. – Ты уверена? – уточнил О’Мэлли. – Практически на все сто. Я ведь была права насчет идентификации личности жертвы, так? Почему же так сложно представить, что и сейчас я не ошибаюсь? И не только в этом, но еще и в том, что мы имеем дело с серийным убийцей? Два ее начальника смущенно переглянулись и О’Мэлли как-то расстроенно улыбнулся. – Ладно, Блэк, – произнес Коннелли. – Я еще немного подержу Венца в камере на случай, если он захочет рассказать что-то еще. – Этого не будет, – ответила она. – А пока, почему бы вам с Рамиресом не пойти и не доказать твою правоту снова? – добавил он, не обращая внимания на ее слова. – С радостью, – ответила Эйвери. Она еще раз взглянула на стекло и ничуть не удивилась, увидев Адама Венца, с закрытым руками лицом, изо всех сил старавшегося скрыть тот факт, что он, наконец, дал волю чувствам и зарыдал. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ День так и завершился без каких-либо зацепок и даже намеков на них, в результате чего вечером Эйвери попала в полюбившийся А1 бар под названием «Паб Джо». Она присела на свое обычное место напротив Рамиреса. Там также присутствовало несколько копов, решивших выпить пиво и посмотреть игру Ред Сокс по телевизору, висевшему за барной стойкой. Небольшая группа полицейских, облюбовавшая дальнюю часть бара, уже давно стала нормой для этого места. Именно там они собирались, чтобы поболтать о текущих делах и поделиться своим недовольством за пивом, игрой в дартс или просмотром матчей Ред Сокс и Патриотов. Эйвери сидела и размышляла над прошедшим днем, пытаясь понять, не могла ли она упустить что-то важное, откопать недостающие фрагменты из всего, что произошло. Они с Рамиресом успели пообщаться с судмедэкспертами по поводу пепла и останков. Но, как ни крути, никакой новой информации отрыть не удалось. Блэк прекрасно знала, что подобные дела обычно растягиваются на очень длительное время, но все же чувствовала, что терпит поражение. Именно это ощущение неминуемого провала и привело ее в бар. Она решила выпить не для того, чтобы утопить в бокале свою печаль и неудачу, а чтобы найти способ изменить все. Ей действительно хотелось бы просто отдохнуть и насладиться бейсболом по телевизору или игрой в дартс в дальней части паба, но так делу не поможешь. Погрузившись в шум болтовни коллег, она глубоко задумалась. Эйвери пыталась представить себе человека, обладающего терпением, опытом и каким-то искривленным сознанием, способным похитить человека, сжечь его и затем разбросать останки в общественном месте. Она задавалась вопросом, имеет ли место преступления какое-то особое значение для убийцы, была ли стройплощадка именно тем местом, где он схватил Кейшу Лоуренс. Сам пустырь находился довольно далеко от ее дома. Если только она не выгуливала свою собаку, когда пропала… Все эти поставленные вопросы вылетели из головы, как только Эйвери услышала имя, вызвавшее ее интерес, от одного из сидящих неподалеку полицейских. – Слышали, что Десото выпускают раньше? – спросил какой-то коп. – Бред, – ответил другой. – В честь чего? – Не поверишь, но за примерное поведение. – Это невозможно. Мы сейчас обсуждаем, что… почти целый год? – Около того. – Кто-то дернул за ниточки, – последовал ответ. Эйвери было хорошо знакомо имя Десото. Как-то ей удалось уложить его вместе с четырьмя его парнями. Это был один из тех случаев, которые прославили Блэк на весь А1. Десото был главарем как минимум двух банд, а может и больше. Он заработал себе такой авторитет, что многие даже не верили в его существование до тех пор, пока Эйвери не взяла его. А теперь его выпускали раньше срока… «Еще и за этим придется следить, – подумала она. – Он захочет отомстить, не успев выйти на свободу». – Все хорошо? – спросил Рамирес, мягко ткнув ее в плечо. Она прогнала мысли из головы и кивнула. – Да, я в порядке, – ответила Блэк, отпивая пиво. – Ты правда не сомневаешься в Адаме Венце? Действительно уверена, что это не наш парень? – Правда. И считаю, что держать его за решеткой сейчас, практически преступление. – Да, но даже если он не наш парень, то должен же что-то знать, верно? – Сомневаюсь. Он рассказал бы мне, когда сломался. Он рыдал, как ребенок, когда я вышла из комнаты. – Скажи мне вот что: если завтра выяснится, что это был он и дело закроют, ты нормально отреагируешь, что была неправа? Она ненадолго задумалась и покачала головой: – Нет, ошибаться в нашем деле не нормально. Но в данном случае, можешь не волноваться, я не ошиблась. Рамирес вздохнул и усмехнулся. Он заказал еще бокал пива, когда подъехал один из его коллег. Его звали Элдридж и, хоть он и был хорошим копом, скорее напоминал парня из братства колледжа. Финли, который уже стал близким другом для Эйвери за последние несколько месяцев, следовал за ним по пятам. – У вас, ребята, любовная ссора или что? – спросил Элдридж.