Взглянув на место преступления, Эйвери тут же развернулась, осматривая саму улицу. Ее взгляд упал на маршрут, которого, скорее всего, придерживался Дональд Грир. Сначала вниз по Киркли, потом направо до пересечения со Спринг-стрит. Она прошла по этому пути, дошла до перекрестка и обернулась. Пока она шла обратно, в голове возникло несколько вопросов. Передвигался ли убийца все время пешком? Если так, то почему он пришел именно со Спринг-стрит, такой же пустой, всеми забытой улицы, что и Киркли? А может он приехал на машине? Если да, то где бы он припарковался? Раз туман был настолько густым, то он мог оставить машину в любом месте на Киркли, не беспокоясь о наблюдении. Если человек в длинном черном пальто действительно был их убийцей, то он проходил по этому месту менее, чем восемь часов назад. Она попыталась представить себе эту улицу, окутанную густым утренним туманом. Учитывая, насколько заброшен был данный район, это было сделать совсем не сложно. Пока Эйвери медленно возвращалась к пустырю, на котором были обнаружены кости и осколки, она прочесывала взглядом все возможные места, где человек мог бы запросто скрыться. Естественно, здесь их было немало. Она насчитала шесть пустых площадок и два переулка, в которых можно было с легкостью спрятаться. При густом тумане любое из этих мест послужило бы замечательным укрытием. Этот факт породил интересную мысль. Если убийца прятался в одной из выделенных позиций, то мог бы спокойно дать пройти Дональду Гриру мимо, не обращая на себя никакого внимания. Это исключало вероятность явного насилия. Большинство преступников, способных на подобное деяние, не позволили бы Дональду отделаться так легко. По сути, он, скорее всего, стал бы еще одной невинной жертвой. Если до этого и требовалось еще какое-то доказательство того факта, что тело было сожжено в другом месте, то теперь она точно знала это. В таком случае, возможно, предмет, так тщательно скрываемый мужчиной под пальто, был ничем иным, как контейнером с останками, которые он вывалил на строительной площадке. Картинка хоть немного складывалась и Эйвери ощутила, как растет чувство выполненного долга. Теперь она уже что-то начинала понимать. Блэк подошла к месту, где были найдены останки. Быстро и эффективно, как впрочем и всегда, О’Мэлли уже побеспокоился о том, чтобы следов полиции на месте преступления не осталось. Она предположила, что капитан занялся этим моментом сразу же после того, как судмедэксперты увезли тело. Эйвери встала возле того места, где лежали кости и пепел, озираясь вокруг. Болотистый участок за площадкой теперь еще больше бросался в глаза. Он был достаточно близко и менее открыт для глаз посторонних, чем стройка. Зачем кому-то понадобилось выбрасывать кости прямо посередине пустыря вместо того, чтобы избавиться от них, выкинув в заросший сорняками ручей? Зачем ему оставлять их у всех на виду, а не сбросить в грязь и застоявшуюся воду? Это был один из тех вопросов, которым Эйвери задавалась и ранее. Лично для нее ответ был очевиден и доказывал, что они имеют дело с серийным убийцей. Потому что он хочет, чтобы люди увидели его работу. Он гордится и, возможно, чувствует себя достаточно самоуверенно. Она подумала, что он также довольно умен. Использование тумана для сокрытия от глаз посторонних на необходимый период времени говорило о том, что он умел четко планировать действия. Ему пришлось попотеть, проверяя погоду, чтобы убедиться, что туман будет достаточно густой. Также убийца должен был хорошо разбираться в местности. Все это явно говорило о серьезности его намерений. И огонь…он должен многое знать об этом. Он обладал такими качествами, как терпеливость и приверженность делу, раз смог изучить как правильно необходимо поджечь тело, чтобы добиться подобного результата – без обугливания и иного повреждения костей. Убийце действительно требовались знания об огне и процессе горения. «Сожжение, – подумала Эйвери, – огонь». Изучая место преступления и представляя себе убийцу, стоявшего на этом же месте, Блэк чувствовала, что упускает какой-то момент. Что-то очень важное было прямо перед глазами. Но все, что она сейчас могла увидеть, это болотистая и грязная местность на задней части стройплощадки, а также небольшой участок, где останки бедной жертвы были брошены так, будто являлись обычной грудой мусора. Эйвери снова оглядела пустую стройку и подумала, что, возможно, расположение тела не имело такого уж принципиального значения. Если убийца использовал огонь в качестве послания (жертве или полиции), то может именно на этом и стоило сфокусироваться. Пока мысль крутилась в голове, она достала телефон и вызвала ближайшее такси, чтобы уехать. Оформив заказ, Блэк открыла контактную книгу и секунд пять смотрела на номер дочери. «Прости меня, Роуз», – подумала она. Она нажала кнопку вызова и приложила телефон к уху, чувствуя, как сердце бешенно заколотилось. Роуз ответила после третьего гудка. Ее голос был довольным, а на заднем плане Эйвери услышала тихую музыку. Она представила готовящуюся к встрече дочь и слегка возненавидела саму себя. – Привет, мам. – Привет, Роуз. – Как дела? – Роуз… Эйвери почувствовала, как наворачиваются слезы. Она взглянула на пустую площадку позади, пытаясь убедить себя, что просто обязана поступить так, и что когда-нибудь Роуз обязательно поймет ее. Не дав возможности что-либо сказать, Роуз уловила смысл по интонации. Она злобно рассмеялась. – Отлично. Твою мать, ты сейчас не шутишь? – спросила она, полностью переменив тон. Эйвери и раньше слышала ругательства от дочери, но сейчас это было подобно кинжалу в спину, хоть она и заслуживала такое отношение. – Роуз, у нас появилось новое дело. Все достаточно серьезно и я должна… – Я знаю, что ты должна делать, – ответила Роуз. Она не кричала и даже не повысила голос. И в данном случае это было намного хуже. – Роуз, я ничего не могу изменить. Поверь, я не ожидала, что что-то может случиться. Когда я планировала наш день, у меня было практически свободное расписание на несколько дней. Но теперь всплыло это и… все изменилось. – Полагаю, так иногда случается, – сказала Роуз, – но только не с тобой. С тобой все и всегда вполне предсказуемо… особенно, если дело касается меня. – Роуз, это несправедливо. – Даже не пытайся рассказывать мне сейчас о справедливости! И знаешь что, мама? Просто забудь об этом. В этот и в любой другой раз ты можешь притвориться хорошей мамочкой. Но это явно не для нас. – Роуз… – Я поняла, мам. Поняла. Но вот ты не представляешь каково иметь подобного человека в качестве матери…вечно бросающую все, ради работы. Человека, которого я уважаю, черт пойми за что…Человека, который лишь снова и снова разочаровывает меня. Эйвери не знала, что ответить на это. Радовало лишь то, что Роуз закончила. – Пока, мам. Спасибо, что сообщила заранее. Думаю, это все же лучше, чем если бы я просто стояла и ждала тебя. – Роуз, я… Связь оборвалась. Блэк сунула телефон в карман и глубоко вздохнула. Одинокая слеза скатилась по лицу из ее правого глаза и она тут же смахнула ее. Затем она решительно подошла к месту, которое еще этим утром было огорожено полицейской лентой и надолго уставилась на него. «Огонь, – подумала она. – Может это не просто средство, которым пользуется убийца. Может для него это что-то означает? Может разгадка в самом огне?» Ожидая такси, Эйвери размышляла об огне и о том, каким человеком мог бы являться их парень, раз хочет сообщить им что-то таким способом. Было трудно понять, что им двигжет, хотя, она и не могла сказать, что разбирается в поджигателях. «Мне потребуется вторая голова для этого», – подумала она. С этой мыслью Блэк снова достала телефон и набрала номер участка А1. Она попросила соединить ее со Слоан Миллер, штатным психологом и собственным мозгоправом полицейских и детективов отдела. Если кто-то и мог проникнуть в мозг убийцы-поджигателя, так это она. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Через полчаса Эйвери уже вернулась в штаб-квартиру А1. Подойдя к лифту, она направилась не к себе, а прошла по первому этажу в дальнюю часть здания. Она уже бывала здесь ранее, когда ее заставили общаться со Слоан Миллер, штатным психологом, во время последнего громкого и сложного дела. До сих пор Блэк не могла понять, как это повлияло на нее. Но сейчас она пришла по другой причине… чтобы заглянуть в мозг убийцы. Находясь в своей тарелке, посещение психотерапевта выглядело куда более естественно. Она подошла к кабинету Слоан и с облегчением обнаружила, что дверь открыта. Миллер, по сути, не имела постоянного графика, а скорее работала в полиции по принципу «пришел-поговорили». Постучавшись в дверь, Эйвери услышала, как психолог что-то печатает на ноутбуке. – Войдите, – раздался голос Слоан. Эйвери зашла, чувствуя себя намного более непринужденно, чем в их прошлую встречу. Все в ее кабинете выглядело более официально, чем в коридоре, где пациенты ожидали очереди. – А, детектив Блэк, – поприветствовала Миллер с искренней улыбкой, когда подняла взгляд от монитора. – Рада видеть тебя! Было приятно услышать твой голос по телефону. Как дела? – Все хорошо, – ответила Эйвери, хотя в глубине души прекрасно понимала, что Слоан воспользуется возможностью проанализировать ее проблемы с Роуз и сложные отношения с Рамиресом. – Чем я могу тебе сегодня помочь? – Что ж, я хотела бы получить от тебя характеристики конкретного личностного типа. Сейчас я расследую дело, в котором убийца, как мы уже удостоверились, сжигает тела своих жертв. На месте преступления он оставил лишь кости и пепел, причем чистые кости, без следов обугливания или иных повреждений. Также мы обнаружили кучку пепла и легкий запах какого-то химиката, предположительно идущего от него. Очевидно, он знает, что делает. Он разбирается в том, как правильно сжечь тело, а это довольно специфическая вещь. Но я сомневаюсь, что он использует огонь лишь в качестве инструмента для своих действий. Я бы хотела уточнить, что из себя может представлять человек, который стал бы использовать пламя в качестве какой-то символики. – Предположение, что он использует огонь в качестве символики – отличный вывод, – сказала Слоан. – В данном случае, я практически могу гарантировать, что ты права. Думаю, ты имеешь дело с человеком, который интересуется или даже имеет опыт в поджогах. Возможно, ранее его работа или хобби были связаны с огнем. Исследования давно доказали, что даже дети, которые увлекаются кострами или спичками, проявляют признаки заинтересованности к действиям, связанным с поджогами. – Можешь рассказать мне что-нибудь о данном типе личности, что, возможно, подскажет нам как поймать этого парня быстрее? – Давай попробуем, – ответила Слоан. – Во-первых, это говорит о наличии каких-то проблем с психикой, но не обязательно серьезных. Это может быть что-то банальное, вроде резких перепадов настроения, например, излишней агрессивности в самых обычных ситуациях. Скорее всего, он не самый образованный человек. Большинство любителей поджогов не оканчивают даже среднюю школу. Кто-то видит в этом своеобразную попытку восстать против системы, которую он не воспринимает, а кто-то просто хочет увидеть, как полыхает это мир без какой-либо конкретной цели. Некоторые личности утверждают, что они поджигают из чувства мести, но зачастую не могут определить за что именно они мстят. Как правило, они ощущают изолированность, отстраненность от этого мира. Велика вероятность того, что ты ищешь одинокого парня или мужчину, состоящего в неудачном браке. Я бы предположила, что он живет один в небольшом доме. Возможно, проводит кучу времени у себя – в подвале или гараже, к примеру. – А что если смешать все это с тем, кто, по-твоему, не имеет явной тяги к убийствам? – Это сложнее, – призналась Слоан. – Но, думаю, правила все те же. Как правило, поджигатели заинтересованы в том, чтобы люди увидели их работу. Сам процесс является своего рода попыткой привлечь внимание. Они практически гордятся содеянным, будто создали что-то хорошее. Что касается вашего преступника, оставляющего останки…это немного странно. Предполагаю, что это может быть как-то связано с их стандартной привычкой посещать место преступления при тушении пожара. Они наблюдают, как спецслужбы борются с огнем, наслаждаясь, что сами создали его и, в некотором смысле, представляя, что управляют пожарниками. – Считаешь, что подозреваемый мог находиться где-то рядом, наблюдая? Слоан задумалась и пожала плечами: – Безусловно, это возможно. Но подобная аккуратность, с которой, как ты говоришь, он сжигает тела до костей, заставляет задуматься, что парень также достаточно терпелив и организован. Не думаю, что он настолько глуп, чтобы снова посетить место преступления. «Терпелив и организован, – размышляла Эйвери. – Отлично сочетается с его четким планированием и использовании тумана в качестве прикрытия для переноса останков его жертвы». Она подумала о том, что кости были выложены, словно на блюдечке. Почти также нагло и очевидно, как бушующее пламя.