Она мысленно поставила галочку проверить общенациональные сборы женских сообществ. Фильм в Омни был о трех женщинах. Надгробие указывало на трех девушек. Означает ли это, что он убивает по трое? Она сравнила и сопоставила фильм и памятник, установленный у могилы трех девушек, погибших во времена Второй мировой войны, на предмет каких-либо общих зацепок. Она исследовала несколько маршрутов в районах Кембриджа и Уотертауна и прикинула, где мог бы жить убийца, и почему он выбрал именно эти дороги. Сейчас уже Финли обрабатывал список темно-синих Крайслеров. Он состоял из двух тысяч позиций с указанием владельцев проданных машин за последние пять лет. А что, если он купил его шесть лет назад? Или семь? Говард Рэндалл не выходил из головы. Ей даже послышался его голос: «Ты можешь прийти ко мне, Эйвери. Я не кусаюсь. Задай вопросы. Я помогу тебе. Я всегда хотел лишь помочь». Она даже стукнула себе по голове: — Уходи! Тем не менее, образ появился вновь и рассмеялся. Глава семнадцатая В 7:30 утра Эйвери сидела в своей машине на полтора квартала ниже дома Констанции и Дональда Принц. Они жили в Сомервилле, к северо-востоку от Кембриджа, в маленьком желтом доме с белой отделкой на тихой спальной улице. Их собственность окружал белый забор. В доме было две веранды: одна на первом этаже, другая на втором, где стояли стулья и стол для завтраков на открытом воздухе в солнечные дни. Место казалось идеальным: деревья огибали тротуары, всходило солнце, птицы щебетали в небе. Все, что могла вспомнить Эйвери, было криками. Бесконечные крики во время ее первого и последнего визита к семье Принц, слезы и метание тарелок в стены, когда они оба отчаянно пытались прогнать ее. Констанция и Дональд Принц были родителями Дженны Принц, последней студентки Гарварда, убитой Говардом Рэндаллом почти четыре года назад. Преступление произошло спустя всего несколько недель после того, как адвокат-суперзвезда Эйвери Блэк сделала невозможное, выиграв дело у суда и освободив профессора Рэндалла из-под стражи за убийство двух других студентов университета, несмотря на огромное количество косвенных улик против него. В памяти всплыли те несколько дней между победой Эйвери на суде и убийством Дженны Принц. После вынесенного вердикта, она отмечала. Она тратила ночи на дорогое вино и бесчисленное количество безымянных любовников. Как-то раз она даже позвонила бывшему мужу и спросила не хочет ли он вернуть ее. Но затем Эйвери не стала дожидаться ответа, рассмеялась и поклялась, что больше никогда не сойдется с таким неудачником, как он. Стыд, который она ощутила в тот момент, даже сейчас, спустя годы, отразился на ее лице. Победа была недолгой. Через несколько дней она узнала всю правду из газет: «Освобожденный Гарвардский убийца снова нападает». Как произошло и с предыдущими жертвами, части тела Дженны Принц были аккуратно разложены возле достопримечательностей Гарварда. Но на этот раз, в отличие от остальных убийств, Говард Рэндалл сразу сделал шаг навстречу. Как только было найдено тело девушки, он, весь в крови, появился в Гарвардском дворе с поднятыми руками. «Это для тебя, Эйвери Блэк, — сказал он репортерам. — Это для твоего же блага». А что же с верой, что она была достойным, честным человеком? Что, наконец, сделала правильно и освободила невиновного? Она ушла. Все, во что она верила, было уничтожено. Муж всегда знал о ее излишней самоуверенности и эгоизме. Но дочь? Для нее это стало шокирующим откровением. «Это все из-за денег? — спросила тогда Роуз. — Ты освободила серийного убийцу. Сколько еще преступников ты выпустила, чтобы купить себе эти туфли?» Эйвери посмотрела на обивку своего BMW. Кожа была блеклой и старой. Черная приборная панель заменена новой с трансивером, полицейским сканером и компьютером на случай, если ей потребуется отследить что-либо. Этот автомобиль, купленный на пике ее славы и высокомерия, теперь служил памятью о прошлом и свидетельством будущего. — Твоя смерть не станет напрасной, — произнесла она в память о Дженне Принц. — Я обещаю. Путь к дому казался бесконечно длинным. Звуки ее шагов, птицы, проезжающие машины и другие шумы заставили ее задуматься о себе и о том, что она собиралась делать. «Я ненавижу тебя, — кричала Констанция тогда. — Ты дьявол. Ты хуже, чем дьявол». «Убирайся из нашего дома! — рыдал Дональд. — Ты уже убила нашу дочь. Что еще тебе надо? Прощение? Да кто сможет простить такого больного и развратного человека, как ты?» Эйвери поднялась по ступенькам. Телефонный звонок был бы еще более неуместным, чем незваный визит. Им нужно было видеть ее лицо, ее отчаяние. А ей нужны были они. Она нажала на кнопку звонка. — Кто там? — раздался голос женщины средних лет. Послышались шаги. Дверь открылась. Констанция Принц была белой, с неестественным загаром и короткой светло-русой стрижкой. Несмотря на то, что она редко выходила из дома лишь для хозяйственных нужд или партии маджонга с друзьями, она была сильно накрашена: румяна, подводка и яркая красная помада. Вокруг рта и глаз уже появились морщины. Она была одета в легкий свитер и красные штаны. На запястье звенели золотые браслеты, а в ушах виднелись золотые сережки с драгоценными камнями. Она несколько раз моргнула и, кажется, узнала Эйвери. Приветственный вид и поза резко изменились. Дыхание стало прерывистым и она, словно в шоке, отступила назад. Раздался другой голос: — Милая, кто там? Констанция попыталась закрыть дверь, не говоря ни слова. — Пожалуйста, — произнесла Эйвери. — Сделайте мне одолжение. Я уйду прежде, чем вы это поймете. Часть лица Констанции виднелась между дверью и косяком. Какое-то время она стояла неподвижно, опустив голову. — Пожалуйста, — взмолилась Эйвери. — Мне кое-что нужно, но я не могу сделать это без вашего разрешения. — Что ты хочешь? — прошептала Констанция. Эйвери оглянулась на веранду и улицу прежде, чем повернулась обратно к двери. — Вы читали газеты? — Да. — Еще один убийца на свободе. Он очень похож на того, — сказала Эйвери, не называя имени Говарда Рэндалла. — Он умен и его сложно поймать. Сегодня нашли еще одно тело. То есть жертвы уже две, но, кажется, он убивает по трое. Это означает, что скоро мы найдем третий труп. Я теперь полицейский, — добавила она. — Та жизнь, та, кем я была тогда, не имеет ничего общего со мной сейчас. Я пытаюсь загладить свою вину. Я стараюсь измениться. Дверь открылась. Дональд Принц стоял на месте своей жены. Он был более старым, полным, с короткими седыми волосами и красноватой кожей. Его вид указывал на смесь шока и ярости. Он был одет в грязную футболку, шорты и зеленые башмаки. В руке он держал покрытую грязью перчатку. — Какого черта ты от нас хочешь? — спросил он, оглядывая улицу. — Почему ты здесь? Тебе не рады в этом доме. Ты еще не достаточно навредила нашей семье? — Я пришла, чтобы получить ваше разрешение, — сказала она. — Разрешение? — плюнул он, едва не рассмеявшись. — Тебе не нужно наше разрешение ни для чего. Мы хотим, чтобы ты исчезла из нашей жизни! Ты убила нашу дочь. Ты не понимаешь это? — Я не убивала вашу дочь. Его глаза расширились: — Ты думаешь, это похоже на извинения? — То, что я сделала, было неправильным, — продолжила она. — И мне приходится жить с этим. Каждый день. Теперь я другой человек. Я — полицейский. Я стараюсь исправить эти ошибки, не позволяя им выйти на свободу. — Что ж, это хорошо, — кивнул он настойчиво. — Хотя слишком мало и слишком поздно для нас, не находишь? Он попытался закрыть дверь. — Подождите, — попросила Эйвери. Она подвела ладонь к окрашенному дереву. — Есть еще один убийца. Он похож на Говарда Рэндалла. Он на свободе и он продолжит убивать. Скоро. Я уверена в этом. Моих зацепок не хватает. Мне нужен свежий взгляд. Я хочу навестить Говарда, возможно, он сможет помочь. Я хочу получить ваше одобрение на встречу с ним. Изнутри раздался смех. Дверь распахнулась. Дональд, словно не слыша ее доводов, откинулся на спинке кресла. — Вам нужно мое разрешение? — повторил он. — Чтобы поговорить с убийцей моей дочери и затем остановить нового маньяка? — Точно. — Конечно, — он фальшиво улыбнулся, — удачи.