— Расслабься, Джордж. Не напрягай свои подтяжки, — миссис Бейли нежно похлопывает его по руке, затем снова поворачивается ко мне. — Габби, иди вперёд и раздевайся, а потом давай присядем за стол в задней комнате. Джонатан только что позвонил и сказал, что будет здесь через минуту. — Он вас ожидает? — мой голос срывается на писк. Миссис Бейли устраивается на стуле с одного края стола и хмуро смотрит на меня. — Я рассказала Джонатану о встрече на прошлой неделе, когда зашла незадолго перед закрытием. Он сказал, что передаст тебе информацию. Он этого не сделал? Некоторые другие боссы могли бы использовать современные методы общения, такие как электронная почта или текстовые сообщения, или, чёрт возьми, даже телефонный звонок, но чета Бейли — явные технофобы. У них даже нет мобильных телефонов. Я узнаю что-либо от них лично или не узнаю вообще. Джонатан знает об этом. Это выводит его из себя. Хотя, по-видимому, не настолько, чтобы он не использовал это в своих интересах. Вау. Я знала, что он придурок, но это новый уровень. Хотя крошечная часть меня на самом деле испытывает облегчение, ведь это не висело у меня над головой целую неделю, поскольку моя тревожность растёт на почве неизвестности, и я бы потратила последние семь дней на то, чтобы заработать себе язву, подать заявление на пособие по безработице и бессмысленно переставлять книжные полки, я всё равно ошеломительно зла. Потому что Джонатан не знает, что он избавил меня от недели беспокойства. Он не знает, что в идеале я бы узнала, скажем, за день до этого, дала бы себе двадцать четыре часа на то, чтобы пережить катастрофу и подготовиться к худшему. Он не пытался защитить меня от склонности моего разума к навязчивому беспокойству. Нет, он скрыл от меня эту встречу, чтобы одержать верх. И я не позволю этому случиться. А значит, я не говорю Бейли, что нет, Джонатан не уведомлял меня об этой встрече, хотя это было бы равносильно признанию, что я совершенно не готова. — Оооо, — вру я, разматывая шарф, затем снимаю пальто. — Та встреча. Конечно. Я просто запуталась в днях. Миссис Бейли, кажется, купилась на это. — Можно понять. Я так волнуюсь в это время года. Слишком много всего происходит! Натянуто улыбаясь, я бросаю взгляд на часы. Джонатан опаздывает на десять минут. Он никогда не опаздывает. — Итак… где Джонатан? — Здесь. Я подпрыгиваю на полметра в воздух и стискиваю в груди своё колотящееся сердце. Я пытаюсь держать взгляд опущенным, но, кажется, не могу остановить свои глаза, когда они скользят вверх по его телу. Мои щёки горят. После того страстного романа-аудиокниги, превратившегося в сон прошлой ночью, я едва могу смотреть на него. Вот только я вроде как не могу перестать смотреть на него. Его тёмные волнистые волосы растрёпаны ветром. Его бледно-зелёные глаза блестят, как сосны, поцелованные морозом. Розовый румянец согревает его выдающиеся скулы, обожжённые холодным воздухом, и в руках он держит подставку со стаканами на вынос. Кто-то настолько злой не должен быть таким горячим. Я не могу поверить, что мне приснился сексуальный сон о нём. Я хочу стереть эти воспоминания из своего мозга. — Габриэлла. Я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом. — Что? Он выгибает бровь. — Могу я пройти? — Ой! Точно, — я подумываю о том, чтобы подставить ему подножку в качестве мести за саботаж встречи, но думаю, что лучше не делать это в присутствии Бейли. Вместо этого я отступаю назад и прислоняюсь к стойке, чтобы он мог войти в мини-кухню комнаты отдыха, а в голове у меня крутятся варианты того, как я могу заставить его страдать позже. Джонатан проходит мимо меня, и запах мяты и шоколада доносится из одного из стаканов, которые он держит в руках. Вот засранец. Он принёс мне мой напиток. Вероятно, подсыпал туда мышьяк. Мой взгляд следит за ним, пока он расставляет горячие напитки на столе и обменивается утренними приветствиями с Бейли. Пока миссис Бейли вынимает каждый стакан из подставки, Джонатан поворачивается и снимает куртку. Запах его тела, напоминающий зимний лес, окутывает меня, пробуждая новые воспоминания из моего извращённого сна прошлой ночью — сильные руки сжимают мою талию, переворачивают меня, приподнимают бёдра, пока я не оказываюсь стоящей на коленях. Грубая ладонь скользит по моей спине, пальцы обхватывают мои волосы, убирая их с лица. Губы скользят вниз по моей спине, по заднице, ниже, потом ещё ниже… Я зажмуриваю глаза и хватаюсь за столешницу, сдерживая жар, разливающийся по моему телу. — Всё в порядке, Габриэлла? — этим утром голос Джонатана звучит более хрипло — так он говорит в моём воображении, когда только проснулся. Не то чтобы я представляла себе это в мельчайших подробностях — как выглядит его тело в лучах утреннего солнца, под белыми как снег простынями, низко обёрнутыми вокруг бёдер. Очертания его сурового рта смягчились в сонной улыбке. Его обнажённая грудь выгибается, когда он с удовольствием потягивается и стонет, просыпаясь. Неа. Никогда не думала об этом. Определённо не думаю об этом теперь, когда я знаю, какой он коварный, саботирующий сукин сын… — Габриэлла. Мои глаза резко открываются и встречаются с его взглядом, и новая волна вожделения поднимается во мне. Это так несправедливо. Я тут собираюсь на очень серьёзную деловую встречу с моими боссами и профессиональным заклятым врагом, о котором у меня был раскалённый, непрошеный (если вы понимаете, о чём я говорю) горячий сон. Я не готова, взволнована и возбуждена, а вот Джонатан приходит с горячими напитками для всех, просто свежий как огурчик, так его растак. Я должна испытывать отвращение, но вместо этого мои груди делаются чувствительными, а между ног зарождается глубинное тёплое ноющее ощущение. Он должен был бы выглядеть как глыба сварливого угля с этим суровым выражением лица, в чернильно-чёрном свитере и угольно-серых брюках, но вместо этого Джонатан Фрост выглядит как секс, дым и беззвёздное ночное небо. Я ненавижу его за это. — Чего ты хочешь? — шиплю я. Он наклоняет голову, изучая моё лицо. — Я спросил, всё ли с тобой в порядке. Как будто ему не всё равно. Всё это часть его показухи перед Бейли. Я вздёргиваю подбородок и расправляю плечи. — А почему я должна быть не в порядке? Его глаза всматриваются в мои. Я в ответ уставилась на него в упор. — Готовы начинать? — зовёт миссис Бейли. Джонатан моргает, затем поворачивается в её сторону. — Безусловно. — Ага! — мой ответ получается тонким и сдавленным. Я прочищаю горло, прижимая прохладную руку к щеке, и следую за Джонатаном к столу. Как раз перед тем, как я успеваю дотянуться до стула передо мной, рука Джонатана обхватывает его и отодвигает наружу. Очевидно, это ещё одна часть его джентльменского притворства перед четой Бейли. Я сверкаю глазами и посылаю ему телепатическое предупреждение: «Я вижу тебя насквозь». Джонатан выгибает бровь. Уголок его рта приподнимается в усмешке, и он беззаботно улыбается в ответ: «Конечно, видишь». Раздражённо фыркнув, я сажусь. Он пододвигает мой стул. А затем обходит стол и опускается на место напротив меня. Миссис Бейли пододвигает стакан в мою сторону. — Это должно вызвать улыбку на твоём очаровательном лице, моя дорогая. — Ах, отлично. Спасибо, — я открываю крышку, затем делаю вдох. Я очень чувствительна к запахам и точно знаю, как пахнет моё идеальное горячее какао с мятой — двойная порция мяты, двухпроцентное молоко, взбитые сливки и шоколадный соус. Это оно и есть. Откуда Джонатан точно знает, как я заказываю свой напиток? И почему я не чувствую запаха крысиного яда? Имеет ли цианид запах? На мгновение всё затихает. Мистер Бейли потягивает незамысловатый латте. Миссис Бейли тоже отпивает свой напиток, хотя от её стакана пахнет корицей и мускатным орехом. Они оба выжидающе смотрят на меня. Верно. Мне кое-что дали. Требуется вежливость. Хуже того, благодарность. Если яд в моём напитке не станет моей погибелью, то то, что я собираюсь сделать, точно добьёт меня. Но я проглатываю свою гордость, криво улыбаюсь и говорю сквозь стиснутые зубы: — Спасибо тебе, Джонатан, за моё горячее какао с мятой. Он поднимает крышку со своего чёрного кофе, затем встречается со мной взглядом, выгибает бровь и делает большой, медленный глоток. Его язык высовывается, когда он слизывает каплю кофе с нижней губы. Мои бёдра сжимаются под столом. — Не за что, Габриэлла. Электрический разряд пробегает дугой по воздуху, как будто Вселенная была примерно так же подготовлена к цивильному обмену репликами между нами, как и к ядерному синтезу. Уголки губ Джонатана слегка приподнимаются, как будто он прочитал мои мысли и посчитал этот момент столь же иронично забавным. — Итак, — миссис Бейли обхватывает руками свой стакан. — Спасибо, что собрались. Что вы хотите услышать в первую очередь — хорошие новости или плохие? — Плохие, — говорит ей Джонатан, а я отвечаю: — Хорошие. Мистер Бейли трёт лицо и вздыхает. — Ладно, — бормочу я, потом делаю большой глоток отличного горячего какао с мятой, чтобы утешить себя. Я слишком нуждаюсь в сахаре, чтобы беспокоиться, что напиток меня убьёт. — Просто смягчите удар. — Давай, дорогой, — говорит миссис Бейли своему мужу. Мистер Бейли бросает на неё недовольный взгляд, затем говорит: — Как мы и ожидали, появление по соседству «Страниц Поттера» два года назад, несомненно, привело к снижению прибыли. Их конкурентные цены и огромный ассортимент уже являлись достаточно плохим фактором, но с их интернет-магазином, особенно с электронными книгами… конкуренция стала невозможной. Взгляд Джонатана мечется между Бейли с такой интенсивностью, что я понятия не имею, как это трактовать. Что я упускаю? Между нами четырьмя повисает тишина, и я пользуюсь моментом, чтобы изучить Джонатана в поисках какой-нибудь подсказки о том, что происходит. Руки сложены на столе, как у директора в зале заседаний, спина прямая, чернильно-чёрный кашемировый свитер облегает его широкие плечи и грудь, словно литой; он выглядит прямо как из тех 500-страничных любовно-фантастических романов, что я читаю запоем… как злодей, который оказывается героем. Вот только это реальность — здесь злодей есть злодей. — Исторически сложилось так, — говорит Джонатан, нарушая молчание, — что «Книжный Магазинчик Бейли» не пытался конкурировать со стратегией сетевых книжных магазинов. Мы сосредоточились на предоставлении экспертно подобранного, индивидуального подхода, потому что у нас другая целевая аудитория и клиентская база, нежели у «Страниц Поттера». Вы хотите сказать… — он бросает взгляд в мою сторону, затем снова на них, — что вы рассматриваете возможность изменения этого подхода?