– Просто очень понравился. Думала, если сорву один, никто не заметит. После моих слов, произнесенных с самым искренним и невинным видом, черты лица мага немного смягчились. Исчезла глубокая складка, пересекавшая высокий лоб, и хищный прищур серых глаз сменился удивленным взглядом. На резко очерченных губах, которым ничего не стоило смять мои в жестком, жадном поцелуе (гремучая смесь – магия и гормоны), появилась тень улыбки. – Такое ощущение, что вы впервые слышите об этом растении. Я мысленно выругалась. Черт бы тебя побрал, Блодейна! Нельзя было рассказать мне про эти аленькие цветочки, сорвав которые, можно и жизни лишиться! Благодаря беспечности ведьмы я снова балансировала на краю пропасти. И неизвестно, сколько еще из-за своей неосведомленности буду попадать впросак. – Нет, нет, конечно же, я о них читала и много слышала. Когда-то. Очень давно, – попыталась выкрутиться. – Просто немного подзабыла. Тальден пренебрежительно усмехнулся. Наверное, решил, что у меня память куриная. И мозг тоже размером с птичий. Но пусть уж лучше считает дурой набитой, чем догадается, что перед ним самозванка. Не факт, что станет разбираться, кто прав, а кто виноват. Не факт, что захочет понять, что я жертва чужого коварства. Если у них за кражу несчастного цветика руки отрубают, я даже представить боюсь, что сделают с посягнувшей на императорский трон иномирянкой. – Но хоть что-то же должно было отложиться в памяти? – облокотившись на обледеневшие перила балкона, продолжил играть на моих нервах Скальде. Музыкант хренов. – Должно… было, – процедила. Гормоны присмирели. Осталось только одно желание – поскорее избавиться от общества тальдена и его нездорового любопытства. И чего, спрашивается, привязался со своей Арделией? Непонятно, то ли меня допрашивают, то ли просто от скуки развлекаются. Лучше бы, конечно, второе. Не очень приятно и бесит жутко, зато не чревато последствиями. Да и вообще… Даже обидно будет, если меня раскусят в первый же день пребывания во дворце. – И? – покосился на меня нервотрепатель, не меняя расслабленной позы. Я же словно босая стояла на раскаленных углях. Или шла по канату, перекинутому через пропасть. С завязанными глазами. На шпильках. – Читала, что это очень редкие цветы, а потому бесценные, – ткнула пальцем в небо и замолчала, надеясь, что таким ответом его великолепие удовлетворится и наконец-то от меня отстанет. Дракон кивнул: – Они растут только в садах Ледяного Лога. По легенде, первый цветок распустился на могиле эсселин Арделии, которая должна была стать императрицей. Но, – горькая усмешка, – так ею и не стала. Несмотря на всю любовь к ней императора. – Не прошла отбор? – стараясь заполнить возникнувшую после слов тальдена неуютную паузу, спросила я. – Вроде того. И снова тишина. Нет, это не общение – это издевательство над психикой. Возможно, будь я настоящей Фьяррой, чувствовала бы себя спокойнее и уверенней. Да, определенно, все дело в этом. – О том, что каждый цветок, как в зеркале, способен показать его обладателю любого человека, неважно, какие расстояния их разделяют, вы тоже, полагаю, читали, но забыли? Вздохнула обреченно. Интересно, меня допустят к первому испытанию или я уже сейчас вылечу из замка со штампом «бракованная невеста»? – Читала, – согласилась, тушуясь под откровенно насмешливым взглядом. Приказав себе не дрейфить, уже более твердо сказала: – И – да, забыла. «Память-то девичья», – добавила мысленно, а вслух справедливости ради заметила: – Со всяким может случиться. Тальден неопределенно хмыкнул, мол, не с ним – так точно. – Потому-то никто, кроме членов императорской семьи, не имеет права их касаться. В иных руках цветы Арделии могут превратиться в опасное оружие. Да уж, весьма полезная для шпиона штучка. А еще… бесценная возможность увидеть Лешу. Хотя бы на одну короткую минуту. Просто убедиться, что он в порядке. Жив, здоров и… счастлив. Пусть и не со мной. Наверное, что-то такое отразилось в моем взгляде. Погруженная в мысли о муже, я даже не заметила, что Скальде пристально меня разглядывает. Со столь несвойственным ему выражением интереса всматривается в мое лицо. – Вы по кому-то очень сильно скучаете. Вот ведь какой проницательный. – По папеньке? – прозвучало скорее как вопрос, нежели утверждение. И снова на губах Ледяного промелькнула улыбка. Определенно, я разнообразила ему вечер. Его великолепие явно собирался продолжить разговор об объекте моей ностальгии, когда из зала послышался громкий голос церемониймейстера. Оборвалась музыка, а с нею в тишине растворились и все остальные звуки. – Его светлость, князь Игрэйт Теудур Хентебесир! Мгновение, и будущий император поменялся в лице. Оно как будто закаменело, и выражение, маской скрывшее и блеск глаз, и улыбку, заставило меня вздрогнуть. Тальден тут же позабыл о моем существовании. Сразу вернулся в зал. Подождав несколько секунд, я последовала за ним. Замерла с краю у стены. Привстав на носочках, принялась вытягивать шею. Макушки придворных, высокие головные уборы дам закрывали обзор, мешая рассмотреть князя Темнодолья и его немногочисленную свиту. Пока что мне были видны только их спины в широких, отороченных мехом темных плащах. Его великолепие уже успел занять место на троне и теперь принимал от гостей приветствия и поклоны. Подталкиваемая любопытством и осторожно подвигая придворных, я стала пробираться в сторону трона вдоль дверей, ведущих на балконы. Интересно же поглядеть на еще одного тальдена. Впрочем, интерес быстро сошел на нет: в облике Игрэйта не было ничего примечательного. Невыразительные черты лица, невыразительные светло-голубые глаза… Он весь был каким-то бесцветным. А еще, кажется, нервничал, все ниже опускаясь в поклоне под хмурым, тяжелым взглядом будущего императора. Лица спутников князя были совершенно одинаковыми: не выражали ничего. Машинально прошлась взглядом по одному, второму, третьему, и… Остановите Землю – я сойду. – Леша? Ноги подкосились, и я почувствовала, как реальность стремительно исчезает. * * * Хлопнуться в аристократический обморок мне не дали. Почувствовала, как кто-то подхватил меня под руку и подтащил к стене. К которой я привалилась всем своим-чужим телом, полной грудью вдохнула свежий прохладный воздух, просачивавшийся в приоткрытые балконные двери. Зажмурилась, а потом снова распахнула глаза. Разноцветные круги продолжали множиться, наслаиваясь друг на друга, отрезая меня от окружающего мира. – Возьми вот, выпей, – раздался у самого уха знакомый голос. Не дожидаясь, пока среагирую на ее слова, Ариэлла сама сжала мои пальцы вокруг витой ножки кубка, сама приподняла мне руки, и я ощутила прикосновение к губам черненого серебра. К счастью, в кубке было не вино, а вода. Сделав несколько глотков и сразу почувствовав себя лучше, благодарно улыбнулась алиане. Ее лицо по-прежнему скрывалось за многоцветьем, мельтешащим у меня перед глазами. Постепенно в зал вернулись звуки и краски, а цветные пятна начали расползаться и таять. – Спасибо, – прошептала, облизнув вдруг ставшие сухими губы. – Ты такая бледная, – с тревогой произнесла девушка. – Давай-ка лучше покажем тебя лекарю. Он, кажется, был где-то поблизости. Пойду его поищу. Я мягко удержала алиану за руку. – Не нужно. Все в порядке. Правда. Просто немного переволновалась. Всегда считала, что терять сознание – прерогатива героинь любовных романов да кисейных барышень былых времен. И вот только что сама чуть не грохнулась в обморок. Ариэлла понимающе хмыкнула: – Это из-за Герхильда? Я с ним сегодня случайно в портретной галерее столкнулась. Он буквально пару слов сказал, прежде чем его окликнула эссель Тьюлин, а я уже готова была вешаться ему на шею. – Девушка скривилась, будто прожевала целый лимон. – Тагровы чары! Хорошо хоть привязка действует, только когда он рядом. Хорошего в этом было мало, но лучше так, чем постоянное воздействие магии. Не хочу превращаться во влюбленного зомби, у которого при появлении тальдена будет начинаться обильное слюноотделение, а глаза принимать форму сердечек. Значит, следует держаться от наследника подальше. Что в принципе невозможно. Я ведь участница чертового отбора и при всем желании не смогу избегать встреч с этим ходячим наркотиком. Главное – не стать от него зависимой. – Они что, совсем с ума посходили! – донеслось до меня тихое, но от того не менее возмущенное восклицание Ариэллы. Я не вслушивалась в разговор сильных мира сего. Думала о связующих чарах и смотрела на Лешу. То есть не на Лешу, но… Это без сомнения был его двойник. Пусть и выглядел старше (на вид лет тридцати), и черты лица казались более резкими, даже немного грубоватыми, и левый висок пересекала тонкая нить шрама… Все равно в этом человеке было слишком много от моего мужа. Блодейна говорила, чтобы и не думала искать Лешкиного двойника. А я и не искала… Он сам меня нашел. Пока я пожирала взглядом восьмидесятипроцентную (ладно, от Лешки в нем максимум процентов семьдесят) копию благоверного, атмосфера в зале стремительно накалялась. Заметив, что я витаю где-то в облаках, Ариэлла дернула меня за руку. – Кого это ты все высматриваешь? Слушай же! О нас ведь говорят. Пришлось отрываться от средневекового аналога Леши и поворачиваться к их вельможествам.