Да, наверное… А если человеку плохо и ему помощь нужна? «Аня, ты дура! Нет, ты клиническая кретинка. Которой прилетело по башке клятвой Гиппократа, которую вы, кстати, еще и не давали, как младший медперсонал…» Тьфу! Внутренний голос заткнулся, когда Аня свернула на обочину. Потом достала из-под сиденья газовый ключ и баллончик с перцем и вышла из машины. Подошла к человеку, наклонилась, настороженно оглядываясь по сторонам… Опа! Бомжи, говорите? А почему не воняет? В свое время, на практике, Аня этого букета нанюхалась. Подвал, помойка, немытое тело, перекисший пот, спиртное и кошачья моча на закуску. Здесь от человека пахло чем-то… сухие листья? Непонятно. Не противно, просто непривычно. А впрочем, сейчас столько одеколонов – озвереешь перебирать. Но не бомж, точно… И волосы… они чистые, просто пылью сверху припорошило… Аня с усилием перевернула мужчину на спину. Пальцы ощутили мягкость тонкой ткани… бархат? Да, наверное. Или замша, но очень тонко выделанная… В любом случае – дорогая вещь. Мужчине оказалось на вид лет тридцать. Гладкое, почти без морщин лицо, закрытые глаза, тонкие черные брови… и рана в груди. Кровавая, грязная… Твою змею! Аня окончила фельдшерский факультет с отличием, и диплом у нее не был красным по причине скандала с директором. Бывает в жизни всякое такое. Пусть она хоть какая красивая, это не повод хватать ее за грудь, уже тогда выдающуюся! В итоге тройка за последнее тестирование и пролет с красным дипломом. Ну и черт с ним… Аня тряхнула головой, отбрасывая все лишние мысли. Некогда. Мужчина еще дышит. Надо грузить его в машину и рвать когти в больницу, другого выхода тут нет. Хорошо, что он пока без сознания… бутылку, что ли, с водой взять? Промыть рану, уколоть ему обезболивающее и хоть что-то от столбняка? Ведь в рану и земля набилась, и листья… – О, смотри-ка, кто тут у нас! Твою змею! Рядом с Аней остановился мотоцикл, с которого десантировались два сопляка. Самая опасная порода, кстати говоря. Лет восемнадцать-девятнадцать. Силушку организм уже набрал, но управляется пока еще из нижнего отдела позвоночника, связь с головным мозгом там образуется намного позже, годам к тридцати, если доживут. – Какая телка! – протянул второй. Аня покрепче сжала ключ. Тут главное – ударить как следует. Если повезет – она справится с обоими сопляками, только бы одновременно не бросились… Плохо, что босоножки на каблуках, но не шпилька же, каблук устойчивый. Справится. – Твои телки тебя в коровнике ждут! Понял, убогий? Ответ сопляка был вполне предсказуем. – Ах ты… Шагнул вперед, даже замахнуться успел, Аня уже почти пнула его в колено, в клочья разнося мениск, но мимо нее вдруг метнулось нечто… Быстрое, хищное, опасное… у женщины даже корни волос похолодели. Она понимала, что происходит, но не видела движений. Вообще не видела. Секунда, две – и на асфальте лежат два тела, а из разорванных шей хулиганов выплескивается алая кровь. Яркая, артериальная, алая даже сейчас, в полумраке. А мужчина, который это натворил, падает навзничь. Нет, ну твою змею!!! * * * Темнота. Боль, холод, опасность… Я понимаю, что если останусь здесь, то умру, и очень быстро. Только двигаться я пока не могу. Совсем. Руки не слушаются, голова тоже чумная… Слышится какой-то странный звук. Скрежет, хлопок… Шаги, радом со мной останавливается кто-то… враг? Я собираю силы для последнего броска. Даже если я умру, ты рядом со мной сегодня ляжешь! Я не уйду – один! Но вместо того, чтобы ударить, меня осторожно переворачивают на спину, что-то говорят… Надо мной парит женское лицо. Кто это? Не знаю, ничего не знаю… Кажется, она хочет мне помочь. От нее веет раздражением и злостью, но это не та злость, с которой убивают. Это злость, с которой что-то делают, что-то неприятное… Снова шум… Еще два грубых мужских голоса, в них звучат похоть и злоба. Женщина отвечает, резко и четко… Она не боится, но опасается… Зря. Бояться здесь надо только меня, но не этих двух… от них даже магией не тянет… Поделом. На один бросок моих сил хватит, и я его делаю. И падаю рядом с убитыми глупцами, надеясь только, что в следующий раз мне повезет вылупиться в хорошем гнезде. Кажется, с моим телом что-то делают… Не знаю… Темнота опять смыкается над моей головой и затягивает в омут беспамятства. Хорошо бы так и умереть – хоть не больно будет. * * * Как Аня затаскивала тяжелое мужское тело в свою машину, как заметала на дороге следы – в буквальном смысле, выехала на асфальт, вернулась с лопатой и щеткой для чистки снега, которую ленилась выкладывать из машины, и постаралась замести все следы, хоть свои, хоть протектора, как оглядывалась по сторонам, молясь, чтобы никто не появился… Лучше об этом даже не вспоминать, руки у нее так тряслись, что Аня даже по асфальту промахивалась. И до сих пор… машину Аня вела очень осторожно, любой гаишник прослезился бы, увидев столь праведного водителя. Но Аня полагала, что на сегодня лимит везения исчерпан, и не собиралась нарываться. А то остановят и начнут приставать с неприличными вопросами вроде: а что это вы тут делаете, а? А кто в парне дыру наковырял? Нашли? Покажете, где нашли?