Я снова подхожу к убитым, и, вглядевшись внимательнее, вижу, что у обоих в руках все еще зажато оружие. — Но ведь ваш кольт был пуст, когда вы его взяли! — Я вспомнил, где прятал патроны, и зарядил ими револьвер. И оказался прав. — Кто эти люди? — Я их не знаю. — Вы раньше их никогда не видели? — Нет. — Каким образом они проникли в дом? — Откуда мне знать? Может быть, под видом журналистов? Было столько народу… — А вы отлично стреляете. — Я достаточно практиковался для съемок, да и в начале карьеры пришлось поупражняться. Не успевает он договорить, как наступает реакция. Его бьет крупная дрожь, он начинает кататься по полу, испуская страшные вопли. Великий артист похож сейчас на несмышленого ребенка: он бьет ногами по полу и зовет на помощь мамочку (не знаю, жива ли еще она и может ли его слышать). Прибегаю к помощи женщин, которые лучше справляются с неврастениками. Несколько минут, спустя — Нашел что-нибудь у них? — спрашиваю я Берю. — У мека был кастет в кармане, а у девки — сумочка, которую я нашел в гардеробной. Вот и весь улов. Угощайся! Рядом в комнате продолжает вопить Кри-Кри. Бедняга совсем тронулся. Он кричит, что жизнь его кончена, что окружен зловещими призраками. По правде говоря, второе июня для него проходит бурно. Сколько всего! Драка, ранение, взрыв и, наконец, убийство в целях самозащиты. Слишком много для одного человека. Не надо забывать и о полицейской волоките, которая вскорости его ожидает. Я осматриваю вещи жертв. Это — супружеская пара. Его звали Стив Флип, американец, родом из Детройта, 1948 года рождения. Фермер, что довольно непонятно, если судить по элегантному костюму и изысканному виду убитого. Его супруга — по происхождению бельгийка. Мариза ван Дост, двадцати пяти лет (немного рановато для смерти). Роясь в их вещах, обнаруживаю маленькую гостиничную книжку, на которой от руки написан номер комнаты — 428, отель «Палас Куйясон», Шанзелизе. — Полицию вызывать? — спрашивает Матье. — Не вижу другого выхода. При таком происшествии поступить иначе — глупость. Если все это скрыть, то «Пари-Детектив-Аженс» не сохранит и дня свою вывеску. Позвони им, Рыжий, но до того поторопись снять отпечатки пальцев с убитых, а также займись револьверами и всем, что нужно сделать до прихода полиции. Я понимаю, что неприятностей не избежать. Такое громкое дело не может не повлиять на карьеру частного детектива. — А что делать мне? — мрачно спрашивает Берю. — Дай объявление в газету. Я уверен, что в скором времени тебе придется искать работу, потому что мы вылетим в трубу. Что еще случилось второго июня Это похоже на грабеж, на мародерство, на налет партизан — настолько второпях снимаются показания, делаются фотоснимки и измерения. Надо бы подготовиться, черт побери, чтобы разобраться в случившемся. Что-то постыдное есть в том, как мы барахтаемся. Сначала у меня убили любовницу, затем взорвали перину кинозвезды. Мы допустили убийство американской четы у нас под носом, чуть ли не на наших глазах, и я становлюсь посмешищем со своим бессилием что-либо предотвратить. Посмешищем вместе со своим агентством и его модерновой доской на двери респектабельного дома. Мы быстро обыскиваем, рассматриваем, исследуем. Мы действуем, как одержимые. Главное — успеть. А в это время Кри-Кри лежит в прострации и продолжает дрожать. Из его рта вылетают невнятные звуки, но иногда в них можно разобрать такие непристойности, от которых меня тоже бросает в дрожь. Все мы — Берю, Рыжий и прихлебатели — переживаем трагедию вместе. Я регистрирую все: любую информацию. Все мои чувства обострились. Я похож на антенну. Иногда задаю вопросы Рыжему — коротко и резко. Он терпеливо и четко отвечает. Мы работаем в унисон, оперируем по наитию. «Ты не думаешь, что?» «Именно, патрон». Вот и все. Иногда — просто жест. Он указывает на что-то, я опускаю глаза, мол, понял. Регистрируем. В наших сердцах рождается надежда. Работаем в гардеробной, но иногда раздается вопль, который заставляет нас вскакивать. И вдруг… — О, нет! Нет! Кри-Кри! Боже мой! Мы не понимаем, в чем дело, и бежим в ванную. Перед нами предстает страшная картина. Это — конец моей карьеры. Терминус! Полный провал, все погибло! Закономерный финал существования моего агентства. Я потерял будущее, заработок, а главное — свое имя и веру в себя! Кристиан Бордо лежит на диване. Он мертв: посиневшее лицо, выпавший язык, вытаращенные остекленевшие глаза. Мертв! Несомненно мертв! Умер второго июня, как сам об этом объявил. Страховая компания Тузанрикса потеряла кругленькую сумму в один миллиард франков (конечно, старыми). Три паразита-прихлебателя потрясены. Они похожи на вшей у трупа сдохшей собаки. Конец их беззаботной жизни, их мечтам. Пришла жестокая действительность. Матье склоняется над почившим актером и раскрывает ему рот. — Цианистый калий, — заявляет он. — Как это произошло? — спрашиваю бездельников так холодно, что окна могут покрыться изморозью. Поташ, заикаясь, бормочет: — Он принимал лекарство. — Какое лекарство? — Вынул из кармана что-то сердечное. Одну пилюльку. До этого он жаловался на больное сердце. Элеонора посоветовала ему что-нибудь принять. — Я же не знала! Я же не могла знать! — взвыла несчастная. — Откуда мне было знать! На нее грубо шипят, и она замолкает. Бебер продолжает: — Разговаривая, Кри-Кри раскрыл рот и проглотил пилюлю. И тут его глаза полезли из орбит. Он покачнулся и упал назад. Матье уже обыскивает карманы халата Бордо. Осмотрев тюбик с лекарством, он вынимает из него белую пилюлю и скребет ее перочинным ножиком. — Сомнений нет. Циан, — заявляет мудрый и всезнающий помощник. — Значит, вот в чем дело, — произношу я тихо. — Видимо, нашествие на дом было спровоцировано, чтобы подменить лекарство. Берю, который до этого исчезал на несколько минут, появляется с набитым ртом. — Кушать подано, — начинает он, но увидав Бордо, давится и замолкает, потому что вид актера не располагает к высказываниям. И все-таки он констатирует происшедшее: — Так! Значит, все-таки ЭТО случилось! — Да, — подтверждаю я, — случилось. Берю склоняется над трупом. — Все-таки до него добрались. Внизу, в холле, раздаются шаги. — Пока у нас есть тридцать секунд, позвони Старику. Нам нужен его совет. И пусть он откроет самый большой зонтик, чтобы защититься от обломков, которые сейчас полетят от нас.