— У меня хорошая память на лица! — с подозрением проговорил сержант. — Ваше лицо мне знакомо, Дорсет! Вершинин с тоской глянул наверх, точно собираясь кинуться обратно, и увидел направленный в него пулемет. Ну не в него. Ему показалось, что в него. Это еще одна БМПТ стояла на верху котлована. — Гражданин Дорсет есть отдых Крым, Сочи! — встрял Боб. Только сейчас Вершинин понял, что главный в группе Фейербах. Он гораздо лучше подготовлен и никогда не теряется. Вершинин даже допустил, что под личиной рубахи-парня скрывается подготовленный боевик, и при необходимости он всех тут уроет и обеспечит выполнение задания любой ценой. — И чего они привязались к саркофагу? — терялся он в догадках. — И как им удалось получить к нему допуск? Но сержант повел их не к саркофагу. Лачуга должника. «Я живу в лачуге, в которую сквозь соломенную крышу течёт, а вчерась чуть бог спас от пожара, над печью загорелось», — вспомнил Вершинин из письма Радищева[51][Начитанный сукин сын]. Сержант провел их извилистой тропинкой среди кустов черной рябины к убогой хижине в дальнем углу котлована. Раньше в этих координатах стоял памятник Минину и Пожарскому. Более всего по отношению к убогому строению подходило слово халупа. Халупа не имела окон и состояла из грубо сколоченных досок и досочек, которые видно уже в момент строительства были насквозь гнилыми. Крыша обвалилась и существовала лишь фрагментарно. Стены местами просвечивали насквозь как на рентгене. Лачуга имела то, что могло носить гордое название веранды, если бы пристройка насквозь не прогнила и не зияла дырами вместо двери и окон. Сверху веранду покрывала старая вся ржавая рыбацкая сеть, неведомо откуда здесь взявшаяся. — Вот ваше чудо! Изучайте придурки! — сказал сержант, глаза оставались холодными и Вершинину не понравились. В нем все кричало об опасности. Его опасения можно было выразить двумя словами. Слишком легко. Их слишком легко пропустили. Их практически не досмотрели. Хватило лишь общей дорожной грамоты. И самое главное. Сопровождающий мудак. Вершинин посмотрел на ухмыляющегося сержанта. Ему явно здесь не место. На закрытом объекте. Иностранная делегация. Двоих серых плащей из МГБ должны были приставить. — Чего уставился? — огрызнулся тот. — Я должен проверить! — Нихт ферштайн! — возмутился Хофер. — Эс ист давно! Алес проверен! — Пошел на хер, сволочь! — послал начальника делегации европейских светил сержант, перевесил автомат за спину и полез внутрь. Лачуга содрогнулась, но выдержала. — Ходят тут говны всякие! — донеслось изнутри. Загремела некая посуда. Что-то упало. Затем раздался громкий треск и вопль: — Сука! Боб повернул голову и проговорил: — Если его там убили, нам всем хана! Однако сержант выжил и подволакивая ногу показался из одного из отверстий веранды. — Вы мне ответите за нанесение вреда здоровью при исполнении! — пригрозил он. Шлем его укутывала вуаль паутины. Одна из девушек предложила помощь, сказав, что у нее есть бинты и антисептик. — Отравить хотите? — недобро сощурился сержант. — Шлепнуть бы вас всех, полудурки! Весь мир засрали! Нормальному человеку пройти невозможно! Хофер хотел возразить, даже жаждал, но Боб незатейливо отодвинул его плечом, ещё больше утвердив Вершинина в его подозрениях, кто здесь главный. — Ну что же, товарищ! Приступим к науке! — взяла инициативу в свои руки Эва. Ученые по одному осторожно вошли внутрь. Внутри было светло как на улице. Оно и понятно. От улицы лачугу отделяли стены, но никак не крыша. В единственной комнате стоял колченогий стол, пластмассовый табурет. У стены вся дырявая железная печка. У другой-земляная кровать. То есть земля навалена кучей, а на ней накиданы рваные одеяла. Такое убожество Вершинину не приходилось видеть даже в кино. — Ну что ж, господа, приступим к нашей миссии! — скомандовал Боб. Вершинину как в кошмарном сне престали перед мысленным взором зарезанный сержант, куча трупов у саркофага. — Сержанта резать не дам! — заявил он. Боб смерил его взглядом. Прикидывает, какого размера мне нужна могила, решил Вершинин. — Никого резать не будем, Жак! — успокоил Боб. — Здесь должен быть подземный ход! Подготовка, маскировка и конспирация. Европейцы первым делом достали из рюкзаков белые одноразовые полипропиленовые комбинезоны кофа. Вершинину также выделили комплект, включающий также шапочку, маску, перчатки и бахилы. Теперь в хижине находились 8 белоснежных близнецов. Рафаэль сразу встал у дверей. Мориц, Хельга и Тайра пристроились у стола, выгружая на шаткую поверхность планшеты, блокноты и ручки. Они должны были изображать бурную научную деятельность. — Тайра, сканер! — скомандовал Боб, и одна из девушек достала миниатюрный сканер, включила и по земляному полу побежали концентрические круги. В одном месте, практически по центру хижины, круги сжались в точку и погасли. — Здесь! — бросил Боб. Тайра убрала сканер и достала некий предмет. Хельга добавила недостающую деталь. Тайра щёлкнула стопором-и оп ля, в руках миниатюрная тренога. Боб с утробным стуком вогнал острие треноги в место, где была точка. В это время сержант снаружи решил проверить, чем можно заниматься в этом богом забытом месте. Но стоило ему сунуться в дверь, как Тайра направила ему в лицо лучик из вершины треноги. Чистый ультрафиолет. Сержант заорал и вывалился обратно. Тайра схватила аптечку. — Я им займусь! Боб повернулся к Вершинину. — Можно спокойно работать! Хофер что-то включил в треноге. Снова зажегся луч на верхушке, на этот раз гораздо более яростный и одним росчерком очертил вокруг окружность. Боб с Хофером навалились на треногу, используя как рычаг, и она упала набок, вывернув цельный пласт земли. Внизу открылось пустое пространство с обвалившимися стенами, уходящее вбок, в направлении Кремля. — Ничего себе! — вырвалось у Вершинина. — Как ничего? — не понял Боб. Вершинин отмахнулся. — Не будем терять время! Я так понял, ход ведет в сторону саркофага? — Мы думаем, в дальнейшем он разветвляется, — ответил Боб. — Какие-то ведут под кремлевскую стену. Часть должна идти в нужную нам сторону. Для ориентации вы получите навигатор. И он передал еще один прибор на ремне… Эве Бертлен. — Ей нельзя туда идти! — твердо возразил Вершинин. — Стэн предупредил о блокировке, которая действует исключительно на неславян. Это опасно для нее. Я пойду один. — Эва пойдет с вами! Это не обсуждается! — жестко проговорил Боб. Ему плевать на девушку, понял Вершинин. Только задание важно. Еще один маньяк. Европейский майор Бекк. Интересно, как поступил бы майор, окажись в данной ситуации? Перед мысленным взором Вершинина возникла куча-мала из расстрелянных покойников. Однако пора было идти, что с Эвой, что без. Они надели свои рюкзаки. Боб передал «лифчики» с химическими источниками света. Эва достала стержень, переломила пополам, внутри звякнуло раздавливаемое стекло, реактивы смешались, и стержень стал испускать ярко-белый свет, который осветил дно подземного хода в паре метров внизу. — С нами Бог! — провозгласил Боб. Под землей. Их спустили в ход по очереди. Сначала Эву, потом его. И сразу прикрыли ход, вернув треногу со слоем земли на место. Вершинин зажег свой стержень и осветил нору, уходящую далеко в темень. Грубые стены, неровный пол. — Интересно, кто его построил? — Вершинин не спрашивал, а размышлял вслух, но Эва ответила. — Никто. Расщелина имеет естественное происхождение. Время возникновения по нашим данным совпадает с кризисом Красной площади. — Всегда поражался, как ты изыскано выражаешься! Сказала бы прямо-площадь попросту взорвали! Только непонятно, как наши прошлепали этот чудесный ход? Естественность хода подтверждала его кривизна. Он круто уходил вправо. Вершинин шагнул за выступ и замер.