– Итак, какие планы? Планов было много. Например: найти Кави и поговорить с ним; попытаться понять, кто крадет людей; выяснить, кто сейчас заседает в полиции; узнать, что задумал против меня ковен; зачем меня похитили несколько лет назад; подготовиться к заседанию Комитета и сделать домашку на понедельник. – Валяться в постели и смотреть смешные видео в интернете. – Тоже дело. Но вай-фая здесь нет, как и компьютера. – И телевизора, – с горечью подметила я. Из электроники в особняке был старенький стационарный телефон, но на этом все, даже плита газовая. Гостиных спален больше, чем розеток. Средневековая рухлядь. – Могу с Големом сыграть в «Твистер». – Не советую, – шепнул Вольфганг. – Он все-таки из глины. Дождь усиливался. Настроение катилось в бездну. Мне надо было срочно чем-то занять себя, иначе я могла прорефлексировать весь вечер и, конечно, думать о Кави. С одной стороны, я хотела его видеть, с другой – нужно было держаться от него подальше, от нового Кави, злого и неуравновешенного. Дорога к дому огибала особняк, так что с кухни можно было увидеть, если кто-то ехал к особняку. В глаза мне ударили синие и красные огни полицейской машины. – Скажи спасибо, что сирену не включили, – со злостью заметил Вольфганг, собираясь уйти. Поняв, что он движется в противоположном направлении от главного входа, я крикнула: – Эй! Ты оставишь меня разбираться с полицейским? – Твой город – ты и разбирайся. Не думаю, что я успела нарушить закон, разве что перейти дорогу в неположенном месте. Если полиция приехала к нам, то, скорее всего, за Вольфгангом. И ведь не поленились в такой ливень. – Добрый вечер, офицер, – произнесла я, открывая дверь и пропуская его внутрь. – Точнее, шериф. Высокий, широкоплечий и улыбчивый, он был слишком молод для шерифа. Вдохнув запах, я поняла, где собака зарыта. Вампир. Типично для Мунсайда. Половина участка – вампиры. – Мисс Лавстейн, приятно познакомиться. – Он пожал мне руку, оглядывая просторный холл. – Я Оуэн Кольт. Мне приходилось бывать здесь лет семьдесят назад. – И он с интересом заглянул мне за спину. – Мне кажется или это хорошо? – Я решила провести его в гостиную, помахав Голему, который спрятался за колонной. – Семьдесят лет без преступлений? – Поверьте, мисс Лавстейн, преступлений ваша семья совершила на годы вперед, – с добродушной улыбкой намекнул он. – Но в дом никогда не пускала. – Так, значит, эта байка о том, что вампира нужно пригласить в дом, – правда? – Конечно. Если дело касается старого поколения вампиров. Даже голова заболела от мысли, что скоро нужно будет изучать их биологические отличия и вампирские кланы. – Присаживайтесь. Мы прошли в гостевую, и шериф не прекращал вертеть головой, разглядывая картины и предметы интерьера. Я решила вести себя солидно, как хозяйка дома, а не школьница, поэтому была сдержанна и учтива. – Так что привело вас сюда? Голем отвлек внимание гостя, подав на подносе чай. У бедняги тряслись руки, и из комнаты он почти сбежал. Вампир улыбнулся, и мне показалось, что я заметила клык. Конечно, он был бледным, но не бледнее обычных людей. В Оуэне Кольте не было ни намека на аристократизм. Напротив, внешне он казался простоватым дурачком, но, если приглядеться, становилось понятно, что это всего лишь образ. Кави рассказывал про вампиров и, как ни пытался воздерживаться от гневных комментариев, постоянно повторял, что доминантные черты этой расы – алчность и властолюбие, но к верхушке их не пускали крупные демоны, поэтому упыри занимали должности, связанные с кровью: врачей и полицейских. Их кормежка была разрешена на законодательном уровне, но жестко контролировалась надзирателями. Времена, когда вампиры лакомились вдоволь, давно прошли, но все знали, что они мухлевали, чтобы получить лишнюю каплю человеческой крови. – Так чем могу помочь? Шериф потер подбородок. – Боюсь, как бы вам не понадобилась наша помощь. – Наша – это чья? Вампиров или полиции? Из кармана он достал сложенные фотографии, потрепанные и сделанные на скорую руку. – Конечно, мы могли бы запрыгнуть в машину, отправиться туда… Я уже не слушала, уставившись на снимки. Как и рассказывал Каспий, надписи «Смерть Лавстейнам» на фасадах заброшенных зданий. Меня подташнивало от этих фото. А вот и последняя, под мостом. – Их уже не успевают закрашивать. – Они же были и до моего приезда? Оуэн сощурился и с сомнением посмотрел на меня, и мне это не понравилось. Затем улыбнулся, чтобы сгладить впечатление. Настроение было испорчено окончательно, в висках заныло, я положила фотографии на столик. – Это дело рук людей? Демоны никогда не марались бы таким, они предпочитали другие методы. Но чем я не угодила людям, точнее, наша семья? Мы же – древняя легенда, не более. – Возможно, – пожал плечами шериф, неловко хватаясь за чайник и наливая себе чай. – И вы ехали через весь город в дождь, чтобы просто показать эти снимки? – Еще выпить чаю. – Он постарался пошутить, но я не могла избавиться от подозрений. Вампиры – существа долголетние, мудрые и хитрые. Они никогда ничего не делают просто так, особенно в Мунсайде. – То старые фотографии, а вот это – новые. И он достал из куртки конверт свеженапечатанных карточек: такие же надписи, только вот сделаны кровью. Я почувствовала желчь в горле и закрыла рот рукой, подмечая, что улыбка Оуэна стала шире, будто он был рад произведенному эффекту. – Чья? – только и выдавила я. – Ничего страшного. – Он сложил фотографии. – Домашние животные. Кошки, собаки. Я расслабилась. Слава богам и демонам, что не человеческая. И правда, если приглядеться, то в кадре можно увидеть кошачьи лапы или другие части тела. Но через секунду радость пропала. Домашние животные? Не те самые? – Вот только эти животные, точнее, их останки, которые валяются вокруг… Оуэн Кольт специально подавал информацию порциями, то ли наслаждаясь моей реакцией, то ли надеясь помучить. – Это домашние животные пропавших без вести людей. Думаю, ты уже наслышана. Я буквально вцепилась в кресло, пытаясь держать себя в руках. Моя догадка подтвердилась. Это не банальное баловство, а послание мне, больное и извращенное. – Сначала пропадали животные. Но наш отдел списывал их на какую-нибудь лесную тварь. – Может, эта лесная тварь и людей забирала? – Исключено. У лесных тварей нет мозгов, чтобы прятать трупы. – Но мы же знаем, что есть такие твари, которым и трупы прятать необязательно. Заглатывают, да и все. Оуэн опять улыбнулся. Его улыбка не вызывала у меня никаких положительных эмоций. – Асмодей не посвятил вас в дела Мунсайда? Он уже знал, что если и посвятил, то не должным образом. – Думаю, вам лучше это увидеть. Оуэн чем-то напоминал моего брата: не только комплекцией, хотя он был в два раза крупнее, но и желанием мне насолить, хоть и по мелочи. Мы молча встали (Голем проводил меня озадаченным взглядом черных пуговиц), вышли из дома и сели в машину. Я взяла зонтик, но дождь уже заканчивался. – Ехать недолго. Я сразу поняла, что путь лежит в заповедник, который был закрыт для простых смертных. К слову, человек не способен увидеть кого-либо из бестиария, если только ему не дано звание видящего или у него нет кинестетического контакта с кем-то из нечисти. Открыв шлагбаум, охрана пропустила нас внутрь, и мы проехали настолько далеко, насколько позволяла дорога. Лес всегда меня пугал, и неважно, обитали ли в нем кентавры или нет. Высокие многовековые сосны стояли тесно, света из-за непогоды было мало. Мне чудились странные движения и чьи-то взгляды. Существа низшего ранга обитали здесь и не желали видеть людей. Оуэн остановил машину. Мы оказались на пригорке, где деревьев было поменьше. Я сразу угодила ногой в липкую мокрую грязь. Я ощутила холод леса, его замогильную свежесть и странный запах. Сквозь корни деревьев пробивались цветы, блестящие и крошечные, с лепестками как из стекла. В детстве я видела всего один такой и порезала им палец по неосторожности. Но сейчас их было в разы больше. Они плотно жались друг к другу, пряча черную землю под разноцветным ковром. – И это лишь цветочки. – Оуэн усмехнулся собственной шутке.