– А на кого ж еще! – Очень. – Так не годится. Этого недостаточно. Нужно все прочувствовать. Скажи-ка, как ты ненавидишь Дэвида Риза? – Более, чем когда-либо и кого-либо в своей жизни. Я просыпаюсь с ненавистью к нему и отхожу ко сну, ненавидя. Он отнял у меня все, а сам продолжает жить в свое удовольствие. Он счастлив. У него отличная работа. Новая подружка. А со мной он как будто никогда ничего и не делал. Он надо мной надругался, осквернил и пошел себе дальше, насвистывая. – Ты хочешь видеть, как он будет наказан? – Конечно! – Мы сможем его покарать. Тебе надо лишь сказать свое слово. – Наказать, его? Сейчас? – Да какая разница? Ты его ненавидишь и хочешь увидеть его мучения? Мы способны это устроить. – В смысле… избить, что ли? Или… Она осеклась на полуслове. Время, проведенное в кабинетах полиции, адвокатов, в зале суда, научило ее осторожности. – Милая моя, полумерами мы не ограничиваемся, – произнесла Амелия, и ее глаза заблестели. – А он впредь никогда не поступит с другой женщиной так, как поступил с тобой. И она, пожалуй, не шутит. Теперь, когда речь зашла о реальной возможности возмездия, Кэролин оробела. – Я не знаю, – выдавила она. – О нет, – усмехнулась Амелия. – Только учти: вечно это предложение открытым не будет. В мире полным-полно и таких, как Дэвид Риз, и женщин, страдающих от рук насильников. Если наше предложение не примешь ты, найдется кто-нибудь другой. – Правда? – Да. Все серьезно, как смерть. Мысли Кэролин замельтешили. В комнате как будто сделалось жарче, а запах просто ее доканывал. – Но мне пора, – умоляюще пробормотала она. – Ступай, – хмыкнула Амелия. – Тебя никто не держит. Вставая, Кэролин покачнулась, не чувствуя под собою ног. Стоило ей обернуться, как в комнату открылась дверь и вошла мисс Бронстон, чтобы проводить гостью до порога (наушничала у скважины, что ли?). – В ближайшие дни ты будешь много размышлять, – добавила Амелия. – У тебя может появиться желание побеседовать с адвокатом, а то и с полицией, но я тебе этого настоятельно не советую. А если ты отвергнешь наше предложение, то мы лишь просим тебя об одной услуге: дай шанс кому-то другому, хорошо, милая? Раз уж ты не согласна прибегнуть к нашему заступничеству, то пусть кто-нибудь другой будет отомщен. Кстати, если ты проболтаешься полиции о том, то видела и слышала в этих стенах, тебе никто не поверит. Тебе ведь и на суде не поверили. Такая уж у тебя теперь репутация, дорогуша. Амелия улыбнулась, отчего губы у нее сделались еще тоньше. – Иди, Кэролин, и обдумай то, что мы обсуждали. Амелия обратила лицо к свету, струящемуся в окно за ее спиной. Воздух в комнате плыл удушливыми волнами, и она в нем блаженствовала. Изо рта Амелии высунулся бледный язык и облизнул сухие, в трещинках губы. * * * Кэролин направилась домой, и с каждой минутой ее визит к Амелии казался ей все более абсурдным и непонятным. А сейчас, выйдя из ванной и налив себе бокал вина, она совсем замешкалась. Аудиенция с Амелией и вовсе представилась эфемерным сновидением. Тупо посидев перед телевизором (никаких дельных идей у нее не возникло), Кэролин решила отдохнуть. Когда Кэролин собралась проглотить снотворное, она посмотрела на запотевший стакан с холодной водой – и словно вернулась в ту душную комнатенку. Кэролин посмотрела на белый кружочек у себя на ладони и впервые за несколько месяцев отказалась от своей душевной подпорки. Ночью ей снова снилось, что ее насилует Дэвид Риз. Очнувшись, она обнаружила, что сжимает в кулаке таблетку – причем рука ее находится возле сомкнутых губ. Чтобы отвести руку, ей потребовалась вся сила воли. Кэролин положила кругляш на прикроватный столик, но заснуть теперь не могла. Слишком велик был страх очередного ночного кошмара. Следующий день прошел в клубящемся мороке усталости и нервозности. Из дома она не выходила, не одевалась, не принимала даже душ, а ум мучился памятью о Дэвиде Ризе и причиненной им боли, возвратившейся вдруг с небывалой силой. Вечером, лежа в кровати с упаковкой таблеток, она понимала, что проглатывать их не надо, а уж если глотать, то все разом. Временами на нее наползала дрема, но ненадолго, урывками, а как только начинались сновидения, тело испуганно вздергивалось и Кэролин широко распахивала глаза. Наутро Кэролин приняла душ, оделась, позавтракала тостом с кофе и направилась к секции таунхауса, где жила Амелия. Мисс Бронстон открыла дверь, когда Кэролин только обиралась позвонить. Амелия на своем кресле-каталке встретила ее в той же одежде и с тем же наброшенным на ноги клетчатым пледом – и уже со знакомой Кэролин, змеящейся улыбкой. – Да, – выпалила Кэролин с порога. – Я согласна. * * * Разворачиваться события должны были таким образом. Кэролин свяжется с Ризом (ей следовало самой устроить первый контакт). Амелия сказала, что лучше всего позвонить из телефона-автомата, а е-мейла надо избегать, дабы не оставлять следов. Нужно также признать, что вся ее затея с судом была совершенно неверной и бесплодной. Амелия лишь начинала развивать свою мысль, как Кэролин уже вскинулась. – Нет и еще раз нет. Ни за что! Доставлять ему такое удовольствие… – Ты сделаешь, как я велю, милая, – заявила Амелия. – Ты не только извинишься, что потащила его в суд, но еще и скажешь, что тебе все понравилось и тебе стыдно за твои обвинения против него. Ты ему предложишь заглянуть в гости. Чтобы он снова, еще разок с тобой поразвлекся. – Нет! – отчеканила Кэролин. У нее скрутило желудок, а к горлу подкатил ком. С Ризом ей и поздороваться-то будет тошно! Что, вообще, себе эта Амелия позволяет? Неужто она, Кэролин, свихнется до такой степени, что пригласит Риза к себе? Ведь он одним своим присутствием осквернил то единственное место, где она ощущала себя в безопасности. Хотя, если подумать, разве она ощущала себя в безопасности? Только таблетки и помогали ей пресекать вторжение Риза в ее сны, где он снова и снова над ней измывался. Она оцепенело сидела на стуле. Дура, тешила себя мыслями, что кара над Ризом свершится без ее прямого участия, и позже она просто прочтет о несчастном случае с Ризом в газетах. Но это же примитивный природный инстинкт трусости: дескать, пусть всю грязную работу сделает кто-то другой. А я не хочу ни видеть, ни слышать ничего, что может меня потревожить. Не хочу чувствовать запаха крови. Кэролин поежилась и вдруг поняла, что запах в комнате был не столь удушающим, как раньше. Но, возможно, она просто к нему привыкала. Как быстро она адаптировалась. Кэролин с любопытством подумала, чем больна Амелия. Рак, наверное. Нынче он буквально у всех. – Откуда ты знаешь, что он вообще согласится встретиться? – спросила Кэролин. – Он и не захочет со мной разговаривать. Будет держаться в сторонке. – Наоборот, он на тебя накинется из спеси и одержимости, – рассудила Амелия. – Он согласится, потому что ты лишь подтвердишь его мнение о тебе. Он верит, что ложно обвинен и в суде ты лгала. Он думает, что на самом деле ты мечтаешь, как бы снова еще отведать. Казалось невероятным, что изнасилование может быть рассмотрено в подобном ключе, но внезапно Кэролин вспомнила, как сам Риз держался в суде и в каких выражениях он описывал их, по его версии, «встречу». Если он и впрямь ощущает себя уязвленным, тогда он заслуживает своей будущей участи. – У него есть подруга, – заметила Кэролин, но даже для ее собственных ушей это прозвучало пустым оправданием – абы что сказать. – Ой! – отмахнулась Амелия. – Когда баба удерживала мужика от того, чтобы получить удовольствие на стороне? И диспут закончился. Амелия наказала Кэролин сделать дубликат ключей от подъезда и своей квартиры и что с ней на связи будет мисс Бронстон. – Главное, пригласи его в свое гнездышко, – напутствовала она Кэролин. – А остальное мы берем на себя. * * * Это оказалось легче, чем ожидалось, хотя и сложнее, чем полагала Амелия. Ризу на сотовый Кэролин позвонила, воспользовавшись телефонным автоматом, который находился около туалета местного молла. Все силы убеждения ушли у нее на то, чтобы он не оборвал связь в первые десять секунд, но у нее как-то получилось подыскать нужные слова, причем без запинок и заиканий. Правда, она уже несколько дней репетировала разговор, и все получилось гладко и убедительно. Встретиться договорились завтра в одной из убогих кафешек, которые Риз всегда избегал. Кэролин выбрала заведение как раз потому, что там их не мог застать никто из знакомых (а Ризу это было на руку, да и Кэролин подобный расклад вполне устраивал). В кафе она пришла загодя и заказала безвкусный кофе с молоком. Ну и ладно. Сделав глоток, Кэролин испугалась. Ее пальцы тряслись так, что изрядная часть напитка выплеснулась на блюдце. Завидев Риза, она непроизвольно подскочила на стуле (даже в спине что-то хрупнуло). Он облачился в синий костюм – чуть тесноватый, и все из-за его вечной тяги молодиться. До сих пор хочет казаться молодым парнем, хотя сам уже давно зрелый мужик. Расхоже симпатичен, вроде модели из дешевого каталога. Кэролин недоумевала, что в нем вообще могло ее привлечь. Боже мой, он ведь даже не в ее вкусе. Дело, вероятно, было в алкоголе, хотя сваливать вину на спиртное не стоит. Нет уж, вина лежит только на нем. Он заказал чай и уселся напротив.