– А здесь можно где-нибудь умыться? – спросила Мила. – Да в конце салона есть душевая и туалет. Девушка кивнула и побрела в конец салона, а Никита залез в свой бокс и закрыл штору. Милана осмотрелась и вошла в душевую, ей хотелось выдохнуть. Как-то странно она себя ощущала среди всех этих людей. Обнаружив раковину, она открыла воду и умыла лицо. Взглянув на свое отражение, пробормотала: – Не бойся. Паника уже знакомой волной накрывала девушку. Похоже, Никите не удалось исцелить ее душу, потому как фантомный страх и картины из прошлого снова нагоняли ее. Девушка вцепилась в края раковины и зажмурилась. – Все хорошо, – шептала она. – Никто тебя не обидит. Взглянув на свое отражение, она решительно направилась к спальному боксу, где ее ждал Никита. Вокруг тишина, даже разговор парней на первом этаже стих. Наверное, тоже легли спать. Вздохнув Милана, взобралась к Никите и обнаружила парня спящим. Неужели ее так долго не было? Он лежал с голым торсом прикрытый тонким одеялом. По аккуратно сложенным вещам, лежащим на полке, Мила поняла, что Никита обнажен полностью. Ей снова стало страшно. Но собравшись девушка разделась до трусиков и, подумав схватила футболку парня, надела ее. Аккуратно легла на бок с края, стараясь ни касаться Никиты. Но только она позволила уставшему телу расслабиться, тяжелая ладонь легла на ее живот и властно придвинула к горячему мужскому телу. Девушка ахнула, боясь продолжения, но Никита лишь прижал ее к себе и сладко засопел. Улыбнувшись, девушка расслабилась и позволила себе заснуть. Глава 10. Утром Никита проснулся с четким желанием, и девушка в его объятьях только усугубляла это желание. Нежная, хрупкая, маленькая Милана доверчиво прижималась к нему. Ангел воплоти. Такая невинная и грешная одновременно. Скользнув ладонью по бархатному животу, вдохнув волнующий запах женской плоти, он принялся ласкать ее. Его пальцы умело возбуждали спящую красавицу. Девушка, вздохнув, прогнулась в пояснице и, потянувшись, пробудилась. Блаженная улыбка скользнула по заспанному лицу. Ему удалось завести девушку. Но в следующую секунду она распахнула испуганные глаза и шарахнулась от парня в сторону. – Что ты делаешь? – спросила она. – Пытаюсь сделать тебе приятно, – нависая над растерянной девушкой, ответил Никита. – Нет, Никит, не здесь, – уворачиваясь от его поцелуев попросила Мила. – Здесь нет никого, все внизу, наслаждаются стряпней Андрюхи, – скользя губами по шеи девушки, ответил Никита. – Все равно, кто-то может услышать, – протестовала Мила. – Я буду нежным, – улыбнулся парень, нащупывая ладонью грудь девушки. – Никита, пожалуйста, – взмолилась Мила, упираясь ладонями в каменную грудь. Но Никита не внял мольбам девушки. Одним движением он перехватил оба тонких запястья и закинул руки девушки за голову. Блокируя ее движения бедрами, навис над испуганной Милой и возле ее губ прошептал. – Расслабься и получай удовольствие, крошка. Эта фраза всколыхнула сознание девушки. Выкинула в прошлое. Оголила все страхи. Опустила в пучину ужаса. Изгибаясь всем телом, Мила в ужасе застонала. Она была не в состоянии, что-либо сказать. Ее затрясло, слезы брызнули из глаз. Она пыталась вырваться, освободиться из хватки парня, но тщетно. Девушка зажмурилась, замотала головой и лишь безмолвное нет, вырывалось из груди. – Мила? Мил, успокойся. Все милая, все позади, успокойся, – не на шутку испугавшись за состояние девушки, Никита отпустил ее. Парень сгреб в охапку, бьющуюся в истерике девушку, прижимая к себе. – Все хорошо, это я. Я не обижу тебя. Тебе ничего не угрожает, – – повторял он, пока Милана не затихла. – Прости, прости, – повторял Никита. Милану перестало трясти и, расслабившись, она окончательно пришла в себя. Паника отступила, истерика ушла. Девушка доверчиво прижалась к груди парня, испытав тепло и заботу. Почувствовав, что Мила окончательно успокоилась, Никита отстранился немного и взглянул на нее. Он не стал спрашивать ни о чем, лишь нежно коснулся розовой щечки и сказал: – Пошли завтракать? Мила молчаливо кивнула. Выбравшись из спального бокса, ребята спустились вниз. Автобус остановился на дозаправку, и большая часть народа тусовалась на улице. За столом сидел Матвей, Андрей и гримерша Катя. Милана поздоровалась, и присела рядом с девушкой. Та оглядела ее любопытным взглядом. Никита прошел на кухню. – Остались только кукурузные хлопья. Мил, будешь? – спросил Никита. Девушка молча кивнула. Она была подавлена и расстроена. Казалось, все вокруг были свидетелями ее недавней истерики. Но она не контролировала это. Долгие годы училась, но встреча с Никитой пустила все старания коту под хвост. Никита приготовил хлопья и поставил одну тарелку Миле, другую себе, присел рядом с девушкой и молча приступил к еде. – Спасибо, – прошептала Милана и взялась за ложку. Никита не отреагировал. Он был расстроен. Теперь он сомневался в том, что правильно поступил и позвал Милу с собой. Еще геморройной девушки ему только не хватало. И так проблем по горло, еще и она со своими тараканами. Он не мог смотреть на нее. Он злился на нее, на себя. Парень в принципе был зол. Мила ощущала его настрой и чувствовала вину за свое поведение. Но она не властна над этим. Кусок в горло не лез. Девушка ковырялась в тарелке, потупив взгляд. – Да Никитос, я и не догадывался, что ты настолько плох в постели, – ухмыльнулся Матвей. – Замолчи, Мэт! – огрызнулся Никита. – Довести девушку до истерики это еще постараться надо, – не успокаивался Матвей. Никита кинул ложку в тарелку, так что молоко расплескалось по столу. – Закрой рот, Матвей, пока цел, – угрожающе прошипел Герт. – Я пойду наверх, – поднялась Мила с кресла и направилась к лестнице. Никита и ухом не повел. Милана скрылась наверху и только тогда Никита оглянулся. Ему стало жаль ее. Он прекрасно понимал, что пережила девушка, и предполагал – это оставило отпечаток на ней. Но был ли он готов бороться с этим? Наверное, да. Он попробует. – Мэт, давай выйдем, поговорим, – безапелляционно заявил Никита и не дожидаясь ответа, поднялся и направился к выходу. Он знал Матвей пойдет следом. Так и получилось. Ребята отошли в сторону и остановились. – Я кое-что расскажу тебе Мэт, – начал Никита. – Скажи, ты когда-нибудь бывал в детском доме? – вопросительный взгляд парня столкнулся с непониманием в лице Матвея. – Нет, – качнул головой он. – Знаешь это похоже на тюрьму, только туда попадают не за проступки, а по воле судьбы, – сжался Никита. Этой темы он старался не касаться. Не любил вспоминать, но Матвею приоткроет завесу тайны. – Мне пришлось там пожить и Миле тоже, только значительно дольше, – вздохнул Герт, и инстинктивно засунул руки в карманы джинсов. – Так вот, если ты прошел через это и вышел оттуда нормальным человеком, считай тебе повезло… – Никита опустил взгляд, борясь с внутренними блоками. – Я не могу гордиться поступками, что совершал там, но иначе было не выжать. У нас был мальчик. Пухлый, несуразный. Над ним все издевались. Он был слаб и застенчив. Его звали Леша. На завтрак нам, как правило, давали кашу и бутерброд с маслом и сыром. Каши я терпеть не мог, впрочем, как и сейчас. Естественно, я не наедался, и задача Леши была отдавать мне свой бутик. Но однажды он заболел. Температура высокая поднялась, кашель и все такое. Он пропустил завтрак, и я остался без второго бутерброда. В холе на глазах у всех, я заставил его просить прощения за это. Он буквально умалял меня и целовал ноги. Но мне этого было мало. Я унижал его и запугивал и в итоге Леша обоссался. Подобное в тех стенах не забывают никогда. С того дня прессинг на него удвоился. Три недели спустя его нашли в душевой со вскрытыми венами. Он не выдержал и не нашел другого способа. Я в этом виноват, – ладонью парень зачесал волосы назад. – Мне было семь. А теперь представь, что может сделать подросток лет шестнадцати, семнадцати с забитой девушкой. Красивой девушкой. Никита замолчал. – Ее изнасиловали? – предположил Матвей. Никита не ответил. – Она смогла там выжать, но это оставило отпечаток. И в том, что с ней случилось, есть и моя вина. Я оставил ее одну. Она умоляла остаться, но я уехал… Поэтому оставь свои шутки, – строго взглянул на друга. – Конечно, – проговорил Матвей. Он был шокирован откровением Никиты. Матвей знал про детдом и усыновления, но даже предположить не мог, что пережил друг, находясь в стенах казенного дома. Никита тщательно скрывал эту часть своей жизни от всех. Даже от друзей. Близкие знали лишь факты. Никаких подробностей. – Отлично, – подытожил Никита и направился назад к автобусу. – Ник, ты ни в чем не виноват, – сказал Матвей в спину уходящего парня. Никита обернулся. – Не нужно Мэт, я прекрасно знаю свои грехи и не горжусь ими, но научился с ними жить. Никита направился прямиком на второй этаж автобуса. Он точно знал, где найдет Милану. Так и случилось. Девушка сидела в спальном боксе, поджав колени к груди. Ее глаза смотрели в пустоту. Она ушла в себя. Никита забрался наверх и устроился рядом с ней. Он не знал как вести себя. Парень просто сел рядом. – Наверное, плохая идея была увозить меня, – сказала Мила. – Не знаю, – честно признался Никита. – В Питере я могу уехать, – безжизненно произнесла девушка. – Нет, не можешь, – Мила удивлено взглянула на Никиту. – Я не врал, когда говорил, что не могу без тебя, – улыбнулся он. Милана смотрела на него, не отрываясь, прямо в глаза. И от этого взгляда сердце Никиты сжалось в груди. Так преданно и с таким восхищением на него еще никто не смотрел. Ей было плевать на статус и богатство парня. Ей было нужно одно, чтобы Никита не отталкивал ее, и он не оттолкнет. – Иди ко мне, м сказал Никита и прижал девушку к груди. – Ты прости меня за утро. Мне еще предстоит привыкнуть к твоим привычкам. Мила ничего не ответила, только прижалась сильнее. И это было настолько правильно. Вот так сидеть в объятьях друг друга. Так уютно и хорошо. Никита чувствовал ее дыхание и непроизвольно повторял его. Мила слышала биение его сердца, и ее билось в унисон. Казалось, легенда о двух половинках правдива. Вот они сплелись воедино. Но в жизни всегда слишком много но… Глава 11. Санкт-Петербург встретил ребят мелким моросящим дождем, тяжелым свинцовым небом и порывистым ветром. Уныло и мрачно. Осень в Северной столицы суровое время года. И именно этой осенью великий город не видел солнце вот уже месяц. Тучные облака переливались тонами серого, бордового и черного. Милана восхитилась такому прекрасному унынию. Исторические здания утопали в серой массе дождя, мокрая брусчатка под ногами с ручейками дождевой воды, люди, спешащие по своим делам и прячущиеся под цветными зонтами. Взгляд художника блуждал по пейзажам подмечая прекрасное в серости мира. Девушка была счастлива, а счастливый человек способен увидит неуловимую красоту. Мила цеплялась за руку Никиты и мечтала разделить каждый миг, проведенный в этом загадочном городе с ним. Девушка наивно полагала, что парень представит ее миру и публично откроется в чувствах. Иначе зачем все это? Зачем увозить ее? Но мир, в котором жил Никита наполнен фальшью и обманом. Есть образ, которому он будет соответствовать. Но сегодня он всецело ее и лишь завтра, когда грянет гром барабанов Никита сольется с маской рок-звезды, на миг забывая о девушке, что вскружила его голову. В Питер автобус заехал поздним вечером. Концерт лишь завтра. А сегодня их ждал вкусный ужин, дорогая гостиница и теплая компания.