– Мне очень жаль, – скромно ответила Констанция. – Это был последний случай чумы? Ирвин кивнул. – Слава Предкам, мы не слышали об эпидемии уже больше года. Этим летом чума нас пощадила. Надеюсь… с вашим прибытием… этот кошмар закончится. – Возможно, – прошептала она в ответ. Констанция отвернулась, стараясь не демонстрировать изумление. «Прошло больше года». Она вспомнила описание заклинания с подробными сведениями о его росте… «Заклинание зреет шесть полных лет. В первый год появляется пар и легкий туман. На второй год туман сгущается, образуя грозовое облако. Следующие три лета оно пирует на людских смертях. На шестом году болезнь уходит: наступает затишье перед бурей. А затем, осенью, начинается рождение…» Она взглянула на лорда Ирвина, стоящего у окна, и подошла к нему. Облако то сгущалось, то вновь истончалось, напоминая трюк низкопробного фокусника, который поочередно закрывает двор от взора, а затем демонстрирует его наличие. «Затишье перед бурей», – подумала Констанция и нахмурилась. – Но… Почему тогда умерла герцогиня? – Болезнь легких. Она долго болела, и ее смерть никого не удивила, но… Услышав нерешительность в тоне Ирвина, Констанция решила сама закончить фразу: – Но легче от этого не стало. Бедный Уинтон. Но Ирвин покачал головой, будто она неправильно поняла ход его мыслей. – Настоящее потрясение случилось во время похорон, – объяснил он. – Вот там-то была… действительно травма. Констанция повернулась к нему лицом. – Что вы имеете в виду? – Сейчас в замке только об этом и говорят. На похоронах присутствовала девушка. Хранительница. Она заканчивала нанесение священной мази, но стоило ей коснуться губ герцогини… – Ирвин покачал головой, будто не мог поверить в свои слова. – Тело… Оно пошевелилось. – Пошевелилось? – Сердце Констанции забилось быстрее, а по спине пробежал холод. – Наверняка на то есть объяснение… Хранительница могла нечаянно ее толкнуть… Констанция замолчала. Ирвин снова покачал головой. – Движение было слишком точным. Поверьте мне, я видел своими глазами. – Что именно произошло? – С кошачьей ловкостью рука герцогини поднялась и схватила девушку за запястье, словно желая ее остановить. Целую секунду рука не выпускала ее из крепкой хватки, пока не упала без признаков жизни. – Он взял паузу, как будто подбирая слова. – По моему мнению, это магия. Вчера девушку судили, и, разумеется, Витенагемот приговорил ее к смерти. Судья натравил на нее гончих, как он это делает со всеми своими осужденными. – Ирвин сглотнул. – Что бы она ни сделала, она все равно не заслужила подобную смерть. Этого никто не заслуживает. Констанция убрала за ухо прядь волос. – Несчастный Уинтон. Должно быть, на долю секунды он решил, что его мать жива. – Он бросился к ней, убежденный, что это ошибка. Но момент надежды делает горе еще больше невыносимым. – Ирвин грустно улыбнулся. Несколько секунд они молчали, испытывая ужас от произошедшего. А затем Констанция заговорила снова: – Пока мы не зашли в комнату, я слышала, как слуги обсуждали девушку. Они говорили, что она сумела сбежать. Ирвин кивнул. – Говорят, Хранительница каким-то образом скрылась от гончих. Судья полагает, что она все еще в городе, поэтому ввел комендантский час и разносит весь Нижний город в ее поисках. «Но ее нет в городе». От одной мысли, что она помогла чародейке-Хранительнице сбежать из-под носа судьи, Констанция почувствовала легкий трепет радости. Выглянув в окно, она посмотрела на кружащее облако, которое облизывало стекло, озаряясь синим свечением. Констанция прекрасно помнила, когда начали проявляться ее собственные магические способности: она заставляла предметы парить или даже летать по комнате. Видимо, это случилось и с девушкой. Хранительнице просто не повезло оказаться в тот момент перед сотней людей, прощающихся с покойной герцогиней. На лестнице послышались шаги, и вскоре раздался стук в дверь. – Входите, – пригласила Констанция. Вошли четверо слуг, каждый из которых нес по два медных чайника с горячей водой. Ирвин повернулся к Констанции и улыбнулся, внимательно посмотрев на нее. – Я так рад увидеть вас снова, – тихо признался он. – Я и не думал, что мы когда-либо встретимся. И мне очень жаль, что вы вернулись в столь изменившееся место. – Я рада, что вернулась, – ответила она, улыбаясь. В словах ее не было лжи. – Я поговорю с вами позже, наедине, – обещал Ирвин, бросив взгляд на слуг. – Сейчас вам нужен отдых. Мы сможем встретиться в саду после праздника? Я буду ждать возле нашего фонтана. – Договорились. Ирвин повернулся, чтобы уйти. – Лорд Ирвин? Он остановился. – Спасибо. Ирвин лучезарно улыбнулся и покинул покои в вихре шелкового плаща. 3 Змей Как это часто бывает, буря разразилась раскатами грома, будто спящее существо пробудилось от кошмара. Лина вздрогнула, следуя среди нескончаемых деревьев по светящимся следам. В темноте моросил дождь, и бледные сине-зеленые вспышки молний отбрасывали длинные извилистые тени. Гром стелился по влажной земле, звуча, как недовольный рев. Несмотря на теплое облачение Хранителей, оно совершенно не подходило для подобных прогулок: Лина промокла и продрогла до костей. Ее путь казался бесконечным. Через некоторое время грозовое облако начало рассеиваться, и Лина смогла расслабить пальцы, вцепившиеся в развевающуюся на ветру одежду. Деревья начали редеть. Они стали выше, их кора толще и темнее, и здесь она была уже не так усеяна древесной губкой. Вскоре сквозь кроны деревьев показалось небо, и девушка смогла разглядеть сияющие над головой звезды. Сердце ее замерло: она не видела звезд годами. Лина устремилась вперед, внезапно ощутив прилив надежды. Но опасения все равно не покидали ее: грозовое облако могло снова сгуститься и погрузить все во тьму. Но пугало ее вовсе не облако. Она услышала кое-что еще. Шуршание в опавшей листве. Тихое с-с-с-с… Незамедлительно в ее голове раздался голос Виго. Память заговорила с ней так же ясно, как свет звезд над головой: «В лесу живут змеи, которые целиком могут проглотить человека». Его истории всегда заканчивались смертью. «Пожалуйста, не сейчас. Не тогда, когда я так близка к цели». Лина достала кинжал и направилась к источнику шума, вглядываясь в бесконечную тьму между деревьями. Внезапно слабая вспышка молнии на долю секунды высветила блестящую, длинную, извилистую форму. Это мог быть всего лишь мокрый от дождя древний корень… Но нет, это не корень. В мгновение ока существо ускользнуло в лес. Возможно, у него появилась добыча посущественней. Переведя дыхание, Лина ускорила шаг, крепко, до боли, сжимая нож. Если бы существо напало, ей пришлось бы его убить: ничто не остановит ее на пути к цели. Через несколько минут тропа привела девушку к широкому полю, где свечение следов исчезло. Почувствовав, что выход близко, Лина позволила себе расслабиться и опустила кинжал. Внезапно резкая жгучая боль пронзила бедро девушки. Вскрикнув, Лина вслепую ударила ножом. Змей быстро шмыгнул назад и выпрямился почти в ее рост, шипя и преграждая путь. Он был невероятных размеров. Существо свернулось на дороге, демонстрируя свои большие белые клыки. В фиолетовом свечении его темная чешуя сияла серебристо-синим, а глаза напоминали сверкающие черные камни. Одной рукой Лина сжала пульсирующую ногу, а другой выставила перед собой нож. Сердце билось с неистовой скоростью. Девушка стиснула зубы, чтобы противостоять боли и чувству странной легкости и дезориентации. «Нет, я так не умру. Не здесь. Не сейчас». Сердце наполнилось решимостью, и страх отступил. Она вновь ударила ножом, но змей оказался слишком неуловимой мишенью: он без труда увиливал от выпадов. Внезапно Лина почувствовала слабость в подкосившейся ноге и опустилась на одно колено. Змей, казалось, заметил это, потому что расслабился, опустился и стал наблюдать. «Ждет. Ждет, когда я умру», – осознала она. Лина резким движением кинула кинжал и заставила себя подняться на ноги. Затем бросилась бежать настолько быстро, насколько позволяла ей травмированная нога. Сапоги с грохотом ступали по мертвым листьям. Этот хромающий бег напоминал биение сердца: бум-бум, бум-бум, бум-бум. Но ее побег длился недолго.