– Не могу. Пока вы бодрствуете, не имею права. В дверь очень громко тарабанят. Будто с ноги. – Какого? Сегодня чо блин полнолуние?! – Я сам, – Валера достает из кармана пистолет, приближается к дверям. Распахивает и дуло оружия оказывается прямо напротив побледневшего детского личика. – Копец! – дергаюсь вперед. Малышка моргает удивленными глазами, и перестает подпрыгивать на месте. – Ну вот. Я пи-пи хотела. Больше не хочу, – шепчет Ариша. А я в ужасе гляжу как лужица растекается рядом с ее маленькими ножками, обутыми в мои огромные шлепанцы. Валера очень быстро прячет пистолет и начинает извиняться, кланяясь по-японски. – Иди уже отсюда! – гаркаю на него. Перевожу взгляд на обомлевшую мать девчушки. Копец! Что щас будет. У мамашки глаз дергается. У меня у самого ноги подкашиваются, и сердце грохочет как ненормальное. – Ой! – пискнув, Ариша переступает через порог. – Виновато вскидывается на меня, глядит своими невозможными зеленющими глазищами. – Не виноватая я! Дядя меня испугал. А я так замерзла, пока папу ждала. А у папы машина сломалась, и он не приехал, – лопочет, шмыгая носом. Веду себя как ненормальный. Хватаю девчонку на руки, поднимаю высоко. Так, что ее бледная мордашка оказывается напротив моей. Она же совсем еще крошечная. Несмотря на это сегодня стойко пережила все напасти. Точь-в-точь как ее отец. Ромка был таким же. Глажу по спине настороженную племяшку. – Не бойся. Валера хороший и не обидит тебя. Кроха обнимает меня за шею и склоняет голову к груди. – Она уснула? – спустя мгновение наблюдаю как вздрагивают ее светлые длинные реснички. Кристина переступает через порог и громко хлопает дверью. – Надо отнести ее в детскую. Переодеть и уложить спать. Домработница ушла домой. Так что мы одни, не считая Валеры. Поднимаемся на второй этаж. Останавливаюсь перед оранжевой закрытой дверью. Принимаю решение. Мозгом понимаю, что девчонке будет приятно проснуться в «апельсиновой» комнате. Но я пока не готов впускать посторонних в свой мир. Даже если они – моя родня… Приняв решение иду ко второй детской, которую мы приготовили с женой для «нашего» ребенка. Который внезапно оказался соседским. Одно не пойму, как так вышло, что мы купили дом рядом с домом любовника Марины? Надо будет прояснить этот вопрос. Если это не случайность, а злонамеренный план жены, то ей точно не поздоровится. – Здесь, – останавливаюсь около кровати, на которой должна была спать ночная няня. – Одеяло, подушки, простыни – всё в этом шкафу, – показываю Кристине на белоснежный шкаф. Глава 5 Кристина – Мама, пи-пи, – шепчет моя стрекоза и скрещивает ноги. – Сейчас, – тарабаню в дверь. Прежде чем успеваю сообщить, что мы с дочкой пришли к Воронову, чтобы переночевать, происходит что-то из ряда вон выходящее. Дверь распахивается, и на Аришку наставляют дуло пистолета. Настоящего? О боги! Куда мы попали. Где наши вещи. В полной мере ощущаю отчаянье. Ток пробегает по венам и артериям. Но не успеваю ничего предпринять. Через мгновение Валерий принимается извиняться, но я на то что говорить не могу. Не могу нормально дышать. Свежий летний воздух кажется спертым и горячим, хотя еще мгновение назад мы жутко мерзли. Осторожно перевожу взгляд на дочь и прихожу в полный транс. По ее ножкам течет. Бедный мой ребенок. Лишь бы заикаться не начал. У меня – у взрослой женщины чуть не остановилось сердечко. Ощущаю желание вцепиться в горло хозяину дома. Но кажется, он и сам не рад произошедшему недоразумению. Пока прихожу в себя, и проверяю ментально сухи ли мои штанишки, безбашенная дочь делает широкий шажок в утробу к зверю. Эх! Если бы двадцать минут назад я могла заглянуть в будущее, то вызвала бы МЧС, а не пыталась вломиться в дом к Воронову, чтобы обрести здесь ночлег. Судорожно прижимаю ладонь ко рту, чтобы не расплакаться, не раскричаться. Пока выбираю выражения для гада, он поднимает Арину на руки и крепко прижимает к себе. Тискает малышку так сильно, будто она ему дорога. Эх! Если бы он не держал ее на руках, я бы набросилась и попыталась свернуть ему шею. Его охранник чуть не лишил меня самого ценного в жизни. – Не бойся. Валера хороший и не обидит тебя, – успокаивает Егор девочку и гладит по светлой головке. Аришка обнимает его за шею и низко склоняет головку к груди. – Она уснула? – спустя мгновение интересуется мужчина. Так быстро дочь никогда не засыпала, но видно сегодняшние события вконец утомили ее. И самосохранение вырубило рубильник неокрепшей детской психики, чтобы не случился эмоциональный перегрев. Переступаю через порог и громко хлопаю дверью. Делаю еще два шага и оказываюсь в ярко-освещенной комнате. Надо отнести ее в детскую. Переодеть и уложить спать. Домработница ушла домой. Так что мы одни, не считая Валеры. Поднимаемся на второй этаж. Вздрагиваю от неожиданности, когда мужчина останавливается перед оранжевой дверью. Стоим так долго, что не выдерживаю, касаюсь его плеча рукой. Высокая широкоплечая фигура Егора тут же срывается с места и идет дальше. Осознаю, что побеспокоила его. Вряд ли ему нравится, когда посторонняя лапает. Представляю какой мрак в душе у этого человека. – Здесь, – мужчина толкает ногой дверь, входит в комнату. Включает ночник. Замечаю силуэты кроватки для новорожденных, большой кровати, шкафа, тумбы, пеленального столика. Да-а! В его душе похоже, царит не мрак, а подземное царство Аида. Вокруг него столько плохого происходит, что становится тошно и страшно. Смерть брата, непонятная история с детской. Обманувшая с ребенком жена. Смерти рабочих… Если выбирать лузера года, похоже, Воронов займет первое место. Безумно страшно находиться рядом с ним. Тем более совсем непонятно, почему его охранник встречает ночью гостей во всеоружии? Неспроста! Что-то здесь явно нечисто. Хочется схватить дочь и бежать. Жаль, некуда – Здесь! – вздрагиваю от жестких слов Егора. Вскидываюсь на него. Он смотрит на меня немигающим взглядом. – Что здесь? – Одеяло, подушки, простыни – всё здесь, – показывает на белоснежный шкаф. Сам стоит около большой кровати, по-прежнему держит мою дочку на руках.