— Я? — Его глаза расширяются. — Разве это не твоя работа? Я упираю кончик языка в щеку, сопротивляясь желанию толкнуть его задницу в ручей и держать его голову какое-то время под водой. — Может быть, ты не заметил, раз так занят, подстригая живые изгороди старушек, но я сейчас выполняю примерно пять разных работ. Меньшее, что ты можешь сделать, это найти мне чертовы предложения. — Хорошо, я займусь этим. — Джинкс строит лицо остроумного засранца, тем самым напоминая мне, почему я никогда не возлагал на него больше ответственности. Он трудолюбивый, но слишком незрелый, чтобы видеть картину в целом. Может быть, пришло время поработать над этим… — Хорошо. — Я киваю. — Потому что ты не получишь новое оборудование, пока сам не займешься этим. Он показывает мне средний палец и забрасывает свою удочку, больше не сказав ни слова. Не верю, что он найдет хоть одно толковое предложение, но мне бы хотелось, чтобы тот доказал мне, насколько я ошибаюсь. Качаю головой и снова поворачиваюсь к Джетту, который нацепил такое же льстивое выражение лица. — Ну, давай, папа, — нетерпеливо стонет он, а затем имеет наглость потрясти передо мной червями. Я смеюсь, и мой смех усиливается, потому что сегодня это дерьмо не произойдет. — Ребенок, тебе будет четыре, а не четырнадцать. Сбавь свой тон, или я заставлю тебя насадить наживку на свой крючок. Его глаза загораются, как лучи раннего утреннего солнца, и я съеживаюсь. Маленький засранец заманил меня прямо в это дерьмо, верно? Простите за каламбур. — Я хочу сам насадить наживку, — говорит он, подпрыгивая на носках своих грязных ботинок. — Пожалуйста, папа! Поднимаю бейсбольную кепку и чешу голову. — Не знаю, малыш. Я думал, ты считаешь, что черви противные. — Да, когда мне было два года. — Сын закатывает глаза, и я словно вижу Хейден прямо перед собой. Джетт во многом миниатюрная версия меня, но он также похож на нее, особенно с этим вызывающим блеском в глазах. А это значит, что сегодня тот научится насаживать приманку на свой крючок, потому что этот ребенок всегда получает то, что хочет, когда смотрит на меня таким взглядом, как его мама делала раньше. — Хорошо. Как хочешь. Но как только ты научишься, я больше не буду делать это за тебя. Договорились? — Даааа! — Он танцует какой-то безумный, перевозбужденный танец, который включает в себя много виляний задницей. — Что это за хренотень? — Это танец попки! Мама так делает, когда моет посуду. — Даже сейчас? — Господи, одна лишь мысль об этом взбудораживает меня. — Ага! — Он снова начинает двигаться, и я не могу не улыбнуться. Я также не могу не представить, как Хейден трясет своей сочной попкой в крошечных шортиках в кухне и… — Сколько предложений? — кричит Джинкс. — Три достаточно или нужно больше? — Хм? — прочищаю горло, но образ задницы Хейден остается в голове. — Ох. Да, достаточно. — Я предоставлю их тебе к концу следующей недели. Я не буду столько ждать, затаив дыхание. Потому что давно выучил, что если возлагать надежды на кого-то и ждать без дела, то это приведет только к разочарованию. Через полтора часа и пару проколотых пальцев и кучу раздавленных червей в нашей корзине для рыбы лежит десять форелей. Джетт стоит весь такой гордый и важный, как будто подрос на пять сантиметров с тех пор, как началось сегодняшнее приключение. Неудивительно, что, когда мы погружаем все вещи в квадроцикл и возвращаемся по грунтовой дороге к постройке, которую мы с ним называем домом, сын уже дрыхнет без задних ног. Джинкс тихо смеется. — Боже, я люблю этого ребенка. — Да, он нечто. — Джетт тот, кого я никогда не ожидал, но без кого я больше не могу представить свою жизнь. — Хочешь зайти на ужин? Мы поджарим этих ребят. — Я хотел бы, но у меня свидание. — Он вытирает костяшки пальцев о футболку, и я издаю смешок. — Кто эта несчастная дама? Нет, не говори мне. Просто пообещай, что она совершеннолетняя. Джинкс презрительно усмехается, но мы оба знаем, что это разумный вопрос. Пару месяцев назад он нечаянно пошел на свидание с цыпочкой, едва достигшей совершеннолетия, из соседнего города. В его защиту скажу, что она действительно выглядела чертовски старше, Джинкс показывал мне фотку. Она лгала о своем возрасте, пока не появился ее отец и чуть не убил их обоих. — Ей двадцать три, клянусь. — Надеюсь, так и есть. — Между нами воцаряется тишина, пока я осторожно маневрирую машиной по грязным лужам, чтобы не разбудить Джетта. В какой-то момент Джинкс обращает внимание на лань и олененка, что стоят возле леса. — Итак, мама сказала, что ты едешь в Грин-Бей на следующие выходные, это правда? — Ага. — Интересно. — Вижу боковым зрением, как глаза моего брата прищуриваются, и на его лице появляется кривая ухмылка. — Как это понимать? — О, я не знаю. Просто ты тусуешься со своей бывшей, ее будущим мужем и их семьями, вот и все. Эй, а они уже назначали дату свадьбы? Бросаю на него косой взгляд. — Откуда, блядь, мне знать? — Подумал, что она и на свадьбу тебя пригласила. Крепко сжимаю руль, провожу языком по зубам и невесело смеюсь. — Боже, ну ты и мудак. Это вечеринка по случаю дня рождения. Для моего ребенка, который достаточно взрослый, чтобы понимать, кто пришел ради него, а кто нет. Конец истории. Джинкс поднимает руки и просто улыбается. — Как насчет того, чтобы напрячь свою красивую головушку, и подумать, какое дерьмо ты подготовишь для следующих выходных, а? Он фыркает от смеха. — У меня все схвачено. Расслабься. — И убедись, что все, что ты планируешь, подойдет для детей. Никакого пиво-понга или «Прицепи ослу член» (прим. пер.: герой подразумевает взрослую версию детской игры «Прицепи ослу хвост»). Мама пригласила Бекку, Бобби Джина, а также их детей. — Может, тебе стоит пригласить Хейден и Лейна. Устроим большой семейный праздник — уф! Мой кулак врезается в центр его грудной клетки, когда мы останавливаемся на перекрестке возле моего дома. — Я сказал конец истории. Джинкс трет грудь, смеясь в очередной раз. — Тебе нужно с кем-то переспать, чувак. Это поможет немного снять напряжение. И это еще одно напоминание о том, что мой младший брат ни черта не понимает в этой жизни. Перепихон привел меня в этот беспорядок, и я не могу трахаться, чтобы почувствовать себя лучше. Поверьте, я пытался, но проблема все еще остается… Единственная женщина, которую я хочу, трахает кого-то другого в нескольких сотнях километров от меня. * * * ХЕЙДЕН — Я едва сдерживаюсь, чтобы не швырнуть тебя через всю комнату. — Свирепо смотрю на свой ноутбук и желаю, чтобы значок Wi-Fi в виде маленькой радуги перестал искать сигнал и наконец-то погас. Ноутбук пытается подключиться к сети с тех пор, как я сошла с беговой дорожки полчаса назад, как будто, тем самым, пытается сказать мне, что я не должна работать в субботу утром. Глупые технологии. Как будто это устройство понимает, что мне нужно. Я дерьмово спала в кровати Джетта, которая, между прочим, выглядит очень мило, но совершенно не подходит для сна взрослого человека. И проснулась с судорогой в ягодицах и узлом на шее размером с Техас. Наверное, мне было бы удобнее спать на диване, но из-за ссоры с Лейном я скучала по своему ребенку больше, чем обычно. Настолько сильно, что мне было трудно встать с этой ужасной кроватки, даже когда мое тело умоляло меня об этом. То, что Лейн сказал прошлой ночью… его обвинения… Я не могла уснуть, снова и снова повторяла в голове его слова, и пыталась понять, откуда они взялись, и почему он решил сказать их именно сейчас. Последние несколько месяцев были сумасшедшими для нас обоих. Лейн прав, мы, кажется, целую вечность не проводили время вдвоем. Например, давно не выходили куда-то погулять, не занимались чем-то, кроме работы или родительских обязанностей. Но тут нечто большее. Взгляд в его глазах и слова, которые ранили меня, ясно дали мне это понять. Лейн ненавидит, что Джесси стал неотъемлемой частью нашей жизни, и что совместное воспитание ребенка означает, что тот будет рядом, по крайней мере, следующие четырнадцать лет. То, что Лейн чувствует себя таким образом, ранит мое сердце, но честно говоря, мое сердце также болит из-за того, что Джесси тоже должен проходить через этот кошмар. Для Лейна Джесси — враг. Парень, который ворвался в мою жизнь на достаточное время, чтобы испортить ее самым необратимым образом. Но для меня… Джесси — благословение.