Лыков взглянул на Фадеева и, поправив очки, произнес: – P-волны, молодой человек, – это последствия действий попаданца, T-волны – это последствия действий нашей группы. Те и те колебания влияют на изменения исторических процессов. От 0 до 3 – это почти без изменений, до 5 – это норма, а вот дальше идут колебания, которые влекут за собой изменения в исторических процессах от незначительных 10 процентов до… Ну, вы понимаете? Денис кивнул, кажется, он начал врубаться, хотя и не до конца. – А вот Z-частицы – это уже интересней, – продолжил профессор, при этом его глаза за стеклами очков озорно блеснули. – Z-частицы появляются при перемещении во времени и накапливаются в нашей реальности. Впоследствии накопленные Z-частицы как раз таки и образуют разрывы в межпространственной материи. Фадеев потупился: – Выходит, мы сами, не желая того, вызываем эти самые провалы во времени? – Не совсем так, Денис, – произнес Громов. – Но кое в чем ты прав. Профессор… – Да, – кивнул Лыков. – Выбросы от наших перемещений весьма незначительны, поскольку мы научились преобразовывать Z-частицы. Некоторые мы расщепляем и берем под контроль. К примеру, наша электроплазма, с которой ты, возможно, уже знаком, – это как раз таки продукт расщепления Z-частиц, потому, возможно, от них такой странный эффект в виде провала в памяти. С помощью других же, не подверженных расщеплению, мы сами повторно проходим через межпространственные разрывы, пока они не затянулись. Но все же есть некоторые частицы, которые невозможно уловить, и они накапливаются в пространстве нашей материи. Но, – профессор поднял палец кверху, – чтобы нам самим разорвать материю и собственнолично открыть временной портал, необходимо совершить от 593 до 731 прыжка уже через существующие разрывы. При этом мы сможем разорвать материю лишь на какие-то 10–15 лет в прошлое. «Человеку, бедному, мозг больной свело», – подумал о себе Денис. Понимать и улавливать суть оказалось сложно, вдобавок сказывались полученное сотрясение и усталость. Будто прочитав его мысли, хотя, скорее всего, это было написано на самом лице, Громов взял инициативу на себя. – Иными словами, ни одного прямого и намеренного перемещения в прошлое не было, – произнес шеф. – Мы лишь можем идти по следу попаданцев, пользуясь разрывами, которые вырвали их из нашей материи, а создавать собственные разрывы не можем. У нас просто никогда не найдется столько Z-частиц. – Или найдется, но лет через сто, – вставила рыжая всезнайка. – Для коротенького разрыва материи лет на 30–50 в прошлое. – Ну, или так, – кивнул Громов. – Но во всех этих колебаниях и частицах ты еще научишься разбираться, Денис. Пока же пропустим голые цифры и перейдем к разбору полетов. Юля присвистнула. – Зря, – покачал головой шеф. – Ругать не буду. Операция прошла успешно, хотя и не без нюансов. – И этот нюанс сидит справа от меня, – не преминула выпустить иголку ёжик. – Чья бы мышка пищала, – пробормотал Игорек. – Верно ведь, Гризлик? – Здоровяк погладил хомяка по спинке и протянул ему очередной кусочек морковки, который грызун тут же принялся запихивать в и без того уже набитые защечные мешки. Юля бросила на Игорька испепеляющий взгляд и уже открыла было рот, но шеф поднял ладонь, и ротик девушки захлопнулся. – Немного грубое, но дельное замечание, – произнес Громов. – Юленька, напомни-ка мне показатель T-волн после твоего первого путешествия в прошлое. Девушка насупилась, сложила руки на груди и запыхтела что-то себе под нос. – Гораздо выше, чем после первого путешествия Дениса, не правда ли?! – приподнял брови шеф, а затем перевел взгляд на Фадеева, и глаза его вдруг стали холодные и пронзающие. – Но это ни в коем случае не оправдывает твоего самовольства и ошибок, парень! Денис даже поежился. От этого взгляда и этих слов ему стало как-то не по себе. Да еще и это обращение «парень», почти как салага, не предвещало ничего хорошего. – Зачем ты пошел на обострение конфликта с патрульным? – глядя прямо в глаза, спросил Громов. – Если бы это был не Игорек, тебе пришлось бы туго, да и Юле тоже! Подобная ошибка могла подставить нас всех! – Да у меня как-то сорвалось, – попытался оправдаться Денис. – Я ведь играл роль гангстера… – Играл да заигрался слегка, – грубо оборвал его шеф. – Пойми, Денис, мы вживаемся в наши роли, но не живем ими! Мы не на сцене, поэтому мы не до конца актеры, которые живут ролью, как учил Станиславский, и наша задача – не вызвать овации и аплодисменты, а выжить, спасти жизнь и не допустить изменение истории. Пойми, Денис, мы, прежде всего, агенты, и для нас холодный разум и расчет должен стоять на первом месте! Это же касается красиво брошенной фразы, пусть довольно правдоподобной, но способной понести за собой большие последствия. Да, я говорю об упоминании тобой Аль Капоне. Не получи те гангстеры по импульсному разряду, стеревшему им память, и, кто знает, не привела бы твоя фраза к настоящей войне гангстерских кланов. – Я все понял, шеф, – виновато опустил взгляд Денис. – Больше такого не повторится. Просто слегка заигрался. Громов усмехнулся. – Но в остальном твоя игра пришлась мне по вкусу. Весьма эффектно и правдоподобно, – похвалил шеф. – Но запомни на будущее – главное для тебя правило: прежде всего, холодная голова. Не роль должна подчинять тебя себе, а ты ее! – Я запомню, – пообещал Денис. – Хорошо, – кивнул шеф, а затем окинул взглядом Юлю и Игорька. – К остальным претензий нет, все, как всегда, на высоте. – Слышишь, Гризлик, нас с тобой хвалят, – потрепав сытого и довольного хомяка по макушке, заулыбался Игорек. – Ладно, на этом, пожалуй, закончим, – произнес Громов. – Все свободны и до завтра. К девяти жду всех на месте. – Все поднялись из-за стола. – А вас, Юля, я попрошу остаться. Девушка с удивлением поглядела на шефа. – Нам с тобой нужно кое-что обсудить. – Хорошо, – вновь упав на стул, кивнула Юля и, взглянув на Дениса, пожала плечами, мол, «не сегодня». Глава 5 Код красный Без десяти девять следующего дня Денис неспешной походкой вывернул из арки Главного штаба. С любовью окинул взглядом привычный вид Дворцовой площади: Александровскую колонну и Зимний дворец. Вздохнул, поскольку, несмотря на ранний час, на площади уже суетились вездесущие туристы, бегая по брусчатке в поисках лучшего ракурса, затем вытягивали палочки для селфи, строили рожицы и старались запечатлеть собственные довольные, улыбающиеся моськи на фоне всего этого великолепия. Складывалось впечатление, что времени для восхищения историческими памятниками у них просто не находилось, и главной целью являлась возможность зачикиниться для галочки: мол, «я тут был, так что, друзья, ставьте мне лайки в социальной сети». Денис еще раз вздохнул и уже собирался было двинуться дальше, как вдруг увидел бешено несущийся со стороны Дворцового моста розовый «мини купер». «Какая-нибудь молоденькая фифа на подаренном папиком автомобиле выпендривается», – подумал Денис и покачал головой. Поравнявшись с Александровской колонной и не думая сворачивать на Невский, «купер» вдруг резко ушел влево, пересекая встречную полосу, чуть было не зацепил новенький БМВ, который со свистом затормозил. «Мини» же с ревом въехал на Дворцовую, водитель дернул ручник, пустив машину в контролируемый занос, и та, дрифтуя, понеслась прямо на Фадеева. «Какого черта творит эта психованная?» – ужаснулся Денис и уже собирался было отскочить в сторону, но «купер» вдруг резко затормозил прямо у поребрика. Дверца машины отворилась, и из нее выскочила взъерошенная Юля, прическа «а-ля ушки спаниеля» явно была сооружена на скорую руку. «И почему это я не удивлен?!» – подумал Денис. – Тебе Громов уже звонил? – с ходу задала вопрос Юля. – А поздороваться? – постарался пошутить Фадеев, но девушка строго сдвинула брови, и Денис понял, что что-то стряслось. – Он сказал мне, что код красный! – заявила Юля. В ее руке блеснул уже знакомый космического вида вейп. Девушка нервно затянулась и выпустила в Дениса пар с ароматом барбариса. – Я еще ни разу не слышала о красном коде! Это значит, что произошло что-то невероятное. – Тогда поспешим, – кивнул Денис и направился к входу в Главный штаб. Но не успели они ступить и шагу, как дорогу им преградили запыхавшиеся гаишники, извечно дежурившие на пересечении Невского и Адмиралтейского проспектов. – Это ваша машина, девушка? – указывая на розовый «мини купер», строго спросил один. – Да, и что? – грубо ответила Юля. – Девушка, да вы понимаете, что… – Так, успокойся, мальчик, – выпустила колючки рыженький ёжик и полезла в сумочку. – Простите ее, – заговорил Денис. – Может быть, договоримся на первый раз? – Никаких договоримся, – строго произнес гаишник. – Вот именно! – оторвалась от наплечной кладовой Юля, затянулась вейпом и нагло выпустила в лицо гаишнику клуб пара. Такого, что его лицо даже скрылось на секунду в белом барбарисовом облаке. – Договариваться не будем! Вы просто сейчас свалите отсюда, мальчики, и все! «Что она творит?» – хлопнув себя по лбу, подумал Денис. Гаишники тоже выпучили глаза от такой наглости, а Юля вдруг раскрыла перед их лицами какое-то удостоверение, взглянув на которое представители закона даже раскрыли рот. – Простите, мы же не знали, – забормотал один из гаишников. – Прощаю, – бросила Юля. – Но только на первый раз! И, не говоря больше ни слова, девушка зашагала к входу в Главный штаб, продолжая дымить электронным испарителем. – А когда я такую ксиву получу? – нагнав ее, спросил Денис. – Как только, так сразу, – отмахнулась Юля. Они вошли в Главный штаб, прошли контроль, по потайному лифту спустились глубоко под землю и оказались в отделе «Защиты истинности истории и граждан, попавших в петлю времени». Когда дверь лифта отъехала в сторону, Денис сразу же понял, что действительно случилось что-то из ряда вон выходящее. Все в отделе стояло на ушах: люди суетились, носясь взад-вперед. Быстрой походкой Юля направилась в кабинет шефа, Денис поспешил следом. – Где вас черти носят? – с порога заявил господин с длинными напомаженными усами, приплюснутыми на кончиках, и в котелке голосом шефа. Покрой его черного пальто с меховым воротником отдавал началом двадцатого века, на столе лежала деревянная трость. За этим же столом уже сидели Катенька и Максим Эдуардович с испуганными глазами и еще какой-то мужик с бородой-лопатой, в красной рубахе, драном тулупе и залатанных штанах, заправленных в высокие сапоги. Не сразу, но Денис признал в этом крестьянине Игорька.