– Там на окраине изученных миров есть торговая станция Конфедерации Шлозвенг. А рядом планета Суровая. На станции и на планете находится мое княжество – Новороссийское. Вот туда я тебя и отправлю. Будешь моими ушами и глазами. О тебе никто не должен знать, что ты мой человек, но я хочу получать самую свежую информацию, какую только ты сможешь добыть. – Я знаю это княжество, – ответил Генри. – Оно находится у нас в Управлении АДа в разработке. Туда должен был отправиться я, но потом решено было отправить семейную пару. – Даже так? – скривился я. – И что АДу понадобилось в этом уголке на краю света? Скучно стало или нет другой работы в АОМ? – Там появился «Фронт борьбы с коррупцией», он проявил себя весьма эффективно и добился своих целей. Это угрожает системе глобальной безопасности, поэтому было принято решение отправить туда агентов АДа. Подозревают, что это дело рук тех, кто стоит за этим княжеством. – Да? И кто же они? – Вот это и предстоит узнать. В УАД считают, что некие силы используют новые методы управления массами людей, а главное, это воздействие на управляющие системы и ручное управление теми, кто облечен властью, через страх. Диверсии, запугивание и безнаказанность, эти методы могут распространиться по вселенной как зараза. – Ага. Интересно, – покачал головой я. Надо же, новые методы управления массами. Что там нового? Все просто. Пришел, увидел и убил. Или напугал, как получится. Они же все трусы. – Какие задачи получили агенты? – Пока только внедрение и сбор информации. Я знаю обоих агентов, они знают меня. – Вот как! Тогда надо думать. В это время мы почувствовали, как увеличилась сила тяготения. Корабль начал набирать разгон, причем очень резко, поэтому устаревшие компенсаторы не полностью справлялись со своей работой. «Лишь бы она не врезалась в астероиды», – подумал я, и мы, не сумев удержаться, слетели с ящиков и повалились на пол. – Брык, узнай, что произошло, – вставая на четвереньки и снова падая, в тревоге попросил я. – Пусть твоя «невеста» будет поосторожней. Я боюсь… – Меня снова бросило на пол. – Боюсь, как бы она не разбила корабль в этом астероидном поле. – Принято, командор. Сообщение отправлено. Сразу стало полегче. Еще два часа мы выбирались из этого скопления камней, Брык был в рубке рядом с Мураной и действовал по моей подсказке. В итоге мы без происшествий выбрались на чистое пространство, и эсминец стал набирать скорость для совершения прыжка. Сам прыжок прошел как обычно. Сначала темнота, потом подступила легкая тошнота, и вот снова появился свет. – Командор, – сообщил мне Брык, – мы в нужном месте, в двух миллионах километров от гравитационных возмущений. Держим курс на аномалии. Я облегченно выдохнул. Добрались. Видимо, раньше мы были в одном или двух прыжках от сектора, что уже было большой удачей. – Брык, как нырнем, держите курс на Инферно. Это ближайшая планета к звезде, если ты помнишь. – Конечно помню, командор, могли бы не напоминать. Детка, – обратился он к Муране, – курс на гравитационные возмущения. Командор, а все же хорошо обладать телом, шевелить руками, говорить. Почему вы раньше не дали мне тело? – Потому, что это запрещено, Брык. И еще. Введи себе и Муране программу главного закона робототехники: не вредить человеку. – Есть ввести программу «Не вредить человеку». Несмотря на то что мы почти добрались до нужного места, у меня на душе скребли кошки. Я не мог до конца поверить, что после всех перипетий, борьбы за свободу на корабле, противостояния с сумасшедшим андроидом, который видел в людях угрозу своему существованию, у меня наконец получилось вернуться. Я не верил в свою удачу. Напряжение, охватившее меня, росло с каждым часом, который приближал нас к заветным воротам в сектор. Я поймал себя на мысли, что отождествляю этот мир со своим домом. Я свыкся с ним, сроднился, хоть он считал меня чужим, и мне очень хотелось туда вернуться. И это сильнейшее желание вернуться во что бы то ни стало лишило меня покоя. Я ходил по складу как заведенный. Десять шагов вперед, взгляд в дыру вентиляции и десять шагов обратно к входу, до вырванной двери, висящей на одной петле. – Прошли гравиворонку! – радостно сообщил Брык. – Мы в секторе. Держим курс на Инферно. Но вместо облегчения во мне еще больше нарастало напряжение. Я метался по складу, как пойманный тигр в клетке. Я гнал от себя страх и сомнения. Быть в шаге от заветной цели и не добраться до нее – это вымораживало меня больше всего. А вдруг… вдруг что-то помешает в последний момент? – До Инферно три часа лета, – сообщил Брык, – но системы корабля работают на пределе. Кроме того, топливо на исходе. Отсюда мы уже не вернемся… Пошли отказы систем… Я услышал странное шипение и снова голос Брыка: – Продолжаем идти прежним курсом. Отказ систем жизнеобеспечения на нижнем техническом уровне. Командор, перебирайтесь в жилой сектор, здесь есть хотя бы дублирующие системы. Этот «сапог» может не дотянуть в целости и сохранности до планеты. Брык на сленге всех космолетчиков назвал эсминец «сапогом» из-за его старости. Малый устаревший корабль называли «башмак» или «стоптанный башмак», а корабль класса эсминец и выше – «сапог». Кроме того, он озвучил проблемы, которые возникли на корабле в связи с его преклонным возрастом и неполноценным обслуживанием. – Генри, – позвал я помощника, – пошли наверх, здесь может отказать система жизнеобеспечения. Я первым встал и направился на выход. Мы поднялись по лестнице на жилой уровень, и я пошел в сторону кают-компании. А где еще можно было нормально переждать полет? Там кожаные диваны, на которых удобно сидеть, еда и питье. И прежде всего экран, на котором видна вся главная рубка управления кораблем. Он был включен всегда. Не знаю, почему Мурана его не отключила. Да и кто может проникнуть в логику поступков свихнувшегося андроида? Я точно не собирался. Прошло еще два часа. Ничего ужасного не происходило, и я начал успокаиваться. Брык иногда комментировал свои действия, но системы продолжали работать в нормальном режиме. Ко мне подступила дремота: это уходило напряжение, в котором я пребывал последние пять часов. Я провалился в сон. Видел себя на планете, а по небосводу шла спиной ко мне красивая девушка. «Так это же Шиза!» – разглядывая ее фигурку, понял я. Мое сердце радостно забилось, и я закричал что было силы: – Шиза! Девушка оглянулась, в удивлении открыла рот, и вдруг вместо слов она загудела тревожной сиреной. Оглушительный звук ударил по барабанным перепонкам, я отпрянул в испуге и повалился на землю. Девушка исчезла, а вместо нее я увидел ноги. Ноги, обутые в крепкие ботинки летного состава корабля. – Хозяин, что с вами? – Надо мной склонилось встревоженное лицо Генри. В кают-компании продолжал звучать сигнал тревоги. Вместо ответа я поднялся с помощью Генри и сам спросил: – Что случилось, Генри, почему тревога? – Из-за планеты вынырнул корабль, сэр. Они направили нам сигнал остановиться, Брык не стал отвечать и увеличил скорость… чтобы уйти за планету… – И… – поторопил я его. – И нас атаковали. Корабль готовится к обороне. – Что за корабль, известно? – Да, корабль идентифицирован… – Он немного замялся. – Это крейсер ССО, с которого мы удрали. – Твою дивизию! Чем они нас атаковали? А-а, ты не знаешь! – отмахнулся я. – Брык, чем нас атаковали? – Большие противокорабельные ракеты, командор. Через пять минут нас уничтожат. Мы не сможем отразить ракетную атаку. Неожиданно ко мне вернулась способность хладнокровно мыслить. Это было прежнее состояние уверенности в своих силах. Я не думал – я действовал. Выскочил из кают-компании и опрометью бросился в главную рубку. О том, что там находится враждебно настроенный андроид, я не думал. Не до того было. Влетев в рубку, я громко приказал: – Брык, уменьшить силу компенсаторов на пятьдесят процентов! Это давало возможность кораблю совершать более резкие маневры, но могло привести к его разрушению – я не представлял, какой запас прочности у этого «сапога». – Принято, – прозвучал ответ, – сила компенсаторов уменьшена на пятьдесят процентов. Я уже был в капитанском кресле, и вовремя. Огромная сила придавила меня к сиденью. Мельком увидел, как упал бегущий за мной Генри, но не стал отвлекаться. – Приготовиться к повороту альтракс с включением носовых тормозных двигателей. Я отдавал приказы, хорошо понимая, чем может грозить такой поворот старому кораблю. Он просто мог начать разваливаться в полете. Альтракс – это маневр малого корабля на девяносто градусов с резким торможением и с таким же стремительным последующим ускорением. Ракеты, пущенные догонным курсом, не успевали перестроиться и пролетали мимо. Повернуть их уже не представлялось возможным, но и большие корабли классом выше фрегата никогда не использовали этот маневр. Но у меня не было выбора. Или мы таким маневром уйдем с траектории ракет и выиграем время – и при этом есть большие шансы уничтожить корабль, или они нас уничтожат залпом из трех ракет. Красные точки приближались к кораблю, цифры на табло менялись в бешеном темпе, показывая, как уменьшается расстояние до нас. Я ждал. Пять, четыре… чтобы наверняка… три, два, один… – Альтракс! – закричал я, и меня тут же почти раздавило в кресле. Брык упал, вместе с ним с грохотом упала Мурана. Корабль сам по программе, вложенной в него, совершал эти дикие маневры. Мне даже показалось, что он застонал от перенапряжения. Скрипы корпуса были слышны даже в рубке. Я ждал томительные пять секунд. Это было время, отпущенное нам для жизни. На седьмой секунде я смог увидеть рубку, до этого в глазах была одна муть. Экран не светился. Видимо, вышел из строя. Но мы были живы. Пока живы. Где были пущенные ракеты, я не видел, но понимал, что произошло чудо. Ракеты потеряли объект атаки и должны были самоуничтожиться. Корабль, хоть и с половиной работающего оборудования, был еще жив, и у нас появился зазор в пятнадцать минут. С большим трудом я смог отдать новую команду: – Брык, возвращай нормальную работу компенсаторов. Брык, не вставая, ответил: – Принято. – И тут же добавил: – Не могу, командор. Искин не принимает команды. Твою дивизию! Я только что спасся от залпа ракет, чтобы погибнуть под следующим, а в том, что он будет, я нисколько не сомневался. Ухватившись за поручни кресла черными как уголь руками, я с усилием поднялся. Постоял пару мгновений и, преодолевая тяжесть возросшей в несколько раз гравитации, направился к лежащему на полу Генри. Тот был без сознания. Из его носа и ушей текла кровь, мне даже показалось, что он не дышит. Шаги давались с трудом, я как будто нес на себе несколько тонн груза, но я упорно двигался к своему помощнику. Шаг, еще шаг, отдых, еще пара шагов и снова отдых. Наконец я оказался рядом с ним, нагнулся и, напрягая все мышцы тела, потянул Генри на себя. Обхватил руками и с трудом поднял. Он весил как сто слонов. Кряхтя и пригибаясь к полу, потащил тело вон из рубки. Я шел к ангару, где находились боты. Это был единственный наш шанс выбраться из этой западни. Мои внутренние часы отсчитывали, как медленно я шел и как быстро утекали последние минуты, отпущенные мне судьбой. – Лиан, – почти закричал я, – помоги мне! Я не надеялся, что дракон меня услышит, но вдруг почувствовал внутри себя шевеление, следом эхом внутри меня пронеслось его ворчание, и сразу стало легче. Я подхватил Генри удобнее и потащил быстрее. По кораблю разнесся голос: – Ракетная атака! Ракетная атака! Это голос нервировал меня и подгонял. – Слышу, слышу, – отвечал я бездушному искину. Наконец я втащил Генри в ангар. Если боты не заправлены, нам конец. Я бросил помощника на пол и полез в первый бот. Включил приборную панель и скривился – у этого бота горючее было на нуле. Забрался во второй, и этот меня порадовал – десять процентов ядерного топлива минимум, но его должно хватить добраться до планеты. Я втащил Генри и положил в спасательную капсулу. Для взлета нужно было запустить гравипривод, активировать системы и открыть двери ангара. Но голос искина звучал уже тревожно: – Ракетная атака! Отражение невозможно! Всем срочно покинуть… – Да чтоб тебя! Мы уже покидаем! – огрызнулся я. Люк бота закрылся и отсек противно звучащий голос искина. Пальцы медленно щелкали клавишами. И вдруг я почувствовал, что времени у меня нет. Правая рука сама активировала плазменные пушки, и я не задумываясь нажал на гашетки джойстиков. Пламя огня залило ангар, и передо мной открылся космос. В следующее мгновение включились маневренные двигатели и выкинули нас из ангара. И, как я понял в следующую секунду, очень вовремя. За моей спиной расцвел огненный цветок. Его пламя лизнуло бот, и он, потеряв управление, завертелся как волчок. Я врубил основные двигатели, и бот, крутясь, прыгнул в бездну космоса.