– В прошлом, по моим сведениям, он был очень хорошим детективом. – Слабое утешение для адвоката, которому не с чем предстать перед судом. Лонни побледнел, видимо, ему почудилась именно такая перспектива. – Господи, о чем он только думал? – Кто же теперь узнает. Может быть, надеялся, что каким-то чудом пронесет. – Неужели все тан плохо? – Ну, положим, у нас есть свидетели, выступавшие на уголовном процессе. Большинство из них уже получили повестки, так что на этот счет можно не беспокоиться. Примерно половина людей из нового списка о нем и слыхом не слыхивали. Возможно, я преувеличиваю. Я набирала номера телефонов наугад. В основном, я опираюсь на досье, где нет ничего, кроме обложки. Лонни прикрыл глаза и вытер рукой пот со лба. – Не говори мне больше про него... – Подожди, у нас же есть еще время. Я могу восполнить кое-какие бреши. Но на всех времени не хватит, к тому же часть этих людей может просто отсутствовать. – Боже, я же сам виноват. Занимался другими делами и ни разу не посмотрел его бумаги. Те немногие, что я видел, выглядели вполне прилично. Я знал, что он не очень аккуратен, но из тех бумаг это не следовало. – Да, бумаги, которые есть в деле, тоже выглядят нормально. Меня больше беспокоит отсутствие множества других документов. – Сколько это может занять времени? – Самое меньшее, две недели. Я просто хотела предупредить тебя. Кстати, сейчас каникулы, многие разъехались. – Сделай все возможное. В два часа дня я должен уехать на два дня в Санта Марию, там у меня двухдневный процесс. Я хотел вернуться вечером в пятницу, но, очевидно, появлюсь только в понедельник. Тогда и поговорим. – Ты останешься там на выходные? – Возможно. Я бы мог приехать домой, но тогда я потеряю время на дорогу туда и обратно. Лучше после всех этих заседаний я где-нибудь быстро перекушу и отправлюсь отдыхать. На всякий случай у Иды Руфь будет номер моего телефона в мотеле. А ты за это время постарайся сделать максимум возможного. Ладно? – Не сомневайся. Я вернулась к себе в офис. Проходя мимо кабинета Лонни, я увидела Иду Руфь: она говорила по телефону и знаками показала, чтобы я зашла. Положив трубку на стол, она накрыла ее рукой и шепнула мне: – Я не знаю, кто этот парень, но он спрашивает вас. – Что он хочет? – также шепотом спросила я. – Он только что прочитал в газете некролог Морли. Говорит, что ему срочно нужно поговорить с детективом, который принял дело после Морли. – Подождите, я пойду к себе и возьму трубку. Может быть, у человека какая-то интересная информация. На какой он линии? Ида подняла вверх два пальца. Я прошла по коридору в свой кабинет, сняла трубку и нажала на мигавшую кнопку. – Кинси Милхоун слушает. Я могу вам чем-нибудь помочь? – Я прочитал в газете, что умер Морли Шайн. Что с ним случилось? – У человека был хорошо поставленный, вкрадчивый голос. – У него был инфаркт. Кто со мной говорит? В трубке молчали. Не думаю, что это важный звонок. – Это имеет значение, если вы хотите продолжать разговор. Опять пауза. – Меня зовут Дэвид Барни. Я почувствовала, как у меня тяжело и бешено бухнуло сердце. – Извините. Если вы хотите поговорить о Морли Шайне, вам следует обратиться к кому-нибудь другому... Он оборвал меня на полуслове: – Послушайте, что я вам скажу. Просто послушайте. Происходит нечто ужасное. Я ведь говорил с ним в прошлую среду... – Морли сам вам позвонил? – Нет, мэм. Я позвонил ему. Я узнал, что один мерзавец по имени Кэртис Макинтайр собирается свидетельствовать против меня в суде. Он заявляет, что я якобы признался ему в убийстве своей жены. Но это же полная чушь, я могу это доказать. – Я думаю, нам лучше на этом закончить наш разговор. – Но я же говорю вам... – Скажите это вашему адвокату. Вам не следовало звонить мне. – Я уже рассказал все своему адвокату. Я также рассказал все Морли Шайну, и, видите, чем это кончилось. Я какое-то время молчала. – Что вы хотите этим сказать? – Возможно, он слишком приблизился к разгадке. – Вы хотите сказать, что его убили? – не поверила я себе. – Не исключено. – Не исключена также жизнь на Марсе и многое другое. Нет только доказательств. С какой стати кто-то стал бы убивать Морли Шайна? – Возможно, он обнаружил обстоятельства, которые оправдывают меня. – Неужели? Какие, например? – Макинтайр утверждает, что разговаривал со мной в коридоре суда в тот день, когда был вынесен оправдательный приговор, так? Я промолчала. – Так? – переспросил он. Ненавижу, когда от меня требуют односложных ответов. – Изложите вашу точку зрения, – предложила я. – В тот день этот негодяй в очередной раз сидел в тюрьме. Это было двадцать первое мая. Проверьте, в его деле должны быть эти сведения. Как видите, все очень просто. Вот об этом-то я и сказал Морли Шайну утром в среду. Он пообещал, что проверит мою информацию. – Мистер Барни, я не считаю, что между нами возможно какое бы то ни было сотрудничество. Я же представляю вашего противника в суде. Я ваш враг, вы понимаете это? – Я всего лишь хочу изложить вам мое видение вещей. Я уже подумывала о том, не положить ли мне трубку, но вместо этого спросила: – Ваш адвокат в курсе ваших действий? – К черту моего адвоката. Пропади они все пропадом, включая моего. Если бы кто-нибудь из них был в состоянии просто выслушать человека, с этим делом было бы давно покончено. «Это я слышу от человека, убившего свою жену выстрелом в глаз», – подумала я про себя. – Кстати, судебная система, к вашему сведению, на то и существует, чтобы выслушивать мнения людей. Вы говорите одно, Кеннет Войт – другое. Судья вместе с присяжными выслушает обе стороны и решение будет принято. – Но вы-то не хотите меня выслушать. – Нет, не хочу, так как у меня другие обязанности, – заметила я с раздражением. – Даже если я говорю вам правду? – Все решает суд. У меня другие функции. Я собираю информацию. Лонни Кингман излагает перед судом факты. Какой смысл в том, что я буду заниматься чужой работой? Это просто глупо. – Боже мой! Но кто-то же должен мне помочь! – Он говорил с надрывом. В моем голосе появился металл. – Поговорите со своим адвокатом. Он опроверг обвинения против вас в убийстве... ведь так? На вашем месте я бы не стала паниковать. – Вы не могли бы все-таки встретиться со мной... хоть на несколько минут. – Нет, не могла бы. – Умоляю вас, пожалуйста. Прошу уделить мне всего пять минут.