– Морли был очень хорошим сыщиком. – Наверное. Но при чем здесь все это? – По моим подозрениям, его убили именно из-за того, что он узнал правду. – О гибели Изабеллы? – Да, и об этом тоже. Вы не могли бы мне объяснить, зачем вы посылали Кэртису Макинтайру чек на четыреста долларов? Мой вопрос застал ее врасплох. – Кто вам об этом сказал? – так и вскинулась Иоланда. – Я видела чек собственными глазами. Иоланда умолкла и долго молчала, не в силах выговорить ни слова. Наконец она процедила сквозь зубы: – Он мой внук. Так что не вмешивайтесь не в свое дело. – Кэртис – ваш внук? – вероятно, в моем голосе было такое недоумение, что Иоланда приняла это за оскорбление. – На вашем месте я бы выбрала другой тон. Наверняка грехи этого юноши ничем не хуже ваших. – Извините, просто я никогда бы не подумала, что вас с ним что-то может связывать. – Наша единственная дочь умерла, когда мальчику было всего десять лет. Мы поклялись ей, что вырастим ребенка, чего бы нам это ни стоило. К сожалению, Кэртису не повезло с отцом – он был не в ладах с законом. И, хотя исчез он еще тогда, когда мальчику не было и восьми лет, гены, видимо, сделали свое дело, несмотря на наши старания. Или мы сами упустили что-то важное в воспитании... – Голос ее дрогнул. – Каким образом он оказался замешанным в это дело? – В какое дело? – Предполагалось, что он выступит свидетелем обвинения на процессе против Дэвида Барни. Вы разговаривали с ним по поводу убийства Изабеллы? Она потерла лоб: – Вероятно, да. – И не припомните, где он может быть в данный момент? – Не имею ни малейшего понятия. – Кто-то заехал за ним в мотель и увез его. Она уставилась на меня. – Ради Бога, или скажите, что вам от меня нужно, или оставьте меня в покое. Пожалуйста. – Где сейчас Питер? Он дома? – Сегодня вечером его поместили в больницу. У него случился еще один сердечный приступ. Сейчас он в реанимационном отделении. Если вопросов больше нет, я поеду к нему. Я ведь заехала домой только для того, чтобы перекусить и сделать несколько звонков. На этот раз врачи всерьез опасаются за его жизнь. – Извините, – сказала я. – Я не знала. – Какое это теперь имеет значение? Теперь для меня все теряет смысл. Я посмотрела, как она медленно идет и заднему крыльцу, старая и сломленная. Возможно, она из тех жен, которые следуют за своими мужьями уже через несколько месяцев после их кончины. Иоланда отперла дверь, вошла в кухню и включила там свет. Как только она скрылась из виду, я вновь побрела по лужайке, разбрасывая ногой скошенную траву. В одном месте я снова набрела на остатки поганок. Шансов на то, что они окажутся тем, что мне нужно, было мало, но я аккуратно завернула предполагаемую улику и положила ее в карман. Когда я возвращалась к машине, на душе у меня было достаточно скверно. Кажется, я начинала понимать, как Кэртис оказался впутанным в эту историю. Возможно, он случайно подслушал в тюрьме разговор сокамерников и решил извлечь из него небольшую прибыль, предложив свои услуги Кеннету Войту. Или сам Кен узнал от Вейдманов, что Кэртис на одну ночь случайно оказался в одной камере с Дэвидом Барни. Не исключено, что сам Кен предложил Кэртису выступить в суде со сфабрикованными показаниями. Вряд ли Кэртис способен был продумать заранее такую аферу. Я села в машину, опустила окно и прислушалась к неумолчному треску цикад. Приятный влажный воздух овевал лицо. Терпко пахла зелень каких-то кустарников у меня над головой. Я вспомнила одну историю давних времен, когда летом после первого года учебы в колледже я работала вожатой в лагере для скаутов. В пятнадцать лет душу будоражили надежды на будущее, не было еще никаких пристрастий к загулам, ссорам с преподавателями и наркотикам. Я повела компанию девятилетних девчонок в однодневный поход. Все было нормально до тех пор, пока мы не решили заночевать под развесистым деревом. Как только мы разложили наши спальные мешки под его ветвями, нас начали атаковать сотни противных огромных пауков. Хлоп, хлоп, один за другим падали они прямо мне на голову. Я, вожатая, заорала диким голосом и напугала моих девчонок до смерти, честное слово... В зеркале заднего обзора я увидела, как сзади из-за угла выехала машина и притормозила рядом с моей. На крыше ее светилось табло: ПАТРУЛЬ РАЙОНА ХОРТОН РАВИН. В машине было двое; тот, что сидел в кресле пассажира, направил на меня фонарик. – У вас какие-то проблемы? – спросил он. – Нет, все в порядке, – сказала я. – Просто остановилась на минутку. – Я завела мотор и выехала с обочины. Машина патруля бдительно ехала следом за мной, пока я не выбралась из Хортон Равин. Когда я выехала на шоссе, то просто не знала, куда теперь податься. Что прикажете делать? Все мои версии внезапно рассыпались в прах, и до разговора с Кэртисом я не могла придумать ничего нового. Я оставила ему записку, тогда логичней всего ехать домой и там ждать его звонка. Когда я добралась до дома, часы показывали пятнадцать минут девятого. Я заперла за собой дверь, включила свет в прихожей, аккуратно переложила обломки гриба из тряпки в целлофановый пакет и фломастером нарисовала на нем череп, перекрещенный двумя костями. Пакет с отравой отправился в холодильник. Я скинула куртку и взгромоздилась на табуретку. Взгляд мой устремился на доску с ее пестрым разноцветьем карточек. Да, сам черт ногу сломит, даже если здесь и сокрыта истина. Если Морли что-то раскопал, то находка стоила ему жизни. Что же это могло быть? Я просматривала столбцы из карточек и ничего не ухватывала. Тогда я легла на диван и принялась изучать потолок. Размышления, признаться, тяжкий труд, наверное, поэтому люди не очень-то любят это занятие. Я подняла себя с дивана и вернула к столу. Оперлась локтями и снова уставилась в свои схемы. – Ну, Морли, помоги мне разобраться! – перешла я на заклинания. Так вот же та нестыковка, на которую я не обращала внимания! Если верить показаниям Регины Тэрнет из мотеля "Джипси", Ноак Маккел был сбит машиной и скончался в час одиннадцать ночи. Но Типпи доехала до пересечения Сен-Висенте и 101-го шоссе только в час сорок, с разницей в тридцать минут. Почему эта дорога отняла у нее так много времени? От "Джипси" до перекрестка всего четыре-пять миль. Она что, останавливалась, чтобы выпить чашечку кофе? Заправить машину? Она только что сбила человека и, по словам Дэвида Барни, выглядела не лучшим образом. Что она могла делать в эти полчаса? Может быть, просто гоняла по окрестностям? Я пока не могла сообразить, почему этот вопрос так важен для меня. Но ответ на него можно получить достаточно легко. Я дотянулась до телефона и набрала номер Парсонсов, не спуская глаз с доски, усеянной карточками. Восемь гудков, девять... Ах да, я же совсем забыла. Сегодня пятница, и у Ре выставка. Перелистав телефонный справочник, я нашла номер галереи. На этот раз трубку сняли после второго гудка, но там было так шумно, что я почти ничего не слышала. Прижав трубку к уху, я закричала, что мне срочно нужна Типпи. Только с третьего раза парень понял, о чем я его прошу. Ко мне доносился звон бокалов, непринужденный смех... У людей было больше поводов для веселья, чем у меня. – Алло? – Алло! Типпи? Это Кинси. Послушай, я понимаю, что звоню не вовремя, но дело очень срочное. Всего пара вопросов. – ПРЯМО сейчас? – Да, если ты не против. Меня интересует, что произошло между наездом на старика и тем моментом, когда ты чуть не сшибла Дэвида Барни. В трубке наступило молчание. – Понимаете... в общем, я поехала к своей тетке... – Ты поехала домой к Изабелле? – Ну да. Просто я совсем потеряла голову и буквально не знала, что мне делать. Я собиралась все рассказать ей и попросить у нее совета. Если бы она велела мне ехать обратно на место происшествия, я бы так и сделала, честное слово. – Если можно, говори чуть громче. Когда ты поехала туда? – Сразу же после наезда на старика. Я поняла, что сделала что-то ужасное, непоправимое, поэтому сразу помчалась к Изабелле. – Она была дома? – Наверное. Во всяком случае, свет в окнах горел... – На крыльце тоже был включен свет? – Да, точно, это я помню. Я стучала, но мне никто не открыл. – Ты не заметила, в каком состоянии был дверной глазок? – По правде говоря, я на это не обратила внимания. Стучала в дверь, потом обошла дом, но дверь черного хода тоже была закрыта, поэтому я опять села в пикап и поехала домой. – Домой ты поехала по автостраде? – Да, я выехала на нее через Литл Пони-роуд. – А свернула у поворота на Сен-Висенте? – Ну да, – сказала Типпи. – А что, это так важно? Что-то случилось? – Да нет, ничего особенного. Теперь мы можем точнее определить время убийства, но это мало что меняет. Ну что же, спасибо за помощь. Если вспомнишь что-то еще, будь добра, позвони мне. – Конечно. Это все, что вы хотели выяснить? – Да, пока все, – сказала я. – Ты уже разговаривала с полицейскими? – Нет, я пока говорила с моим адвокатом. Мы с ней пойдем в полицию завтра утром. – Ну и хорошо. Позвони мне, когда вернетесь. Как проходит презентация? – Все очень здорово, – сообщила Типпи. – Все в восторге, просто массовое помешательство. Мать продала уже шесть работ. – Здорово. Очень рада за нее. Надеюсь, шестью дело не ограничится. – Ну, я пойду. Позвоню вам завтра. Я попрощалась, но в трубке уже были короткие гудки. Едва я положила трубку, как раздался звонок. Я подумала, что это Типпи. – Алло?