Как представлю, что она там одна лежит под обломки расплющенного автомобиля, с ранами и синяками по всему телу… хочется просто убиться от собственной беспомощности, на пару с эгоизмом. Если ещё лежит… Если ещё жива… Если не сгорела… Дьявол!!! Снова кулаками по рулю треснул, так что кости захрустели, а Гром в этот момент жалобно заскулил. Высунув морду в окно, он продолжал указывать мне путь по запаху к месту аварии. Через несколько миль пути, пёс громко залаял, когда мы остановились возле крутого поворота, где на побитом прополкой асфальте можно было рассмотреть следы от шин, а чуть дальше — вмятину в сухих кустарниках, словно нечто огромное слетело с трассы на обочину, протаранив своим большим весом пару деревьев. Тогда я понял, что мы держим правильное направление. Клацнув ручников, закутавшись в дождевик, я быстро выскочил из машины, устремившись по предполагаемому следу. Стоило только выйти на улицу, как сапоги тотчас же утонули в скользкой глине, а в спину ударил нещадный ветрюган. Меня швыряло в разные стороны, будто я весил не больше сухого листа, так, что приходилось периодически хвататься за ветки, чтобы не сдуло. Грому я приказал оставаться в машине. Окружающая местность до жути показалась мне знакомой. Этот мрачный лес я уже видел прежде. В своих снах. Полминуты пути, внезапно, я чуть-было не свалился в пропасть. Практически ровная, но каменистая дорога буквально исчезла под ногами. Просто оборвалась. Её сменил крутой овраг. Хорошо, что я являлся обладателем отменной реакции. Если бы вовремя не остановился — к чёрту, сломал бы себе шею! Ураган немного стих, когда я углубился в чащу леса, укрывшись в тени елей-великанов. Осторожно начал спускаться вниз по склону, прищуриваясь, пытаясь сфокусироваться, рассмотреть впотьмах нечто, похожее на автомобиль. Всё это время я брёл по следу. И этот след представлял собой обломки от деревьев, веток, полосы на грунте. Даже ребёнок бы догадался, что здесь опрокинулось нечто большое, тяжёлое, которое на скорости кувырком скатилось вниз по склону, тараня всё на своём пути. Когда я только сел в машину, я тотчас же связался со спасателями. Они обещали помочь и выслать бригаду, по указанным координатам. А когда покинул автомобиль, ещё там, на трассе, то успел отправить точные координаты в штаб МЧС с места катастрофы, до того момента, как телефон заглючил от непогоды. Надеюсь, сообщение дошло, и подмога подоспеет вовремя. Ещё несколько минут пути и… я оказался на той самой треклятой поляне из моего сна. Споткнулся о торчащий в земле кусок скалы и, сделав тройное сальто, вылетел из кустов к зажатой между деревьями машине. О, Боже… Неужели сон оказался вещим! В ушах противно звенело, а сердце в груди громыхало так дико, что кроме его раскатистых ударов, я больше ничего не слышал. Тяжело дыша, на дрожащих конечностях я побрёл к тому, что когда-то называлось автомобилем. Как и предполагалось, машина упала с оврага и кубарем скатилась с горы. С виду развалюха напоминала сплющенную пивную банку. — Олесяяя! — закричал до боли в лёгких, бросившись со всех ног на помощь. Тишина. Пугающая, мерзкая тишина, острыми иглами воткнулась в нервы. Впечатался лицом в треснутое стекло, гатил кулаками по сплющенному металлу, пытаясь отыскать в темноте пропавшую девушку. Я надеялся, что она жива. Радует лишь то, что машина не сгорела во время страшного пожара. Паника утаскивала разум в бездну. Надо бы успокоиться! Присмотревшись, взяв себя в руки, все-таки увидел некий обездвиженный силуэт, по ту сторону разбитого стекла. В панике дёргал ручку, пинал ногами дверь, но тщетно — заклинило. Не оставалось ничего другого, как выбить окно. Мне повезло, что на глаза попалась огромная коряга, которую я использовал в качестве лома. Пришлось немного попотеть… Превратившись в лютого зверя, я бросился на окно со стороны заднего сидения и, в конце концов, забрался внутрь автомобиля. Мне просто повезло. Повезло, что стекло уже было надломлено. Несколько мощный ударов по центру прозрачной поверхности — и я внутри. Она лежала головой на руле и словно не дышала. Я не видел её лица — оно было спрятано под пышной копной золотисто-рыжих волос. Та самая девочка призрак… Которой я, идиот безмозглый, жёстко нагрубил. — Олеся, Олесяяяя! Никаких эмоций. Могильная тишина. Лишь безжалостный гул ветра, врывающегося сквозь уродливые трещины разбитых окон. — Веснушка… — осторожно перелез на переднее сидение и дрожащими руками откинул с лица пострадавшей спутанные локоны. Больше всего на свете я боялся узнать, что… что она мертва. Боялся прикоснуться к ледяной, бесчувственной коже и не почувствовать под своими напряжёнными пальцами биение пульса. Никогда не думал, что когда-нибудь я буду рыдать, как трусливая баба. Но сейчас, глядя на эту хрупкую, беспомощном малышку, чьё тело было сплошь усыпано синяками, я ощущал, как по щекам с бешеным напором несутся жгучие слёзы. Сделав глубокий вдох и выдох, мысленно прошептал молитву, и положил ладонь в область сонной артерии. Пожалуйста, пожалуйста… Только живи! Только живи!!! И прости меня. Прости за то, что игнорил, за то, что вёл себя как придурошный эгоист! Олеся… Мысленно обращался к девушке, надеясь, что она меня услышит. До того момента, как я почувствовал под своими судорожно-дрожащими пальцами слабое биение пульса, перед глазами словно пронеслась вся моя ущербная жизнь. Ещё несколько раз попросил прощение и нежно погладил девушку по волосам. Кажется, словно после моих слов, в области её ледяной шеи завибрировало ещё более чаще, более ритмичней. Тогда я позволил себе сделать полноценный выдох. Но расслабляться было чертовски рано! Так как девушку зажало между сиденьем и деревом. Её дальнейшая способность жить измерялась в секундах. То, что машина упала на днище, а не на крышу — спасло пострадавшей жизнь и она чудом осталась жива, продержавшись несколько дней без сознания, погрузившись в коматозное состояние. Бедняжка очень замёрзла. Тогда я быстро разделся, практически до гола, оставшись лишь в одной майке, и осторожно завернул девушку в пуховик. Обнял, прижал к груди, попытался отогреть теплом своего тела. Заметив ужасную рану на лбу, возненавидел себя ещё больше! Я видел эту рану ещё раньше, как только мы встретились. Чтобы я не делал — кровь не останавливалась. Сейчас я зажал порез рукой и держал до тех пор, пока не приехали спасатели. Они обнаружили нас примерно через час, после того, как я нашёл Олесю в лесу. Всё-таки сообщение с координатами дошло успешно. В этот миг я благодарил Бога как никогда ранее. А ещё свой старенький телефон, который, на удивление, не заглючил вне зоны доступа. Вытаскивать Олесю из-под сплющенной колымаги самостоятельно я побоялся. А вдруг переломы? Просто откинул спинку кресла настолько, насколько получилось, положил её голову к себе на грудь, и шептал на ухо, что всё будет хорошо, что теперь она со мной, в безопасности, что я больше никогда не брошу мою девочку. После этих слов по телу прошла горячая волна. В этот момент девушка дёрнулась, а её маленькая ручка слегка сжалась в моей огромной ладони. Не знаю, как я за такой достаточно длительный временной период не превратился в ледышку. Наверно, благодаря любви, или сумасшедшему адреналину. Любовь греет. А мне впервые захотелось жить. Не только для себя, но и для другого человека. И я готов был подохнуть тут, превратившись в кусок льда, лишь бы Олеся осталась жива. Пусть смерть заберёт мою душу, а её вернёт обратно в тело. С этими словами я тоже провалился в холодный сон. Как раз в тот момент, когда снаружи послышались невнятные мужские голоса, а в лицо ударил яркий свет фонаря. Глава 10. Пробуждение выдалось невероятно тяжёлым. Когда я открыл глаза — увидел белый, покрытый трещинами потолок, а в ноздри ударил резкий, аптечный запах. Голова слегка кружилась, глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть к свету, ну а мозгу — время, чтобы вспомнить, что именно произошло. И когда я вспомнил, буквально плашмя свалился с больничной койки на кафельный пол, потянув за собой катетеры с капельницами. Осмотрелся. Никого. Никого, кто был мне нужен настолько сильно, как глоток свежего воздуха! Исходя из типичной обстановки, находился я конечно же в больничке. Ненавижу больницы! Тут всегда полно «неупокоенных». На шум явилась медсестра. — Очнулся, герой? — улыбнулась, проверяя пульс и давление, — Как самочувствие? — Неважно. А как самочувствие у Олеси? Я боялся, услышать её сожаления. Боялся услышать, что, а вдруг, «но девушку спасти не удалось». — С пациенткой всё хорошо. Лечим. Это невероятное чудо, что она столько дней провела без сознания с травмами средней степени тяжести! Благодаря тебе, Влад. Ты спас ей жизнь. И как тебе только удалось? Опустил голову в пол, рассматривая порезы на костяшках, полученные в ходе того, как я, ненормальный, ломился в заблокированную машину голыми руками, озверело тараня стекло кулаками. — Не знаю, — пожал плечами, — Просто вдруг вспомнил, что она сама мне говорила, куда отправится. В этот раз я впервые в жизни был счастлив, что у меня есть этот чёртов дар. И если научиться контролировать эту жуть, я смогу использовать мои способности в здравых целях. Например, работая в полиции или устраивая спиритические сеансы встречи между живыми и мертвыми. До этого надо конечно же дойти морально. — Понятно. — Кивнула приветливая молодая практикантка, осторожно вытаскивая иглы из посиневших вен, — Если хочешь, можешь прямо сейчас проведать свою подружку. — Да, очень хочу. — Жаль, что ты уже занят. — Нескромно выпалила блондинка в белом халате. — Повезло же твоей девочке, встретить такого мужчину. Идеального… Чего? Да ладно вам! Какой я блин идеальный? А в душе тем временем всё цветёт и пахнет от столь сладкой похвалы.