– С обоими Селезневыми, и с сыном, и с отцом. Так что теперь у нас только обслуга осталась, то есть повар и садовник. – И что, как прошел допрос отца? – поинтересовался Гуров. – Он тебя не задавил своим авторитетом? – Нет, вел себя довольно скромно, отвечал подробно, все говорил по делу. Но ничего особо интересного не сообщил. Гораздо сильнее меня поразил Виктор. Он заявил, что хочет найти убийцу, который убил водителя Горшенина и горничную Настю, хочет очистить свое доброе имя, так как знает, что мы подозреваем в организации этих аварий и отравления Насти его самого. А еще интересные вещи рассказала Ксения. Она… Тут капитана прервали. Дверь особняка открылась, вышел Вахтанг Абашидзе и позвал: – Пожалуйста, стол накрыт, вас ждут. Прошу к столу. – Ладно, потом расскажу, – пообещал Коптелов, гася сигарету. – И ты расскажешь, и я тебе расскажу, – кивнул Лев. – Нам обязательно нужно провести оперативное совещание по итогам сегодняшнего дня. Давай я, как только закончу, поднимусь к вам в кабинет, и там поговорим. Лейтенант при этом обязательно должен присутствовать, о нем я скажу отдельно. Лейтенант Мироненко ждал оперативников в холле – без них он не решался войти в столовую. Капитан, как заметил Гуров, тоже робел, когда садился за богато накрытый стол. Но он усадил своих коллег рядом с собой, и все приступили к еде. Разговор за столом как-то не клеился: оперативники дружно отказывались говорить о проходящем расследовании, а для обычной светской беседы у собравшихся не было настроения. Ужин заканчивался в полном молчании. Когда Таня и Вахтанг начали убирать со стола, Гуров объявил: – Хотя время позднее, допрос будет продолжен, на завтра ничего оставлять не хочется. Так что я попрошу Инессу Максимовну, когда столовую приведут в порядок, подойти сюда, чтобы мы могли побеседовать. А ты, капитан, кого к себе приглашаешь? – Вахтанг сейчас занят, – сказал Коптелов. – Пусть тогда кто-нибудь пригласит к нам наверх садовника Николая. Участники ужина разошлись. Гуров, оставшись один, занял привычное место за маленьким столиком. Таня закончила убирать со стола и ушла. Спустя какое-то время дверь открылась, и в столовую вошла Инесса Селезнева. Гуров начал спрашивать хозяйку дома о событиях недельной давности, которые закончились гибелью водителя Горшенина. Однако никаких подробностей об этих событиях он не узнал – выяснилось, что Инесса Селезнева совершенно ничего не видела и не помнит. Тогда он стал спрашивать ее о недавних случаях – вчерашнем вечере и сегодняшнем утре. И снова столкнулся с тем же препятствием – хозяйка дома путала очевидные вещи, говорила наобум, то и дело меняла показания и жаловалась на свою плохую память. Гуров промучился с ней больше часа, но так ничего и не узнал. – Ладно, Инесса Максимовна, – произнес он ей наконец, – давайте на сегодня закончим. Не могу сказать, что наше общение дало какие-то результаты. Все, вы можете идти. – Что, позвать к вам Анатолия Олеговича? – спросила хозяйка. – Да, пригласите его, если вам нетрудно. Ждать бизнесмена пришлось довольно долго. Наконец Перевозчиков заглянул в столовую и, не говоря ни слова, прошел к столу, садясь напротив Гурова. – Вот, явился по вашему требованию, – сказал он. – Но должен предупредить, что я чувствую себя все так же неважно, и лучше бы этот разговор отложить. – Не беспокойтесь, наша беседа не будет долгой, – успокоил его Лев. – Я задам вам всего несколько вопросов. Вопрос первый касается вашей вчерашней прогулки с господином Ширейко. Скажите, пожалуйста, в какой части парка вы гуляли? – Где мы гуляли? – повторил вопрос бизнесмен. – Я не обратил на это внимания. Я был поглощен нашей беседой, обсуждением одного важного документа и не заметил, где мы шли. – Но все же – что росло вокруг вас? Пальмы, акации, сосны, какие-нибудь цветы? – Нет, не цветы, – ответил Перевозчиков. – Кажется, там были какие-то кусты. – И человек, который вас подслушивал, сидел в этих кустах? – Да, именно так! Он скрывался в кустах. Аркадий его заметил, погнался за ним, но не догнал. – А в какую сторону они побежали – от дома или к дому? – Откуда же я знаю? Это происходило там, за кустами. – Вы сами видели человека, который за вами следил? – Нет, не видел. – А сколько времени Аркадий отсутствовал? – Ну, он убежал, потом… я его ждал… потом он вернулся… Думаю, это все заняло минут десять. – Во что был одет ваш спутник, Аркадий Ширейко? – Аркадий? Ну… на нем были светлые такие брюки, бледно-голубая рубашка… а что на ногах, не помню. – Понятно. Теперь коснемся эпизода с покушением на вас. Вы утверждаете, что неизвестный в вас выстрелил и вы упали возле стола. Но я видел вас, когда вы вышли в коридор и упали уже там, в дверях. Как вы объясните это противоречие? – Правда? – удивился Перевозчиков. – Я действительно добрался до коридора? Но я этого решительно не помню. Наверное, в этот момент сознание у меня уже отключилось, я действовал на автомате. Видимо, нашел в себе силы встать и выйти в коридор. Но я этого совершенно не помню! – Да, такое случается, – кивнул Лев. – Вот и все вопросы на сегодня. Как видите, наша беседа была довольно короткой. Да, Анатолий Олегович, вот еще что. Пожалуйста, передайте всем членам семьи, чтобы они на ночь заперли двери комнат. – Но тут, кажется, не все двери запираются, – заметил Перевозчиков. – На моей, во всяком случае, никакого запора или замка нет. – Тогда пусть постараются чем-то забаррикадироваться. Пусть постараются сделать так, чтобы никто без их ведома не мог к ним ночью войти. Было заметно, что бизнесмен озадачен. А Гуров этого и добивался, он хотел, чтобы все в доме осознали серьезность ситуации. Он подождал, пока бизнесмен выйдет, потом еще раз включил диктофон и прослушал некоторые места, которые вызвали у него наибольший интерес, после чего поднялся на второй этаж и вошел в кабинет. Здесь как раз закончился допрос повара. Лейтенант Мироненко набирал на компьютере протокол допроса. Гуров сел в стороне и стал ждать. Вот лейтенант закончил набор, вывел текст протокола на принтере и дал подписать Вахтангу Абашидзе. Когда повар вышел, капитан Коптелов спросил Гурова: – Ну что, мы закончили. Вы тоже? – Да, я тоже со всеми побеседовал, – ответил Лев. – Теперь пора подвести некоторые промежуточные итоги. Мы закончили этап сбора сведений, узнали все, что обитатели поместья хотели нам рассказать. Я подчеркиваю – что хотели. Теперь нам нужно выявить противоречия в показаниях всех жителей этого дома и дальше проводить новые беседы, обращая внимание уже на эти противоречия. Некоторые из наших собеседников нам лгали, нужно разоблачить эту ложь и добиться правды. В общем, нам нужно все это тщательно проанализировать. Глава 22 – И с чего мы начнем? – спросил капитан. – С самого начала, с первого эпизода? – Нет, сейчас мы будем разбирать события не в хронологическом порядке, – ответил Гуров. – Надо найти противоречия в показаниях свидетелей и сосредоточиться именно на этом. Вот скажите оба, кто из допрашиваемых вам больше всех врал? Капитан и лейтенант переглянулись, потом Коптелов неуверенно ответил: – Мне кажется, никто особенно и не врал… Все было довольно связно, логично… – Такого просто не может быть, – убежденно заявил Гуров. – Вот мне, например, врали многие. И больше всех… Хотя нет, не буду говорить вам свои выводы. Давайте пойдем другим путем. Вот вы сейчас допрашивали повара. Наверняка вы его спрашивали, в том числе и о том, кто вчера заходил к нему на кухню перед ужином и во время ужина. Спрашивали? – Да, конечно! – подтвердил Мироненко. – Это был один из главных вопросов, который нас интересовал. – И что он вам ответил? – Что заходила Настя, потом охранник, еще садовник Николай – он пришел узнать, когда будет ужин для обслуги… А еще заглянул секретарь Селезнева, Аркадий. – Что же ему было нужно? Лейтенант повернулся к Коптелову: – Вы не посмотрите, что ответил Аркадий? – Мне и смотреть не надо, я и так помню, – усмехнулся капитан. – Повар показал, что секретарь сказал ему следующее: кто-то из участников ужина попросил средство от изжоги, может быть, обыкновенную соду. Вахтанг удивился – ведь сейчас полно современных средств, – но все же поискал соду и дал секретарю. – И он ушел, унося соду? – Да, именно так. – Так вот, скажу вам следующее. Да, участники ужина показывают, что Аркадий выходил из столовой во время ужина. Но выходил вместе с Ксенией Селезневой. По его собственным словам, «чтобы подышать свежим воздухом и пообщаться». Он дал мне понять, что между ним и дочерью хозяина достаточно близкие отношения. И категорически отрицал, что мог вернуться один. По его словам, они как вышли вместе с Ксенией, так и вернулись вместе. Ни о какой соде в его рассказе речь не шла. Стало быть, какой вывод мы должны сделать? – Что у секретаря господина Селезнева дырявая память, – ответил Мироненко. – Или что он лжет. – Вот именно! Я склоняюсь ко второму – секретарь лжет. Зачем? Это важно установить. Идем далее. Аркадий мне сказал, что когда они во время ужина вышли с Ксенией «пообщаться», то вернулись вместе. А я помню, охранник Громов говорил мне, что Ксения вернулась в дом одна. А когда вернулся Аркадий, он не видел, потому что вышел из дежурки. Записи с мониторов пропали, охранник погиб, и мы не можем проверить это обстоятельство. Вы спрашивали Ксению, как они возвращались домой – порознь или вместе? – Спрашивали, – ответил капитан. – Она как-то замялась и сказала, что точно не помнит. – Завтра надо будет обязательно спросить ее еще раз, добиться, чтобы она все вспомнила. Я сам это сделаю. Теперь коснемся другого эпизода. Садовник Николай сообщил, что вчера перед ужином слышал за кустами разговор двух мужчин, причем речь шла о чем-то важном и секретном. Едва я начал раздумывать, кто же эти двое, как Аркадий Ширейко признался мне, что они вдвоем с господином Перевозчиковым гуляли по аллее. Речь между ними действительно шла о крупной и важной сделке, они делились секретной информацией. И тут Аркадий увидел на соседней аллее человека, который их подслушивал, и погнался за ним, но тот убежал. Однако Аркадий успел узнать убегавшего – это был охранник Громов. Вместе со сведением о том, что на найденном нами пистолете есть отпечатки пальцев Громова, это создавало против охранника весьма серьезную обвинительную базу. И тут Громов вдруг бежит, причем бежит на неисправной машине, и попадает в аварию, в результате которой погибает. Вроде бы все выглядит как цепь случайностей. Но я должен признаться, что не верю в случайности. Что, если кто-то сказал Громову, что его видели на аллее, когда он подслушивал? Что полиция знает о том, что пистолет принадлежал ему? Тогда события предстают в ином свете… – Но как мы узнаем, так ли это, или лишь ваши предположения? – заметил Коптелов. – Громова мы уже не можем спросить… – Охранника, конечно, не спросишь, – согласился Гуров. – Однако есть два способа проверить мое предположение. Во-первых, надо опросить всех: не видели ли они Громова и Аркадия вчера вечером вместе? А самый верный способ – это осмотреть кусты в том месте, где сквозь них якобы продирался секретарь. Ты сам знаешь, капитан, в таком случае на кустах обязательно должны остаться частицы одежды, в которой вчера был Аркадий. Я выяснил у господина Перевозчикова, во что был одет его собеседник. Значит, завтра сюда должен приехать эксперт, специалист по нахождению таких мельчайших частиц. Пусть он осмотрит кусты и выяснит, правду говорит Аркадий или лжет. – Да, это все верно, – покачал головой капитан, – но у нас в Геленджике такого специалиста нет. Такие эксперты есть только в Краснодаре и в Сочи. Если вы хотите иметь такого человека здесь завтра утром, надо позвонить и сделать заявку сейчас. – Так сделай эту заявку, черт возьми! – воскликнул Лев.