— Да. Твои коллеги нашли тебя в туалете. Дверь была заперта, им пришлось ее выбить. Они нашли тебя без сознания на полу. Они сказали, что выключался свет. Ты это помнишь? — Нет, — тихо сказала я. — Он выключался, когда мне было больно. Не знаю, почему. Она кивнула и склонилась ближе. Ада все еще держала меня за руку. — Помнишь, как просыпалась во время операции? — тихо спросила Шейла. — Это было на самом деле? — выпалила я. Шейла переглянулась с Адой и печально улыбнулась мне. — Порой мы не знаем, сколько анестезии давать. Ты прибыла к нам без сознания, это все усложняло. Мы не знали, что именно с тобой, пока не сделали УЗИ. УЗИ? От этого по венам словно побежал уксус, и дело было не в капельнице, соединенной с моей другой рукой. — Ты знала, что была беременна, Перри? Беременна! Мои глаза расширились, и Шейла немного огорчилась. — Ты не знала, — сказала она себе под нос. — Беременна? — выдавила я. — Я не была беременна! — Боюсь, что была, Перри. Нет! Месяц назад у меня были месячные. О боже. Это было невозможно. Я бы была тогда уже три месяца как беременна. — Это не… вы ошибаетесь. Она ошибалась. И сошла с ума. Как она могла подумать, что я беременна? Это было нелепо. — Нет, — сказала Шейла. — Мне жаль говорить, но ты потеряла ребенка. — Ребенка? КАКОГО РЕБЕНКА?! Я услышала, как заскулила Ада, и склонила голову в ее сторону, игнорируя точки перед глазами. — Ада. В чем дело? Почему они так говорят? Ты же меня знаешь… Я не была беременна! Она вытерла уголок глаза и посмотрела на Шейлу, а потом заговорила: — Но ты могла. Разве нет? Ты набрала немного веса. Тебе все время было плохо, ты была уставшей и ворчливой. — Я всегда такая! И у меня были месячные. — Сколько раз? — спросила Шейла, выпрямившись. — Два, — сказала я. — Сильные или слабые? — Очень слабые… но это считается… Медсестра Шейла вытащила тетрадь из-за кровати и начала листать ее. Ее лицо все еще было как у доброй феи-крестной, но действовала властно. — К сожалению, это не признак, что ты не беременна. Такое бывает редко, но в таких случаях, как у тебя, случается. О боже. Я отдернула руку от ладони Ады и зажала рот. Как я могла быть беременной? Худший кошмар сбывался, и я даже не знала об этом. — Так… я больше не беременна. Вы сделали мне аборт? Шейла вернула тетрадь и взглянула на меня. — Нет, милая. Мы не делали тебе аборт. У тебя был выкидыш. Мы должны были убедиться, что его извлекут безопасно. Нам нужно было сделать это, иначе это было опасно для тебя. Она посмотрела на меня и Аду и добавила: — Здесь нечего стыдиться. Такое бывает часто, особенно, с первыми беременностями, и когда мама не следит за собой. Но я так понимаю, что ребенка ты не хотела. Нет. Не хотела. Но это не значило, что это не было шоком для тела, сердца и разума. Я ощущала миллион чувств, но одно выделялось сильнее всего. Я была очень напугана. Словно ощутив это, Шейла подошла и похлопала меня по руке. — Теперь ты с семьей. Все будет хорошо. Я схожу за твоей мамой и доктором, он ответит на все вопросы. Не переживай. Она покинула комнату, вышла в коридор, озаренный флуоресцентными лампами. Я посмотрела на Аду. — Что случилось? — Все, как она и сказала. Шэй и Эш рассказали, что нашли тебя на полу. Ты была без сознания. Они сказали… что вокруг тебя была кровь. — О, нет, — я закрыла глаза. Не хотелось, чтобы они видели меня такой. — Перри, радуйся, что ты жива, — сказала она. — Как я могла быть беременна? — спросил я, хотя это становилось все логичнее. Это объясняло многое из происходящего. — Знаю, — сказала она. — Я подумала об этом прошлой ночью, но не хотела говорить при маме. Она не знает, что ты спала с Дексом. Точнее, не знала. — О боже. — Ага, она теперь знает. И папа. — Блин. — Они оба, наверное, хотят его убить. Сильнее, чем раньше. Удивительно, но я не ненавидела Декса из-за этого. Это была и моя вина. Мы не использовали презерватив. У меня была эта мысль, но я решила ее не слушать и справиться с последствиями потом. Вот они и были. Я не сохранила ребенка, но результат был одинаковым. Я осталась с опустошенным телом и угрызениями совести. — Перри, милая, — сказала мама, войдя в комнату. Ее лицо было полно тревоги. Но, хоть она выглядела встревоженной, я уловила долю разочарования. Когда все наладится с моим состоянием, у меня будут УЖАСНЫЕ проблемы с ней и отцом. — Привет, мам, — тихо поприветствовала ее я. Я вдруг сильно смутилась. Она склонилась и поцеловала мой лоб, от нее пахло духами с туберозой. Разве в больницу можно было приходить с запахами? Я хотела быть сильной и упрямой, но, увидев в ее глазах, как она расстроена, я сдалась. — Мне очень жаль, мам. — Все хорошо. Поговорим об этом позже, — сказала она, прогоняя из голоса раздражение. — Важно, что ты будешь в порядке. Все прекратится. — У нее могут продолжаться боли и кровотечения еще несколько недель, — вмешался в разговор мужской голос. Я подняла голову, чтобы увидеть нового посетителя, и застыла от паники и шока. Это был доктор из сна, я видела его во время операции. Он замер у моей кровати, не отреагировав на мою реакцию, а я не скрывала ужаса. Он даже улыбнулся. — Рад встретить вас в более подходящих обстоятельствах, — сказал он. — Я — доктор Каин. Конечно. Я посмотрела на маму с Адой, чтобы понять, ощущают ли они, что что-то не так. Я не понимала. Они не были испуганы. — Что такое? — спросила у меня мама. Я лишь покачала головой и посмотрела со страхом на доктора Каина. — Она в порядке, — сказал он. — Но я ее явно пугаю. Ты меня помнишь, да, Перри? Я не могла подобрать слова и просто кивнула. Я заметила, что с силой сжимаю ладонь Ады. Она тихо айкнула. Он посмотрел на мою маму такими же добрыми глазами, как было в коридоре, когда он был с девушкой-демоном. — Такое бывает, если пациент просыпается во время операции.