Глава 43. София Проснулась от жуткой боли во всем теле. Открыла глаза и ужаснулась. Вокруг плохо освещаемая комната, стены бетонные. Лежу на сырой земле. Холодно, мокро. Запах сырости и ещё чего-то не понятного. Меня чуть не вывернуло. Захотелось бежать немедленно. Тяжело поднялась на ноги. На мне футболка, под которой ничего нет. Вот бы вспомнить как я тут оказалась. Пошла вперёд, на свет. Когда вышла за пределы помещения яркий солнечный свет ударил в глаза. На улице так хорошо. Расставила руки в стороны, зажмурилась и закружилась. Боль в теле уже не ощущалась, а страх и тяжесть мыслей отступила. Так где же я? — Нравится? Знакомый и родной голос заставляет остановится и открыть глаза. — Оли, ты тоже тут. Бегу на встречу и крепко обнимаю. — Тут малыш. — А вот тебя тут быть не должно. — Чего это? Мне здесь нравится. Так хорошо и легко. — Да. Но ты слишком рано пришла. У тебя ещё вся жизнь впереди. — Дочка, привет. Резко оборачиваюсь. Не верю своим глазам. Столбенею, не в состоянии сделать хоть шаг. А мама, бежит на встречу мне и крепко-крепко обнимает. Она такая, какой я её помню. А главное, она живая. — Мамочка, — сквозь бурю рвущую мне душу говорю я. Слёзы градом с глаз. Слёзы счастья. Боже, как же я скучала по ней. Я плохо помню её, но это не мешает мне её любить. Протираю глаза от застывших слёз и через плечо мамы вижу ещё одного дорогого мне человека. — Бабуля, моя любимая. И я уже бегу на встречу ей. Обнимаю. Целую. И снова плачу. Сколько слёз во мне всё-таки может быть. Стальная девушка-боксер все-таки способна быть слабой и ранимой. Мы садимся за накрытый стол, и как я раньше его не увидела. Пьём чай, вспоминаем прошлое. Много смеемся. Мама рассказывает какая я была маленькая. Я не прекращаю любоваться ими. Моя мечта сбылась. Мы четверо, за одним столом, разговариваем о жизни. Что же может быть лучше? — Помню, когда ты только родилась, была такая смешная. Пухленькие щёчки, складочки, которые мы по очереди все целовали. И твои кудрявые волосы, которые не понятно куда с годами делись. Ты выросла такой красавицей. Спорт, правда выбрала совсем не женский. Но я горжусь тобой, моя принцесса. — Мы все гордимся, — подключается бабуля. — Я вас, так люблю. Если б вы только знали, — говорю я и снова начинаю плакать. — Мы знаем, Сонь. Мы знаем, — говорит и обнимает сестра. Я снова поднимаю глаза и осматриваю самых дорогих на свете людей. Мои родные красавицы одеты во всё белое. Выглядят шикарно. И я, тут с ними в потрёпанной грязной футболке. Почему-то именно сейчас, меня начинает это беспокоить. Осматриваю свои ноги, руки, вижу синяки на теле. Много. Но не это больше всего меня тревожит. Встаю из-за стола и иду к зеркалу, которое висит на дереве. Странно как-то тут всё. Зеркало среди природы. Воздух выходит с лёгких и я начинаю задыхаться, когда вижу своё отражение в зеркале. Рукой отодвигаю футболку в сторону и вижу ещё больше, чем до этого. Следы укусов, засосов. Мне становится плохо, голова кружится и я падаю. Кажется я лечу вниз по обрыву. Падаю на землю, задыхаюсь. Но слышу голос сестры. Сквозь боль и страх я открываю глаза. Плохо мне. Пытаюсь ухватить воздух, но всё бесполезно. — Всё будет хорошо. Прости себя и забудь. Он простит, вот увидишь. Будь счастлива. Хочу ей ответить, поговорить. Но не могу. Хватаюсь ладонями за горло, пытаюсь вдохнуть, но не получается. Закрываю глаза. Чувствую только боль. И слышу голоса. Чужие. Не знакомые мне. — София, возвращайся. Не сдавайся. Давай. Дыши. Дыши. Взрыв в области сердца. Ток пробивает всё тело. — Ещё раз. Разряд. Бах. Снова ток и та же боль. — Приготовились. Разряд. Бах. — Молодой человек вам сюда нельзя. Покиньте реанимацию. Немедленно. — София, не бросай меня, — слышу сквозь снова ворвавшийся ток в моё тело. — Ты мне нужна. Чувствую горячую ладонь на своей. Хочу посмотреть на него. Очень соскучилась. Нужно открыть глаза. Открыть глаза. Открыть глаза. Давай, София, ты сможешь, — повторяю себе. Давай. Вдох, разрывающий всё внутри. Пламя вместо кислорода проходит по лёгким. Больно. Очень. Но я дышу. Я вернулась, Егор. Ради тебя. Я вернулась. *** Скажите, было ли у вас когда-то такое чувство, когда вы не хотите просыпаться и возвращаться к жизни? Что сон, который вы видите, прекрасней жизненных реалий? Именно, сейчас такое происходит со мной. Зажмуриваю сильнее глаза, чтобы вернутся снова в сон. Какие-то звуки врываются в мои уши. Автоматом пытаюсь закрыть их и резко пытаюсь поднять руки. Не получается, их что-то держит. Страх парализует всё тело. Он снова меня поймал и приковал к постели. Жуткое отвращение поселилось в душе, разлилось по крови и адским пламенем выжигали внутри остатки чести. Ещё тогда, до побега оно появилось. Не к своему похитителю, а к себе. Я так легко отдалась ему, так легко наслаждалась оргазмом. Так легко предала Егора, свою любовь к нему. Приступ паники перекрывает все чувства, и я начинаю задыхаться. Для того, чтобы сделать полный глоток воздуха, надо открыть глаза. А мне так страшно, что я не прекращаю зажмуривать их. Запищали какие-то датчики, стало ещё больше шума. А потом, чья-то теплая ладонь легла на мою. У Дениса всегда холодные руки, я это помню. А эти... Резко открываю глаза, и встречаюсь взглядом с ним. Глаза в глаза. Душа в душу. Автоматом, выступают слёзы на глазах. Все чувства смешались в один мощный коктейль. Радость, обида, боль, любовь. Чувств так много, что я не могу вынести их. — Девочка моя, я так рад, что ты вернулась. Что бы я делал без тебя? Его голос дрожит, на глазах тоже слёзы. А ещё, глубокая складка появилась на лбу. Мой красивый мужчина. Эти дни не пожалели и его. Мне хочется поговорить с ним, сказать, что люблю его и что мне стыдно. Но вместо слов, вылетают какие-то звуки. — Не мучай себя, малыш. Доктор говорит, что голос скоро восстановится. Как же ты нас напугала. Мне хочется узнать, что же со мной произошло? Как меня нашли? Кто нашёл? В каком состоянии? Но пока я не могу говорить. А по-факту хочу ли я знать на самом деле? Единственное, что хочу знать, что известно Егору и где Денис? Виделись ли они и разговаривали? Меньше всего хочу, что б Егор что-то узнал. В той хижине умерла частичка меня. И я не хочу, чтоб её возвращали. Пусть останется там. Мёртвой. Уснула я в объятьях Егора. Он прилёг рядом, и крепко обнял. Я наконец-то вдохнула свой афродизиак, расслабилась и уснула. Его присутствие это единственное лекарство в мире, которое поможет меня вылечить. Он много говорил, рассказывал истории из жизни, рассказывал о своём детстве. Говорил обо всем, но не о моём похищение. О следах на моём теле. Об этом он молчал. И это давало мне время, приготовиться. Мне придется сказать ему о Денисе. А иначе, Денис сам ему расскажет. А это ещё больнее.