– Неужто это правда? – удивлённо воскликнул Калеб Лэнгвертон подойдя ближе. – Право слово, я и подумать не мог что твоя гувернантка настолько прекрасна. «Ох Светлый, так не должно было случиться!» – подумала Анна, сгорая от стыда. Здесь и сейчас, она была не лучше уличных воришек и мошенников, что притворяясь добропорядочными горожанами, творят хаос и беззаконие. – Это гувернантка малышки Айрин?! – прижав руку к губам, воскликнула мисс Дариэль. Не зная что ответить, Анна стояла опустив взгляд и сгорая от стыда. Более позорного момента и придумать было нельзя, но как оказалось, самое страшное было впереди. Одна из незнакомых гувернантке женщин, подошла совсем близко и окинув презрительным взглядом, процедила: – Какая развязность! Адам, я понимаю что как у одинокого мужчины, у вас могут быть свои маленькие увлечения, но вот так вот, открыто. – Леди Шеллоре, благодарю за ваше мнение, однако в моих поступках нет ничего, что могло бы бросить тень на мою репутацию, репутацию Айрин или мисс Лейн. Я посчитал нужным пригласить гувернантку на бал и что бы Айрин не чувствовала себя ребёнком, разрешил мисс Аннет поприсутствовать в качестве гостьи. – Я понимаю, должно быть у девочки совсем невеселая жизнь. Но танцевать в лунном свете! Что может быть неприличнее? Если я правильно помню, прошлую гувернантку вам пришлось уволить как раз за дурные привычки. – Всё верно. – сухо ответил барон. – Простите, но думаю мне пора вернуться к мисс Айрин. – пролепетала Анна и не дожидаясь разрешения, покинула террасу. Щёки горели огнём от стыда. Так хотелось высказать им все, что вертелось на языке. Пусть между ней и мистером Хэлтором явно было нечто большее, чем обычные отношения между нанимателем и гувернанткой. Но своё поведение Анна считала намного более приличным, чем поведение и внешний вид кое-кого из присутствующих. Никогда ещё она не была так разгневана, но к гневу примешивалась изрядная доля страха. «Если после этой ошибки меня с позором выставят из Ваден-Холда, я даже не удивлюсь.» – думала гувернантка, аккуратно лавируя меж гостей и выискивая взглядом Айрин. – «А что если после этого мистер Хэлтор подумает что я легкодоступная и попытается принудить к связи?» Эта перспектива выглядела не менее пугающей, чем увольнение, но изменить ничего уже нельзя было. Оставалось только ждать и действовать по обстоятельствам. Но в чём Анна была абсолютно уверенна, так это в том, что должна выдержать любой удар судьбы с достоинством. Маленькая госпожа сидела на диване в одной из комнат, в окружении незнакомых людей, среди которых был и тот мужчина, что пригласил девочку на танец. Заняв место у столика с напитками дабы не привлекать внимания, гувернантка старательно вслушивалась в разговор и с замиранием сердца ждала каждого ответа девочки. Если бы Грейсилы расположились в зале, подать знак было бы куда как проще, но судя по всему, тренировки не прошли бесследно и Айрин давала правильные ответы. Родственники покойной мисс Офелии активно интересовалось образованием своей наследницы, досугом, и конечно же планами на жизнь. На каждый вопрос девочка отвечала либо отрепетированной заранее фразой, либо уклонялась от прямого ответа фразой, которая могла бы удовлетворить любопытство и при этом не обладала конкретикой. К концу беседы, Айрин поднялась с места и заметив что ей уже пора отдыхать, покинула Грейсилов. Выждав немного, Анна вышла из комнаты через другую дверь и сразу же направилась к месту встречи. И уже под лестницей не смогла сдержать чувств и обняла малышку. – Ты такая молодец! Я очень горжусь тобой. – Правда? – опешила Айрин, не веря услышанному. – Я думала что им не понравились мои ответы. Дядя Шертак и кузина Лоренция выглядели такими серьёзными. – Не волнуйся, – произнесла Анна, отпуская девочку из своих объятий. – Они тебя проверяли, но ты показала им что являешься умной, образованной и воспитанной молодой леди. Это был твой первый экзамен и ты его успешно сдала. Главное теперь не останавливаться на достигнутом и совершенствоваться дальше. – Айрин! – как гром среди ясного неба послышался голос Адама Хэлтора, что возник будто бы из ниоткуда. Подойдя ближе, он окинул стоящую на коленях гувернантку неодобрительным взглядом. – О твоих успехах, если таковые имеются, мы поговорим позже, а теперь отправляйся спать. Он говорил таким тоном, что она не посмела ослушаться. Стараясь сгладить шероховатости, девушка поднялась на ноги и отряхнув юбку мягко произнесла: – Уже и правда поздно. Пойдём, я отведу тебя в спальню и уложу. Благодарю за чудесный бал, мистер Хэлтор. Неожиданно, мужчина крепко схватил гувернантку за руку. – А вы мисс Лейн, пожалуйста останьтесь, мне ещё есть что вам сказать. Сердце девушки пропустило удар. Желание оказаться как можно дальше, в один миг стало таким сильным, что Анна невольно начала молиться об этом в своих мыслях. В нос ударили древесные нотки парфюма и сохранять лицо становилось всё сложнее. – Айрин, ты иди, а я скоро подойду. Присев в реверансе, девочка понятливо кивнула и ринулась к лестнице. Слушая стук маленьких каблучков, Анна гадала, что же могло понадобиться мистеру Хэлтору, раз он попросил её остаться. Но больше всего её волновало то, что в этом месте они были совсем одни. – Вы очень хорошо танцуете, мисс Лейн. Лучше чем я ожидал и должен признаться, мне понравилось танцевать с вами. – Благодарю вас, – боясь смотреть ему в глаза, пролепетала девушка, попытавшись высвободить руку, но он не отпускал. – Приношу вам свои извинения, мисс Лейн, – сказал он неожиданно, – За дурные манеры моих гостей и за своё, не вполне достойное поведение. Вы не заслужили тех слов, коим стали невольным свидетелем. Святейшая Герцогиня часто бывает резка, но её высокий статус позволяет и не такие высказывания. В любом случае, мне очень жаль. – Я должна была этого ожидать. Мне не стоило выходить из тени, украв ваше внимание, я сама навлекла на себя эту беду, поэтому несомненно заслужила всё что мне пожелали высказать ваши гости. – Какой вздор! Его бархатный голос был полон невысказанного чувства и всего на мгновение, но Анне показалось, что это сон. Чудесный и сказочный сон, в котором ей отвели главную роль, потому что в голосе, звучавшем у самого моего уха, девушке почудилась нежность. – Мистер Хэлтор, я должна идти, Айрин должно быть уже совсем заждалась. – Мисс Лейн, вы даже представить не можете, насколько очаровательны. С того самого момента когда вы вошли в зал, я не мог оторвать от вас взгляда. Этот розовый цвет вам идёт намного больше того серого, что вы носите обычно. А эти маленькие нежно розовые флаксисы в волосах, своим ароматом, они сводят меня с ума. Клянусь, что ещё никогда в жизни не был очарован женской красотой. Вы настоящая цветочная дева, что явилась в мою жизнь, дабы украсть сердце и душу. Поражённая таким откровением, девушка не успела ничего ответить, как Адам прижал её к стене и попытался поцеловать. На мгновение, Анна оцепенела, позволяя чувствам захватить разум. Когда губы мужчины коснулись её, сминая в нежном и вместе с этим, властном поцелуе, сердце болезненно ускорилось. Казалось, что в центре груди расцвёл прекрасный огненный цветок и вопреки всему, он раскрылся именно в объятиях этого мужчины. Девушка не отдавала себе отчёта, растворяясь в этом восхитительном ощущении близости, но прекрасно понимала, что означает этот поцелуй. Столь сладостный миг был той самой роковой чертой, которую она поклялась самой себе не переступать. С того самого мгновения как оказалась в объятиях этого мужчины, она старалась выгнать его образ из своей головы, приказывала себе ничего не чувствовать к нему. Но проиграла эту битву. Его руки гладили обнажённую кожу шеи и плеч, а каждое прикосновение ощущалось болезненной и горячей пульсацией. Анне хотелось, что бы это мгновение продлилось вечно, но становилось всё труднее сопротивляться нахлынувшим чувствам. Собрав остатки воли, гувернантка выставила руки вперёд и не думая о последствиях, изо всех сил оттолкнула Адама. От неожиданности он покачнулся и сделал шаг назад. Подхватив юбки, она бросилась к лестнице и бежала не разбирая дороги, пока не оказалась в портретной галерее на втором этаже. Сердце стискивало от боли, дыхание сбилось, а по щекам текли горячие слёзы. Чувство вины, что тёмным стражем всегда нависало над Анной, обнажило свой меч и безжалостно ранило. Застав на месте, девушка шумно дышала, пытаясь восстановить дыхание, однако в горле словно бы застрял острый камень. «Как я могла? Как он мог? Почему это случилось со мной?» – думала она, изо всех сил давя рвущиеся из души слёзы. Нельзя было сейчас потерять самообладание, хотя от него остались только мелкие осколки. Но самым страшным было не это, а всепоглощающий стыд, что ехидным голосом обвинял Анну в распутстве, ведь она позволила всему этому случиться. Это она проявила слабость и поддалась на очарование мужчины, для которого стала лишь игрушкой. Оставалось одно – как можно скорее покинуть Ваден-Холд и больше никогда не вспоминать его хозяина. И если с греховными мыслями девушка ещё могла что-то сделать, то бороться с реальностью было бесполезно. Теперь ей стали совершенно ясны истинные намерения Адама Хэлтора. Медленно шагая по мрачным залам и коридорам, гувернантка предавалась размышлениям, что ещё сильнее ранили её и без того истерзанную душу. «Наверняка и мисс Джассемин выгнали не только за воровство и за связь с Калебом Лэнгвертоном. Возможно, она отказалась стать любовницей двух мужчин, из-за чего была с позором выслана. Но разве можно так поступать с людьми? Он не человек, а настоящее чудовище! Слуга Искушающего, что ввергает чистые души во грех. Нанимая людей на работу, он должно быть считает, что они теперь его рабы. Как смеет он так относиться ко мне! Как вообще можно было увидеть в Илурской пансионке, женщину?!» От гнева перехватило горло, а лицо горело огнём. Никогда ещё Анна не чувствовала себя такой несчастной. И всё из-за своей маленькой слабости, найди она силы отказать ему в танце и всё могло сложиться совершенно иначе. Никаких унизительных взглядов и слов, а что самое главное, никакого поцелуя, что разделил жизнь на «до» и «после». Вернувшись в свою комнату, девушка первым делом заперла дверь. Это было не вполне логично, но зная о желаниях Адама Хэлтора на свой счёт, так было спокойнее. Взгляд заметался по окружению, пытаясь найти хоть какие-то признаки наличия тайного хода, но ничего такого не было. Не в силах успокоиться, Анна села за стол и достав письменные принадлежности, занялась составлением письма. Руки всё ещё дрожали, из-за чего изящный почерк превратился в угловатые каракули. Пусть у девушки не было родственников, но были хорошие знакомые, которые могли оказать поддержку. Первое письмо было адресовано Фелисии, а вот со вторым, пришлось подождать. Писать леди Эрвингтон, находясь в таком смятении было не лучшей идеей и поэтому Анна вынуждена была отложить перо. Из открытого окна всё ещё доносилась музыка. Бал продолжался и теперь, гувернантка почувствовала всю глубину своего падения. Её поступки привели к такому результату и всё что ей оставалось, так это искать выход. Переведя взгляд на зеркало в широкой деревянной раме, Анна не смогла его отвести. Там была настоящая леди, прекрасная, утончённая, ничуть не хуже мисс Дариэль, Эбигейл или любой другой гостьи весеннего бала. Но в отличие от них, у мисс Лейн не было одного – титула. И об этом не стоило забывать. Взявшись дрожащими пальцами за шнуровку, девушка сделала первый шаг в избавлении от своей прекрасной брони. Сняв платье и аккуратно положив его на стул, Анна распустила причёску и облачившись в ночную сорочку, снова посмотрела на себя в зеркало. – Этот мир принадлежит богатым и знатным, знай своё место и не позволяй слабости разрушить свою жизнь. – сказала она отражению, после чего забралась в кровать. Но и сон не принёс желанного успокоения. Ведь даже здесь Анну не отпускал образ Адама Хэлтора. Музыка лилась подобно ручейку, а на лужайке перед домом танцевали несколько пар. Они кружились в своих прекрасных нарядах, купаясь в лунном свете. Притаившись у окна, гувернантка наблюдала за ними и в одной из пар узнала Адама с леди Баверти. Они танцевали, тесно прижавшись друг к другу, звонкий женский смех то и дело поднимался в воздух, а лицо мужчины озаряла улыбка. Он что-то говорил своей партнёрше, а та лишь страстно смотрела на него, лишь изредка одаривая смехом или короткой фразой. Представив себе, что он ей нашептывает, Анна отвернулась от окна, пытаясь убедить себя, что её сердце проживает не боль, а отвращение. Неожиданно, возле потухшего камина, ей почудилась тёмная женская фигура. Это была Офелия. Чем больше Анна пыталась рассмотреть её лицо, тем больше всё плыло перед глазами. – Мисс Лейн, вы не должны уезжать, не сейчас. Вы должны остаться в поместье, так как совсем скоро, тайное должно стать явным. Мне нет покоя и не будет до тех пор… Неожиданно её речь прервалась, а гувернантка поняла, что она уже не стоит у окна, а лежит в кровати. От пережитого ужаса её била крупная дрожь. Образ погибшей Офелии Хэлтор всё ещё стоял перед глазами, её белая ночная сорочка с кружевом и вся в крови. Её голос был безразличным и вместе с этим настолько пугающим, что Анне захотелось на своих ногах как можно скорее покинуть это проклятое место. За окном уже светало, но даже робкие, жёлто-оранжевые лучики солнца не могли отогнать тот липкий ужас, что завладел разумом девушки. *** Утро встретило гувернантку тревогой и состоянием апатии. Бартра по своему обыкновению принесла горячей воды, а так как дверь не открывалась, она начала усиленно стучать. – Что случилось, мисс? Мисс Лейн, с вами всё в порядке? – спросила она, а в голосе звучало беспокойно, она явно не могла понять что же произошло. – Всё в порядке. Не надо шуметь. – ответила Анна, когда выскочив из постели, открыла дверь. – Мисс Лейн, зачем бы заперли дверь? Вас что-то напугало? – Ничего! – резко ответила гувернантка, но девушка продолжала смотреть выжидательно. – Спасибо что заботишься обо мне, но у меня сейчас нет настроения. Я очень плохо спала. Впечатления от бала настолько переполняли горничную, что после небольшой паузы она сказала: – Мисс Лейн, вам понравился бал? Я смотрела из окна верхней галереи. Давно такого не видела, всё было прямо, как при хозяйке. Вы выглядели так хорошо, а когда вас пригласил на танец мистер Хэлтор… – Бартра, довольно. – твёрдо прервала речь девушки Анна. – А у вас усталый вид, мисс. – Да. – Ну, теперь то всё уже кончилось. Мисс Мелис только недавно отошла ко сну, просила разбудить её к полудню, а мне до вечера на ногах надо быть. – тяжёлый вздох прозвучал так, словно только ей одной предстояло бороться с сонливостью.