На отшибе Сестра, как и обещала, ждала в лесу. Счастье заполняло меня при одном взгляде на нее. Не было ни страха неизвестности, ни паники, ни сожаления. Только радость от того, что она рядом, вернулась, не бросила меня. Следующие несколько недель мы просто шатались по городу и лесу. Днем зависали в библиотеке, а вечером возвращались в чащу или к реке. Когда ночи стали прохладнее, мы ходили ночевать в прибежище для бездомных. Там была большая комната с кроватями, мы прошмыгивали почти незамеченными. Спали на одной кровати, стоявшей в самом углу. Пусть тесно, но мы так привыкли, да и не хотели лишать других людей ночлега. Еще там был душ с горячей водой, хотя мы по привычке все равно мылись прохладной. А еще нас кормили. Приятное такое заведение, сейчас оно уже закрыто, говорят, перестали получать финансирование от администрации. Те, у кого есть деньги, никогда не смогут представить, что это место значило для голодных и бездомных. Но люди злые и жадные, и эти болезни, к сожалению, не лечатся. Через какое-то время в библиотеке и в приюте стали задавать слишком много вопросов, особенно новые сердобольные работницы. Сколько мне лет, где мои родители и всякое такое. Надо было бежать. А однажды вечером мы увидели около приюта незнакомую женщину в строгом костюме, которая кого-то поджидала. Мы не могли рисковать, не могли вернуться обратно. Куда угодно, но только не домой. Сестра сразу сказала, что больше никогда туда не вернется. Никогда. В этом вопросе она была непреклонна. За последний год в школе мои знания в компьютерных программах и Всемирной сети стали отличными. Кроме того, у меня появились виртуальные друзья, такие вот сетевые соратники, с которыми мы обсуждали новые фишки, тенденции, прикольные программы и всякую компьютерную чепуху подростков-ботанов. Один из них, насколько мне было известно, жил в нашем городе и даже как-то зазывал меня в гости порубиться в новую игру, которую ему купили родители. Нам нужно было выбираться из города, но без денег и документов это было подобно прыжку с самолета без парашюта или хотя бы зонтика. И мы отправились к моему приятелю. Сестра осталась ждать на лавочке в сквере поблизости, а мне пришлось пройти мимо клумбы ярких цветов к светло-серому симпатичному дому и позвонить. Дверь открыла приятная женщина в светлом спортивном костюме, с пучком забранных на затылке высветленных волос. Ее взгляд стал немного ошеломленным, — а может, и много, — когда она оглядела меня с ног до головы. Перед ней стояло нечто худое, длинное, в свободной, уже заношенной одежде, с ежиком торчащих волос. — Здравствуй, ты к кому? — спросила она почти дружелюбно, но голос выдавал нежелание продолжать беседу. — А Дэйв тут живет? Почему-то мне казалось, что он должен был обитать в темной прокуренной квартирке многоэтажки, а может, в темном маленьком доме, где по стенам тянутся лианы. — Дэвид? — уточнила женщина, ее глаза округлились, а рот так и остался приоткрытым. — Да, мы состоим в одном компьютерном кружке. Она никак не могла мне поверить, никак не могла сопоставить своего Дэвида со мной. — Подожди тут минуточку, я сейчас узнаю у него, — сказала женщина как-то очень осторожно, а потом закрыла дверь и повернула замок. Мне осталось стоять на крыльце, рассматривая красивые яркие цветы. Через несколько минут дверь открылась, и из-за нее с опаской выглянуло мальчишеское лицо со светлыми волосами, светло-голубыми глазами, широким носом и сжатыми узкими губами. — Мы знакомы? — спросила голова. — Я Алекс, мы, это, с тобой раньше общались в группе у ушлого старика. Так мы называли между собой нашего преподавателя. — О-о-о, Алекс, блин, никогда бы тебя не узнал. — Я тебя тоже. — Мам, это Алекс, — крикнул он. — Я тебе рассказывал. Он широко распахнул дверь и пропустил меня в дом. — Ты порезаться в игру хочешь? Блин, у меня на носу контроша по алгебре, я сейчас не смогу, если только через пару часиков, — затараторил он, чуть гнусавя. — Послушай, я тут в такой ситуации. Мне, в общем, нужна помощь. — Крутяк, ладно, тогда пошли в комнату, а то мама услышит. Поднимайся на второй этаж, дверь, думаю, узнаешь. Есть или пить будешь? В животе заурчало, уже как сутки, а может, и больше, мы с сестрой ничего не ели. — Можно, если у тебя есть. — Ты шутишь? Конечно есть, полно. Что будешь? — Что есть, то и буду. — Прикольно. Ладно. Иди, я ща принесу. Дом внутри оказался невероятно красивым, светлым, уютным. Мне было неловко ступать по начищенному до блеска полу своими грязными и порванными сандалиями. Пришлось очень аккуратно, на носочках, подняться на второй этаж. Первая дверь была бежевого цвета, но ничем не примечательна. На второй красовались сразу два огромных круглых знака: «Опасно» и «Вход воспрещен». В комнате за этой крутой дверью была чистая заправленная кровать, угловой стол с огромным монитором, шкаф с книгами, где целая полка была завалена хаотично лежавшими комиксами и журналами о компьютерных играх. А на полу распластался мягкий светло-серый ковер с длинным ворсом. — Че стоишь? Садись на ковер, ток сандалии сними, а то мама убьет. Я короче принес бутеры, а еще стырил чипсы, пока она не видела. И колу пьешь? Или надо было спрайт захватить? — Спасибо, пью. Мы разместились на ковре и стали поглощать все, что он принес. Один за другим у меня во рту молниеносно исчезали небольшие бутерброды с сыром и ветчиной. Потом туда же канула целая охапка чипсов. — Ты че? — спросил Дэйв, удивленно наблюдая за мной. — Тебя че, дома не кормят? Пришлось притормозить и кивнуть в ответ. Рот был все еще занят. — Накосячил? Меня мама тоже лишает всех благ, когда я косячу, — сказал Дэйв и тоже взял бутерброд. — Ну, что случилось? — Да мы тут с сестрой из дома сбежали. — Ого, и что будете делать? Что, совсем родоки достали? — Ага, совсем. Хотим уехать. Но нужны документы, так сказала сестра. Мы были в библиотеке и нарисовали их в программе. Нужно распечатать. — Э-э-э, друг, так не пойдет. Тебя с распечатанными доками сразу возьмут, — сказал он важно тоном знатока. — И что делать? — Я тут в виртуалке с одним крутым пареньком общаюсь. Он хакер от бога. Говорит, что может все. Давай я с ним свяжусь и уточню, что делать. — Давай. — Вы где кантуетесь сейчас? Непонимание отразилось на моем лице. — Ну где тусуетесь? Где тебя найти? Телефона вроде у тебя не было? — Не, телефона нет. Мне потребовалось время, чтобы ответить на этот вопрос. Если сказать, что мы тусуемся в лесу, это прозвучит слишком странно. А придумать что-то не хватало фантазии и знаний обычной жизни. Где обитают подростки, когда сбегают из дома? — Давай мы с сестрой сами заглянем завтра. — Давай. Тут дверь распахнулась, и на пороге возникла его мама. — Дэвид, тебе еще заниматься, ты помнишь наш уговор? — укоризненно спросила она. Он подскочил к ней и, быстро протараторив: — Да, да, сейчас, — закрыл перед ней дверь в комнату. — Ладно, мне пора, а то сестра заждалась, наверное. Можно я возьму с собой? Мои глаза показывали на оставшийся бутерброд. — Да, конечно, забирай, и колу возьми, у меня еще есть. — Спасибо. До завтра. — Оки, — произнес он и подмигнул мне. Глава 41 Следующим пасмурным субботним утром вся команда собралась у Расмуса в кабинете. Под глазами Тома и Алена залегли темные тени, Роберт и Чак, небритые и в помятых рубашках, выглядели измученными. Агнес развалилась на стуле, придерживая голову рукой. Ален тяжело вздохнул. — Завтра нам отпускать Леона Петроса из-под стражи, и мне нечего ему предъявить. Обыск, как вы все знаете, ничего не дал. Давайте сегодня выжмем из себя остатки сил и сделаем еще один рывок. Все внимательно смотрели на Расмуса. — Агнес, начнем с тебя. — То есть с плохих новостей? — хмыкнула она. — В общем, той фирмы, которая занималась покупкой дома и земельного участка Роттеров, уже нет в помине, фирма-однодневка, как нам пояснили в налоговой Восьмого округа. Мы с Томом рыли до последнего, но фирму создала другая фирма, которая была зарегистрирована в Европе. Данные о ней мы получим не раньше, чем через месяц. А скорее всего, вообще не получим, так нам сказал консультант по международным отношениям. Другое государство, не наша юрисдикция и упущенное время. Официально в фирме числился только ее директор, знаешь, кто это? — Даже угадывать не буду.