– Полмиллиона. – Я рассчитывал тысяч на пятьдесят. – Молодой человек, – вмешался в разговор Абрам Моисеевич. – В старину говорили: «Проси верблюда. Хоть барана, но получишь». – Правильно, дядя Абрам, – закивал головой Исаак. – Думаю, начнём с миллиона. Исаак бился, как лев. Сашка только поражался, как искусно оплетает он хозяев фирмы паутиной статей, пунктов и подпунктов законов, добивая их логическими умозаключениями и призывами к совести. Не прошло и трёх часов, как на Санин счёт упали семьсот тысяч полновесных межгалактических червонцев. – Я думаю, что свои тридцать процентов я заслужил, – довольно потёр руки адвокат, когда они вышли из офиса. – Вот счёт, на который нужно перевести деньги. Теперь понятно, откуда у него личный флаер, безумно дорогой костюм из натуральных волокон и часы из настоящего золота. Парень умеет зарабатывать деньги. Саня сразу отправил на счёт Исаака требуемую сумму. Адвокат немного подождал, увидел сообщение о поступлении средств, после чего улыбнулся своей, наверное, самой лучезарной и дорогой улыбкой и тепло попрощался. А Сашка не торопясь пошёл по центру города, рассматривая окрестности. Небольшие, пятнадцатиэтажные дома, скверы, зелёные лужайки, фонтаны и причудливые скульптуры. Всё это было красиво, уютно, и резко контрастировало с пейзажами окраин. Чувствовалось, что здесь живут обеспеченные люди, которым не нужно постоянно думать о куске хлеба. Глядя на чистеньких детишек, гонявших по дорожкам на электороциклах, Сашка вспомнил своё детство, и в душе появилось сложной чувство. Этакая адская смесь зависти, злобы и сожаления. Он-то в детстве об электроцикле и не мечтал даже. Мысли плавно перетекли к родителям. Как обидно, что они погибли! Сейчас, когда у него на счету целое состояние, можно было бы обеспечить для них достойную старость. Чтобы не гробили они здоровье на этих шахтах и, наконец, смогли бы пожить для себя и в своё удовольствие. Тот же фляш попить. Кстати о фляше. Что там хозяин гостиницы о баре говорил? Вроде, там чисто, тихо и уютно. Стоит зайти. Сашка забил на коммуникаторе «Бар «Кларисса» и навигатор быстро построил маршрут. Идти оказалось не так далеко, и он решил флаер не брать. Хоть, за время службы Саня и отвык от гравитации родной планеты, но от удовольствия пройтись отказываться не стал. Тем более, что тут так красиво. Это не по трущобам родного района шататься. Над головой сплошным потоком проносились флаеры, замирая на перекрёстках, а потом дружно срываясь с места. Полицейский дрон снизился и, тактично, со стороны просканировал лицо Сашки, а потом, не найдя ничего криминального, полетел куда-то по своим делам. Лёгкий ветерок ласкал разгорячённую кожу. В общем идиллия. Саня шёл, не торопясь, по бульвару, наслаждаясь покоем и красотой. Даже не верилось, что где-то идёт война. И не простая война, а война на уничтожение. Страшный противник рвётся в сердце конфедерации, планируя захватить этот мир и поработить человечество. А здесь тишина и идиллия. Даже рекламные голограммы, призывающие вступить в армию, не рождали чувства тревоги. Да и, по правде говоря, были эти голограммы настолько карикатурными, что ничего больше насмешек не вызывали. А, ведь, скоро ему опять туда, на фронт. Опять высаживаться на планеты, захватывать плацдармы и кувыркаться, пропуская над собой росчерки лучемётов. Сколько таких атак ему отпущено в жизни? Одна? Две? Четыре? Кто знает, может, при ближайшем десантировании, его десантная капсула превратится в пылающий факел, даже не достигнув планеты? – Маршрут закончен, – тихим голосом оповестил навигатор. Сашка поднял глаза и увидел перед собой одноэтажное здание, сплошь заплетённое лианами с планеты Жавадж. Лет пять назад на Ризе был настоящий бум. Эти лианы богатеи покупали за немалые деньги и обсаживали ими свои дома, беседки, парковки и, даже, спортивные площадки. В обрамлении листьев виднелась простенькая и совсем не вычурная вывеска: «Бар «Кларисса». Дверь в бар была похожа на вход в сказочную пещеру и, словно, приглашала войти и отдохнуть. Саня улыбнулся и шагнул внутрь. Помещение бара было погружено в полумрак. Только возле барной стойки тускло светили лампы, выполненные в виде цветов, а углы вообще тонули во тьме. Играла мягкая неназойливая музыка, создавая уют. Сашке понравилось. Бот бармен услужливо поклонился и сделал манипулятором приглашающий жест. Парень потоптался на входе, оглядывая помещение и решил присесть на высокий стул за барной стойкой. В темноте сидеть как-то не хотелось, да и занимать одному целый столик было неуютно. С таким же успехом можно повесить на шею табличку: «Я одинок». А у барной стойки было достаточно светло и со стороны создавалось впечатление, что забежал человек на бокальчик фляша и побежит дальше. Бот расторопно подал фляш, и Сашка с удовольствием сделал первый глоток, с наслаждением ощущая игру пузырьков на языке. Из темноты ближнего угла раздались звуки поцелуев, сдавленные шепотки и шорох одежды. Понятно. Влюблённые голубки нашли место для уединения. Саня усмехнулся и опять потянулся к бокалу. – По-моему, фляш, не совсем подходящий напиток для мужчины, – раздался низкий, немного грудной женский голос справа. Парень вздрогнул и повернулся. Через два стула от него, у стены, почти сливаясь с тенью, падающей от пивного автомата, сидела женщина. Лица её видно не было, но фигура, осанка и точёный профиль, положительно заслуживали внимания. Изящными пальцами с 3-D маникюром на коротко остриженных ногтях она теребила тоненькую ножку своего бокала. А в бокале играл загадочными искрами сока альмиры безумно дорогой коктейль «Созвездие Цереры». Дамочка, видно, не из бедных. И с чего это она снизошла до простого солдата, приехавшего на побывку? – Не знаю, – нарушил немного затянувшееся молчание Саша. – Мне нравится. А женский он или мужской, мне, как-то без разницы. – Действительно, – хмыкнула женщина. – К чему эти условности? Тем более, что в отсутствии мужественности вас заподозрить нельзя. Вы не местный? – Почему вы так думаете? – Я вас здесь не видела раньше. – Я только вчера приехал в отпуск. А здесь никогда не был.Здесь хорошо. Не то, что в «Убей гоблина». – Вы там были? – как-то тепло и уютно рассмеялась она. – Да, – Саня почувствовал, что глупо вот так переговариваться через два стула и, взяв свой бокал, подсел поближе к собеседнице. – Вчера. Признаться, чуть не оглох. – И не мудрено. В этом ресторане собираются цветы жизни. – Какие цветы? – Жизни. Это дети богатейших и влиятельных семейств, считающие, что уже поймали Бога за бороду и стали хозяевами всего, что есть на этой планете. Ну и субкультура соответствующая. – А здесь? – А сюда приходят те, кто хочет просто отдохнуть. С друзьями за кружечкой пива или стопочкой граппы. Одному, подумав о жизни за бокалом коктейля. Кому что больше необходимо в данный момент. – А вы? – А я люблю одиночество. Мне хорошо, когда никто не лезет в душу, не донимает досужими разговорами и не требует к себе внимания. Просто прихожу, сажусь на это место и молчу. Саша молча разглядывал незнакомку, не зная, что ответить на её слова. И, в конце концов, разве обязательно отвечать? Можно просто любоваться её красивым классическим профилем лица и смотреть, как она грациозно меняет позы. Девушка, а это была именно молодая девушка, а не женщина, как вначале показалось, вытянула руку и полюбовалась игрой маникюра в свете лампы. А маникюр был, что надо. Вот, на ногте среднего пальца вырос старинный рыцарский замок. А вот, при другом положении кисти, на безымянном пальце возник объёмный образ принцессы в окружении лилий. На мизинце сошлись в поединке не на жизнь, а на смерть два рыцаря, закованные в латы. Не иначе, ту самую прекрасную даму не поделили. Мода на рыцарскую тему средних веков ещё материнской планеты возникла года два назад и упорно использовалась везде, от голографических и мнемо-фильмов, до наклеек на флаеры и рисунков на комбинезонах. Вот, теперь и на ногтях. – Меня зовут… – попытался представиться Саня, но был остановлен тонким пальчиком, прижатым к его губам. – Тс-с, – проговорила девушка, а на ноготке игриво вырос розовый единорог. – Не надо. – Почему? – Не разрушайте флёр загадочности. – Но, как-то неудобно общаться с незнакомым человеком. – Неправда. Это так таинственно. Я не знаю, что у вас было до, и не имею основания для того, чтобы предположить ваше будущее. А вы, соответственно, не знаете ничего обо мне. Что было, что будет, всё это скрыто. Есть только сейчас. Есть неизвестный вы и неизвестная я. И можно представить. Что вы – принц с одной из планет-монархий, который прибыл сюда инкогнито, или я – преступница, за которой гоняется вся полиция конфедерации. Неужели это не интересно? – Не знаю, – нерешительно протянул Саша. – Это как-то необычно. – Я буду называть тебя Мистер Х, – неожиданно и вполне естественно девушка перешла на «Ты». – А ты зови меня Незнакомкой. – Почему такой странный выбор псевдонимов? – Романтика. Было такое классическое произведение, в котором парень из богатой семьи отринул всё богатство и ушёл, по-моему, в бедные кварталы. Ну, и, чтобы его никто не мог узнать, постоянно носил маску и называл себя Мистер Х. Там он, кажется, ещё и в нищую девушку влюбился, но это не точно. Красивая история. Правда? – Ну, я не… – Тс-с, – пальчик с единорожком на ноготке опять мимолётно скользнул по его губам. – Я же говорю, что мы ничего не должны знать друг о друге. Пусть у каждого из нас будет возможность представить друг друга тем, с кем хотелось бы встретиться хоть раз в жизни. – Хорошо. А почему Незнакомка? – Так называется картина какого-то древнего художника. Красивая женщина, сидящая в открытой кабине старинного флаера на фоне не менее старинного города. Существует легенда, что художник случайно увидел её на улице, влюбился, но потом так и не смог её больше найти. Картину, якобы, рисовал по памяти. Тоже очень романтично. – Тогда другое дело, – хмыкнул Сашка. – Договорились. Ты – Незнакомка, я – Мистер Х. Музыка внезапно выключилась, а между полок с разноцветными бутылками за спиной бота вдруг засветилась колонка головизора. Саня с запоздалым чувством вины подумал о том, что за два дня ни разу не поинтересовался новостями, а особенно обстановкой на фронтах. Там парни гибнут, а он тут с Незнакомкой развлекается. Зазвучала бодрая мелодия заставки на фоне двух стрел устремившихся друг другу и скрещивающихся с искрами и скрежетом. – Что это? – не понял Саша. – «Не на жизнь, а на смерть». Программа, обязательная для просмотра. – Мы обязаны её смотреть? – Нет, – рассмеялась девушка. – Но бот был обязан её включить. – Бред. – Тем не менее, тебе стоит посмотреть её, раз ты раньше её не видел. Забавно. Да и я хочу увидеть твою реакцию. – Что ж, давай глянем. Тем временем на площадке, выросшей, благодаря голограмме прямо за барной стойкой, в ложементах, словно в кабине галактического лайнера, расположились трое мужчин. Хлыщеватый, весь какой-то развинченный парень в комбинезоне, отдалённо напоминающем десантный, явно был ведущим. А двое – явно были гостями студии. Один, мужчина достаточно преклонных лет, с крепким кряжистым телом и крупной породистой головой, которую украшала благородная седина. Умные глаза, казалось, видели и знали всё. У таких и глупость звучит глубокомысленным изречением. Второй, пухленький, весь какой-то скользкий, словно намазанный синтетическим маслом для смазки трущихся деталей ботов. Гадливая улыбочка то и дело кривила его мягкие, пухлые губы. Слизняк слизняком, вот, только взгляд… Острый, цепкий, словно ежеминутно приговаривающий к расстрелу. Непростой мужик, однозначно. – Я приветствую почтенную публику! – напыщенно начал хлыщ. – Поудобнее располагайтесь возле своих головизоров и приготовьтесь к интересным баталиям. Сегодня у нас в гостях… Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь