– Прошу прощения? Изящно пожав плечами, она положила себе на тарелку несколько маленьких сандвичей. – Гермиона. Она любит другого. Я решила, что вам будет интересно знать. Грегори в изумлении уставился на нее, затем, отбросив остатки здравого смысла, опять посмотрел на мисс Уотсон. Взгляд был открытым и полным безнадежности, но он ничего не мог с собой поделать. Ему просто… Господи, ему просто хочется смотреть и смотреть на нее не отрываясь. И если это не любовь, то он не представляет, что это такое. – Ветчины? – Что? – Ветчины? – Леди Люсинда держала в сервировочных щипцах узкий длинный бутербродик. Выражение ее лица было раздражающе безмятежным. – Хотите сандвич с ветчиной? Грегори что-то проворчал и протянул тарелку, а затем – потому что не мог оставить ситуацию как есть – сдержанно заявил: – Уверен, это меня не касается. – Вы о сандвиче? – Я о мисс Уотсон, – процедил он. Хотя, естественно, он покривил душой, потому что на самом деле его касалось все, что имело отношение к Гермионе Уотсон. Грегори не был до такой степени тщеславным, чтобы считать, будто способен завоевать женщину одним взглядом, однако он никогда не сталкивался с трудностями в отношениях с прекрасным полом. И если принять во внимание характер его реакции на мисс Уотсон, то невозможно было предположить, что его чувства долго останутся невостребованными. Вероятно, придется приложить кое-какие усилия, чтобы завоевать ее сердце и добиться ее руки, но от этого победа станет только слаще. Так он себе говорил. Если же посмотреть правде в глаза, то взаимный удар молнии повлек бы за собой гораздо меньше хлопот. – Не расстраивайтесь, – сказала леди Люсинда, слегка вытягивая шею, чтобы разглядеть сандвичи. Очевидно, она выискивала что-то более экзотическое, чем британская свинина. – Я не расстраиваюсь, – сердито бросил Грегори и стал ждать, когда она вновь переключит свое внимание на него. Она повернулась к нему и внимательно оглядела. – Ну, должна признаться, это довольно забавно. Потому что большинство мужчин чувствуют себя уничтоженными. Грегори нахмурился. – Что вы подразумеваете под тем, что большинство мужчин считают себя уничтоженными? – Именно то, что сказала, – ответила леди Люсинда, взглядом выражая нетерпение. – Или, если не впадают в уныние, они начинают сердиться по поводу и без повода. – Она очаровательно, как это полагается делать благородным барышням, фыркнула. – Как будто в этом есть ее вина! – Вина? – повторил Грегори, потому что на самом-то деле он ее почти не слушал. – Вы не первый джентльмен, который вообразил, будто влюблен в Гермиону, – сообщила леди Люсинда, всем своим видом показывая, что ситуация утомляет ее. – Это происходит постоянно. – Я отнюдь не вообразил, будто… – Грегори заставил себя замолчать, надеясь, что она не заметит, как он сделал ударение на слове «вообразил». – Не вообразили? – В ее вопросе звучало легкое удивление. – Ну, это забавно. – Почему это забавно? – прищурившись, поинтересовался он. – А почему вы задаете мне столько вопросов? – парировала леди Люсинда. – Я не задаю, – возразил он. Она вздохнула, а потом до крайности изумила его, сказав: – Очень сожалею. – Прошу прощения? Она устремила взгляд на лежавший на тарелке сандвич с яичным салатом, потом посмотрела на него. Грегори решил, что такая последовательность не делает ему чести. Обычно его ценили выше салата. – Я подумала, что вам захочется поговорить о Гермионе, – призналась она. – Извините, я ошиблась. Это поставило Грегори в затруднительное положение. Можно было бы признаться в том, что он по уши влюбился в мисс Уотсон, но тогда он оскорбил бы леди Люсинду. Ведь он познакомился с обеими одновременно. А вот по уши влюбился не в нее. И вдруг, как бы читая его мысли (что немного испугало его), леди Люсинда взмахнула рукой и заявила: – Умоляю, не беспокойтесь о моих чувствах. Я уже к этому привыкла. Я же сказала, что такое происходит постоянно. – В открытое сердце Грегори воткнули острый кинжал, а потом повернули. – Не говоря уж о том, – беспечно продолжала она, – что я и сама почти обручена. Неожиданно леди Люсинда издала короткое «ой!». Грегори проследил за ее взглядом: он был устремлен туда, где раньше стояла мисс Уотсон. – Интересно, куда она ушла? – задумчиво проговорила леди Люсинда. Грегори немедленно повернулся к двери, надеясь хотя бы краем глаза узреть удаляющуюся мисс Уотсон, но ее там уже не было. И это ужасно разочаровывало. Какой смысл в безумной влюбленности, если нельзя повлиять на ситуацию? Грегори не знал, как называется вздох сквозь стиснутые зубы, но сделал именно это. – А-а, леди Люсинда, вот вы где! Грегори увидел, что к ним приближается его невестка. И вспомнил, что совсем забыл о ней. Он почему-то соблюдал приличия только с теми женщинами, которые не являлись его родственницами. Леди Люсинда присела в очаровательном реверансе. – Леди Бриджертон. Кейт одарила ее искренней улыбкой. – Мисс Уотсон попросила меня передать вам, что она почувствовала себя нехорошо и удалилась. – Вот как? Она сказала… – По тому, как чуть-чуть опустились уголки ее губ, Грегори догадался, что она расстроилась. – Кажется, она простудилась, – добавила Кейт. Леди Люсинда кивнула. – Эх ты, – продолжила Кейт, на этот раз обращаясь к Грегори, – даже не удосужился поздороваться со мной. Как ты? Он взял ее руку в свои и поцеловал, всем видом выражая раскаяние. – Извини, опоздал. Кейт изобразила на лице не возмущение, а легкое раздражение. – Как ты вообще? – Вообще замечательно. – Он усмехнулся. – Как всегда. – Как всегда, – повторила Кейт, взглядом давая ему понять, что его ждет допрос с пристрастием. – Леди Люсинда, – уже менее сухим тоном продолжила она, – полагаю, вы уже познакомились с братом моего мужа, с мистером Грегори Бриджертоном? – Да, – ответила леди Люсинда. – Мы восхищаемся вашим угощением. Сандвичи наивкуснейшие. – Благодарю. А Грегори уже пообещал вам танец? Не могу гарантировать, что музыку будут исполнять профессионалы, но нам удалось набрать среди наших гостей струнный квартет. – Пообещал, – ответила леди Люсинда, – но я освободила его от обязательства, чтобы он мог утолить свой голод. – Вероятно, у вас есть братья, – с улыбкой заметила Кейт. Прежде чем ответить, леди Люсинда покосилась на Грегори. При этом у нее на лице появилось легкое удивление. – Только один. – Я сделал точно такой же вывод, – пояснил Грегори. Кейт рассмеялась. – Ну, ты у нас мыслитель. – Затем она опять обратилась к леди Люсинде: – Это очень помогает понять поведение мужчин. Никогда нельзя недооценивать силу еды. Во взгляде леди Люсинды появилось недоумение. – Для пребывания в хорошем настроении?