Глава десятая Глава десятая — Выспались, Ваше сиятельство? — с иронией поинтересовался Кин, когда Константин, сев, начал двигать всеми мышцами подряд, разминая затекшее тело. — Разве можно тут выспаться? — отозвался Воронцов, вглядываясь в полумрак кузова и стараясь разглядеть старшего приказчика. — Как деревянный. Все болит, но хоть голова немного отдохнула. Чего стоим? — Обед, — коротко ответила ведунья, — у них, а нам, похоже, хрен. — Голос у нее был злым. — Хорошо хоть, пару фляг воды закинули. Пить хотите? Воронцов кивнул. Кин протянул флягу. — Только экономней, сказали, до вечера больше не дадут. — Ясно, — нащупав флягу, принял положение вещей бывший частный детектив. Прополоскав рот, он проглотил теплую и, похоже, не слишком чистую воду, затем сделал еще три глотка и вернул емкость соратнику по несчастью. Несколько минут сидели молча, Воронцов двигал руками и ногами, скручивал корпус, примитивная зарядка в крайне стесненных условиях. Просто так молчать было скучно, поэтому он решил позадавать вопросы. — Аиша, — позвал он, — может, просветишь меня, как ведуны используют сферы тьмы? Можно ли это сделать без них? — Ваше сиятельство, я только теоретически знаю, практика мне недоступна. — Ну, хоть так, давай выкладывай все, что знаешь, возможно, это поможет нам. — Что вы знаете об Астре? — Ничего, — пожал плечами Воронцов. — Вроде с латинского это значит звезда. — Да, это одно из значений, но мы, славяне, зовем Астрой — энергетическое поле, окружающее и пронизывающее наш мир. Воронцов понял, о чем она говорит, астральное поле или, проще говоря, астрал — информационное поле земли, про которое твердили всякие экспериментаторы, стремящиеся расширять горизонты разума. Здесь, значит, его называют Астрой. — Астра — это место, куда дано подняться только ведунам. Это часть нашего мира, там существуют бестелесные сущности, и если уметь спрашивать, можно узнать ответ на многие вопросы. Ведун, чтобы попасть туда, идет на место силы, которое защищает его от этих сущностей, они не злые и не добрые, но если не знать, как защититься, эти духи поглотят душу такого неосторожного посетителя Астры. Но Астра, это то, что пришло к нам с запада, от латинян, слово прижилось. Воронцов хмыкнул, и этот мир не избежал засилья западных веяний, видимо, то общая проблема всех вселенных — запад и его экспансия на славянский мир. — После уничтожения восставших волхвов, — продолжила ведунья, — захотевших покорить своей воле богов, Правь и Навь стали закрыты для смертных, Явь — наш мир, мир людей, осталась сама по себе. Боги нас слышат, как темные, так и светлые, и даже иногда снисходят до помощи, но больше миры Прави и Нави нам недоступны. Но у ведунов осталась возможность выходить в пространство между мирами богов, его мы и зовем Астрой. — Примерно ясно. Вот ты говоришь, и вроде как знания об этом просыпаются, — подбодрил ведунью Воронцов. Кин все это время молчал. Женщина, ободренная похвалой, тут же продолжила. — Итак, ведун идет на место силы, прихватив с собой сферу. В Яви — это маленький плотный бесполезный шарик полный тьмы, в Астре же — хранилище энергии. Выйдя из тела, его энергетический образ поднимается в Астру, и там он легко вскрывает оболочку сферы, после чего он впитывает энергию и направляет ее на улучшение своих возможностей, которые открываются ему в виде ярких звездочек. И чем сильнее человек, тем больше у него этих звездочек. Но с каждым новым улучшением, энергии требуется все больше, самые сильные ведуны иногда копят энергию годами, чтобы продвинуться еще на один шаг. Константин улыбнулся. Да, все, что описала ведунья, очень напоминало ему прокачку в любой современной RPG, но здесь это было реальностью. — А когда они улучшают другого человека? — спросил он. — Ведун забирает себе небольшую часть энергии, это его доля за работу. Если же энергия сферы должна отойти постороннему, он берет его с собой на место силы, погружает в сон, едва отличимый от смерти, и поднимается в Астру вместе с душой человека, там он заливает в него энергию и, следуя просьбе, усиливает тот или иной навык. Я трижды была в Астре, с позволения барона мне усилили защитные умения и обнаружение нежити и проклятых. Но это все, что я могу сказать. Как самостоятельно выйти в Астру и как защититься от бестелесных сущностей, которые там обитают, я не знаю. — Спасибо Аиша, ты мне очень помогла, — поблагодарил ведунью Константин. — Теперь я хотя бы представляю, как это все работает. А как найти место силы? — Не знаю, — пожала плечами женщина. — Те, что в вотчинах, известны. А в диких землях, даже не знаю, наверное, ведун бы смог, они чувствуют их. — В таких местах, — неожиданно влез в разговор Кин, — чувствуешь себя в полной безопасности, ощущается подъем, мир словно накрывает тебя невидимыми ладонями. Я не знаю, как это описать точнее. — Вот еще один вопрос — а как долго сферы тьмы лежат рядом с трупами? Может, прогуляться по местам стычек и поднять? — И не мечтай, — рассмеялся Кин. — Шесть часов, потом они исчезают. Кстати, вы, Ваше сиятельство, не задумывались, почему сферы видят только трофейщики? — Задумывался, но ответа не нашел. — Все просто, — произнесла ведунья, — сферы не принадлежат Яви, они находятся на другом плане бытия. И только трофейщик, наделенный возможностью разглядеть их свет, может поднять их и перенести в Явь, и тогда уже обычные люди начинают их видеть и способны взять в руки. — Ну что ж, — подвел итог беседы Воронцов, — вполне понятное и логичное объяснение. Перед тем, как отправиться, их снова вывели по нужде. Константин вертел головой, ничего интересного, дремучий лес, дорога, яркое солнце, которое с трудом пробивалось через густые кроны деревьев. Боевик был тот же самым, что конвоировал их накануне. Выглядел он уставшим, вокруг глаз мешки, жесткий недосып и тяжелый путь, делал свое дело. — Дай закурить, — попросил Воронцов. Тот вылупился, словно с ним дерево заговорило, правда, одергивать и отшивать не стал. Наконец, вроде как решившись, протянул Константину папиросу и дал прикурить. — Благодарю, — кивнул Воронцов бандиту. Крепкий табак горчил и почти сразу ударил в голову. Скурив половину, он протянул вторую половину Кину, приказчик со счастливой рожей в три затяжки добил остатки. — Полезайте внутрь, — приказал бандит, — завтра к обеду будем на месте. На вечернем привале покормим. Кстати, боярин, не сбылось твое пророчество, стянули мы сапоги с Прохора. Сожгли без них. Константин улыбнулся и помог залезть в кузов Аише. — А что изменилось? Я жив, он мертв. Так ли это важно — сожгли ли вы его в моих сапогах или без них? Важен результат. Бандит озадачился, переваривая услышанное, потом зло сплюнул и захлопнул дверь фургона. — Зачем вы, Ваше сиятельство, его злите? — спросила Аиша. — Он, по сравнению с остальными, вроде нормальный, во всяком случае, не пинает под зад, поторапливая, в спину не толкает. — Я не злю, — отозвался Воронцов, устраиваясь поудобней, — я зарабатываю репутацию. Теперь он трижды подумает, прежде, чем пнуть меня, ведь бес, — вспомнив, что тут нет понятия черт, заменил он ругательство, — его знает, услышит новое пророчество, а оно возьми, да сбудься. Главное предсказания делать доступные, что смогут реализоваться с большой вероятностью. — Только есть обратная сторона, — усмехнулся Кин, — они ведь и вправду тебе язык вырежут, Ваше сиятельство, нет предсказаний — нет проблем. — Вот поэтому главное не переборщить, — отозвался Константин. — Ну что, Кин, давай продолжим восстанавливать мою память, расскажи мне о востоке, диких землях, что за вольные города, и какова их политика? — Ну, Ваше сиятельство, спросили, тут двумя фразами не уложиться. — А ты куда-то торопишься? Времени у нас много, нас везут, что еще делать, в запертом кузове, как не трепаться? — Тоже верно, — признал доводы Воронцова старший приказчик. — Тогда, боярин, слушай внимательно. Хотя был я в тех краях один раз, лет десять назад… До бандитского логова добрались только к середине следующего дня. Точно такая же маленькая деревенька, как и та, в которой их захватили, только стояла она на краю леса и гор. Красивых таких гор, высоких, на которых, сверкая на солнце, лежал снег. Если бы не распутица, их путь занял бы всего часов пятнадцать. Но перегруженные грузовики едва ползли, и нападение сильно задержало. Да, потери обидные. А банда оказалась не маленькой — двадцать рыл, это без учета погибших. Деревня состояла из одной улицы, с каждой стороны по два десятка домов, у каждого дома небольшой участок, на котором работали женщины. Было непонятно, то ли свободные просто обслуживающие банду, то ли рабыни, с определенной свободой. Одежда вполне добротная чистая. Хотя, если хозяин рачительный, то и скотина у него здоровая и ухоженная. Окружал деревню внушительный частокол, на котором было вырезано множество оберегов, напитанных силой. Но больше всего Воронцова поразила антенна, установленная в самом центре поселения. Внушительная такая, железная, метров десять высотой. Неужели здесь есть радио? А почему нет? Век изобретений уже начался. — Кин, — шепнул он стоящему рядом приказчику, — это радиовышка? Тот кивнул. — Богато живут, у нас в баронстве не в каждой веси такое есть, а тут торчит. Кстати, тут есть свое место силы, ты чувствуешь его? Константин прислушался к ощущениям, и вправду, что-то странное было где-то неподалеку, оттуда тянуло спокойствием, безопасностью. Воронцов мотнул головой в сторону дальнего края поселка, где в круг стояло несколько идолов. — Там? — Молодцом, Ваше сиятельство, — похвалил его Кин. — Верно определил. Смотри, там буза намечается. Константин посмотрел на собравшихся в центре площади бандитов, тут были и те, кто только приехал, и те, кто охранял базу. Всего Воронцов насчитал девятнадцать человек. Женщина была только одна — крепкая молодка в кожаном плаще, шляпа, не как у ковбоев, а нечто более женское, даже странно, но смотрелось интересно, высокие сапоги с самыми настоящими шпорами. В руках карабин, но не Родимцева, и короче, и дизайн немного другой, и система магазинная, не как у тех, что были у Кина и его людей, больше похоже на штатовский М14. Она внимательно слушала самопровозглашенного лидера бандитов Ждана, и с каждым словом хмурилась все сильнее. Бывший детектив хоть и не слышал, о чем они говорят, но было видно, что вокруг молодки кучкуются крепкие парни из тех, что в рейде не было, похоже, назревал передел, банда была не так однородна. Он покосился на стоящего рядом с ними Черена, так звали неизменного конвоира, которого Ждан оставил их сторожить. Тот настороженно поглядывал на сходку и нервно мацал рукоять револьвера. Его револьвера, того самого из «Лавки братьев Силовых». Голоса становились все громче, явно назревал скандал, похоже, тут были две группировки. Первая сплотилась вокруг дамочки, вторая вокруг Ждана, который уже в открытую орал на присутствующих, причем его партия сильно проигрывала в числе, сказался неудачный рейд. За самопровозглашенного главаря стояли всего семь человек. — А бабенка не робкого десятка, — прошептал Кин, — и уважают ее. Черен так зыркнул на приказчика, что тот предпочел больше не комментировать происходящее. Константин же, с интересом наблюдая за разборкой власть имущих, уже понял, что миром дело не кончится, ор стоял такой, что теперь отдельные фразы можно было без труда расслышать. Ждан, принявший эстафету от погибшего от руки Кина Соловья, напирал на то, что был заместителем главного пахана, и бабе подчиняться не намерен. Пусть она и жена покойного. Женщина же отмалчивалась, стояла спокойно и с достоинством, слегка возвышаясь над низкорослым, пусть и крепким, Жданом. За нее говорил бугай ростом примерно с Воронцова, может, чуть пониже, примерно метр восемьдесят, но вот что здоровяк килограмм на тридцать тяжелее, лысый, в шрамах, и со здоровенными кулаками. Говорил он не слишком громко, размерено, спокойно. И явно выигрывал в словесной дуэли. Константин присмотрелся к дамочке, на зрение он не жаловался, площадь была хорошо освещена. Она была ниже его на голову, значит, примерно метр семьдесят пять, волосы заплетены в тугую косу, угольно-черного цвета с отчетливым синим отливом, такое Константин видел впервые. Сомнительно, что тут дошли до покраски волос. Неужели природные? Красиво. Лицо восточное, скуластое, миндалевидный разрез глаз. Именно в этот момент она посмотрела на пленников. Странный контраст — восточные черты лица и ярко-серые, как расплавное серебро, глаза. Оригинальная барышня. На секунду их взгляды встретились. Нет, не было никакой вспышки, или чего-то еще, просто короткий поединок. Надо сказать, жесткий у этой дамочки был взгляд, а еще проницательный, Воронцову показалось, что она ему словно в душу заглянула. Потом она посмотрела на Кина и Аишу и, потеряв интерес к пленникам, уставилась на Ждана. Тот стоял метрах в трех, брызгая слюной и понося всех подряд. Все случилось почти мгновенно. Ждан потянул из кобуры «Императора», его люди тоже схватились за оружие, вот только они даже не успели выстрелить. Женушка покойного Соловья вытянула руку, а затем сжала ее в кулак, резко, с вывертом. Даже стоя в двадцати метрах, Константин почувствовал, как плеснуло силой. Ждан устоял, бес его знает, почему, а вот его люди безвольно упали, повалившись друг на друга. Только самопровозглашенный главарь все же выхватил пистолет и даже выстрелил от бедра, и ведь попал, прямо в сердце угодил. Константин замер, он отчетливо разглядел крохотную вспышку на груди женщины в том месте, куда угодила пуля. Вот только результат оказался не тот, который ожидал Воронцов — барышня так и осталась стоять, лишь слегка покачнулась, не было похоже, что пуля причинила ей вред. Все это случилось за пару секунд, реакция бугая была молниеносной, здоровяк-телохранитель в прыжке сбил Ждана с ног и принялся месить его рожу своими здоровенными кулаками. — Хватит, — выкрикнула атаманша, и крепыш тут же замер, даже руку, занесенную для удара, не опустил. Черен рванул было к ним, вытягивая из кобуры револьвер, но Воронцов успел ухватить его за плечо, и когда тот обернулся, чтобы выстрелить в наглого раба, посмевшего его тронуть, то столкнулся с твердым уверенным взглядом пленника.