«Позвоню?» – снова стала недоумевать Райли. Тут она поняла… Мобильник у него тоже есть. Наконец, Райан сказал: – Жду нашей встречи. – Да… Да, я тоже. Она повесила трубку в полнейшем замешательстве. «Что ты делаешь сегодня?» – спросила она его. Зачем она это сделала? С каких это пор у неё не хватает терпения? Но она быстро поняла: может быть, это правильно. В конце концов, что тут такого? Это просто возможность проверить, как они сойдутся с Райаном безо всех формальностей вроде ужина и кино. Сегодня будет легче уйти раньше, если ей захочется. А ещё она сможет понять, нравится ли он ей настолько, чтобы идти с ним на настоящее свидание. Но тут у неё появилось новое переживание… А что, если он мне понравится, а я ему нет? Она застонала вслух. Беспроигрышного пути просто нет. Либо она сегодня пойдёт на полусвидание, которое может закончиться плохо для неё, либо проведёт остаток недели, переживая, как пройдёт настоящее свидание. Так или иначе, ей действительно нужно кое-что закончить перед приездом Райана. Она открыла книгу на том месте, где остановилась до его звонка. Однако теперь ей никак не удавалось сосредоточиться, и волновалась она не о своём почти-свидании. Нет, она переживала о другом человеке. Труди. Труди ушла в библиотеку после ужина, и вообще в этом не было ничего особенного, но в последнее время даже такое происшествие было особенным. Подруга Райли была сама не своя все две недели после смерти Реи. Она старалась придерживаться строгой рутины – ходила на пары, на обед и ужин в столовую, но кроме этого почти никуда. Остальное время она сидела в своей комнате, готовясь к занятиям, иногда просто молча сидела, глядя перед собой или вниз на собственные руки. Она редко включала даже попсу, которая обычно так раздражала Райли. Райли знала, что и сама она последнее время не была собой, но она хотя бы старалась снова вернуться на круги своя. Ей не особенно это удавалось, но, по крайней мере, она не позволяла тому, что случилось с Реей, полностью разрушить свою жизнь. Райли обрадовалась, когда Труди объявила о том, что собирается посидеть в библиотеке. Она сама осторожно предложила ей это, стараясь не особенно давить – Труди последнее время была особенно чувствительна. Но теперь она невольно переживала, как прошла небольшая вылазка её подруги. Не грустит ли она? Райли попыталась напомнить себе, что не несёт ответственности за эмоциональное состояние Труди. Она знала, что Труди ходит к школьному психологу, так что это он должен помочь ей справиться. Но пока толку от этого было мало, по мнению Райли. Она взглянула на часы и увидела, что время идёт. Она должна быстро закончить домашку и одеться на встречу с Райаном. «Что-то-вроде-свидания, – думала она, переворачивая страницы учебника. – Значит ли это, что всё возвращается в свою колею?» Окончание старшего курса и выпускные экзамены – само по себе тяжёлое время. Конечно, больше не случится ничего ужасного. Однако стараясь вернуться к нормальной жизни, Райли не могла не думать… Осталось ли вообще такое понятие, как «нормальный»? ГЛАВА 12 К тому времени, когда Труди выдвинулась домой из библиотеки, уже стемнело. Ей так и не удалось там поделать уроки, но это и не было целью. Она была горда собой за то, что сделала. Какое-то время она просматривала ряд новых книг на полке. Затем села за стол и стала листать свой конспект. И теперь её изумляла собственная гордость от выполнения таких крошечных задач – а изумление было хорошим признаком. Труди даже стала чувствовать себя получше. Эта вылазка была идеей психолога. Вечерний поход в библиотеку должен был помочь Труди проверить себя, попытаться побороть свои страхи. «Маленькими шажками», – вспомнила Труди слова психолога. Но сейчас это не казалось маленьким шажком. «Скорее это «прыжок гиганта»!» – подумала она. Тем не менее, Труди продолжала убеждать себя, что это необходимо. Она всё время вспоминала слова Райли вскоре после убийства Реи: «Мы не можем жить в вечном страхе, что произойдёт нечто ужасное». Конечно, это была правда. Труди знала, что должна отбросить ставшую хронической боязнь, господствовавшую в её жизни последние несколько недель. Так что она сделала маленький шажок – или прыжок гиганта, кому как. Тем не менее, она поняла, что идёт по тротуарам кампуса довольно поспешно, гораздо более быстрым шагом, чем обычно. Даже вид шагающих неподалёку других студентов не мог успокоить её. Любая тень между зданиями или темнота за кустарником, казалось, таили угрозу. Она сказала себе, что под кустами уж точно не лежит никакого монстра-убийцы, тем более, когда в кампусе так много людей. Труди поняла, что теряет те толики самоудовлетворения, что она испытала только что в библиотеке. Теперь ей никак не удавалось вновь почувствовать уверенность. А что, если все студенты куда-то денутся? Что, если все внезапно исчезнут и оставят её в одиночестве среди лабиринта дорожек – прекрасной мишенью для убийцы? Она знала, что её мысли нерациональны, но сейчас никак не могла контролировать их. К тому времени, когда до общежития осталось полпути, сердце Труди уже рвалось из груди, а дыхание было учащённым. Интересно, стоило ли пытаться проверять себя вот так? Конечно, её психолог поступил мудро, порекомендовав ей выйти на улицу. Она гордилась своими стараниями. Однако всё, чего ей удалось достичь, это испугаться до смерти. «С таким же успехом я могла ничего не делать, – подумала она. – Надо было просто остаться дома». Конечно, просиживание в комнате, съёжившись от страха, вряд ли можно было назвать жизнью. Но она напомнила себе, что до выпуска осталось всего два месяца. Если ей удастся пережить их, сдать экзамены и закончить колледж, она поедет домой и может сидеть там, пока не почувствует себя в достаточной безопасности, чтобы выйти. Когда Труди дошла до входа в общежитие, она забежала внутрь и встала за дверью, с трудом дыша. Ну, хотя бы она снова может дышать. Идя к комнате, в которой она жила с Райли, она посмотрела дальше по коридору в сторону той, где нашли тело Реи. С того рокового дня она старалась больше не ходить в той части коридора. Одна мысль о том, чтобы просто пройти мимо той комнаты, пугала её. Но она напомнила себе о девизе психолога: «Медленные шажки». Может быть, она сможет сделать несколько таких шажков прямо в общежитии. Может быть, ей удастся побороть хотя бы этот страх. В коридоре нет никого, кто увидел бы её, если у неё не получится. Труди прошла мимо своей двери и пошла дальше по коридору. Чем дальше она шла, тем длиннее, казалось, становился коридор, а пугавшая её комната отодвигалась всё дальше. Вместо того, чтобы ускорить шаг, как по пути домой из библиотеки, Труди замедлилась. Может быть, я никогда не дойду до неё. Но в конце концов она всё-таки оказалась прямо перед дверью, которая была закрыта уже две недели. Она казалась на удивление большой и мрачной, как огромная могильная плита. Дверь давила на неё, пугала. Она знала, что сейчас в комнате никто не живёт. Хизер так и не вернулась в школу, написав всем подругам, включая Труди, что взяла академический отпуск на год, а осенью, возможно, поступит в другое место. И, конечно, никто не захотел въехать туда после них. Интересно, сколько ещё комната будет пустовать? До следующего года? Или дольше? Труди не могла представить, чтобы это случилось до того, как все студенты, занимавшие этаж сейчас, выпустятся, унеся с собой жуткие воспоминания о той ночи. Ей было трудно думать о том, что в конце концов убийство Реи станет не больше чем частью истории общежития, страшилкой, которую студенты будут рассказывать друг другу ради смеха, чтобы вызвать у друзей нервный смех и ночные кошмары. Заперта ли дверь?