– У вас точно не было причин злиться на этих женщин? На Карлу Робертс и доктора Энн Уэстли? – Нет, – ответила Лайза, но в голосе, как и в лице, мелькнула едва уловимая неуверенность. Джон заметил это. Миссис Стэнфорд определенно что-то недоговаривала. – Двух женщин убили после того, как вы скрылись в неизвестном направлении. Вы ушли от мужа, оставили ребенка, переехали в другой конец Лондона – и теперь утверждаете, что все это не более чем совпадения? После переезда жертвы оставались в пределах вашей досягаемости. Лайза прищурилась. – У вас бурная фантазия, мистер Бёртон. – Карла Робертс сама впустила убийцу в квартиру, следовательно, знала его. Пожилая женщина, проживавшая одна на восьмом этаже многоэтажки, она, конечно, открывала дверь далеко не каждому. Но хорошей знакомой – без вопросов. Лайза встала, словно собираясь что-то сказать. Джон догадывался, что она хотела просить его уйти, но в последний момент одумалась. Лайза была у него на крючке и боялась настроить против себя. Ее глаза сверкали злобой. Джон тоже поднялся. Несколько минут они молча смотрели друг на друга. – Почему бы вам просто не выставить меня за дверь? – спросил Джон. – Боитесь, что я пойду в полицию и выдам ваше убежище? Если вы не сделали ничего плохого, чего вам бояться? Что произошло, Лайза? Что заставило вас уйти из дома? Она не отвечала, и Джон попробовал еще раз: – Вы посещали группу поддержки для одиноких женщин. Объяснили руководительнице группы, что вы замужем, но собираетесь развестись. Почему, Лайза? И что заставляет вас сейчас скрываться от мужа? Она молчала, и Джон подумал было, что ему так и придется уйти несолоно хлебавши. Но в тот момент, когда он уже схватил ключи от машины и приготовился покинуть квартиру, Лайза заговорила: – Вы действительно хотите знать, что происходит с моей жизнью? – Она прикрыла глаза. – Не могу в это поверить… После стольких-то лет кому-то действительно есть до этого дело! 3 Впереди чернела громада виллы. Фонари не горели ни на извилистой дорожке, ни снаружи, у ворот. Кристи посмотрела на часы – шесть вечера. Она надеялась застать дома если не самого мистера Стэнфорда, то хотя бы его сына, но на ее звонок никто не ответил. Темнота за деревьями, плотно отгораживающими дом от дороги, также указывала на то, что внутри никого нет. Кристи подумывала было заглянуть в офис доктора Стэнфорда, но побоялась его упустить. Что же оставалось делать, ждать здесь? В такой холод? И где может быть мальчик? Медленно и нерешительно Кристи направилась к своей машине. И собиралась уже открыть дверь, когда услышала женский голос: – Вы к Стэнфордам? Кристи повернулась. У ворот дома на противоположной стороне улицы, чуть наискось от виллы Стэнфордов, стояла женщина лет семидесяти с наброшенным на плечи пальто и сложенными на груди руками. Кристи подошла к ней. – Да. Мне нужно поговорить с доктором Стэнфордом или его женой. Но, кажется, дома никого нет… Женщина понизила голос: – Миссис Стэнфорд не появляется здесь вот уже несколько недель. – Не может быть! Кристи изобразила сильное удивление. Это была уловка в надежде выудить хоть какую-то информацию. То, что она из полиции, Кристи решила утаить, чтобы не пугать собеседницу. – Несколько недель, говорите? – Или нет… подождите. С середины ноября, я думаю… Да, именно тогда я в последний раз ее видела. Лайза Стэнфорд не так часто выходила из дома, но она отвозила сына в школу и на частные уроки. Иногда я наблюдала за ней из окна своей гостиной. – Так, может, миссис Стэнфорд больна и лежит в постели? – быстро предположила Кристи. – Больна? Больше двух месяцев? Я вас умоляю… В этом случае ее, по крайней мере, навещал бы врач. Нет, это крайне маловероятно. Никто из соседей в это не верит. – И что думают соседи? Женщина заговорила еще тише: – Что там произошла… драма. – Правда? – Вы ведь никому не скажете, что узнали это от меня? – быстро прошептала женщина. – Я боюсь его. Его здесь все боятся. – Вы говорите о докторе Стэнфорде? – По нему не скажешь – сама вежливость, спокойствие, корректность. Не к чему придраться, но… – Да? – Соседи замечают многое. Мы здесь не особо любопытны, но нельзя ведь все время отворачиваться, ведь так? – Ну так… – неуверенно согласилась Кристи. – Лайзу Стэнфорд били. Она носит большие солнцезащитные очки, даже когда дождь или темно, но мне доводилось видеть ее и без них, когда однажды Лайза Стэнфорд забирала газеты из почтового ящика. Опухшие глаза, разбитая губа, синяки… На шее тоже, и кровоподтеки на носу. Она выглядела как после боксерского поединка, который проиграла. Кристи затаила дыхание. – То есть вы хотите сказать… – Бог свидетель, я не сплетница, – поспешно перебила ее женщина. – Но здесь все ясно, ведь так? Кто избивает эту женщину? В этом огромном мрачном особняке живут три человека – Лайза, ее муж и сын. – Понятно… – Кристи кивнула. – Такое вполне можно было предположить, но… интересно, почему она не обратилась в полицию? Этот вопрос Кристи задала нарочито наивным тоном. Она достаточно давно работала в полиции и знала, что существуют тысячи причин, по которым женщины в ситуации Лайзы Стэнфорд не обращаются ни в полицию, ни даже в консультационные центры. На самом деле помощи ищут очень немногие. – Ее муж – очень влиятельная фигура, – ответила женщина. – Большие деньги, громкая репутация. На короткой ноге с самыми влиятельными политиками в стране. Не удивлюсь, если он лучший друг начальника полиции. Так что, вполне возможно, Лайза не верит в полицию. Боится, что сделает еще хуже. – И когда вы видели ее в последний раз, она тоже была с синяками? – спросила Кристи. Женщина покачала головой. – Не могу сказать. Солнечные очки закрывали пол-лица. Огромные солнечные очки от «Гуччи» – Кристи вспомнила разговор с медсестрой из клиники. Лайза не снимала их даже в закрытых помещениях. Очки делали ее неприступной и надменной, что настроило против нее средний медперсонал. Но Лайза не могла иначе. Будучи замужем за многоуважаемым доктором Стэнфордом, она была вынуждена прятать лицо, насколько такое было возможно. – Его здесь все боятся, вы сказали? – напомнила Кристи. Женщина кивнула: – Здесь нечему удивляться. Не я одна видела Лайзу Стэнфорд избитой. Мужчину, который способен на такое, нормальным не назовешь. Он опасен. Это ведь не просто пара пощечин, если вы меня понимаете. Он набросился на нее, как зверь… И вообще, что-то с ним не так. Эти холодные глаза… Мне он никогда не нравился, хотя всегда вежливо со мной здоровался при встрече. – И никто из соседей не пытался вмешаться? – Как вы себе это представляете? Лайза первая все отрицала бы. Иначе зачем она скрывает следы побоев? Вызвать полицию… на это ни у кого не хватит смелости. И потом, никто ведь толком ничего не видел. Дом стоит в глубине сада, окружен высокими деревьями… Никто ничего не видит и не слышит. Вот если б были крики и полиция застигла его на месте преступления, а так… Мы все равно ничего не могли бы сделать, а он обязательно узнал бы, кто на него заявил, и тогда… – Соседка замолчала. – Что тогда? – спросила Кристи. Но женщина так и не решилась закончить фразу – как видно, из опасения выставить себя в смешном свете. – Вы его не знаете, – уклончиво ответила она. – А я боюсь, просто боюсь. – А что с сыном? – Тихий, запуганный ребенок. И такой бледный… Не похоже, чтобы он был счастлив. – Но никаких признаков, что и его били, вы не замечали? – Нет. Никогда. Мне почему-то кажется, что у доктора Стэнфорда нет проблем с детьми. Только с женщинами. – То есть не только с женой, и с другими женщинами тоже? – Это ощущение, не более того. Кристи поблагодарила соседку Стэнфордов и на всякий случай запомнила фамилию на щитке рядом с кнопкой звонка на воротах. И номер дома. Очень может быть, что сюда еще придется вернуться. – Я вам ничего не говорила, – напомнила женщина, когда Кристи уже развернулась к машине. Она поехала в город. По дороге позвонила Филдеру по громкой связи. Как и ожидалось, инспектор все еще был в кабинете.