– Огонь, – ответил я, пока не видя в его вопросах никакого злого умысла. – Ясно, – кивнул тот, – это хорошо. По ней урон огня и молнии лучше всего проходит. Только хаосом не атакуй, бесполезно. Ты девятого уровня… Значит, огненный шар есть? Так? – Ага. – Вот им и работай. И открой обмен… Я послушался его, и в моем инвентаре звякнуло десять бутылок маны. – Ого! – вырвалось у меня. – Но… – Брось! – махнул рукой Алкид. – А то в самый интересный момент у тебя мана кончится. Я ее оптом покупаю, так что будем делить трофеи – рассчитаемся. Мне эти десять бутылок всего в пятьдесят драхм встали! Считай, по себестоимости тебе их отдал. – Спасибо, – коротко поблагодарил я щедрого командира. Когда мы подошли к роще, Алкид перестроил наш отряд: впереди два гоплита, за ними мы с ним, а за нами велосы, в центре которых расположился жрец. – Помните, эта тварь плюется ядовитой гадостью. Не часто, через определённые промежутки времени. Штука опасная, постарайтесь под нее не попадать. Если же попали, сразу пейте зелье жизни. Оно снимает все негативные эффекты. Не выпьете – у вас быстро здоровье уменьшаться будет. Ясно? И привяжитесь все. Вон камень возрождения недалеко. Подождав, пока все привяжутся, он вновь выстроил нас в том же порядке, и мы вступили под сень редких деревьев. Миновав их, я увидел поляну, в центре которой расположилось небольшое озерцо, все затянутое тиной. Над ним повисла практически мёртвая тишина, нарушаемая только нашим дыханием и звуком шагов. Но как только мы начали медленно приближаться к нему, оно вдруг заволновалось, и на сушу выбралось зеленое чудовище… Древняя гидра. Уровень 30. Выглядела древняя гидра весьма впечатляюще – этакий Змей Горыныч из русских народных сказок, которые я любил читать даже уже будучи взрослым. Да-да, нравился мне их незамысловатый слог и простые герои. Так вот, перед нами стоял Змей Горыныч, правда, с восемью головами и без крыльев. А так очень похож. Толстое тело гидры было покрыто крупной зеленой чешуей. Головы же напоминали змеиные: такой же раздвоенный язык, только вот куда более впечатляющие клыки. Громко зашипев, гидра невероятно быстро для такого внешне неуклюжего существа поползла к нам. – Гоплиты, копья! – громко приказал Алкид, и в руках шедших впереди воинов появились горящие багровым светом копья, полетевшие в гидру. Оба врезались в ее живот, как-то, на мой взгляд, довольно легко пробив чешую и застряв в теле врага. Наш противник издал какой-то пронзительный вой и резко ускорился. Гоплиты не ожидали подобной подлости от пусть быстро ползающего, но никак не похожего на кузнечика врага и оказались придавлены тушей гидры. Змеиные головы замолотили по придавленным противникам. И в этот момент остальные члены нашего отряда атаковали. От жреца же потянулось два голубых луча к дергавшимся под тяжелым грузом гоплитам. Гидре явно не понравился обстрел, который мы ей устроили. Вокруг нее несколько раз вспыхнул защитный купол ядовито-зеленого цвета, но сразу же погас. Полоса жизни над ее головой начала медленно уменьшаться, тем более что мы не прекращали атаковать. Тогда все восемь голов начали по очереди плеваться. Хорошо еще, что наш противник не отличался особой меткостью, тем не менее мне уже пришлось выпить бутыль жизни. И, кстати, я мысленно поблагодарил Алкида за ману, расходовалась она со страшной скоростью. Но постепенно наши атаки стали все более и более результативными. Линия жизни гидры пожелтела и продолжала убывать. Видимо, почувствовав, что запахло жареным, гидра поползла обратно к озеру. Правда, на этот раз делала она это очень медленно. Впрочем, от гоплитов к этому времени остались только два мерцающих кокона с вещами. – Останавливаем ее! – рявкнул Алкид. – Спрячется в озеро – хана квесту! Вергилий, за мной! Лучники, не прекращать огонь! Я бросился следом за Алкидом, и мы заняли позицию между гидрой и ее спасительным озером. С рук нашего командира сорвались голубые молнии. Я вновь ударил огненными шарами, добавив пару вспышек… Поместье рода Трубецких – Как прошли экзамены? Глава рода Трубецких Сергей Ильич Трубецкой внимательно смотрел на сидевших перед ним на диване детей. Вероника, Елена и Виктор – его гордость, его наследники. Он знал, на что способны родственники, даже самые близкие, когда речь идет о деньгах и богатстве, и старался, чтобы у его детей не было вражды. И сейчас был уверен, что это получилось… Сейчас они собрались в его кабинете. Сам глава рода, откинувшись в своем любимом кресле, внимательно изучал сидевших напротив детей… Хотя каких детей – это уже взрослые люди… – Да все отлично! – улыбнулась Вероника, ответив за всех. – Ты же знаешь, с нами мало кто сравнится! Сидевшие по обе стороны от нее брат и сестра покосились на девушку и дружно кивнули. – Рад это слышать! – кивнул Трубецкой. – Вы ничего необычного не заметили? – А должны были? – осторожно поинтересовался Виктор. – Вы должны быть всегда настороже. – Голос отца стал строгим. – Вот мне стало известно, что во время экзаменов присутствовал некий Веромир Бельский, а я почему-то узнаю об этом не от вас… Его вопрос заметно смутил их. От него не укрылось, как нахмурился Виктор, незаметно усмехнулась Елена и насупилась Вероника. – А это какое-то из ряда вон выходящее событие, чтобы тебе о нем рассказывать? – поинтересовалась Вероника. – Подумаешь, неожиданно появившийся наследник! – Так-так, – улыбнулся Сергей Ильич. – Сдаётся мне, вы уже познакомились с ним? – Можно сказать и так, – явно неохотно ответил Виктор, недовольно покосившись на принявшую совершенно невинный вид Веронику, – только не понимаю, чем может заинтересовать тебя, отец, обычный парень, пусть и наследник древнего рода, но не имеющий ни связей, ни влияния, ни союзников. Сергей Ильич укоризненно посмотрел на своего сына. – Нет, сынок. Не надо делать столь скоропалительных выводов, надо смотреть далеко вперед. Иначе тебе будет очень сложно, после того как ты станешь главой рода. – Извини, отец, – неохотно ответил Виктор. – Ну и какого вы о нем мнения? О Веромире Бельском? – Виктор все уже сказал! – презрительно фыркнула Вероника. – Этот Веромир корчит из себя аристократа, а сам деревня деревней… Я… – Остановись, – вдруг холодно произнес Сергей Ильич, отчего девушка осеклась и удивленно посмотрела на него. – Не пристало членам рода Трубецких так говорить. Вот скажи, Елена, – продолжил он, переведя взгляд на старшую дочь, – правильно ли поступила твоя сестра, попытавшись стравить Бельского и Годуновых, а еще на экзаменах в Дворянскую академию? Ради… как вы там говорите… хайпа? – Хм… – Елене явно не хотелось отвечать, но взгляд отца не оставлял выбора. – Нет, неправильно, – выдохнула, наконец, девушка. – Если бы он повелся на это, то могла бы начаться дуэль, в которой пострадали бы не только Годуновы и Бельские, но и репутация академии и, наверно, отчасти наша репутация, так как все равно узнали бы, кто стал инициатором всего этого. – Вот! – Сергей Ильич с довольным видом откинулся в кресле. – Хоть один из вас троих может логически мыслить. Вероника, я долго закрывал глаза на твое поведение, но сейчас этому пришел конец. Ты будешь учиться в академии и должна соблюдать правила и вести себя соответственно. Если я еще раз узнаю о подобном фортеле с твоей стороны, то ты отправишься в наше имение во Владивостоке. Им как раз надо заняться, у меня все руки не доходят… Понятно? – Да, отец, – испуганно кивнула девушка. – Хорошо, а теперь слушайте меня внимательно. Вы достаточно взрослые люди, чтобы приоткрыть вам часть моих планов. Пока только часть, но сначала зарекомендуйте себя настоящими Трубецкими, и вы же будете выполнять их после моей смерти! – Конечно, отец, – кивнула Елена и внимательно посмотрела на отца. – Сдаётся мне, ты не просто так затеял разговор о Бельском? – Ты права, – кивнул тот. – Вы все трое должны стать ему друзьями! – Что?! На этот раз на него смотрели три пары глаз, в которых возмущение сочеталось с небольшой толикой любопытства. Правда, любопытство было только во взгляде Елены. Дети знали своего отца. Просто так Сергей Ильич Трубецкой говорить бы ничего не стал. – Зачем нам набиваться в друзья этому дере… – Вероника вовремя осеклась, но ее взгляд красноречиво говорил о том, что она хотела сказать по этому поводу. – Сейчас я не могу вам сказать всего. Еще рано. Но вы знаете, что наш род теряет свой авторитет и влияние. У трона Шуйские, Годуновы, Разумовские, а Трубецкие постепенно переходят во второй эшелон кланов… Нет, мы пока еще в десятке великих родов, но если так пойдет дальше, можем потерять это место. А все из-за возвеличивания Годуновых. Нам нужен кто-то, кто сможет стать противовесом роду Годуновых, который сейчас начал слишком быстро набирать силу… И внезапно появившийся Бельский, которого все считали погибшим, как нельзя кстати. – То есть ты хочешь его использовать? – уточнил Виктор. – Но как он может стать противовесом? Извини, отец, но я повторюсь, у него нет ни связей, ни влияния, ни союзников. И, думаю, нет денег, учитывая, как он был одет на экзаменах! Или… – Он подозрительно посмотрел на отца. – Ты знаешь что-то, чего не знаем о нем мы? – заключил он. – Браво! – демонстративно захлопал в ладоши Сергей Ильич. – Именно так! Но вы это узнаете чуть позже, когда будете вместе учиться! – Вместе? – обратила внимание на последние слова отца Вероника. – С чего ты решил, что мы с ним в одной группе будем учиться? – Я не решил – я это знаю! А насчет твоих слов, сын, поверь: все может измениться! – вдруг весело улыбнулся Трубецкой. – И когда это произойдет, вы должны быть рядом с ним и, повторяюсь, стать его друзьями. Настоящими друзьями. Как вы это сделаете, меня не волнует. Считайте, это последнее для вас поручение, перед тем как станете настоящими наследниками нашего рода! – То есть это заключительный экзамен? – вырвалось у Вероники. – Именно так, – кивнул Трубецкой. – Виктор, иди, подумай над моими словами. А мне надо с девочками поговорить с глазу на глаз. Виктор ушел с каким-то задумчивым видом. Порадовало Сергея Ильича то, что он не увидел в своем сыне разочарования и недовольства. Похоже, тот уже начал думать, как можно окрутить Бельского. Это хорошо. Чувства часто мешают принятию правильного решения и влияют на возможность мыслить логически. – Теперь с вами, мои девочки. – Он ласково посмотрел на напрягшихся дочерей, не привыкших к такому отношению со стороны всегда строгого – в отличие от их матери – отца. Хотя в этом доме Софья Трубецкая, родившая своему мужу троих детей, не имела права голоса, но, как ни странно, ее это полностью устраивало. Все проблемы решал муж… – Вы не думали о замужестве? – вдруг спросил он сестер, которые растерялись еще больше. – Рано еще, отец, – наконец ответила Елена. – Двадцать два года – это не рано, – наставительно заметил Трубецкой, – тем более что появился кандидат. – Кандидат? – Теперь в глазах девушек был явный интерес. – И кто же этот счастливчик, что поведет мою сестру под венец? – ехидно поинтересовалась Вероника, косясь на насупившуюся Елену. – Ну, вы его уже имели честь видеть! Даже знакомы с ним. И да, я еще не решил, кто из вас станет его женой… Теперь напряглась Вероника. – И кто же это? – спросила Елена, не сводя глаз с отца. – Голицын? Орлов? Долгорукий? – Никогда не угадаете. – В глазах того плясали весёлые искорки, что еще больше нервировало девушек.