Нас усадили за стол. Подаренные серёжки пустили посмотреть по рукам. Решили, что вещь осталась с летнего привоза. Помянули Ириску: “Дура, такого парня упустила!” Вспомнили Котёнка: “Молодая Катька ещё, глупая. После Лёхи с третьим парнем ходит в кино обжиматься.” Хвалили Алёнку: “Ты, Лёшка, смотри не упусти! Лёлька девка золотая! И красивая, и хозяйственная, и стихи, как настоящая артистка читает.” Угу. А то я не помню, что они раньше про Котёнка говорили. Однако надо будет малышке ещё колечко подарить. Не за сегодняшнее, а так… Обсуждение моей подруги вылилось в общее мнение: “Не туда Лёлька идёт. Не туда. Ей в театральный надо поступать, а не в медицинский.” Всё бы ничего, только Алёна меня спросила: — Ты как думаешь, меня в театральный примут? И ведь сама знает какой там конкурс. Но ободрить любимую придётся. — Примут, только хорошо подготовиться надо. — К экзаменам? — Экзамены дело десятое. Ты должна показать себя. Дело не в красоте, в приёмной комиссии ищут “изюминку” в человеке и прикидывают его сценический образ. Стихи, песни, танцы должны показать, какие вы будете на сцене. Вот ты какой образ можешь показать? — Ну… может… не знаю… — Что ты точно НЕ можешь показать? Цыганку или роковую женщину — это брюнетки. Колдуньи, мистические женщины — рыжие. Русскую красавицу отметаем сразу. — Почему? — обижено спросила Алёнка. — Ты не русая, но, главное, русских красавец будет много, это самый типичный у нас образ. Зачем тебе стоять в толпе? Раз блондинка, попробуй создать образ немки. — Почему немки? Лучше, например, сыграть прибалтийку. — Прибалтийку сыграет прибалтийка, они наверняка приедут. А немок точно не будет. Репертуар подготовь соответствующий. Так… песня… “Лили Марлен”. Несложная мелодия, лёгкое исполнение. Зато известнейшая актриса Марлен Дитрих её пела. Сразу привлечёшь внимание. Петь будешь на русском и немецком. Стих… Немецкий романтизм… Подходящих поэтов много, но ты выучишь Гейне, чтобы вскользь упомянуть Карла Маркса. Они родственники. Басня… тоже найдём. Крылов “Свинью под дубом” вроде с немецкой басни переписал. Поищем. Танец понятно. Какая-нибудь полька. Вот и репертуар готов. Обязательно косы и блузка с юбкой под немецкий наряд. Точно пройдёшь. Что-то слишком занесло меня. Зато Алёнка так смотрит! Лёля Лёля лежала крепко прижавшись к своему любимому мужчине. Только что случившиеся ей скорее понравилось, чем не понравилось. Конечно, никакого безумного наслаждения со звёздочками, салютом взрывающимися в глазах, как хвасталась Людка, не было. Но и той мерзости, боли, грязи и пошлости, как жаловалась Надька, тоже не случилось. Лёшик был такой милый, такой ласковый… такой глупый и смешной… Она ему разрешила всё-всё делать с собой, только просила не смотреть, стыдно очень. Но он отводил её руки и смотрел, и целовал, и гладил… а ей было так стыдно… и так хорошо… Лёля боялась до дрожи, но он оказался очень нежным и опытным. Когда они поженятся, ни на никаких девок она ему даже смотреть не даст. А то уже научился, понимаешь! Когда успел! И с кем?! Нахал! Вчера они говорили с мамой об Алёше, и та сказала: — Решай сама, тут я тебе не советчица. Год в разлуке — ерунда. В армию парень уходит, его девчонка два-три года ждёт. А если сядет пацан, то и дольше. Сама знаешь, сколько я твоего отца ждала. Забыть тебя Лёшка может спокойно. Другую найти, ему тоже не сложно. А как будет вспоминать, зависит от тебя. Или как очередную сикуху, с которой лизался и которую лапал в тёмном зале киношки. Или как девочку, отдавшую ему свою первую любовь и всё, что можно отдать любимому. — А если он другую найдёт? — А если ты другого найдёшь? — Вдруг Лёшик кому-нибудь скажет? — Ты сама подружкам не разболтай. Конечно, мне не хочется дочкой с чужим парнем делиться. Но такая наша бабская доля. Всю ночь девочке снились сны, где она стояла в белом платье с фатой. Такая красивая-красивая. Подружки ей завидовали, а Лёшик одел кольцо на палец. Она проснулась очень рано, нырнула в койку к маме и спросила: “Вдруг он не захочет?” Мама долго шептала на ушко дочке женские секреты и хитрости управления мужиками. Это только они думают, что выбирают. На самом деле женщины выбирают сами и делают так, чтобы парень сказал нужные слова. Пусть считает, что это он сам решил. До конца своих дней муж будет предопределять самые главные и важные вопросы типа — “Есть ли жизнь на Марсе?” или “Кто будет следующим президентом Гондураса?” Жене этого не дано, она может справиться только с простейшими бытовыми мелочами: “Что купим на неожиданную премию?” или “Куда поедем летом отдыхать?” 9.03.73 В школе Алёна вела себя так, как будто вчера между нами ничего не случилось. Только при встрече лукаво улыбнулась. А когда сели за парту оба, причём одновременно, начали разговор: — Мне надо тебе сказать… — Мне надо с тобой поговорить… Оба смущённо замолкли, но я первым начал второй круг разговора: — Нам надо поговорить. Давай вечером. У тебя или у меня? — Давай у вас. Только моя мама тоже хотела к твоей зайти, поговорить. — Ну и что? Мы же будем в моей комнате. Поговорить они нам не помешают. Хотя… может тогда лучше я к тебе приду? Девочка слегка порозовела. — Приходи. Только не думай про всякие глупости. А то я знаю вас мальчишек. — Ты что! Конечно не буду. Я буду думать только о тебе. И о вчерашнем празднике. — Дурак! Почему дурак? И зачем краснеть до ушей? Ребята подумают, что я что-то такое сказал. Вон и Нинка стала на нас с интересом поглядывать. Хорошо урок начался, народ перестал косится. Вы конечно будете смеяться, но на перемене директор сказал, что меня ждут на погранзаставе. И кому я там опять понадобился? Леонида Андреевича спрашивать об этом бесполезно, откуда ему знать? Кстати, после второй медали он относится ко мне с большой насторожённостью. Учителя, глядя на него, меня почти не спрашивают, но пятёрки ставят. Честно скажу, заслуженно. Я хоть и пропускаю много занятий, но учебники все читаю, домашние работы тоже полностью делаю. Хотя заочную школу МГУ совсем забросил. Одному, без Жанки заниматься стимула нет. Да и не собираюсь теперь по прошлому профилю идти. Думаю про языки и фотографию. Иду после школы на заставу, догоняет Генка. — Лёха! — кричит. — Дело есть! — Что за дело? — Давай на пару дней в Питер слетаем. Есть маза бабла поднять. Так. Уже стрёмно. — Ген, ты же только вышел! — Я про верное дело говорю. Когда уходил, Зелёный козырную наколку дал. Для себя берёг, но слил за обещание передач. Смотри, морячок загранплавания плавает, а его хата вся в шоколаде… — Гена! Молчи. Мне не интересно, и тебе не советую даже думать о скоке. — Мы по-быстрому. Прилетели, взяли хату, скинули барахло барыге и опять в посёлок. На нас никто не подумает. Да, дела — делишки… Зря Генку родители из колонии вытаскивали. Раз о деле думает, значит точно сядет. Не в этот раз, так в другой. Не в другой, так в третий. — Я точно не впишусь. И подробностей не говори. Меньше знаешь — лучше спишь. — Писарь! Зассал что-ли? — А вот на слабо брать не надо. Поссоримся. — Ну ладно. Зассал и зассал, без левых справимся. У тебя стволов много, одолжи один на три дня. Тут мне совсем плохо стало. Он вообще, о чём-нибудь думает? — Гена! Ты с дуба рухнул?! Забудь про ствол! Совсем забудь! Не делают дела со стволом! — Я думал, Писарь козырный пацан, а ты балабол навроде Пушкина. Можешь всё, но только языком. — Достал! Кончай бадягу, меня ждут. Ствол не дам. Тебе советую затихариться и сидеть, как мышь под веником. Иначе сядешь и надолго. Разошлись к обоюдному неудовольствию. Что-то мне совсем грустно стало. Похоже, дурак я и в людях ничего не понимаю. Зря Генку жалел, его не исправишь. На заставе Константин Денисович, отец Ириски, посадил в комнату с телефоном ВЧ, велел взять бумагу и карандаш для записей и соединил с Питером. Дело оказалось совсем непростое. На почте “до востребования” мне лежит письмо. Взять его должен завтра, как бы случайно. Например, можно зайти и послать бандероль. Письмо от Ани Ли. Как бы. Приказывать никто не имеет права, но на меня, как на награждённого правительственными наградами, очень надеются. Если решусь помочь органам и стране, должен не позже вторника написать ответ. В письме не показывать сомнения в личности отправителя. Рассказать о награждении второй медалью. Причём, согласно легенде, в несколько юмористической манере. Дескать, второй раз за одно и тоже наградили. О получении первого разряда по стрельбе упомянуть. Ещё стоит рассказать о своём отъезде в Москву. Опять-таки не обязательно, но крайне желательно, дать мой московский адрес. За продолжение переписки мне будут особо благодарны. В следующей части письма написать, что буду в Питере в следующую среду со своим докладом в Доме Пионеров и предложить встретиться в любой день до пятницы. Закончить письмо общими школьными новостями. Не позже понедельника продиктовать письмо по ВЧ. Будет надо, его поправят. Другие инструкции проще — про Анькино письмо в классе рассказать, но стараться не показывать. Хотя можно и показать, если будут сильно просить. Негативы снимков взрывающихся шариков отдать командиру заставы сегодня же. Проездные документы и командировочные получить завтра у него же. Фотоаппараты, вспышка и прочие принадлежности не моя забота. Их отправят без меня. В школу о командировке сообщат. Родителям позвонят из Петропавловского Дома Пионеров. Вопросы есть? Вопросов нет. Исполнять. Забежал домой за негативами, а там мама меня обнимает. Оказывается, я такой замечательный фотограф! Оказывается, меня так ценят! Ей женщина — инструктор Дома Пионеров дозвонилась. Во вторник лечу в Питер, родители решили полететь со мной, посмотреть на триумф своего ребёнка. Даже номера в Аваче заказали.