– Наверное, ему очень скучно. – Но почему? – рассмеялась Морисон. – Ну а ты сама представь, что можно делать столько времени, да так, чтоб жить не надоедало? Пять тысяч лет! Это ведь невероятная прорва времени, можно все узнать и все увидеть, а что дальше? Вот что бы ты делала, если б столько жила? – Не знаю, много чего. Наверное, первые несколько тысяч лет развлекалась, зарабатывала и копила деньги, а затем захватила бы мир. – Морисон игриво усмехнулась. – Прямо как этот император. – Да ну, скука ведь. Лера смахнула изображение дворца и увидела хрупкую девушку-азиатку с белой молочной кожей, всю нарядную, как куколка, в красивом сиреневом платье, с блестящими бусинами в длинных черных волосах. – А это Каннон, или Бодхи Гуру, милосердная просветительница, тоже бессмертная. И такая же древняя, как император. – Она такая красивая и выглядит младше меня, – зачарованно глядя на Каннон, сказала Лера. – Так и есть, она в тридцать шестом своем воплощении, и этому телу четырнадцать лет. Бодхи после смерти перерождается в теле другого ребенка, как, например, Далай-лама в нашем мире. Она проповедует путь милосердия и в Объединенных Республиках Милосердия почитается как святая или даже божество. – Скажи, Джанет, если нам нужно узнать способ создания этой энергии, этой шакти, если мы хотим получить всего лишь возможность владеть сверхспособностями здесь, почему мы просто не можем выйти на переговоры с тем же императором или Каннон? Мы ведь могли бы дружить с ними, предложить наши технологии в обмен на их технологии. Зачем мы прячемся, как преступники? Почему бы не связаться с ними открыто, как цивилизованные люди? Морисон нехорошо усмехнулась. – Какая ты все-таки наивная, девочка моя. – Но почему?! – возмутилась Лера. – Неужели не проще наладить отношения. Неудивительно, что они теперь охотятся на землян. Ведь мы вторглись в их мир как враги! – Лера, – лицо Джаннет стало серьезным, – они и есть наши враги. Потенциально опасные враги со сверхспособностями и бессмертием. Нам повезло, что проход открылся в их мир, а не наоборот. Между нами не может быть дружбы. Узнай с той стороны, что существует проход, они бы его взорвали, расстреливали любого, кто появлялся бы из него. Твои рассуждения наивны, этот мир жесток и опасен. Там процветает рабство, там нет законов нашего мира, там нет тюрем, людей там просто убивают. – И вы хотите туда отправить меня… – Ты нам очень нужна, без тебя мы не справимся. – Морисон заглянула ей в глаза, взяла за руку. – Твой брат, Никита, ему нужна твоя помощь. Понимаешь? Его без тебя могут убить. Только ты можешь попасть в этот орден, только ты сможешь узнать, что им известно о нас и почему они пытаются нас убить, и только ты можешь спасти наших людей. Лера опустила глаза, неуверенно высвободилась из рук Морисон и уткнулась в экран нано-сэда. – А что будет потом? – задумчиво перелистывая фото на нано-сэде, поинтересовалась Лера. – Что будет, когда я выполню задание? Я буду служить этому ордену до конца дней? – Нет, ты там не останешься, – ласково сказала Джанет, погладив Леру по плечу. – Тебя заберут. Когда все закончится, ты сможешь найти брата и жить спокойно. Лера недоверчиво уставилась на Морисон. – Мы с Никитой окажемся на Хеме. А Женя? – Женя останется здесь. Но если подумать, это не так уж и плохо. Она будет обеспечена, она будет в безопасности. – Как я, например? – горько усмехнулась Лера. – И почему мне кажется, что вы никогда не оставите нас в покое? И даже если мы с Никитой останемся там и захотим жить спокойно, вы будете нас шантажировать Женей. Или, что еще хуже, отправите ее в эту Хему так же, как и меня с Никитой. – Я никогда никого и никуда не отправляла, – строго ответила Морисон. – Но ведь мне угрожали! – Спецслужбы используют иногда весьма варварские способы убеждения, – вздохнула Джанет, – но я не думаю, что они причинили бы вред тебе или твоей сестре. Ты нужна нам, нужна своему брату, понимаешь? Без тебя, если ты все не разузнаешь, ему грозит опасность или даже смерть. У Леры в глазах заблестели слезы. – Откуда мне знать, что он еще жив? – Смотри, – улыбнулась Морисон, активировав свой нано-сэд и перекинув на монитор папку с аудиофайлом. – Это запись последнего разговора Никиты. Я тебе его не должна давать, но ты ведь никому не скажешь… – Морисон заговорщицки улыбнулась. Лера утерла рукавом брызнувшие слезы, шмыгнула носом: – Нет, не скажу, ни за что не скажу, – пообещала она. Морисон включила запись. «Берналь, это Агила, прием, как слышно?» – послышался голос Никиты. Лера вздрогнула, как же давно она его не слышала. Девушка вслушивалась в каждое слово, это была не полная запись, нарезка из фраз, и говорил здесь только Никита, другого собеседника вырезали. Но и этого было достаточно, чтобы зародить в ее сердце надежду, чтобы успокоить. – Видишь, все хорошо, – улыбнулась Морисон. – Он принял задание, с ним все в порядке. – Как давно была сделана эта запись? – спросила Лера. – Пару дней назад, – слишком торопливо ответила Джаннет, но, заметив подозрение в глазах Леры, расплылась в улыбке, снова погладила ее по светло-русым волосам. – Если еще будут, я тебе снова дам послушать. Договорились? Лера часто закивала, с благодарностью глядя на Морисон, а затем застыла, глядя перед собой. – Я только одного не пойму, – медленно сказала Лера. – Как мое нахождение в этом ордене может спасти землян? Что такого я должна сделать или узнать, чтобы они прекратили преследовать нас? – Твое нахождение там очень ценно, моя девочка. Мы должны уничтожить этот орден, он очень опасен. А ты нам в этом поможешь… – Морисон улыбалась, заботливо заправляла волосы Лере за ухо, так когда-то делала мама, когда Лера была маленькой. – Поможешь ведь? – ласково спросила Джанет. Лера серьезно посмотрела на нее и ответила: – Я сделаю все, что в моих силах. Глава 14 Тайны Часть 1 Империя, Акшаядеза Санджей и Роэн Рам прилетели в Акшаядезу несколько часов назад и теперь слонялись по парку в одежде имперских граждан, неподалеку от монастыря неприкасаемых. Санджей чувствовал себя неуютно в этой одежде, да и общество Роэна его едва ли радовало. Роэн пытался быть с ним вежливым и сдержанным, только вот наследник клана Гиргит только внешне изображал приличие, внутри же он был совершенно другим. Резкий, вспыльчивый, грубый, жестокий. Санджей еще во дворце Рамов насмотрелся, как Роэн ведет себя с прислугой и со своими наложницами, которых у него было неприлично много. Невозможно было не видеть, ведь комнату Санджея и Роэна разделяла только стена. И Санджей невольно смотрел сквозь эту стену, когда из-за нее доносились шум и крики. И за этого человека Симар, а теперь и отец собираются выдать Ашанти? Тихую и милую Ашанти с кротким, покладистым характером? Санджею становилось не по себе только от одной мысли об этом. Нет, как только он вернется, он обязательно все расскажет отцу. – Ты как, готов? – привлекая внимание, ткнул его локтем в бок Роэн. Санджей недовольно взглянул на него, потирая бок, и ничего не ответил. Он взглянул вдаль, где над парком возвышался холм и монастырь неприкасаемых на нем. Неприступная крепость, десятиметровая стена, опоясывавшая здание, скрывала от посторонних глаз все, что находилось за ней, и только несколько верхушек крыш башен выглядывали изза стены. Холм и монастырь находились на окраине столицы, подальше от городской суеты, от дорог и людского шума. К большим тяжелым воротам вела всего одна дорога, по которой возили только неприкасаемых в темных тонированных авто. И рядом был лишь этот небольшой парк, где было тихо и безлюдно. Парк оживал дважды в день, когда к автобусной остановке возле парка приезжали автобусы с рабочими с окраинных заводов и фабрик. – Здорово обладать таким даром, как твой. – На лице Роэна скользнула гадкая ухмылка. – Можно, наверное, на любую девицу без одежды глазеть. – Под одеждой темно, – серьезно ответил Санджей без тени улыбки, – в редких случаях можно что-то разглядеть без ночного зрения. – Ну, можно ведь и с ночным. Как по мне, тоже неплохо… – Роэн улыбался все той же гадкой ухмылкой на одну сторону. – Так что, ты часто подглядываешь? Санджей вздохнул и покачал головой, так и не ответив, его раздражали пошлость и такое отношение к его дару. Роэн похлопал его по плечу, и Санджей недовольно взглянул на него. – Ну что, ты готов? – снова повторил Роэн этот вопрос. – Я все же не пойму, – сказал Санджей, задумчиво глядя на монастырь на холме, – что именно твой отец хочет там увидеть? – Что угодно, – пожал плечами Роэн. – А тебе самому не интересно, какие эти неприкасаемые, как живут и почему прячут лица? – Полагаю, ничего необычного, такие же люди, как и мы с тобой. А как живут, так это давным-давно всем известно. Неприкасаемые идут путем просветления, они дали обет молчания, ведут аскетичный образ жизни. Большую часть времени они проводят в закрытом императорском храме, вознося молитвы богам и проводя очищающие ритуалы. Общаются они мысленно и только друг с другом, ну и еще с императором, так как он их наставник. Законы риты запрещают им касаться всего мирского, в том числе и людей, пища и все предметы, прежде чем их коснется неприкасаемый, очищаются специальным ритуалом четырех стихий. Неприкасаемым это все необходимо для сохранения чистоты ауры и собственной энергии. Роэн насмешливо глядел на Санджея, пока тот говорил, улыбался и кивал, а когда он закончил, сказал: – Я смотрю, ты из тех, кто учебники заучивает наизусть, а потом вываливает на собеседника кучу бесполезной информации. – Вовсе нет, ничего я не заучиваю, – обиделся Санджей. – Просто именно о неприкасаемых хорошо помню. – И что? – иронично усмехнулся Роэн. – Тебя совсем ничего не смущает во всем этом? Санджей нахмурился и отрицательно покачал головой. – А стены толщиной в три метра вокруг храма, скажешь, нужны, чтобы неприкасаемые не могли увидеть мирскую жизнь и поддаться соблазну? – скептично ухмыльнулся Роэн, затем злобно скривился и сплюнул под ноги, посмотрев на холм.